Parallels 2 / Параллели, часть вторая

      — Поверить не могу, что ты тут ни разу не был, — сказал Баки, пока они шли по променаду. Вдали уже виднелись парашютная вышка, «Циклон» и «Раскат грома». Стив пожал плечами.       — Тут дорого. Мама не могла нам этого позволить.       Баки даже представить себе не мог длинные летние деньки без аттракционов Кони-Айленда. Всё здесь пахло так знакомо, но Луна-парк выглядел слегка иначе. Как будто все места в нем поменялись местами.       — Идем, — сказал Баки, прибавляя шаг. — Давай сначала сходим на парашютную вышку. Я помню, как после нее захотел пойти в десантники, ведь им постоянно нужно прыгать с парашютами.       Он не заметил, как в глазах Стива вспыхнул огонек сомнения.       — Эм, как-то пока желания не возникает, — заметил он.       Вышка простиралась высоко в небо, но на металлических креплениях не свисало ни одного кресла. Даже фонари на ней не горели.       — Странно, — сказал Баки.       — Она какая-то очень старая на вид, — заметил Стив. — Вероятно, на ней не безопасно.       — Должно быть, ее закрыли, — что разочаровывало. — Наверное, в таком случае можно пойти купить хот-доги или сначала прокатиться на американских горках, — он улыбнулся Стиву. Подумать только: спустя столько лет он вновь прокатится со Стивом на «Циклоне». — Да, в таком случае лучше не есть. Чтобы всё это наружу не вышло.       — У меня стальной желудок, — заявил Стив, похлопав себя по животу.       — Ну, как скажешь, — ответил Баки. — Ладно. Тогда начнем с хот-догов.       Внутри Луна-парка всё настолько отличалось от того, что помнил Баки, что он задался вопросом, не искажены ли его воспоминания. Он пытался напоминать себе, что в последний раз он был здесь семьдесят лет назад. Горки, которые запомнились ему яркими и блестящими, теперь выглядели старыми и ветхими — если вообще были. Всё казалось слишком сюрреалистичным. Он старался сосредоточиться на том, что осталось неизменным: шуме океана, запахах, Стиве, идущем рядом… но тут Стив взял его за руку.       Баки чуть было не отдернул ее. Его Стив так бы не поступил. Он помнил, как они вместе гуляли (или бегали), разве что время от времени касаясь плечами или локтями. Он мог хлопнуть Стива по спине. Но его воспоминания о Кони-Айленд никогда не имели романтической окраски. Он даже не помнил, чтобы приводил сюда подружек на свидания. А вот Стив — его Стив — помнил один случай. Ту девушку звали Дот. Баки спустил все деньги, стараясь выиграть для нее какой-то приз. Забавно, что Стив это запомнил, а Баки — нет.       Он вновь задумался, испытывал ли его Стив к нему такие чувства — хотя бы тогда. Возможно, Стив запомнил тот случай, потому что приревновал его к той девушке. А Баки даже не запомнил ее имени, потому что для него она была лишь очередной подружкой. Он просто хотел перед кем-то покрасоваться.       Только теперь он вспоминал, как они проводили время в Луна-парке. Как он смотрел на Стива, занося молот и стараясь ударить так, чтобы шайба прилетела в гонг. Как он выпендривался, показывая Стиву, каким сильным стал. Как он проверял, не наскучил ли Стиву своим хвастовством. Как-никак, Стив не мог повторить за ним, и он бы обязательно прекратил, увидев, что Стив смущен или обижен. Баки всегда умудрялся найти подружку для Стива на подобные «свидания», хотя девушки никогда не проявляли к нему даже малейшего интереса.       А если бы они со Стивом посетили Луна-парк уже после того, как приняли сыворотку? Они бы попросту уничтожили тот измеритель силы. Эта мысль вызвала у него улыбку.       — Хочешь хот-дог? — спросил Стив, другой Стив, и Баки вернулся в реальность, где Стив всё ещё держал его за руку.       — Эм, да. А ты разве не хочешь?       Стив пожал плечами.       — Да ладно тебе, я плачу.       — В таком случае… умираю с голоду!       