Такемичи, сколько себя помнит, ещё с начальной школы хотела себе парня. А потому влюблялась в каждого встречного ей мальчика, лишь бы только, как в сказках, раз и навсегда, и чтобы обязательно долго и счастливо. И из-за этого мама прозвала её влюбчивой вороной.
Сначала это были её одноклассники, которые раньше казались, буквально, принцами. Улыбнулся поприветствовав её? Влюбилась. Угостил своим обедом? Эталон идеальности. А если помог донести портфель до дома или от собаки злой спас, так это всё. Он её судьба, он её принц на белом коне, который подарит ей первый поцелуй и вскоре они поженятся.
Но, время идёт, она растёт, а с ней и её стандарты с желаниями. Теперь она не смотрела на каждого второго с воздыханием, с трепещущим чувством внутри. Теперь она не хотела обычных поцелуев в щёчку или чмоков в губы, не хотелось просто ходить гулять в парк и кушать мороженое, а потом неловко обниматься на прощание. Все детские мечты уже давно потеряли свои яркие краски и теперь казались бесформенными выцветшими кляксами на фоне взрослых плотских и страстных желаний.
Теперь хотелось настоящего принца, а не безмозглые чмо с мышцами вместо мозга. Чтобы этот принц делал ей подарки, проявлял должное количество внимания, защищал, носил на руках, целовал часами по-взрослому, с языком и фыркал на замечание старых бабок во дворе, которые смотрели бы на них с осуждением и пытались промывать косточки, проговаривая, какая нынче испорченная молодежь. Этот парень был бы самым лучшим во всём за что бы не брался, был бы самым умным, самым красивым, самым сильным, таким, что не только подружки и одноклассницы, но и взрослые тетки смотрели бы с завистью. Этот парень никогда бы её не бросил и оставался рядом в моменты, когда ей было бы плохо, до конца, пока она не успокоится и не придет в себя полностью. И в какой-то момент, дождавшись, когда она будет готова подарить первую незабываемую ночь.
Но, либо её мечты стали ещё более глупыми, либо стандарты слишком повысились, либо такого парня вообще не существовало. Либо всё это вместе и она так и осталась маленькой глупой девочкой.
Она была одной из самых красивых и популярных девушек во всей школе. Хотя, даже парни из других школ преследовали её по переулкам. За ней, буквально, бегали и умоляли стать их девушкой, а через чур уверенные в себе малолетки не страшились и дарили ей цветы и подарки за что получали чмок в щёку, а на следующий день уже крестили себя её будущими мужьями. Ну, если так подумать, то подарки она получала не только от парней на много или немного младше себя, но и от сверстников и от старшеклассников, но разница была в том, что маленькому мальчику сложно отказать, хотя бы из-за их милых больших глаз и просто потому, что она любила детей, а вот уже касательно этих полоумных мужланов, парнями их назвать язык не поворачивался, которые считали, что можно девушке только цветочек подарить и она тут же потечёт по нему, так их Ханагаки ненавидела лютой ненавистью. Да, не все подарки от старших были лишь вшивыми полудохлыми розочками, или ещё хуже ромашками с полынью, но почти каждый отказ от них заканчивался фразой:"Я тебе цветы/подарок подарил? Подарил. Так хули ломаешься?».
А хули ей соглашаться на ёбаный перепихон, с каким-то спермабаком, у которого вместо мозгов дырка от бублика и приходит в школу раз в месяц, в одежде как из жопы, когда ей прохода не дают даже во дворе собственного подъезда?
И тем не менее, Такемичи с завистью смотрела на своих подруг, одноклассниц, добрая половина которых уже давно расстались со своей девственностью и помахали ей беленьким платочком с высокой колокольни, а она оставалась в той самой другой половине и оставалась «невинной девочкой». А так хотелось придти в школу с парочкой засов на шее и долго-долго рассказывать подругам как она провела свою первую ночь, со всеми подробностями, чтобы все обзавидовались. Блять, ей тоже хотелось, чтобы учителя вызвали её мать в школу, за то, что спалили её целующуюся и зажатую в каком-нибудь школьном углу, с парнем, а потом поздно ночью, когда уже полгорода будет спать, а она наказанная будет сидеть в своей комнате и лазить по просторам интернета, он придет к её дому, подойдёт прямо к её окну и позовёт гулять по ночному Токио. Они бы гуляли до утра, пили бы энергетики или даже алкоголь, пробовали бы курить, а потом он бы заставил её залезть к нему на спину, потому что она бы долго сопротивлялась и отнес обратно домой. И на последок они бы целовались уже через подоконник, потому что она должна будет лечь поспать хотя бы пару часов и идти в школу.
Но, кажется, как и в детстве, этот прекрасный принц останется лишь мечтой.
***
Уроки кончились полчаса назад, а это значит, что парни уже давно должны были забрать её. К счастью не все парни в её школе и классе тайно по ней воздыхали, нашлись и те, кто с удовольствием проводили с ней время, потому что Такемичи была интересным человеком. Именно человеком, личностью, а не идолом на которого можно дрочить в ванной. Такими парнями оказались Аккун, Такуя, Ямагиши и Макото. Как ни странно, но парням было абсолютно побоку на её внешность, хотя они часто делали ей комплименты, но без особого подтекста, как это делали другие, они всегда говорили, что она просто классная, не такая как все остальные девчонки. А это действительно было так, вместо того, чтобы смотреть какую-нибудь розово-сопливую мелодраму, она смотрела новости спорта и ужастики, умела краситься и одеваться со вкусом, но никогда не заводила разговор об этом, только так, иногда с девочками. Ханагаки боевая девчонка и, когда ей что-то не нравится, легко даст по башке или по лицу, или по яйцам, чтоб точно и сразу дошло, а ещё материлась палец в рот не клади, явно не по-девчачьи. Кстати именно потому что она и была сильнее многих парней со школы, к ней мало кто приставал и её до сих пор никто не изнасиловал где-нибудь в темном переулке.
Однако редко случалось так, что парни не провожали после школы, а если и случалось, то они предупреждали и говорили причину. И вся вот эта ситуация, которая творилась с ними сейчас, как-то дурно пахла и ей это не нравилось.
Такемичи постояла на детской площадке ещё около пяти минут и пошла к ближайшему парку в половине километра отсюда. Если с парнями что-то случилось и если это были какие-нибудь разборки, то точно происходили там, эти кретины хоть были кретинами, а шкуре своей пеклись ой-ой-ой, никому не хотелось попасться ментам на глаза.
Не дошла она до парка и остановилась возле специальной площадки, выложенной каменной плиткой, здесь обычно на роликах или на самокате катаются. Только вот в данный момент, здесь была толпа гопников, которые разделились на два лагеря: одни столпились кучкой и избивали, отпинывали кого-то, а вторые, образовав круг, смотрели на это. Где-то в гуще этой возни мелькнула яркая шевелюра Аккуна и Такемичи сделала вывод, что, кажется, была права, когда думала, что эти придурки опять во что-то встряли.
