Муми-Тралль и Хэллоуин

С самого утра тридцать первого октября Муми-Тролль решил наведаться к Снусмумрику. Ему было известно, что тот пару дней назад собрал урожай со своей конопляной делянки, запрятанной где-то в дебрях Муми-Дола, и с тех пор безостановочно укуривался, не желая при этом делиться с друзьями. Муми-Тролль честно пытался найти наркошу по столбам серого дыма, поднимавшимся над лесом то тут, то там, но пока он на своих коротких ножках добегал до предполагаемого местоположения Снусмумрика, тот уже успевал свернуть все свое хозяйство и переместиться куда-то еще – каждый раз взору Муми-Тролля представала лишь примятая палаткой трава. Но в этот раз у маленького тролля созрел действенный план. Он взял из ангара своего товарища Снорка – благо сам Снорк куда-то свалил, – фанерные крылья, позволяющие планировать по воздуху, забрался на самую высокую сосну, которую смог отыскать, и, надев на себя хлипкую конструкцию, спрыгнул вниз, истово надеясь, что на самом деле он вовсе не такой жирный, как говорит ему зеркало в ванной Муми-Дома, и скрепленные ржавыми гвоздями деревяшки выдержат его вес. Летя над лесом и ловя мордой пролетающих бабочек, Муми-Тролль выглядывал Снусмумрика. Правда, была небольшая вероятность того, что тот спрятался вовсе не в лесу, а в пещере, которую пару лет назад Муми-Тролль нашёл вместе с сестрой Снорка, заодно проверив с ней на мягкость песок на полу пещеры, но он надеялся, что в наркотическом бреду Снусмумрик забудет про местоположение скального массива и вообще всего, что находится за пределами долины. Но вот Муми-Тролль заметил тоненькую линию дыма, вертикально поднимающуюся из-под покрова деревьев. Заложив вираж, он начал снижаться, стараясь рассчитать скорость так, чтобы приземлиться прямо у дверей палатки наркомана. Крылья не позволяли быстро маневрировать, поэтому пару веток он рожей все же поймал, едва не выбив себе глаз, а у самой земли одно из крыльев все-таки развалилось, и ко входу в задымленную, штопаную палатку Муми-Тролль подкатился кубарем. Сбросив с себя куски деревяшек, он отдернул полог и узрел красноглазого урода в шляпе, с треугольным носом и блуждающим, отвлеченным взглядом. Это и был его лучший друг Снусмумрик, который как раз забил в трубку последнюю порцию травы и медленно выдыхал дым, совершенно не обращая внимания на вошедшего. – Какой же ты мудень, блять, – Муми-Тролль обошел наркошу вокруг и пнул в спину. Тот повалился на настил, в бреду ничего не осознавая. – Неужели твои принципы жизни в добре и взаимопомощи ничего не стоят, если речь идет о травке? А поделиться с другом? – М-м-м-э-э-м… – Снусмумрик издал неопределенный звук. Добиться от него большего сейчас было невозможно. – Понятно… – Муми-Тролль вздохнул и осмотрел палатку еще раз, но ничего нового не обнаружил, кроме того, что теперь заметил в углу использованный презерватив. Со злости подобрав его и кинув в Снусмумрика, он пошел к выходу, старательно втоптав его курительную трубку в землю. Выйдя из леса, Муми-Тролль пошел обратно к дому. Главная часть Хэллоуинского праздника отменилась, но оставалось еще полдня. Можно было погонять в лесу ежей папиным ружьем, а потом закидать тушками самых медлительных из них сад Филифьонки, можно было поиздеваться над Крошкой Мю – но делать это надо было осторожно, иначе за слишком грубую шутку она могла обидеться и проколоть целую пачку презервативов, как это уже однажды случалось. Муми-Тролль, конечно, перепрятывал их с тех пор не раз, но мелкая засранка могла пролезть куда угодно. В конце концов, можно было прямо