Перерождение того кто был потерян

Этой ночью Ветерок определённо спал как убитый. Мало того, что он уже давно так хорошо не ел, так ещё и кровать была не абы какая, а мягкая и до жути удобная. Пожалуй в его перерождение всё же были некие плюсы. Ветерок был уверен, что ночь будет без сновидений. К сожаление он ошибался. Очень ошибался. Его сознание было таким же как и днём, но тем не менее, он был уверен в том, что это сон. И именно из-за этого он и почуял неладное. Пророчества ему, определённо, не нужны были. В последний раз пророчество привело его семью к верной гибели и если сейчас будет что-то подобное, то скорее всего в Сумрачном лесу случится пополнение. Ветерок видел, что стоит в какой-то кромешной темноте и ему это не нравилось. Не просто не нравилось, он был серьезно раздражён. Было темно хоть глаза выколи, а с темнотой Ветерок давным-давно в ссоре. По многим причинам. Но вот мрак начинает рассеиваться от сильного, белого сияния. Свет разил глаза и ослеплял, но вот он исчезает так же неожиданно как и появился, и перед Ветерком уже стояла элегантная и грациозная женщина. Её волосы белые как снег, а глаза цвета молодых листьев. Ветерок мог с уверенностью сказать, что никогда в жизни не видел этой женщины, но увидев на голове украшение, что представляло собой цепь с "капельками" по бокам и полумесяцем посередине, он тут-же осознал кто перед ним. — Половинка Луны. Женщина мило улыбнулась. — Ветерок. Рада встрече с тобой. — Осмелюсь спросить, что моё нынешнее положение дел - твоя робота? — со вздохом произнёс Ветерок, как будто ему снова тридцать. Женщина молчала. И молчание это было слегка — нет не слегка — неудобным. О ней он узнал от Воробья во время одного из их ночных свиданий. Тогда Ветерок узнал о многом, включая пророчество и всю эту историю с перерождением, или типо того. И вот эти знания ему, кажется, сейчас и пригодятся, потому-что что-то ему подсказывало, что разговор будет так или иначе связан с этой историей. Ветерок молчал. У него не было что сказать. Он все сказал ещё до этого всего. Кто хотел тот услышал, все остальные пусть молча идут к черту. В Сумеречный лес короче. Половинка Луны же, скорее всего, размышляла над ответом. — Что-ж, как видно, будет проще сразу перейти к сути, — серьёзно произнесла женщина — Ветерок видел в ней только женщину, девушкой там и не пахло — скрещивая руки на груди. — Да, мне тоже так кажется, — невозмутимым тоном ответил Ветерок. Учитывая, что прямо сейчас ему было десять это выглядело достаточно комично. Тем не менее, Половинка Луны держала хладнокровие. Или хотя бы пыталась. — Скажем так: смерть Вранушки слегка не входила в наши планы... — А смерть Воробья входила? — тут же вспыхнул Ветерок. — Как вообще понимать "наши планы"? Женщина сдержанно вздохнула. — Ветерок, во-первых, успокойся. Во-вторых, послушай. Ветерок, скрестив руки на груди, закипал от ярости. Он не собирался исполнять ни "Во-первых", ни "Во-вторых", но ситуация сейчас была не в его пользу. Особенно учитывая тот факт, что она смогла вернуть Ветерка в десятилетний период жизни. Хорошо хоть не пятилетний или меньше. Словом, ему ещё повезло с возрастом. Агрессивно выдохнув через нос, Ветерок стал ждать. Половинка Луны, понимания, что он успокоился, начала: — Понимаешь ли, Ветерок, — спокойно заговорила женщина. — У твоей дочери — великая судьба... — Вот черт! — ругнулся Ветерок, не успела Камнесказательница договорить. Половинка Луны вздохнула. Реакция Ветерка была более чем предсказуемой. — Повторюсь. У Вранушки великая судьба, но так случилось, что она умерла не в положенное время, — на секунду она замолчала, понимая, что следующие слова Ветерку не понравятся. Ему в принципе не понравится ничего из того, что она скажет.