—Давай, вмаж ему ещё раз! — послышалось откуда-то из толпы и какой-то амбал со всей дури заехал Ямамото прямо в глаз.
Ну нет, это уже не в какие ворота, он же из них всех самый слабый, так ещё и болен.
Не став больше ждать неизвестно чего, Ханагаки подходит к этому «стаду баранов», как она назвала их в себя в голове и встаёт не двигаясь, чем привлекает к себе всё больше и больше внимания. Когда, наконец, избиение её друзей прекратилось и абсолютно каждый уже смотрел на неё, она лишь скрестила на груди руки и нарочито громко хмыкнула.
—Гляньте-ка парни, какая у нас цыпочка в гостях. Чего тебе красотка? — из толпы вышел тот самый мужлан, ударивший Такую, с сигаретой во рту и разукрашеным шрамами от ножа лицом, скорее всего главный. Такемичи поморщила лицо и помахали рукой возле лица, давая понять, что запах табака ей не нравится, да и присутствие этого гопника рядом, в целом.
—Мне бы моих друзей, а то вы их задержали со своими разборками, им ведь ещё провожать меня надо.— отвечает спокойным голосом девушка, как будто они здесь погоду обсуждают, а потому этот главный не сдерживается и начинает смеяться, толпа вторит ему и тоже начинают ржать.
Ну точно стадо баранов.
—А ничего, что твои друзья нам слегка задолжали? Мы их вообще-то за дело сейчас пиздили.— говорит он, когда перестаёт смеяться и затягивается, выдыхая вонючий дым специально в сторону девушки, из-за чего горло тут же сжимается в колющем спазме и хочется кашлять, но она лишь снова машет рукой перед лицом и болезненно сглатывает.
—Мне похер, что у вас там за разборки, вы их уже
отпиздили, так что давайте расходитесь, потому что благодаря вашим стараниям, уже мне придётся их провожать.— толпа снова заходится в мерзком хохоте и Такемичи думает, что придётся пить обезболивающее, ведь голова уже разрывается от боли.
—Да ты я смотрю с характером..— весёлым голосом продолжает главный, но не договаривает, потому что она его перебивает, не собираясь слушать дебильный шуточки в свой адрес, ей и без него их в жизни хватает.
—А ты не смотри если не нравится.— лицо амбала перекашивается от злости на едкую фразочку и смеха толпы, но теперь уже над ним. Он был не громкий, но эта, итак уже ахриневшая, девчонка подрывает его авторитет в банде.
—Чё самая умная нашлась?..— он снова не договаривает, потому что Такемичи опять его перебивает.
—Уж поумнее тебя.— толпа хохочет уже в голос и на лице девушки расцветает самодовольная ухмылка.
—Ах ты суч..— он заносит руку для удара, дабы размазать эту улыбочка по её смазливому личику, но не успевает. Ханагаки перехватывает его кулак и не давая времени опомниться, пинает его между ног, из-за чего он складываясь пополам и оседает на колени, но она не оставляет всё как есть и бьёт коленом в нос, разбивая его в мясо. Амбал закидывает голову вверх, чем девушка незамедлительно пользуется и бьёт его кулаком в глаз, совсем как он Такуе и только тогда позволяет упасть спиной на землю, да с таким звуком, словно это упал мешок с картошкой.
—Я тебе уёбку сказала, чтобы друзей моих отпустили? Сказала. Так какого хуя с первого раза не понимаешь? — она смотрит на него сверху вниз, наслаждаясь результатом и собственным превосходством, а потом переводит злой взгляд на, мягко говоря, ахуевающую толпу.— Ну? Мне долго ещё ждать? Или вы как он хотите? — она кивает в сторону лежащего у её ног парня и все, мгновенно оживившись расступаются в стороны, отходя от её полуживых друзей, всё честно, она их главного побила, поэтому может теперь требовать что хочет, не смотря на то, что девушка. Уж эти их понятия она прекрасно знает.
Они поднимаются и на ватных ногах плетутся в её сторону, при этом весело обсуждая какая Такемичи крутая. Девушка на их комплименты никак не реагирует, а лишь подходит к Ямагиши, у которого из носа фантаном хлыщет кровь и суёт ему носовой платок, получая благодарный кивок. Её лицо с безэмоционального меняется на обеспокоенное и она уже хочет развернуться, увести парней отсюда и желательно в больницу, но внезапно слышит как остальные парни взволнованно, можно даже сказать испуганно окликают её, а потом сзади слышатся какие-то непонятные звуки и она наконец оборачивается. Тот самый мужлан, которому она разукрасила лицо, отлетел в сторону на четыре метра, а на месте где он раньше лежал теперь стояли двое парней, один высокий, второй низкий, прямо как в какой-то американской комедии. Причём правая нога первого была поднята и было понятно, что это он так пнул того увольня, а тот который низкий с довольной улыбкой наблюдал за этим, жуя таяки.
—Молодец Кенчик, десять из десяти как обычно. — наконец дожевав сладость говорит низкий, а потом резко становится очень серьёзным и у Такемичи от этого по спине пробегает холодок. —Нехорошо, Киёмаса, на девушку руку поднимать.— теперь он поворачивается в сторону девушки из-за чего она хочет провалиться под землю под этим взглядом, но к счастью к нему снова возвращается былая непринуждённость и довольная улыбка.— Тем более на такую красивую.
Его улыбка становится ещё шире, а Ханагаки думает, что земля ушла из-под ног. Создавалось впечатление, что вселенная остановилась, время замедлило свой ход, а она сама сошла с ума. Сердце пропустило болезненный, почти оглушительный удар, колени подкосились, но она стойко оставалась стоять на обеих двух, голова пошла волчком и от этого в глазах всё поплыло.
Пиздец..
Она, что.. влюбилась?
***
В парке было шумно, очень шумно и многолюдно. Сегодня, как обычно, Майки с Дракеном пришли к ней и позвали гулять. И кто она такая, чтобы отказаться от такого приятного времяпровождения? Была бы дурой, если б отказалась. Тем более что Майки так упрашивал её об этом, говоря, что хочет накормить её своим любимым мороженым.
В итоге: сейчас они сидят за уличным столиком одного из кафе-мороженого, под зонтиком и едят молочный пломбир с шоколадной крошкой. Ну как сидят, они с Дракеном сидят, а Майки навалившись на плечо первого, дрыхнет без задних ног, сожрав целых три порции этого злосчастного мороженого, при одном взгляде на которое Такемичи теперь хочется блевать. Её пломбир уже давно растаял и теперь нагревается на летней жаре, пока сама девушка потягивает холодную колу.