сейчас пойти к фрекен Снорк – но вообще-то они планировали это на вечер. Чтобы и луна в туманной дымке светила, и тыквы со свечами рядом стояли, отбрасывая колышущиеся тени, короче говоря – чтобы было романтично. Поэтому Муми-Тролль пошел к ее брату Снорку. Порой к нему можно было напроситься в компанию и распить пару бутылок вина, которые тот доставал через знакомых за пределами Муми-Дола. Снорк жил в маленьком закутке своего ангара, отделенном дверью от остального помещения. Зайдя в ангар, Муми-Тролль услышал рыдания и всхлипы, перемежающиеся громкими глотками и звоном бутылки о стакан. Он осторожно приоткрыл дверь комнаты и заглянул внутрь. Снорк сидел на стуле и пил, вернее, яростно бухал, чередуя рюмку и платок, которым размазывал по морде сопли и слезы. Очки его валялись на полу, и это сказывалось на точности наливания алкоголя – половина скатерти была залита коньяком, а другая половина, видимо, была уже в Снорке, поскольку тот заплетающимся языком жаловался на жизнь самому себе. – Какой ж-ж-же я бездарный лох! Нич-ч-чего не могу пр-ридумать! – Судя по всему, обычная склонность Снорка к недооцениванию своих талантов под действием спиртного увеличивалась в разы. – И никто меня не любит! Вот ж-ж-же бл-лядство! "Да, – подумал Муми-Тролль, – нехило его разнесло." Обычно интеллигентный Снорк никогда не матерился, даже когда разговор шел о его изобретениях. – Вс-се! – выкрикнул тот в пустоту комнаты, таращась на пустую бутылку. – Сейчас пойду и пр-ризнаюсь ей! И чтобы никаких… этих… сомнений! Встав из-за стола, Снорк запустил бутылку в открытое окно. Затем отошел к комоду и начал рыться в вещах. Муми-Тролль уже хотел было оставить его, но тут он заметил кое-что, стоящее на столе, что раньше загораживал своим телом изобретатель. Рядом с кучей использованных салфеток, прислоненная к стакану, стояла потертая фотография Мюмлы. "Так вот ты какая, тайная дама сердца Снорка!" – удивился Муми-Тролль. Не то чтобы это его очень сильно удивило – по Мюмле сохла половина мужского населения Муми-Дола, – но ведь у Снорка все-таки есть какие-то моральные принципы! Неужели одиночество так его доконало, что он начал страдать по представительнице другого вида? Хотя, впрочем, судя по внешности некоторых обитателей Муми-Дола, кровосмешением тут занимались регулярно и довольно успешно, плюя при этом на законы природы. Через несколько часов Муми-Тролль подошел к домику Сниффа. Изначально он хотел зайти туда, чтобы позвать Сниффа праздновать в Муми-Дом, но вспомнил про фрекен Снорк и кучу времени искал ее по все окрестностям. Не нашел – и это его довольно сильно взбесило, так как время уже близилось к вечеру, а Хэллоуинского настроения так и не появилось. Возможно, его любимая могла бы это исправить, но ее нужно было сперва найти, а это оказалось проблемой. По правде говоря, к Сниффу Муми-Тролль зашел просто отдохнуть, ну и заодно напомнить о праздновании. Грязная лачуга Сниффа вблизи выглядела безлюдной, и можно было ожидать, что хозяина дома не окажется – но вот чего ожидать было никак нельзя, так это приглушенных стонов и вздохов, доносившихся из-за закрытой двери. "Какого черта? – Муми-Тролль доковылял до двери и прислонился к ней ухом. – Что ж, раз он так занят, то не будем его беспокоить…" Муми-Тролль уже хотел было развернуться и уйти, как вдруг его сознание пронзила внезапная догадка. Он рывком распахнул дверь и увидел Сниффа, согнувшегося над фрекен Снорк, лежащей на кровати. Тот ритмично двигал телом, а та, в свою очередь, стонала в такт движениям. От увиденного у Муми-Тролля перехватило