Они купили хот-доги и от души вымазали их горчицей. Баки пришлось держать свой двумя руками, и это спасло его от странного держания за руки. Когда они дошли до «Циклона», он наконец-то понял, что было не так. «Циклон» всегда находился в Луна-парке, куда они и пришли. Но парашютная вышка стояла в Стиплчейз-парке. Или нет? Он обернулся и пригляделся к аттракциону. Может, в этом мире всё изначально собрали в Луна-парке? Вряд ли бы кто-то в здравом уме стал перетаскивать только одну вышку. К тому же, «Раскат грома» тоже сильно отличался от той горки, что осталась в его памяти.       «Циклон», однако, не изменился ни капли.       — Жду-не дождусь увидеть, как ты позеленеешь, — сказал Баки, прибавляя шаг.       — Погоди, ты хочешь, чтобы меня вырвало?       — Пойдем, будет весело!       — Сколько лет этой махине? — спросил Стив.       — Много. Наверное, целый век.       — И это безопасно?       — Разумеется! Я… — Баки прикусил язык. Он собирался сказать, что это Стив когда-то затащил его на «Циклон». Но в этом мире такого не случалось. — В смысле, будь здесь небезопасно, его бы закрыли.       — Ладно, — сказал Стив. — Пошли за билетами.       Хоть сам аттракцион выглядел по-прежнему, цены на него определенно изменились.       — Восемь долларов! — воскликнул Баки, увидев расценки. — И пять — за второй круг?       — Инфляция — штука такая, — сказал Стив. — Я помню те года, когда бензин стоит по доллару за галлон. Сейчас в это и поверить трудно.       Баки уставился на него. Доллар за галлон? Баки помнил, как он стоил девятнадцать центов.       — Нам не обязательно на него идти, если ты не взял столько денег, — тихо сказал Стив. Он взял Баки под локоть, а потом опустил руку и вновь сжал его ладонь. — Я не против.       Хоть Баки прежде и хотелось отпрянуть, теперь его тело вспомнило прошлую ночь, и он стиснул ладонь Стива. Миру не обязательно быть таким же, как в его воспоминаниях. Прошло слишком много лет.       — Ты просто боишься, что тебя вырвет, — парировал Баки и потянул Стива к очереди за билетами. — Мы прокатимся на этой штуке. И плевать, сколько она стоит.       Баки ощутил, как Стив прижался лицом к его плечу и улыбнулся. Возможно, было странно вот так в открытую, на глазах у всех, держать другого парня за руку, но если Стива это радовало, то и он будет счастлив.       — Какая-то хлипкая горка, — заметил Стив, пока они стояли в очереди. Баки она удивляла — он не помнил никаких очередей на аттракционы; они со Стивом могли сидеть в вагончике и кататься круг за кругом без каких-либо доплат. — Больше всего меня пугает, что она под нами развалится.       После одного круга Баки был вынужден признать, что «Циклон» уже не вызывает у него такого восторга, как прежде. А из-за того, что им пришлось вылезти и снова выстоять очередь, у него так и вовсе упало настроение. Но зато его на несколько минут перебросило в прошлый век, и почти весь круг Баки просидел с закрытыми глазами, наслаждаясь этим ощущением.       — Я тобой горжусь, — сказал Баки Стиву, когда они вышли из вагонетки.       — Пустяки, — немного напыжился Стив. Баки отвернулся, пряча улыбку. — Что? Я же говорил — стальной желудок. А вот ты, похоже, позеленел.       — Я? Да ничего подобного.       — Ладно. Тогда отправляемся на «Раскат грома»!       Баки уже давно не доводилось так веселиться — легкомысленно и беззаботно. Так же хорошо ему было с «Воющими Коммандос», но тогда все они понимали, что идет война и, возможно, это их последний шанс оторваться перед смертью.       «Раскат грома» был куда быстрее «Циклона», и они прокатились на нем дважды. Баки купил Стиву сахарную вату, которую они поделили пополам, а потом слизывали с пальцев. Стив заявил, что намерен что-нибудь выиграть для Баки на «Разлей молоко». Он потратил все деньги, но не смог сбить ни одной бутылки. Он бы обиделся, если бы Баки не поцеловал его и не сказал, что это мелочи.       — Пойдем на колесо обозрения, — сказал Баки, указывая на огромный круг, сверкающий на горизонте. — Ты ведь не боишься высоты?       — Неа, — ответил Стив.       Баки знал, что его Стив никогда бы не признался, что чего-то боится. Возможно, до сыворотки он и боялся высоты, но сразу бы спрыгнул бы с крыши, если бы его развели на слабо. А уж после сыворотки Стив спрыгивал даже с самолетов, не боясь переломать кости.       Когда они добрались до колеса обозрения, уже начало вечереть, но из-за ярких огней Луна-парка темнота совсем не ощущалась. Как только они зашли в кабинку и поплыли вверх, Баки впервые с начала дня ощутил, что они остались одни. В будний июньский день в парке собралось не прям уж много людей, но их было всё равно больше, чем помнил Баки.       Когда они поднялись в небо, Баки охватила мысль, что они со Стивом остались единственными людьми во вселенной. Во всех вселенных. По неведомой причине ему казалось, что, в каком бы мире он ни оказался, они со Стивом найдут друг друга и будут вместе, как бы ни относились друг к другу прежде.       Ни к кому другому он не испытывал подобных чувств. Возможно, в юности он и мог сказать, что умрет, чтобы защитить родителей, сестру или любого из «Воющих Коммандос». Но на самом деле ему хотелось защитить Стива, который нуждался в нем больше всех. Стива, который не просил никого о помощи. Стива, который бы поступил точно так же ради Баки.       Должно быть, Стив думал о том же, потому что он потянулся к руке Баки. Он это заметил и, опередив его, обхватил Стива за шею. А потом еще и крепко поцеловал Стива в висок.       Вздохнув, Стив нагнулся и сжал другую руку Баки. Они посмотрели на залив, на темную воду и последние полосы солнечного света.       — Лучшее свидание в моей жизни, — прошептал Стив.       — И в моей, — сказал Баки. Если не считать ужина со Стивом, который Баки даже в расчет не брал, он не ходил на свидания около семидесяти лет. В сороковых с ними всё было куда строже. Девушки вели себя смелее, чем их родители в том же возрасте, но не желали показаться распущенными или невоспитанными. Баки всегда приходилось изображать джентльмена, чтобы им понравиться. Со Стивом он мог быть самим собой.       А теперь всё пришло к тому, что он целуется со Стивом.       Он точно не знал, кто начал первым, но он плотно прижимался ко Стиву, а Стив сидел, закинув ногу ему на бедра. Плавное движение кабинки и покачивающиеся сиденья еще сильнее углубили их объятья. Баки уже целовал Стива прошлой ночью, но больше из нужды, чем из страсти. Теперь же, в ярких огнях и доносящейся издалека веселой музыке, Стив выглядел до того прекрасным, что Баки не мог понять, как прожил без него все эти годы. Стив любил Баки — до странного безоговорочно, хоть этот Стив и не знал Баки всю жизнь.       Стив прижал ладонь к лицу Баки и провел пальцем по его щетине. Это было приятно. Второй рукой он не давал Баки даже подумать отодвинуться от него. Стив не уступал ему по силе — как и всегда, как и на геликарриере.       Неудивительно, что Баки так часто писал о Стиве в записной книжке. Что он подозрительно часто посещал Смитсоновский институт. Что из всего прошлого он сосредоточился только на Стиве.       Именно поэтому.       В темноте Баки не мог разобрать, какого цвета глаза Стива. В них отражались огни Луна-парка, придавая им неземное сияние. Стив тяжело дышал, пока Баки лишь смотрел на него, смотрел и смотрел, соприкасаясь с ним носами.       — Я словно во сне, — прошептал Стив. — Всё слишком хорошо.       Баки молча стиснул его в объятьях, чтобы напомнить его, что да, это не сон. Даже после того, как они (слишком рано) спустились на землю, ему казалось, что он по-прежнему парит. Они купили мороженое, спустились к воде и сидели в темноте на песке, обмениваясь холодными поцелуями. Когда от мороженого остались одни воспоминания, они стали целоваться вновь и целовались бы еще очень долго, если бы их не подмочило приливом, после чего они, смеясь, побежали к машине Стива.