Она то думала, что они закажут мороженое, будут кормить друг друга с ложечки. Дракену «внезапно» понадобится куда-то отойти и Майки воспользовавшись моментом, признается ей в любви. А потом предложит ей встречаться и они наконец поцелуются, как в тех самых романтических фильмах, которые любит смотреть мама после работы.
Они уже два месяца знакомы и Майки провозгласил её своей
подругой. Когда он, в их первую встречу назвал её красивой, Такемичи думала, что задохнётся от воздуха или умрёт от переизбытка чувств. У неё с тех пор сердце пляшет как ненормальное, стоит ей только вспомнить о нём, а он. А что он? У него одни драки, байки, еда и флажки на уме, на Такемичи ему ровно также всё равно, сколько ей на него нет. И что прикажете ей теперь делать? Самой признаться? Ну нет, она не за тем с ними в каждую жопу лезет, чтобы в конце концов первой озвучить свои чувства.
—Ну и, сколько ещё собираешься молчать? — внезапный голос Дракена выводит её из своих мыслей и она вздрагивает от неожиданности, чудом не опрокинув на себя стакан с напитком, но подавившись им и теперь громко кашляя.
—А.. да.. извини..— в перерывах между кашлем, выдавливает из себя девушка. Рюгуджи терпеливо ждёт, когда она успокоит своё дыхание и ответит на его вопрос. —Я просто.. кхм.. задумалась. Извини ещё раз.
—Я не об этом.— так же внезапно говорит он, чем удивляет девушку и теперь она тупо на него пялится.
Как баран на новые ворота, думает Такемичи, вспоминая одну из маминых коронных фразочек.—Я о твоих чувствах.— и кивает в сторону спящего и пускающего на его хаори слюни, Майки, как бы говоря:«к нему». И Такемичи заливается слегка истеричным смехом, чем привлекает внимание прохожих и других клиентов кафе.
—Да брось, Дракен.— так же истерично отвечает она, когда перестаёт смеяться.— О каких чувствах ты говоришь? И к кому, к Майки? Серьёзно? — она старается придать голосу более безразлично-весёлый вид, но выходит не очень. И понимает она это тогда, когда Дракен, ни разу не изменившись в лице, скептически поднимает бровь и вплотную смотрит на неё. Такемичи под этим взглядом становится ещё более неловко и её бросает в жар, и теперь потная из-за погоды девушка, потеет ещё больше. Она убегает от этого пристального взгляда, смотря куда угодно но не в глаза напротив и а конце концов не выдерживает, тяжело и обречённо вздыхая и падая лицом на свои руки.— Неужели это так заметно?
Она всё же поднимает на Рюгуджи глаза и видит, как тот, закрыв глаза медленно кивает. Такемичи опять тыкается носом между своих рук, ей хочется выть от абсурдности ситуации. Она ведь столько раз намекала Майки о своих чувствах, но из-за того, что он их не понимал, она думала, что они просто незаметны ему, а оказалось. Оказалось, что Майки просто слепой, а она дура, которая не может ему признаться чисто из принципов. И что теперь делать?
—Не понимаю, если он тебе нравится, то почему не признаешься ему? — доносится до неё, как сквозь вакуум голос Дракена и, не сразу поняв их смысл, она резко выравнивается, смотря на парня как на умалишённого.
—Издеваешься? — ей не хватает только дёргающегося глаза для полноты картины и умалишённой выглядеть будет уже она.— Чтобы девушка первой призналась в своих чувствах? Да где это видано?
—А по-моему это глупый стереотип. Что плохого в том, чтобы самой сделать первый шаг? — Такемичи на его слова только тяжело вздыхает и откидывается на спинку стула, борясь с желанием расплакаться, какие же тупые парни её окружают.
—Не могу.— тихо отвечает девушка.— Просто, не могу! — всплеснув руками, уже громче говорит девушка.— Я столько времени хотела нормального парня, а когда он вот, — она указывает рукой на, всё ещё, спящего Майки, и как он только не проснулся из-за её криков? — появился, то почему я должна делать первый шаг? — она садится ровно и смотрит на Рюгуджи, ожидая ответа, но тот молчит.— Тем более.. а вдруг это не взаимно? — после последней фразы, Дракен тяжело вздыхает, словно уставший от жизни человек и зовёт официанта.
— Не знаю, какой в твоём понимании нормальный парень. Но, мой тебе совет, не мути со всем этим, потом ещё хуже будет.
Он расплачивается за еду, берёт Майки к себе на спину и они идут к дому Сано. А Такемичи ещё больше выть хочется,
ну почему всё так тяжело и несправедливо?
***
Она устала. Действительно очень устала от всего этого. Каждый раз одно и то же. Она из кожи вон лезет, как может намекает на свои чувства, а он как идиот на неё пялится, потом улыбается. И Такемичи в такие моменты борется с желанием дать ему в нос, или в глаз, или сразу башкой об стену, лишь бы только не видеть эту его улыбку. Она не знает, что делать, а он лыбится как дебил, а что ещё хуже, так это то, что ей в тот же самый момент хочется вечно смотреть на его улыбку. Но вишенкой на торте был и остаётся Дракен, который за всем этим наблюдает со стороны и, каждый раз тяжко вздыхает, никак не комментируя всё происходящее, чем только добивает девушку.
Сегодняшний день не стал исключением. Эмма, которая теперь тоже знала о её чувствах, посоветовала красиво одеться и пригласить Майки в кино. Быть может, он и дебил, но когда девушка внешне меняется это только слепой не увидит. А когда она, Такемичи, подойдёт к нему с предложением сходит вместе на новый фильм, на который буквально все мечтают сходить, он должен понять, что это всё ради него и задумается над чувствами к ней. Но, как это можно было уже понять, ничего не вышло.
Такемичи действительно, очень красиво оделась, ей почти каждый парень из свастонов на этом собрании, сделал комплимент, даже Майки, из-за чего решимости у неё прибавилось и она была уверена, что всё точно пойдёт по плану. Но всё пошло под откос, когда она никак не могла найти подходящего момента, чтобы подойти к Сано, с ним вечно, рядом кто-то был и это мешало. А, когда Эмма, не выдержав подтолкнула её в его сторону, со словами «Можешь просто попросить отойти, время ведь не резиновое, того и глядишь, уже все разбегутся». Вот только, по дороге до Майки, какие-то уёбки решили помахаться и Текемичи, которая так кстати оказалась рядом, прилетело локтем в нос.
Итог: началась драка в которой неизвестно кто виноват, у Такемичи разбит нос, хорошо не перелом, а билеты в кино, так и остались лежать на дне ее сумки.
Сейчас она сидит на скамейке, с ватой в носу и ждёт.. И чего она ждёт? Что Майки, джентльмен недоделанный, ребёнок в теле подростка, подойдёт и предложит довезти её до дома? Да, даже если и предложит, она уже не уверена, что хочет, чтобы это был Майки. Она не уверена, что вообще теперь хоть чего-то хочет с Майки. Она, кажется, теперь и Майки то не хочет.