дыхание. – Ах ты, мразь ебаная! – Он подскочил к Сниффу, забыв об усталости, и с размаху зарядил ему лапой в нос. Снифф завизжал и повалился на пол, а Муми-Тролль, перешагнув через него, прыгнул на фрекен Снорк, стремясь ударить ее по морде, но та увернулась и скатилась с кровати. – Подожди! Муми-Тролль, я все объясню! – завопила фрекен Снорк, пытаясь добраться до выхода, но ухвативший ее за хвост Муми-Тролль не давал ей этого сделать. – Послушай меня-а-а! Муми-Тролль не стал ее слушать, вместо этого он подтянул изменщицу поближе к себе и огрел по голове грязной тарелкой, поднятой с пола. Из тарелки выплеснулись остатки какой-то жижи, фрекен Снорк грохнулась на пол и пнула Муми-Тролля в морду, пытаясь вырваться, но тот вскочил на ноги, и, нашарив на темной полке что-то поувесистее, одним ударом закончил бой, оставив фрекен Снорк валяться без сознания. Тяжело дыша, он поискал глазами Сниффа, но того и след простыл. Домой Муми-Тролль брел в полном одиночестве и тишине. Он уже не хотел ничего праздновать, да и вообще ничего не хотел. По веткам над головой изредка пробегали какие-то существа, шурша ветками и кидаясь шишками. Одну особенно меткую шишку Муми-Тролль с силой, не глядя, кинул обратно, куда-то вверх, и попал – под ноги ему свалился один из многочисленных братьев Крошки Мю. Озлобленный Муми-Тролль пнул его под куст. – Эй, лошара! – Мерзкий, надтреснутый голос Вонючки прервал размышления Муми-Тролля о предательстве. Он не ответил, продолжая идти дальше. – Слышал новость? Твой приятель Снорк вздернулся на ветке! Я херею, че творится, а… – Что ты несешь, говнарь? – Муми-Тролль знал, что Вонючка любит врать и выдумывать ересь от скуки, поэтому не придал его словам особого значения. – А я-то ведь не пизжу! Ех-хе-хе, хе-хе, хе-хе, – Вонючка заскакал вокруг Муми-Тролля, – он подвесил себя за шею прямо на большой сосне! Говорят, Мюмла его отшила, да так яростно, что все окрестные птицы с гнезд поснимались, а тот бухой был в стельку и так разозлился, что руки на себя наложил! Ну? Пойдешь глядеть? – Братан, свали подальше, а? Без тебя тошно. – Муми-Тролль обогнул волосатого придурка и пошел дальше. – Ну ладно, – беззаботно ответил тот, – мне-то че? Смотри только наверх, еблан, когда под деревьями проходишь, а то невзначай на тебя свалится, ха-ха! Вонючка ушел, подпрыгивая от радости, а Муми-Тролль направился куда глаза глядят. Видимо, слова воняющего ублюдка все-таки засели в его подсознании, потому что через некоторое время он обнаружил себя в центре леса у большой сосны. Муми-Тролль поднял голову и застыл. Между ветвей, покачиваясь на веревке, перетянувшей его шею, висел Снорк. Морда его посинела, глаза с потеками слез выкатились из глазниц, а очки слетели с носа и теперь валялись в траве. Рядом, прислоненная к стволу, стояла гнилая лестница. "Интересно, что подумает Мюмла" – некстати возникла мысль в голове Муми-Тролля. Он подошел поближе. Судя по царапинам на стволе и отколотым кускам коры, уже через несколько секунд удушения Снорк пожалел о своей поспешности и попытался отменить самоубийство, но не смог зацепиться за ствол или раскачаться и дотянуться до ближайшей ветви. – Это какой-то ебанутый кошмар. Этот день просто ужасен, – Муми-Тролль отвернулся и уже целенаправленно пошел в сторону дома, не зная, что и думать и от этого разговаривая с самим собой. – Что вообще происходит? С самого начала все пошло по пизде, и чем дальше, тем хуже. А что еще случится? Может, на нас упадет блядская комета? Или всю долину накроет чумой? – Муми-Тролль, не заметив под лапой