— Мы думали, что после её смерти ты вернёшься в Племя Ветра, вновь полюбишь и можно будет дать Вранушке ещё одну жизнь. Но ты оказался... — ... Умнее. Половинка Луны закатила глаза, будто она не переносит его уже очень давно. Что довольно не справедливо, ведь они впервые увидели друг друга. Ну, по крайне мере Ветерок. — ... Тупее. Ветерок пырхнул. Он им не Грач, между прочим. Терпение Древней подходило к уверенному концу, так-что следующую фразу она уже не церемонясь прошипела. — Что-бы не тянуть, скажу. Мне плевать как ты это сделаешь, но проверни всё так, чтобы Вранушка выжила. Это всё, что я прошу. Ветерок выгнул бровь. Лицо его оставалось невозмутимым, хоть и хотелось яростно рассеяться женщине в рожу. Он прошептал самими губами. Голос, почему то, подвёл его. — А Воробей...? Камнесказательница задумалась. В её зелёных глазах блеснула боль. Конечно, думает Ветерок, они были близки в какой-то степени. — Ты можешь спасти его, — так же тихо ответила женщина. — Но пожалуйста, не покидайте Племён. — Как нам тогда зачать Вранушку? — хмыкнул Ветерок. Он не горел желанием повторять судьбу Грача. Может Звёздное племя всё же подскажет, что нибудь. — Придумаешь что-то, — пожала плечами Половинка Луны. Ясно, подсказок не будет. Что ж, к счастью у него ещё достаточно времени. Прямо с запасом. Великая судьба. Это даже звучало страшно. Ветерок знал какой может быть "великая судьба" и ресковать дочерью не хотел, но к сожалению не ему решать. От одной мысли по телу пробегала дрожь. На этот раз, он сделает всё, что-бы спасти их и быть рядом. Плевать какими способами. Цель - есть цель. Ветерок задумчиво посмотрел на женщину перед собой. — Я могу делать всё что угодно, что-бы изменить их судьбу? — В мерах разумного. Ветерок кивнул. В последний раз взглянув на Половинку Луны он понял, что говорить уже было не о чем. Следующим ощущением было до жути знакомое чувство падения. *** Следующий день начался не с "Доброе утро". Как на зло Белогрудка решила провести урок хороших манер, либо сегодня Собрание. В теории первое, в действительности очередное для Ветерка. Ему не хотелось идти. Вообще никуда. Нахер надо? Собрания были для Ветерка, в основном, источником плохих воспоминаний. Война между Племенами Ветра и Грозы, правда про детей Грача, напряжение между учениками из Сумрачного леса, а позже и не возможность поговорить с Воробьем. К слову, Собрания он не любил. И теперь придется пережить все снова. Тем не менее, сегодня его официальное первое Собрание. Белогрудка удивиться если Ветерок вдруг заявит, что не хочет идти. Но Белогрудка, это Белогрудка, она не проблема. А вот Грач — совсем другое дело. Если "любимый" отец Ветерка вдруг что-то заподозрит, то никакие отмазки не поможет. Он его живьём съест. Тем более Ветерок уже изменил одно событие, не стоит рисковать. А ещё там будет Львино... лап. Да, нельзя пропустить это собрание. — Ветерок, пойдём! Белогрудка и Грач ведут нас охотится! — с другого конца поляны кричала — орала — Вересколапка. Ветерок глотнул последний кусок кролика. Отложив деревянную тарелку он поспешил к Вересколапке, но резко остановился. Развернувшись, он внимательно взглянул на Проныру. Сегодня была его очередь готовить и делал он это не плохо. Даже хорошо. А ещё он один из жертв войны с Сумрачным лесом. У них с Ветерком были не то что бы близкие отношения, они скорее держали нейтралитет. В прошлой жизни Ветерка запомнили говнюком, — которым он, справедливости ради, действительно был — стоило ли что-то менять? Как-то раз, в прошлой жизни, Хмуролика сказала, что он может иметь скверный характер, но при этом быть всеми любимым, ведь всё зависит от твоих поступков. Ветерок поджал губы. Раз уж он собирается оставаться, надо хотя бы создать какую не какую репутацию. Его следующие слова явно удивили воина. — Проныра, — он изобразил невинную гримасу, которой научился у Вранушки. — Спасибо, было вкусно. Ветерок убежал прочь, к Вересколапке, а Проныра в удивление уставился ему в след. Должно быть подумал, что на него начала влиять Белогрудка. Если