Такемичи смотрела на красиво выложенную каменную плитку у себя под ногами, когда рядом с её туфлями на каблуке, остановились тяжёлые ботинки. Долго думать над личностью подошедшего, не пришлось, он столько раз уже к ней подходил в такие моменты, что не узнать его было невозможно.
Это однозначно Дракен. Парень тем временем опустился рядом с ней на скамейку и тяжело вздохнул.
—Не надо.— тут же прервала, так и не начавшийся монолог, девушка.— Я знаю, что ты сейчас скажешь, поэтому прошу, не надо. Без тебя головной боли хватает, не хочу в очередной раз слышать какая я дура. Итак знаю.
—Я вообще-то хотел предложить довести тебя до дома.— Такемичи, не ожидавшая этого услышать, резко поворачивает голову в его сторону, отчего в глазах тут же темнеет и ей стоить огромных усилий не свалиться на землю.— Майки хотел это сделать, но Эмма настояла на том, чтобы это сделал я.— продолжил тем временем парень.
—Правильно сделала.— Такемичи вытащила из носа вату и убедившись, что кровь больше не идёт, встала. На этот раз, перед глазами только появились мошки, в остальном, вроде всё нормально.— Идём?
—Я бы предложил донести тебя.— всё ещё, не вставая говорит Дракен.
—Зачем?
— Ты на ногах еле держишься.— он, для вида, указывает на её ноги и Такемичи, проследив за его движением, смотрит на них, видя как они дрожат.
Ладно, не всё нормально.
—Хер с ним, неси.
Она вытягивает вперёд руку и ждёт, а Дракен пытается как можно скорее придти в себя, потому что такое поведение не свойственно девушке, обычно, она скорее сама тебя куда хочешь дотащет, чем позволит нести себя и пусть у неё будет хоть открытый перелом, она останется верна своим принципам, в которых чёрным по белому написано, что на руках её носить будет только один единственный мужчина. Кажется удар в нос ударил также по мозгам, потому что другого логичного объяснения этому он не находит. Поэтому встаёт, поднимает Такемичи на руки, ныряя головой под её вытяжную вперёд руку и давая ей возможность ухватиться за его шею, и несёт в сторону своего байка. Девушку, кажется вообще не заботит то, что происходит, она словно вся ушла в свои мысли, оставаясь здесь только физически и смотря куда-то перед собой.
Такемичи приходит в себя, когда он усаживает её на свой байк, её взгляд становится более осмысленным и она, потреся головой, тем самым приводя мысли в порядок, перекидывает ногу через сидение, ожидая, когда Дракен сядет. К счастью Рюгуджи не тупит и быстро оказывается перед ней, заводя мотор, пока девушка обхватывает его сзади за талию.
Едут они быстро и в тишине, что, определенно нравится обоим и, когда байк останавливается возле дома девушки, она не спешит с него слезать. Рюгуджи было думает, что она уснула, когда Ханагаки, ошарашивает его своим внезапным вопросом:
— Пойдёшь со мной завтра в кино?
Он уже сам разворачивается лицом к девушке, чтобы понять, что ему это не послышалось, что это не его сонный бред, или ещё что, но всё оказывается правдой и она ждёт от него ответа.
—А Майки что, ты же вроде ему хотела предложить? — удивлённо спрашивает он, а Такемичи лишь пожимает плечами.
—Может и хотела, да только... Не вышло нифига, а билеты всё ещё у меня, не хочется, чтобы зря пропали.— объясняет девушка, слезая с байка и вставая напротив парня.— Ну так.. пойдешь или нет?
Из-за раненного носа и плохого настроения, голос девушки приобретает странную интонацию, она словно несколько часов плакала и сейчас говорит через силу, дабы вновь не расплакаться. На деле же, она стоит с равнодушным и уставшим лицом, борясь с желанием забежать в дом, в свою комнату, завалиться на кровать и лечь спать, чтобы весь сегодняшний дурдом поскорее закончился. Но она ждёт, и Дракен знает, что она будет ждать до тех пор, пока он не ответит, ведь перед ним снова та самая принципиальная Такемичи Ханагаки, с которой они познакомились три месяца назад.
—Хорошо.— сдается он.— Во сколько за тобой заехать?
Она, кажется думающая, что он всё же откажет, слегка тормозит и не отвечает сразу.
—Ну, сеанс в четыре, поэтому.. Где-то пол четвёртого сможешь?
— Без проблем.— они ещё с минуту, просто тупо смотрят друг на друга, пытаясь найти ответы на тревожащие их вопросы, но которые они не в силах озвучить, а потом неловко прощаются и Дракен следит за тем, чтобы девушка дошла до своего дома и включила свет, и только после этого уезжает.
***
Как Дракен и говорил, заехал за ней в пол четвёртого, в четыре они уже сидели с попкорном и соком в руках, ожидая начала фильма, а в пол седьмого, вместе с огромной толпой, покинули кинотеатр. Такемичи, в неизвестном порыве, предложила отправиться в парк, немного освежиться на воздухе после душного зала и большого количества людей. Дракен возражать не стал, ей вообще иногда казалось, что он готов на все что угодно согласиться, при неозвученном условии, что его оставят в покое. Однако, этот этот вывод перестал рассматриваться как вариант, когда парень, вдруг поднял вчерашнюю тему, касающуюся Манджиро.
—И всё же почему? — продолжал настаивать Дракен, ожидая услышать полный, удовлетворяющий его, ответ.
—Ну блин! Что тебе не понятно то, а? — еле сдерживая, чтобы не закричать, в нарастающей в ней агрессии, проговорила сквозь зубы девушка.— Я просто уже задолбалась за ним бегать и намекать на то, что он мне нравится. А он в ответ только «Ммм. А кто этот парень? Может познакомишь нас?» и лыбится потом. Устала я от этого, просто устала.— меняя голос, на моменте, где
типа говорил Майки и всплеснув руками в возмущении, не менее возмущённо высказалась она.
—А я тебе говорил, что не надо из этого драму разыгрывать.— негодующие заметил Дракен.— Могла бы просто сказать, что он тебе нравится, а не тянуть кота за яйца и раздувать из этого такую трагедию. Но нет же, — на манер родителя заговорил парень.— Лучше буду как всегда жить по своим тупым принципам, а потом жаловаться мне в жилетку.
—Ничего я не жалуюсь! — возмутилась Такемичи, но сразу же заглушила свой пыл.— Просто.. он такой ребёнок.— поворачивает голову в сторону Дракена и сразу же натыкается на взгляд внимательных, не по годам взрослых, глаз, непроизвольно сглатывая от исходящего от них давления.
—Ну, тут ты права.— не смотря на серьёзность всего своего вида, довольно спокойно отвечает Дракен и уходит слегка вперёд, а Такемичи только сейчас понимает, что они остановились и недолго
или долго просто стояли и смотрели друг на друга.