мышь, наступил на нее, и едва долетевший до его уха жалобный писк прервался хрустом. – Сука! – Он выругался и поспешил домой. Над лесом сгустились сумерки, и поляна, на которой стоял Муми-Дом, покрылась тонким слоем тумана. Переходя ручей по мосту, Муми-Тролль издали заметил отсутствие света в окнах. Уже чуя очередную подставу судьбы, он отворил дверь и вошел внутрь. Часть вещей из гостиной исчезла, в том числе фотографии, на которых были запечатлены его родители. Фотографии его самого, а также его друзей – Снусмумрика, Снорков, Сниффа и Крошки Мю, – остались нетронутыми. На обеденном столе Муми-Тролль увидел записку, написанную, очевидно, отчего-то дрожащей лапой Муми-Папы. Найдя лампу и разведя огонь, Муми-Тролль принялся читать. "Дорогой наш сын, – гласила записка, – ты должен понять нас правильно. Мы тебя очень любили (зачеркнуто) любим и хотим, чтобы у тебя все было хорошо. Но мы так больше жить не можем. Ты навлек на нашу семью позор неизмеримых масштабов. Твои друзья просто омерзительны, они развращают тебя и завлекают своей порочностью. Твоя подруга фрекен Снорк – совершенно неподходящий для тебя партнер, так как она не из рода троллей. Пойми, что так жить нельзя. Когда ты образумишься и начнешь вести приличный образ жизни, мы снова примем тебя в семью. С любовью, Муми-Папа и Муми-Мама" В груди у Муми-Тролля похолодело. Он выпустил записку из лапы и поплелся к себе в спальню. Да, он курил траву со Снусмумриком, но кто же мог подумать, что это так не нравится его родителям? Муми-Папа в своей юности занимался такими вещами, что его мемуары теперь можно читать только в качестве страшилок, а ему, видите ли, нельзя даже отдыхать по-настоящему. Снорк так вообще почти брат ему, а фрекен Снорк почти… так, нет, неправильно, он имеет в виду, они же схожих видов, пускай и не одного. В чем тут проблема? И разве можно так отказываться от единственного ребенка? Да и вообще, как теперь жить? Сам Муми-Тролль готовить еду почти не умел, а друзей у него теперь, считай, и нет; на Крошку Мю надежды в этом плане было мало. Можно пойти к кому-нибудь из жителей Муми-Дола, но если родители оповестили всех о причине своего ухода, то это бессмысленно. Такой опустошенности и одиночества Муми-Тролль еще не испытывал никогда в жизни. Так, наверное, чувствует себя Морра. Поднявшись на третий этаж, он пошел по коридору к своей двери. Внезапно, проходя мимо гостевой комнаты, он услышал странный периодический писк, доносившийся изнутри. Скорее по привычке, чем из интереса, Муми-Тролль открыл дверь, но источника писка не увидел. Комната была пуста, а странные звуки доносились из глубины комода. Открыв ящик, Муми-Тролль тупо уставился на происходящую внутри оргию. В раскрытом чемодане в ритме нон-стоп сношались Тофсла, Вифсла и Крошка Мю. Все втроем пищали то ли от страсти, то ли раззадоривая друг друга. При виде Муми-Тролля они даже не остановились, но его это не волновало. Его вообще уже ничего не волновало. "Если твой мир упорно катится в тар-тарары, – спокойно подумал он, – то почему бы ему не помочь?" Муми-Тролль схватил маленьких извращенцев и вытряхнул из чемодана. Те заорали еще громче, но он взял их в охапку, поднял над головой и с размаху кинул об пол. Полуголые создания разлетелись по углам комнаты, Тофсла и Вифсла сразу сориентировались и бросились ко входной двери, но Муми-Тролль захлопнул ее и повернул защелку, затем с силой пнул их обоих обратно. Крошка Мю осталась лежать посреди комнаты, вереща пуще прежнего – от удара о пол ее нога сломалась в голени. – Муми-Тролль сошел с