Наконец

Шэнь Цинцю только снаружи, в множестве слоёв одежд гладкий и текучий. Без них? Резкий, острый, впивается больно, даже когда не ногтями в спину, даже когда не зубами в плечо, уже не боясь нахлебаться грязной крови разок-другой. Он вообще не боится, кажется. За себя. Но вот остальные... Это на крайний случай. Помучать. И Бинхэ считает, что поступил правильно, свершая месть учителю во снах. В тот день, когда он ощутил наконец удовлетворение от очередной пытки, вслед за сладостью чувства пришло... умиротворение. Пришло такое ничто, какое бывает на поверхности озера, что видно из окна его покоев: ничего необычного нет, всё на месте. Как и должно быть. Тем утром император решает отложить дела и сразу же направляется в комнату. В комнату никому входить нельзя. Без еды заклинатель проживёт какое-то время без особого труда, а заклятия не позволят сбежать или сделать это незаметно. Это одна из причин - Бинхэ заметил. И резонирующий талисман не соврал: распахнув дверь, Бинхэ обнаруживает Шэнь Цинцю на окне. И понимает, что... не чувствует. Как при пробуждении - он смотрит на него и не испытывает предвкушения при мысли, как будет пытать его следующей ночью. Потому что ему это больше не нужно. Заклинатель не медлит и рывком соскакивает в пустоту за окном - до земли лететь порядочно. Но это дворец Бинхэ, его территория, и благодаря прошлым объяснениям Мобэя он создаёт портал и потому легко оказывается в воздухе рядом с камнем летящим вниз горным лордом, обхватывает его крепко, на манер объятия, и давится вышибленным из лёгких воздухом от приземления на спину. Как же давно он не чувствовал боли. - Зачем. Действительно, были способы помешать проще, но... - Я устал. Бинхэ осознаёт это мгновенно и говорит сразу же, всё ещё продолжая думать над собственными словами, разбираясь понемногу в ощущениях. Пытаясь понять, почему его собственное тело глупо подрагивает, будто от страха. - Я отомстил, - объявляет он Цзю в лицо и тот, кажется, тоже расслабляется, потому что устал не меньше. Миг - и они оказываются на кровати в комнате заклинателя. Он дёргается, пытаясь вырваться. - Отомстил, а теперь хочешь обесчестить?! - змеёй шипит владыка Цинцзин, безуспешно пытаясь схватиться за что-нибудь прочное и надёжное. - Вот за... Вот зачем..! - и тут же замолкает, стискивая зубы, понимая, что для подобного не обязательно из тюрьмы уводить пленника в роскошную комнату. - Нет, учитель, - унесённым ветром листком мелькает на лице демона улыбка. - Может, я даже отпу... Что-то не даёт сказать. Это больно, как когда учитель пнул его в Бездну. Почему? Шэнь Цинцю ждёт и, не слыша продолжения, усмехается. - С каких пор ты так ласково называешь меня учителем, грязная тва... Договорить ему не позволяет Бинхэ. И Цзю приходится смириться с нежным поцелуем. Как и Бинхэ - смириться с тем, как нужно любить его. Шэнь Цинцю резкий, острый, впивается больно, защищаясь словами, видя во всём мире врагов... Зато в объятьях врага, которого воспитал, он может чувствовать себя в безопасности и даже немножко ощущать себя любимым.