Она остаётся на месте и разглядывает спину уходящего всё дальше, вперёд, парня, пока тот не оборачивается и её сердце не пропускает знакомый болезненный удар.
Кожа у Дракена всегда смуглая и сейчас ещё загорелая, под лучами закатного солнца, кажется, что она сияет, как чистая бронза. На лице из-за этого странно-красивого оттенка, ярко выражаются тонкие, светло-розовые губы и глубокие чёрные глаза, совсем как у Майки. Хотя нет, у Майки они другие, с детским озорством и огоньком в глазах. У Дракена же, глаза напоминают космос, такой огромный и необъятный, поглощающий всё на своём пути, точно чёрная дыра. Или это так солнечные лучи, бликами отражаются в его зрачках, что Такемичи не хочет отрывать от них взгляда.
—Ну? Ты идёшь, или и дальше будешь так стоять? — голос Дракена возвращает её на землю и он ей кажется, настолько красивым в этот момент, что ничего больше слышать не хочется, даже прекрасно поющих сейчас, где-то поблизости соловьёв. Сердце вновь пропускает оглушающий кульбит, от которого, на сей раз, Такемичи вздрагивает и пугающе дёргается, как ошпаренная, слегка подпрыгивая на месте.
Нет.. Только не снова.
***
Когда она говорила, что устала бегать за Майки, то даже и подумать не могла, что у Судьбы, во-первых есть уши, а во-вторых, она всё расценивает по-своему. Однако, сейчас, снова сидя позади Дракена и прижимаясь свой грудью к его широкой спине, пока он ведёт байк, направляясь к её дому, после их очередного «свидания», Такемичи никак по-другому описать сложившуюся ситуацию не может.
Они сегодня ходили на фестиваль, где приятно провели время в компании друг друга. С того вечера, с их первого «свидания» прошёл почти месяц и Такемичи, будь её голова неладна, уже через неделю, не выдержав призналась Дракену,
первой, что повергло в невероятный шок обоих. И нет, Рюгуджи, как оказалось, в тот же вечер заметил изменившееся поведение подруги, но пока только подозревал и, как оказалось не зря, потому и не был шокирован тем фактом, что (о, Боже) нравится ей, он скорее, прихринел от того, что она в который раз не пошла на поводу у своих принципов. Сама же Такемичи, пребывая в не меньшем шоке от своего поступка, часто задумывалась над тем, как всё могло бы обернуться, будь она не такой принципиальной, когда ей нравился Манджиро, сложилось бы всё так же удачно, как и у них с Дракеном. Но быстро отгоняла эту мысль, потому как это были два, совершенно разных человека и Майки был через чур инфантильным для столь серьезных отношений, в отличие от Рюгуджи, который казался и был более зрелым в этом плане.
Первый раз они поцеловались на следующий день после её признания, на втором «свидании» и, Такемичи солжёт, если скажет, что ей что-то не понравилось. Потому что всё, начиная от горячего влажного языка Дракена у себя во рту и заканчивая его длинными пальцами в её коротких обесцвеченных волосах, было в точности как в её мечтах, даже лучше, потому что было на яву. Он не стеснялся никого, целуя её так жадно, страстно, так по-взрослому, что её бедные худые коленки едва удерживали их обладательницу навесу, тресясь и дрожа от переизбытка чувств.
Он был именно тем самым принцем из её детских фантазии и мечт, только вместо настоящего белого коня у него был железный, на котором тот любил разъезжать. Он несколько раз забирал её на нём со школы и Такемичи упивалась жадными взглядами других девчонок с её школы, которые смотрели на неё с явно выраженной завистью. У Дракена есть ещё одна такая полезная черта, которую Ханагаки тоже обожает,
способность читать людей. И, воспользовавшись ею, когда он во второй раз, вот так забирал свою девушку со школы (а делает он это теперь регулярно, по два-три раза в неделю), то просёк тут что к чему и встретил её сидя на байке, с распростёртыми объятьями и целуя её так, как нравится обоим, с языком и морем страсти, не стесняясь учителей, которые потом отчитали за это девушку.
Она искренне любила своего парня и с каждым днём влюблялась, кажется только больше и больше. Он редко делал ей подарки, пару раз за всё время, но Такемичи это нравилось даже больше, чем реже получаешь подарки, тем желаннее их принимаешь. Однако, ничто не шло в сравнении с тем, что дарил ей изо дня в день, несвоевременные ему нежность и тактильность. Сам парень был скуп на прикосновения и любой телесный контакт, но стоило только его девушке подать тихий сигнал, который он легко мог распознать из тысячи других,
не то, что Майки как тут же становился, словно бы ручным котёнком, которого только за ушком почеши, как сразу начинает мурчать во весь голос. С каждым проведённым с ним днём, Такемичи убеждалась, что смогла сделать верный выбор, наверное впервые в своей жизни.
Байк остановился возле её подъезда, но девушка не сразу это заметила, только когда большие и вечно горячие ладони накрыли её собственные, крепко сжатые в замок у него вокруг талии.
— Так и будешь сидеть, прижимаясь ко мне со спины? — спрашивает как всегда нежно, отчего на лице Такемичи появляется глупая улыбка, которую она прячет между его лопаток и тут же трётся холодным носом о нагретую ткань его любимой черно-белой хаори.
—Почему нет? — всё также утыкаясь в ткань, бормочет она, слыша в ответ весёлое хмыканье. —Зайдешь на чай? —спрашивает, не давая опомниться и что-то сказать и наконец отлипает от своего парня, слезая с насиженного места.
— Почему нет? — беззлобно передразнивать он её, а потом так же встаёт и, обнимая девушку сзади, направляется в сторону дома, получая несильные толчки локтями в живот.
Пока Такемичи ищет ключи и открывает дверь своей квартиры, всё проходит относительно гладко, однако, стоит им зайти внутрь и закрыть за ними дверь, как крышу сносит обоим. В резком порыве.. чего? Страсти? Любви? Возбуждения? Или может, это так адреналин после поездки на высокой скорости, в голову ударил? Неизвестно. Но они, буквально, кидаются друг на друга, обхватывая лица и шеи, притягивая ближе, не тратя время на пустые прелюдии и сразу сплетая языки в невероятно бешеном танце.
В голове слышатся оглушающие удары сердца, а тело пробивает лёгкая дрожь, когда они отстраняется друг от друга и сбивчиво дышат, как после километрового марафона.
—И.. многих ты.. вот так.. на чай приглашаешь? — в перерывах между вдохами, спрашивает Дракен и смотрит Такемичи в глаза, а она только тихо смеётся, уткнувшись ему в грудь и, так же как и он, пытаясь отдышаться.