ума! Муми-Тролль сошел с ума! – заорал Тофсла, уворачиваясь от его лап и проскакивая у него между ног. – Нет, мудачонок, это вы тут все посъезжали с катушек, – сказал ему в ответ Муми-Тролль, доставая из ящика чемодан и закрывая его. Примерившись, он резко опустил чемодан на пробегающего мимо Вифслу, прижав того к полу, и прыгнул сверху, приземлившись на чемодан всем своим весом. Из-под чемодана раздался сочный "хлюп", Тофсла вытаращил глаза и заметался по комнате вдвое быстрее. Он вскочил на подоконник и попытался открыть окно, но его веса не хватило для поворота ручки. Тут Муми-Тролль настиг его и ухватил его маленькое тело лапами, сцепив пальцы в замок и сжав Тофслу между ладонями. Тот захрипел, глаза его вылезли из орбит, но тут Муми-Тролль надавил сильнее и с хрустом ребер тело Тофслы схлопнулось вдвое, а изо рта его потекла кровь. Отбросив трупик в угол, Муми-Тролль огляделся в поисках Крошки Мю, но та куда-то исчезла. После непродолжительных поисков она обнаружилась под кроватью у дальней стены, скулящая от страха и глядящая на взбесившегося тролля широко распахнутыми глазами. Отодвинуть кровать не получилось, и Муми-Тролль спустился на первый этаж за шваброй. Когда он проходил по кухне, на глаза ему попалась стоящая у раковины мясорубка, и внезапно возникшая идея понравилась ему даже больше того, что он планировал сделать. Достав из шкафа пустую стеклянную банку и найдя швабру, он зашел в почти полностью опустевший кабинет Муми-Папы и взял оттуда клейкую ленту. Вернувшись в гостевую комнату, он заглянул под кровать. Крошка Мю все еще была там. Не прислушиваясь к жалобным стонам, которые та издавала, он выгреб ее из-под кровати шваброй и засунул в банку. Крошка Мю попыталась укусить его за палец, но Муми-Тролль проигнорировал боль и резко выдернул руку из банки, сломав Мю передний зуб. Та взвыла, Муми-Тролль поставил банку на пол и примотал к ней мясорубку клейкой лентой так, чтобы входная горловина оказалась над головой у Крошки Мю. Муми-Тролль шел по ночному лесу, наслаждаясяь тихим шуршанием трав, легким ветром и угуканьем сов. На осенний холод ему было плевать. В одной лапе он нес конструкцию из банки и мясорубки, в которой сидела Крошка Мю. Муми-Тролль не знал, о чем она думает, но предполагал, что ни о чем хорошем. В другой лапе он держал топор, который добрые родители оставили ему для самостоятельной жизни. Мясорубку он отнес к полянке, над которой висел Снорк. Пара трудолюбивых ворон уже сидели на носу самоубийцы и старательно выклевывали ему глаза. Оставив мясорубку под сосной, Муми-Тролль направился к дому Снорков. Фрекен Снорк сидела на кровати и горестно размышляла о том, как наименее болезненно покончить с собой. Плакать уже не было сил. Ссору с Муми-Троллем можно было как-то решить, тем более что причина для измены у нее, как ни странно, была. Но неожиданное самоубийство брата совершенно ее разбило, и она совершенно не представляла, как быть дальше. Несмотря на то, что по обыкновению Снорк целыми днями находился в мастерской, теперь дом без него казался слишком пустым и безжизненным. Тут ее мрачные мысли внезапно прервал громкий треск со стороны входной двери. Фрекен Снорк подскочила на месте и испуганно выглянула из комнаты. В двери появилась огромная трещина, в которой застрял край чего-то острого и металлического. Едва она успела понять, что это лезвие топора, как оно исчезло, а через пару секунд дверь с грохотом разлетелась на две части вместе с засовом. В дверном проеме стоял Муми-Тролль. Вид его показывал, что тот пришел совсем не для мирного