бы. *** На ветровых воинов мягко падал лунный свет, провожая к острову Советов. Ветерок напряжённо шел за соплеменниками, мысленно продумывая сценарий сегодняшней ночи. Его главная цель — не позволять Вересколапке общаться с Львинолапом. Любыми способами. Чем ближе Ветерок был к острову, тем сильнее нарастало напряжение. Он знал, что Воробушка там не будет, но что-то заставляло его сердце замирать при виде знакомого силуэта моста и Архивной Башни. Возможно, это были воспоминания, которые он безуспешно пытался закинуть в самую глубь сознания. В душе Ветерок всегда был воином. Это неизменно, как и то, что путь Воробья всегда был целительным. Может, именно это чувство долга целителя, когда-то подтолкнуло Воробья прийти на помощь Клану. Но у Ветерка больше не было возможности спросить. И не будет, если уж он планирует изменить будущее. Как нибудь... Когда ветровые подошли к мосту, Ветерок стал в конце. Что-то не давало ему как всегда действовать не раздумывая. Много решений в его жизни были приняты спонтанно. Очень много. Но сейчас что-то его останавливало. Вряд-ли здравый рассудок, его никогда не было. Просто ступив на остров советов... Его жизнь официально начнётся с начала. Изменение вчерашнего события было ни чем, по сравнению с тем, что начнется сегодня ночью. Ветерок собирается недопустить чью-то любовь и буквально чувствовал как тошнота подступает к горлу. Ведь всего несколько дней назад, его самого хотели заставить разлюбить. Хоть Ветерок знал, что Львинолап никогда не любил Вересколапки по настоящему, но девушка, так или иначе, чувствовала к нему что-то. И попаданец собирался это "что-то" недопустить. Чем бы оно не было. Наверное на лице десятилетнего мальчика отвращение напоминало волнение, либо Хмуролика подошла к нему с подбадрующим выражением на лице. Мягко улыбнувшись внуку, она кивнула. — Первое собрание всегда волнительное, не так ли? Постарайся пообщаться с кем-нибудь. Общение с другими оруженосцами могут пойти на пользу. Ветерок кивнул. Хотя, честно говоря, говорить было не с кем. Воробушек ведь придет только на следующее собрание. Наконец ступив на остров, Ветерок почувствовал сильное желание бежать. То же он чувствовал той ночью, когда пытался как можно тише выйти из лагеря, пока нутро подталкивало его бежать без оглядки. Той ночью Ветерок навсегда — по крайне мере он так думал — вышел за пределы лагеря. Встретился около ручья с Воробьем и исчез вместе с грозовым целителем. Племя Ветра оказалось последним и остров был переполнен. Столько воинов в одном месте вызывало у Ветерка дежавю. Он словно оказался в одном из своих ночных кошмаров, где вновь вернулся на территорию Племен и все взгляды направленны на него. На него одного, ведь вернулся он без целителя с которым бежал. Ветерок чувствовал как приближается к чертовой панической атаке. Прошлое и теперешние слились воедино и парень забыл где находится. Он так бы и утонул в этом море страха и ненависти, если бы не окликнувший его голос. — Ей, ты в порядке? Выглядишь так словно тебя сейчас стошнит! Как всегда догадливая. Ветерок узнал голос быстрее чем силуэт. Остролапка стояла перед оруженосцем и внимательно всматривалась в него. Ветерок не знал, о чем она думает, но на лице, пока ещё, наивной десятилетней девушки читалось волнение. В этом своём темно зелёном платьице, под цвет глаз, и медная цепочка с листочками. Истинная внучка предводителя. Он замялся, но все же ответил, не доброжелательно, но и не грубо. Ответил так, как научился в период взросления. — Я в норме. Нечего ждать, что я сейчас блевану тебе на новое платьице. Остролапка закатила темные глаза, легонько подведенные карандашом. Хотела было ответить что-то едкое, но Ветерок прервал её. За спиной грозовой девушки, её брат и Вересколапка встретились впервые. Ветерок помнил, что девушка собиралась спросить о самочувствии Воробушка и из всех её выбор пал именно