—Нет..— качает головой и поднимает голову, заглядывая в глаза, которые неприлично расширены, зрачок почти закрыл собой, и без того, тёмную радужку.— Ты первый.— вроде бы говорит о предложении «на чай», а смысл приобретается совсем другой, отчего на щеках у обоих появляется несильный румянец, но и этого хватает, чтобы они вновь потянулись друг ко другу, за новым, ещё более чувственным поцелуем.
Дракен опускает руки с её талии и подхватывает под бёдрами, тут же прижимая к стене и получая в ответ первый стон, не столько от резкого столкновения спины со стеной, сколько от представления в какой позе они теперь находятся. Такемичи, борясь с дрожью в руках, опускает руки на его плечи, цепляя пальчиками края его хаори и тянет его вниз, вынуждая убрать руки со своих ягодиц, на которых, она уверена, они прекрасно смотрятся. Вещь летит куда-то в сторону тумбочки для обуви, туда же отправляются и её туфли, которые Дракен с неё легко снял, как хорошо, что они оказались без застёжек, а потом и его кроссовки. Он вновь слегка подбрасывает её, удобнее перехватывая и несёт в её спальню, пару раз уже был у неё в гостях, поэтому знает расположение комнат.
По пути теряются ещё несколько вещей и получается так, что в спальню к девушке они входят полуодетые. Парень нежно укладывает её на кровать, не разрывая поцелуй и тут же нависая над ней сверху, проводя одной рукой вверх-вниз по её талии, тем самым пуская по её коже тысячи мурашек. Такемичи стонет и выгибается, когда чужие пальцы проходятся по кромке её бюстгальтера, задевая грудь, чем Дракен сразу же пользуется, проникая рукой ей за спину и расстёгивает застёжку. Он снимает с её тела лиф, обнажая небольшую девичью грудь, примерно второго размера.
Ханагаки непроизвольно тянет руки вверх, в попытке прикрыть обнажённые участки тела, но их перехватывают на полпути, тут же прижимая по обе стороны от её головы.
—Не надо..— прохрипел Дракен, отстраняясь от её губ и наклоняясь к уху, пуская новую порцию мурашек по телу девушки. Он снова целует её, но на этот раз уже в шею, из-за чего Такемичи, снова не нарочно, втягивает голову в плечи и получает несильный укус рядом с челюстью.— Расслабься..
Это было сказано таким голосом, которому Такемичи, не в силах перечить и повинуется его просьбе. Хотя, это скорее напоминало приказ, таким глубоким, низким, с хрипотцой от возбуждения голосом, произнесённый. Её тело пробивает лёгкая дрожь, когда она чувствует как Дракен спускается поцелуями вниз вдоль шеи, кусая и засасывая нежную кожу.
Он останавливается совсем рядом с её левой грудью и чувствует как она задержала дыхание, не в силах выдохнуть от переизбытка чувств и эмоций, и нарочно медлит, опполяя дыханием чувствительную кожу её розового возбужденного соска. А потом резко берёт его в рот, слегка прикусывая горошину и проводя языком вдоль ореола. Его правая рука опускается на вторую её грудь, полностью скрывая её в своей большой ладони и начинает нежно сминать, слегка сдавливая пальцами и даря невероятные, неизвестные доселе ощущения. У Такемичи фейерверки перед глазами взрываются и она не в силах управлять и контролировать своё тело, ноги сами раздвигаются в стороны давая парню возможность удобнее устроиться между ними, освободившаяся рука опускается на его голову и пальцы путаются в золотистых волосах, намного длиннее чем её собственные, превращая аккуратно заплетённую косичку в непонятное гнездо.
—Дракен..— это было произнесено непозволительно высоким голосом, вынуждая парня отстраниться и удивлённо посмотреть девушке в глаза, которые застилает пелена возбуждения, а расширенные зрачки смотрят на него с нескрываемым желанием. Он вновь дарит ей поцелуй, вкладывая в него всё свои чувства, всю любовь и нежность, которые только имеются.
Рука, до этого лежащая на такемичиной груди, опускается вниз, к чёрной юбке, задравшейся непозволительно высоко и обнажая мокрое бельё, стягивая её с милых ножек и отправляя в недолгий полёт, куда-то в сторону окна. Пальцы проходятся по влажной ткани, отчего Такемичи не в силах сдержаться стонет прямо в губы своему парню.
Дракен снова отстраняется, тут же оказываясь на уровне её живота и целуя кожу вокруг пупка. Девушка под ним, дрожит от новых приятных ощущений и повинуясь неизвестным инстинктам и потаённым желаниям, надавливает рукой, которую до сих пор не выпускала из его волос, надавливает на его голову, безмолвно прося опуститься ещё ниже, туда, где сама стеснялась себя трогать. На эти действия, он только негромко усмехается, но позволяет направлять его, наслаждаясь моментом, ведь не каждый день его девушка такая раскрепощённая и открытая перед ним.
Он проходится языком вдоль её половых губ, сквозь ткань и целует, чувствуя как Такемичи выгибается, поддаваясь вперёд на его ласки. Она стонет, хныкает, прося ещё больше больше и ещё сильнее запутываясь пальцами в его волосах. Дракен медлит, растягивает такой сладостный момент и стягивает с неё последний ненужный сейчас, элемент гардероба, так же не глядя отбрасывает его в сторону. Такемичи стесняется, пытается свести ноги вместе, но он ей не позволяет, разводя коленки и спускаясь поцелуями вдоль внутренней стороны правого бедра, слегка прикусывая кожу, совсем рядом с
тем самым местом, отчего она снова хныкает, почти всхлипывает, зажимая его шею между своих ног. Тут же чувствует руки чуть ниже талии, приягивающие ближе к его лицу, а потом и чужое дыхание на чувствительных складках.
—Расслабься..— снова слышится с его стороны, и снова мурашки по телу пробегают от его голоса, вынуждая повиноваться. Его рот, его губы, его язык, всё так правильно ощущается, там, внизу, принося ей небывалое удовольствие. Хочется ещё. Ещё ближе, ещё больше, ещёещёещёещё. Хочется непонятно чего, но в момент когда дракенов язык оказывается совсем рядом с её проходом, она притягивает его ближе, сама вытягиваясь так же ему на встречу, и становится ясно чего она желает.
Она хочет его.
—Дракен.. пожалуйста..— желание теряется в безмолвной просьбе и Такемичи чувствует, как он отстраняется. Ей хочется уже ругать себя, прикусить язык настолько сильно, чтобы больше никогда не говорил ничего лишнего, но всё теряется, буквально канет в бездну, когда язык сменяется пальцем. Одним, кажется указательным, но и этого хватает, чтобы голова по-новой пошла кругом, а перед глазами заплясали звёзды. Её стон разрывает тишину дома, отскакивает от стен и бьёт по ушным перепонкам, заставляя удивляться тому, какие звуки она способна производить.
