Мой монстр

Концерт выдался нелёгким для Сержа. Каждый выход на сцену всегда доставляет немыслимое количество стресса, особенно когда ты фронтмен и тебе приходится держать лицо находясь рядом с.. Ним. Мужчина посмотрел на свои запястья и погладил еще не зажившие порезы, которые он старательно пытался скрыватт от глаз толпа под напульсниками, браслетами или иными безделушками. Сердце сжалось он нахлынувших воспоминаний, окружение тесной комнатки мотеля давило на него, предзнаменовая нечто плохое. У него не было сил встать, он просто надеялся, что сумеет подольше посидеть в одиночестве, наедине с собой, без мыслей и людей, провоцировавших его делать такое с собой. Дверь в комнату открылась, из прохода дунул слабый поток прохладного ветерка, но фигура в дверном проеме не сулила ничего хорошего. Данной фигурой, к нерадости Танкяна, оказался их гитарист Дарон Малакян, по виду уже подвыпивший с другими членами группы и фанатами, где-то за пределами мотеля. Он начал подходить к Сержу, от чего тот невольно поёжился. —и чего ты, блять, сидишь? Слезай. Он стащил мужчину с дивана за загривок, несмотря на его небольшие габариты, сил у него было достаточно, хотя Серж из-за страха давно уже перестал сопротивляться подобным проявлениям. Дарон сел на край кровати и, не отпуская волосы фронтмена, наклонил его голову к паху. —Что ты смотришь, приступай, шавка. Серж смиренно опустил взгляд и начал расстегивать ремень его штанов, расстёгивать ширинку и стягивать трусы, гитаристу явно приносило удовольствие подобное жалкое проявление человека, который всегда выглядел таким ярким своенравным на сцене. Но теперь, он сидит меж его ног, как мелкая шлюха, и сосет его член, фанатки, которые делают это добровольно, никогда не приносили такого удовольствия, как это. Стоило бы признать себе, что он был садистом с сомнительными фетишами. Он положил руку на затылок Сержа, проталкивая член глубже в его горло, заставляя мужчину им давится. —если ты не проглотишь, я тебя изобью, и только посмей кому-нибудь сказать, что это сделал я. Сержу не оставалось ничего другого как подчиниться. Липкая горячая жидкость заполнила его горло, он давился ею, пока Дарон наконец не отпустил его затылок, позволив вокалисту отпрянуть от него и, откашляваясь, жадно глотать воздух, кое как поддерживая изможденное тело на локтях. —какой же ты жалкий, и почему ты вообще фронтмен. Он толкнул его ногой в ребра, заставляя упасть. Закончив застегивать ширинку, он удалился в ванную, а Серж так и оставался лежать на полу, понимая, что он не может жить без этого монстра, но ему вновь придется прикладывать холодное лезвие к уже и так изувеченным запястьям, чтобы заглушить эти мысли, от которых он чувствовал себя еще более жалким.