на Львинолапа. Сейчас они очаруются друг другом и сядут вместе. Нет, не сядут. Но Ветерок даже отсюда видел как загорелись глаза Львинолапа. — Кто там с Вересколапкой? — спросил Ветерок, включив дурачка. Остролапка оглянулась. — М? Мой брат, Львинолап, — она прищурилась. — А что? Скорее всего он пожалеет о том, что сейчас сделает, но это будет потом, так что вперёд. Ветерок врубил свое "прекрасное" актёрское мастерство. — Да мне просто показалось, что ему весьма понравилась Вересколапка. Гляди как смотрит! Ветерок искренне пытался не переборщить с драматизмом — которого у него было в достатке. И кажется по рождению он тот ещё актёр, либо Остролапка действительно внимательнее присмотрелась к брату. Вересколапка умела очаровывать и по Львинолапу было заметно, что он повелся. — Чего плохого в том, что они подружатся? Не вижу ничего из-за чего стоит волноваться! — заявила Остролапка, но все же поспешила к брату и оруженосцу. Её праведная до мозга костей душа понимала, что волноваться было чего. И список выйдет длинным. Ветерок ухмыльнулся. Не слишком хороший поступок, но возможно у него появится союзник. Как бы по-злодейски это не звучало, он мог бы использовать излишнюю верность Остролапки к Воинскому закону. Может к пятнадцати годам эта святость и значительно исчезнет, но до тех пор они могли бы стать небольшой командой по разбиванию сердец. Грустно, конечно, но потомки скажут спасибо. Попаданец направился к Вересколапке что-бы утащить её как можно дальше от грозовых. Кажется, с ними проблем быть не должно. И все же, Ветерок не спешил строить планов, или что на них похожее. Однажды он уже поспешил и в итоге оказался заперт в собственном прошлом. *** Воробушек со злой миной рассыпал травы в две глиняные кружки, пока Кисточка заливала их кипятком. Недавний побег не обошёлся оруженосцу даром, Огнезаезд запретил ему идти на Собрание и приказал следующую луну исполнять прихоти старейшин. Как все же круто, что в список желаний входит чай вечером! Он бы уже седьмой сон смотрел если бы не бессонница двух стариков. Как бы неуважительно это не звучало. Долгохвост сидел за небольшим столом посмеиваясь с пыхтения оруженосца. — Слушая как ты пыхтиш, спешу предположить, что кто-то с рождения готов стать старейшиной, — насмешливо заметил слепой мужчина. Воробушек закатил невидящие глаза и мысленно радовался, что ровняли хотя бы не с мамочкой. В Племени редко поднимали тему заселения его в детскую, но оруженосец знал, что много кто думал об таком варианте. Особенно Ромашка — хотя она в принципе не скрывала своих мыслей. И Воробушка это жутко раздражало. Он не собирался всю жизнь провести помогая в детской. Да он и детей не хотел, если на то пошло! Оруженосец жутко злился, когда ему рассказывали каким красивым он вырастет и как альфы будут бегать за ним. И если Остролапка ещё понимала его злость, то Львинолап едва ли сдерживал смех. Идиот незнающий горя. Кисточка положила на стол кружки, попросив Воробушка подать печенье. Оруженосец послушал и в ответ старейшины предложили ему остаться. Но парнишка отказался, ссылаясь на усталость. Да и не то что бы это была ложь. Выйдя из Дома Старейшин, Воробушек направился в палатку оруженосцев. Ночной ветер дул ему прямо в лицо и, сам того не ожидая, он вспомнил об ветровом оруженосце. Его то точно пустили на Собрание. Или он все же заболел? Было бы достаточно иронично, учитывая его хвастовство по поводу здоровья. Воробушек ухмыльнулся. Этот Ветерок был так самоуверен, будто уже прожил эту жизнь и вернулся поучать других. Тем не менее, он сказал кое-что, над чем Воробушек все же задумался. «Ты хочешь быть воином или быть полезным?» Воробушек не знал как ответить. Ни тогда, ни сейчас. Но почему то, это действительно его задело. Этот Ветерок... Будто хороший и плохой одновременно. Воробушек не знал, что из этого верно, ведь был всего-то ребенком. И хорошо, что не знал.