Вскоре добавляется ещё один палец, и ещё, Такемичи, кажется, уже и сама поддаётся навстречу движениям, насаживаясь на них, но всё не то. Хочется ещё, чего-то большего и она просит. Просит, обхватывая шею Дракена своими руками и притягивая, для нового, более страстного, горячего и мокрого поцелуя.
—Прошу.. Дракен.. пожалуйста..— произносит, периодически отстраняясь от его губ и дыша через раз.
Рюгуджи понимает чего она хочет, потому освобождает свои пальцы из теплого плена её нежных стенок, вызывая, на этот раз, недовольный стон, и смотрит на неё сверху вниз, заглядывая в глаза.
—У тебя есть презервативы? — также между вдохами спрашивает он, в ответ на что Такемичи быстро-быстро кивает.
—Там.. под подушкой..— она указывает головой в сторону подушек и Дракен тянется к ним, действительно вынимая оттуда три защите и тюбик лубриканта.
—Вишня? — усмехается он, разглядев этикетку на обратной стороне упаковки, за что тут же получает подушкой по голове.
—Иди в пизду. Понял? — она вновь предпринимает попытку ударить его, но подушку резко вырывают из её рук, бросая на пол и сцепляя её руки над головой.
—Схожу, не волнуйся.— и только до Такемичи доходит смысл его слов, как в её губы снова впиваются, довольно требовательным поцелуем. Первое время она пытается отстраниться и высвободить свои руки, но в конце концов сдается, расслабляясь и прикрывая глаза.
Дракен сам отпускает её руки, и она даже не сразу понимает зачем, но когда видит, как тот снимает штаны, резко заливается краской, не в силах отвести от него взгляда. Тело снова двигается против воли, протягивая руки в его сторону и накрывая ими его собственные. Парень останавливается, оставаясь в одних только боксерах и удивлённо глядя, на смущённо покрасневшую девушку.
—Можно.. можно, я сама это сделаю.— почти на грани слышимости произносит Такемичи, но он её слышит. А потому, медленно понимает свои руки вверх, в жесте «сдаюсь», смотря как девушка перемещает свои ему на грудь и слегка надавливает, без слов прося лечь на спину, что он и делает.
Она дрожащими руками снимает с него, ненужную сейчас, вещь и заворожённо, с примесью шока и интереса смотрит на него. И Дракену, под этим взглядом становится слегка неловко, а ещё его с потрохами выдает небольшой румянец на скулах.
Всё также неуверенно, Такемичи накрывает одной рукой его возбуждённый орган и медленно начинает гладить, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям. Она поднимает глаза на Дракена и встречается с его собственными, поражаясь какие они сейчас чёрные и стеклянно матовые. Сглотнув тяжёлый ком в горле и, всё также не разрывая зрительного контакта, она добавляет и вторую руку, медленно начиная водить вверх-вниз.
К её удивлению, парень первым не выдерживает и откидывается назад, запрокидывая кверху голову и закрывая в наслаждении глаза. Из его горла вырывается хриплый звук, от которого Такемичи слегка вздрагивает, и отдается непонятным тянущим чувством внизу её живота. Ей хочется снова его услышать.
Она опускает голову, проводя по члену языком и облизывая головку на манер леденца. Приятные звуки, снова ласкают её слух, давая понять, что она всё делает правильно, а длинные пальцы путающиеся в её волосах, ещё одно тому доказательство. Такемичи, на пробу, неуверенно открывает рот шире и берёт сразу наполовину, вырывая из Дракена первый глубокий стон.
Рука на её голове тянет её вниз, призывая к дальнейшим действиям и она слушается. Также медленно, аккуратно, она берёт в рот всё больше и больше, из-за чего в уголках глаз собираются слёзы, а к горлу подступает рвотный рефлекс. Но всё это ничто, в сравнении с тем, какую реакцию на это дарит ей Дракен. Не в силах взять ещё больше, она помогает себе рукой, надрачивая ту часть его органа, которая не вмещается в её рот и оглаживая яички второй рукой.
Рюгуджи резко отрывает её от своего занятия и тянет на себя вверх. Вид у Такемичи потрёпанный, укладка, которая растрепалась ещё во время их поездки на байке, превратилась в самое настоящее гнездо, а губы и подбородок были перемазаны слюной, вперемешку с его природной смазкой. Тёмные, помутневшие глаза смотрели на него с немым вопросом, но он не спешил отвечать, притягивая девушку ещё ближе и целуя с самым жадным желанием на свете. Собственный солёный вкус на её губах, дарил новые ощущения и смешивая их желания в этом поцелуе.
—Дракен..— Такемичи снова отстраняется первой, из-за недостатка воздуха в лёгких.— Пожалуйста..— она смотрит на него сверху вниз, сидя на его животе и говоря с неподдельным желанием, прося того, что может дать ей только он.
Дракен сам не в силах больше ждать, берёт первый попавшийся под руку презерватив и зубами разрывает упаковку, сразу же раскатывая латекс вдоль всей длины, стараясь не думать о том, что Такемичи с особым интересом наблюдает за каждым его действием. Он хочет взять уже тюбик со смазкой, когда слышит, как его открывают совсем рядом с его лицом. Такемичи молча решает, что именно она будет это делать и выдавливает на свою руку чуть меньше половины, одноклассницы, когда сплетничали, рассказывали, что в первый раз лучше использовать побольше, чтобы было не так больно. Комната наполняется запахом вишни и девушка размахивает холодную жидкость по латексу, стараясь сделать всё правильно.
—Я.. сама.. Хорошо? — не поднимая взгляда со своей руки, которая всё ещё водит вверх-вниз по чужому органу и слышит в ответ просто «угу».
Она снова немного медлит, с потом приставляет головку к своему входу и медленно начинает опускаться, чувствуя как её стенки расширяются, впуская внутрь дракенов член. На полпути Такемичи всё же останавливается, утыкаясь носом в изгиб между шеей и плечом. Рюгуджи в знак поддержки гладит её по спине и шепчет, что-то милое, пытаясь успокоить. Её ноги дрожат, дыхание сбито к чертям, а в животе разрастается непонятные жар и дискомфорт. Она не знает как на это реагировать и должно ли всё быть именно так, но продолжает опускаться, пока не упирается своим бедром в чужое и поднимает взгляд на Дракена, который тоже тяжело дышит, а лицо красное как спелый помидор.
—Такемичи..—
Боже, каким же голосом это сказано. Она согласна на всё, лишь до конца жизни слушать этот его голос, пусть он произносит её имя так постоянно. Она и не замечает, как перестаёт дышать, понимает это только когда Дракен снова целует её, начиная двигаться в ней. Медленно, без резких движений и тут же ловит губами вырывающиеся из неё стоны.
Ханагаки впивается ногтями в его плечи, стараясь привыкнуть к болезненным ощущением в паху. Не сразу, но дискомфорт сменяется более приятным чувством, хотя боль ещё не до конца ушла, но и этого хватает, чтобы она начала сама пытаться двигаться на встречу дракеновым толчкам.
