Предатель

      — Этого не может быть… — процедил Симба, стоя на краю обрыва.       — Прости, но так надо.       — Для чего надо? Приди в себя, кем ты стал?! — воскликнул лев.       — Прости, пап… Ты мне мешаешь идти к своему величию.       — Кайон… Нет, не делай этого. Саванна тебе не простит!       — Саванна — лишь сгусток мелочных зверьков, которые не способны быть сильнее.       — Да кем ты стал? Ты потерял рык, стал тираном!       — Да, папа. Прям как ты. Прям как твой дядя. Прям… как нормальный лев. Царь зверей.       — И что же ты будешь делать дальше?       — Обосную самое могущественное королевство на этой земле.       — Основанную на костях и крови?       — А кто об этом узнает? Ведь ты им уже никогда не скажешь правды…       Умеренный шаг сильного льва, направляющегося прямо к собственному отцу.       — Кайон. Нет. Я тебе этого не позволю. Никогда. Никогда больше не будешь править.       — Ты? Ты всерьёз хочешь мне помешать? — усмехнулся золотистый.       — Да. И не только я.       Кайон повернул голову. Ох, как узнаваемы эти морды… Быстрейшая, сильнейший, храбрейший, мудрейший и самая зоркая…       — Ты разрушил то, что у тебя было. Но нас ты не разрушишь, — процедила гепардиха.       — Сказала шлюха, которая когда-то стонала подо мной? — просмеялся лев. — Простите. Но я тоже пришёл на этот обрыв не один…       Тёмные участки осыпались белыми взорами. Симбе была известна эта картина.       — Да, Симба… Ты убил Шрама… Но меня… Тебе не победить. Уже никогда в этой жизни ты не сможешь одолеть меня. Потому что я — это совершенство. Внутри меня история, которую писали много лет. Я взял лучшее из неё, откинув всё то, что лишь приносит недуг.       — Включая любовь и сострадание?       — Включая страх, боль и совесть. Я не знаю, что это такое… Прости, пап… Но это конец. История повторяется. И Шраму в этой истории был дан второй шанс.       — Ты не можешь всё так оставить, — сказала быстрейшая, выходя к Кайону.       — Почему? Потому что ты просила тебя драть ещё и ещё?       — Нет… Потому что ты где-то там внутри… Взаперти… Есть то, что утаить невозможно. Ты любишь меня… Я считала твой пульс… — прошептала она, подходя к нему, смотря в его глаза.       Самец ехидно улыбнулся.       — Ты сделала свой выбор… Убить всех, кроме Фули, — он ударил её лапой. Метко. Прямо по виску. Уши гепардихи зазвенели и та быстро потеряла сознание.       — Кем ты стал… — прошептал Симба, когда Кайон подходил к нему под больные вопли его бывших друзей.       — Я стал совершенным, Симба… Совершенный всегда побеждает. Он не знает боли.       — Совершенный не знает чувств счастья… Это не ты… Я не верю, — ответил ему лев, смотря на него.       — Прощай.       Свист ветра… Мгновенное ощущение свободы… И всё затихает. Ни крови, ничего… Просто мгновенная боль… И вот, душа льва стала совершенной, ближе к Небесам Саванны.       — Прости, если тебе эти слова хоть немного нужны, — сказал он, взглянув на гепардиху, что лежала прямо сейчас перед ним, едва способная открыть свои глаза.       — Монстр… Вот кто ты… Вот, кем ты стал… Ни на что неспособным… Ни на милосердие, ни на любовь…       — Я только что помиловал тебя, — ответил он, в наглую шлёпнув её поджарое бедро. — Пошли, шлюха, если хочешь жить…       — Почему ты это сделал?..       — Тьма не всегда означает зло, а свет не всегда несёт добро.