разговора. Взяв топор на изготовку, он молча бросился на фрекен Снорк. Обмотав лапу шарфом, фрекен Снорк выбивала оконное стекло, стараясь не кричать от ужаса – осознание того, что за ее спиной сейчас рубил топором дверь ее комнаты рассвирепевший Муми-Тролль, довольно сильно давило на нервы. Обрушенный поперек двери шкаф и придвинутое к нему кресло немного замедляли его продвижение, но страха жертвы нисколько не уменьшало. Из-за треска ломаемых досок звона разбившегося стекла слышно не было, и фрекен Снорк надеялась, что Муми-Тролль не догадается добраться до нее через окно – разобрать баррикаду у двери так же быстро, как ее организовать, у нее вряд ли получилось бы. Вытолкав остатки рамы наружу, фрекен Снорк начала протискиваться в круглое окно, молясь всем богам, чтобы его диаметр оказался больше диаметра ее живота. К сожалению, Муми-Боги оказались не столь милосердны к представителю вида снорков, и она застряла ровно на полпути. Задние лапы уже не доставали до пола, а силы передних не хватало, чтобы пропихнуть тело через проем. Внезапно треск прекратился. Фрекен Снорк понадеялась, что Муми-Тролль не доломал дверь, а просто решил передохнуть, и начала усиленно проталкивать себя вперед. Но уже через несколько секунд ее надежды рухнули – Муми-Тролль показался из-за стены дома, направляясь к ней и держа в руке топор. Сердце ее забилось вдвое чаще, а умирать расхотелось уже давно. – ПРОСТИ, ПРОСТИ, ПРОСТИ МЕНЯ, МУМИ-ТРОЛЛЬ, ПРОШУ ТЕБЯ, ПОЖАЛУЙСТА, Я МОГУ ТЕБЕ ВСЕ ОБЪЯСНИТЬ! – истошно заорала фрекен Снорк, увидев лезвие топора прямо перед глазами. – Все не так, как ты думаешь, это было необходимо, я просто не хотела тебе говорить, потому что… Муми-Тролль оборвал этот поток слов вместе с жизнью фрекен Снорк, тяжело опустив топор на ее шею. Взяв из сарая тачку, он погрузил туда труп и покатил ее к дому Сниффа. Снифф, напротив, был готов к тому, что Муми-Тролль придет и намылит ему шею, поэтому занял наблюдательную позицию в кустах неподалеку от своего домика. Он сидел тут уже несколько часов и изрядно заскучал. “Вот же чертова шалава, – думал Снифф, – одни проблемы из-за нее! И на хрена я согласился? Наверняка ведь были другие способы это сделать…” Тут он услышал тихое шуршание откуда-то из-за спины. Резко обернувшись, Снифф увидел голову фрекен Снорк, торчащую из соседнего куста. Не успел он удивиться и начать высказывать ей все, что о ней думает, как голова упала на землю вместе с веткой, на которую была надета. Снифф испуганно закричал, обернулся, чтобы убежать – и встретился взглядом с Муми-Троллем. В тачке изрядно прибавилось запчастей. Теперь там лежали еще и передние и задние лапы Сниффа, а самого Сниффа, истекающего кровью, Муми-Тролль тащил по земле, зажав в зубах его хвост и катя перед собой тачку. Направлялся он все на ту же полянку. Увидев, в какой компании вернулся Муми-Тролль, Крошка Мю начала биться головой о стекло банки, так как поняла, что это конец. Ее стоны отражались эхом от стенок, пока Муми-Тролль живописно раскладывал по поляне своих друзей. Снифф был еще жив, но находился без сознания и долго так продержаться не сможет – раны слишком серьезные, да и что он сделает без лап? Оставалась надежда на Снусмумрика – только при условии, что тот отошел от наркотического эффекта слоновьей дозы конопли. За то время, которое она провела в банке, на поляне никто не появился. Ей удалось опрокинуть мясорубку на землю, но до клейкой ленты добраться не удалось – банка слишком плотно прилегала к горловине мясорубки. Фрекен Снорк лежала совсем рядом и глядела