В какой-то момент Такемичи оказывается опрокинута на спину и, как и вначале, Дракен навис над ней сверху, прижимая руки к матрацу, по обе стороны от её головы и целуя кожу шеи. У девушки всё плывёт перед глазами, а тело, медленно покидают силы, но тем не менее, ей удаётся обвить ногами его талию и притянуть ещё ближе к себе. Хотя казалось, куда уж ближе?
Дракен пыхтит, рычит и стонет, ей прямо в шею, пока сам, с особым энтузиазмом оставлял по коже засосы. Девушка даже не заметила, когда он задрал её руки, без проблем зафиксировав их одной рукой, пока второй закинул её левую ногу ему на плечо, входя в неё под новым углом и заставляя ещё громче стонать его имя, срываясь почти на крик. Один из таких толчков, показался Ханагаки особенно сильным и глубоким, выбивая из её тела последние силы, заставляя жмурить глаза до белых пятен на обратной стороне век и кричать так, как-будто ее на живую резать собрались.
Уши заложило и все окружающие звуки доносились до неё, словно сквозь вакуум, а тело перестало что-либо чувствовать. Осознание только что произошедшего, не сразу дошло до её, медленно соображающего ума. Это был первый в её жизни
оргазм. Первый и, сука, такой классный, у неё слов не хватало, чтобы описать все заполняющие её эмоции, настолько они были мощные, что казалось, весь остальной мир разрушился исходящей от них силовой волной. А потом правое плечо пронзила резкая боль, отрезвляющая и возвращая её в реальность, спуская с небес, обратно на землю. Из-за усталости, мозг отказывался нормально функционировать и она снова, слишком долго думала над тем, что только произошло, а когда поняла, то её окатило волной шока от осознания.
Дракен.. укусил её?
Его тяжёлое дыхание ощущалось особенно остро на повреждённой коже, а ещё её поражало с какими трепетом и нежностью он целует и зализывает, точно кошка своего новорождённого котёнка, оставленную, им самим, рану. Такемичи была уверена, что он прокусил кожу до крови, однако это мало её заботило. Более важным было то, что только что между ними произошло.
—Дракен.— шепетом, потому что на большее у сорванного горла, сил не было, позвала его девушка.
—М?
—У нас с тобой только что был секс, ты в курсе? — рассматривая, итак заученный до корки, потолок над ними и поглаживая по растрёпанный и волосам своего парня, продолжала тем временем Такемичи.
—Угу.
—Ну что «угу».— возмутилась девушка, выползая из-под нависшей над ней туши.— Скажи что-нибудь! — толкая парня под рёбра коленками и кулочками, продолжала возмущаться, пока он, не схватив её за талию, перевернулся на спину, укладывая её голову у себя на плече.
—Что сказать? — на удивление, спокойно спросил он, выводя Такемичи ещё больше из себя.
—А я откуда знаю? — она выпутывалась из-под его крепкой хватки, стараясь заглянуть в глаза.— Может ты расстаться со мной хочешь.— Дракен, кажется не ожидавший ничего подобного, вдруг резко сел, сам взглянув в её глаза.
—С чего это вдруг такие выводы? — спросил довольно серьезным голосом.
—Ну, — Такемичи поступила взгляд вниз и удивляясь, когда это парень успел избавиться от презерватива.— Парни же, обычно, после первого раза, когда получают, что хотят, бросают девушек. Вдруг ты тоже захочешь со мной расстаться.
—Ага, конечно, бросишь тебя.— возмутился Дракен, а потом взял в свои руки её лицо, смотря точно в глаза, чтобы, не только видеть её личные эмоции, но и, чтобы она сама видела его.— Тебя же на минуту оставить нельзя, ты хуже Майки, сразу же приключения себе на жопу найдёшь. Как я тебя брошу? — вроде и серьёзным голосом было сказано, да и с таким лицом, что можно было подумать, что он ей тут смысл жизни бытия рассказывает, если бы не слова, которые он говорил и вызвавшие улыбку на лице Такемичи.
—И то верно.— усмехнулась девушка, уже собственно лично укладывая голову ему на плечо и ещё крепче прижимаясь к его боку.
Дракен же, с чувством выполненного долга, поднял с пола сброшенную им ранее, подушку с пола и укрыв их одеялом, решил слегка вздремнуть, тем более, Такемичи, кажется уже сопела у него подмышкой. Однако не дал ему это сделать, раздавшийся на всю квартиру женский голос.—
—Мичи! Ты с какой такой радости начала вещи по дому разбрасывать? — судя по увеличивающейся громкости голоса, его обладательница направлялась именно к ним в комнату. Теория подтвердилась, когда в дверном проёме оказалась никто иная как.
—Мама? — Такемичи была поражена не меньше самого Дракена, который смотрел на молодую женщину с их общей одеждой в руках, с нескрываемой неловкостью.
—Папа.— саркастично поправила её госпожа Ханагаки.
—Аа.. Ну.. Мы тут.. Понимаешь тут такое дело..— каждый раз запинаясь и меняя темы со скоростью света, пытаясь подобрать нужную, начала было оправдываться девушка, как её тут же прервала мать.
—Мичи пожалуйста, — поднимая руку, для лучшего эффекта, заговорила женщина.— Избавь меня от своих тупых отговорок. Тут и без слов всё понятно.— она положила их одежду на стул, рядом с журнальным столиком и обвела кровать пальцем, как бы показывая, что именно ей понятно. — Ты лучше скажи, вы предохранялись? — спросила, положив руки на бока и переводя взгляд с одного подростка на другого.
—А.. Ну, эм.. Да.— не скрывая своего шока ответила девушка.
—Вот и прекрасно. А то перспектива стать бабушкой в тридцать шесть не очень радует.— она развернулась и пошла в сторону выхода, при этом, не оборачиваясь говоря: —Спокойной ночи.— и закрыла дверь.
—Спокойной..— всё ещё пребывая в шоке, а от того рассеяно ответила Такемичи. Они ещё с минуту, кажется просто пялились на закрытую её матерью дверь, пока тишину не разорвал голос Дракена.
—Ну.. теперь, я просто обязан на тебе жениться. — Ханагаки заторможенно переводит на него взгляд и смотрит до тех пор, пока он не поворачивается к ней в ответ.
—Иди в жопу.— говорит в шутку, но довольно серьёзным голосом, при этом глупо улыбаясь.
—Обязательно.— так же серьёзно отвечает ей Рюгуджи, а потом вдруг резко поддаётся вперёд, опрокидывая девушку на спину, нависая над ней сверху и целуя сразу в губы, за что снова получает подушкой по голове.— Но только если в твою.— отстраняясь и на выдохе произнося ей прямо в губы, а потом внезапно оказывается перевёрнут на спину, с прижатой к груди подушкой.
—Тогда прошу, с недавних пор мы через чур гостеприимны.
