Красная нить

Ей казалось, было где-то в этом мире то, что она потеряла однажды. И теперь не могла найти, как бы сильно этого не желала. Ей казалось, был кто-то столь дорогой, что за него можно было пойти на любое безумство. И теперь не могла вспомнить, кто это. Ей казалось, однажды произошло что-то важное. И теперь не могла жить, как прежде. Но и изменить ничего не могла. Временами на нее с такой силой накатывала звенящая пустота, что в пору было выть от отчаяния. От этого чувства не спасали тренировки. Лязг металла и его холод. Горячая кровь, блестящая рубинами на белоснежной коже. Она видела это миллионы и миллиарды раз. Она привыкла к этому. Только привыкнуть к тому, как в момент сжималось сердце, будто его прошили извечные тиски для пальцев, она не могла. Как и не могла прекратить задерживать дыхание, глядя в толпу шаманов. Какое-то мягкое хрупкое чувство охватывало ее каждый раз. А сердце, пропуская удар, припускало с такой силой, что потели ладони. Кого она искала? Тонкие, как иглы, металлические шипы прошивали насквозь не только тело, но и душу. Холодные, точно лед. Горячие, точно пламя. Даже тогда она улыбалась, бросая вызов всему миру. Пыталась доказать, что вопреки всему найдет то, чего ее так бесцеремонно лишили. Когда это началось? Неужели в ту ночь, что она провела одна в пустой разрушенной деревне? Или все-таки раньше? В тот день она вернулась в свою келью очень поздно. В темном узком провале — все окна замка были подобны бойницам — виднелось обычно безмятежное ночное небо. Сегодня его расцветила гигантская комета. Длинный шлейф ее хвоста искрился изумрудно-зеленым. Синие сполохи загорались то тут, то там, подобно языкам пламени. Ядро же сияло ярче луны, будто и вовсе решило затмить солнце. Вокруг него танцевали частички космической пыли, едва различимые, но поблескивающие в свете кометы. Ночное небо было неописуемо, невероятно красиво, словно из мечты или сна. Позабыв обо всем, она завороженно наблюдала за этим зрелищем. Душа трепетала от какого-то неясного чувства. Казалось, будто сейчас происходит нечто настолько величественное, что даже шевелиться грешно. Дыхание перехватило. Где-то вдалеке, у горизонта, ядро кометы лопнуло, и свет хлынул из образовавшейся прорехи, точно кровь из открытой раны, заливая все небо. Померкли звезды. Ночь перешла в мягкие сумерки. Комета Тиамат, как ее называли люди, превратилась в тех самых вестников, известных любому шаману. Кету и Раху, дарующие великое разрушение или столь же великое возрождение, словно жертвенные клинки, вспарывали небосвод, все больше приближаясь к земле и, скрываясь за горизонтом. Она легко отмахнулась от воспоминаний. Не время. Перед ней стоял враг. Под его холодным взглядом, она невольно стиснула шнурок на запястье, словно хваталась за спасительную соломинку. Улыбка осталась нерушима, мощным щитом скрывая все истинные чувства. Она опустила взгляд на красный шнурок, который теребили непослушные пальцы. Кажется, подарок от кого-то важного. Кого? Взгляд человека напротив снисходительно мазнул по ней и замер на том же шнурке. — Ты?