остекленевшими глазами на Крошку Мю. Ей даже думать не хотелось, какой ужас та, наверное, испытала при смерти. Тем временем Муми-Тролль закончил издевательски раскладывать конечности Сниффа рядом с теми местами, из которых они раньше росли, и ушел в темноту. Снусмумрик лежал на траве и любовался звездным небом. Совсем скоро оттуда начнет падать снег, и вся долина с лесом покроется сплошной белизной. Но его к этому времени здесь уже не будет. Внезапно звезды померкли, и Снусмумрика накрыла ткань его собственной палатки. Он подумал, что ту сдуло ветром, но палатка как-то слишком настойчиво облегала его лицо и стремилась обернуться вокруг шеи. Заподозрив неладное, Снусмумрик начал выпутываться, затем, когда его шею сдавило и стало трудно дышать, попытался разорвать ткань, но та была слишком влажная от тумана. Через минуту Снусмумрик мешком повалился на землю, и Муми-Тролль выпустил из лап палатку. На маленькой полянке посреди ночного леса было довольно уютно. Муми-Тролль сидел возле костра и собирался завершить геноцид друзей. Все они лежали рядом и с немым укором смотрели на него. Муми-Троллю это не понравилось, поэтому он взял Снусмумрикову трубку и выковырял им глаза. До Снорка ему было не добраться, но над ним уже основательно потрудились птицы. Настала очередь Крошки Мю. Муми-Тролль взял мясорубку и потряс ее, но Крошка Мю уперлась в стенки и не желала проваливаться внутрь. Вся банка изнутри была покрыта отпечатками ее ладошек. Тогда Муми-Тролль похлопал по банке с противоположного конца, но и это не помогло. Пришлось взять топор и аккуратно надрезать клейкую ленту. Он просунул в банку лапу и начал пропихивать Крошку Мю в жерло мясорубки. Сил сопротивляться у нее уже не было. – Эй, погоди! – вдруг услышал Муми-Тролль ее писк. Он не захотел ее слушать и начал энергичнее пихать Крошку Мю внутрь, но та не остановилась. – Послушай! Ты знаешь, зачем фрекен Снорк трахалась со Сниффом? Муми-Тролль пожал плечами. – Какая мне теперь разница? – Она это делала, чтобы убить плод, – Крошка Мю закашлялась, давясь смехом, – она была беременна. Она залетела от тебя, потому что я проткнула твои гандоны. Муми-Тролль остановился. – Если бы Снифф кончил в нее, плод бы умер, – она продолжила говорить, – у них же сперма ядовитая. И ты бы ничего не узнал. А ты их топором… покрошил, – Крошка Мю зашлась хриплым смехом. Муми-Тролль ничего ей не ответил. Сделанного не воротишь. Оторвав банку, он ударом кулака впихнул Крошку Мю в мясорубку и начал крутить ручку. Та вращалась с трудом, но поддавалась. Хрипящие вопли Крошки Мю сменились чавканьем мяса, и с противоположного конца мясорубки полез кровавый фарш. Отставив мясорубку в сторону и вытерев лапы о траву, Муми-Тролль поднялся с земли. Теперь он точно был одинок как никогда. Казалось, все его нутро превратилось в сплошную глыбу льда, по венам которой струилась ледяная вода. Он посмотрел на траву, на которой только что сидел. Та была покрыта инеем. Несмотря на то, что он стоял совсем близко к костру, привычным теплом от огня не веяло. Муми-Тролль поднял ногу и шагнул в костер, переворошив пепел, но ничего не почувствовал. Он лег прямо в кострище и обложил себя горящими ветками, но те тут же потухли, и поляна погрузилась во тьму. Лежа в одиночестве посреди поляны трупов, Муми-Тролль вдруг услышал вой. Этот вой был не похож на волчий, как не похоже карканье ворона на чириканье синицы. Этот дикий, пронзающий все живые существа, омерзительный звук издавала Морра. Муми-Тролль поднялся и пошел в направлении воющей твари. Ему было о чем с ней поговорить.