исписанная доска желаний

– ты сказал что любишь меня. - в глазах тэхена отражается ноябрьская ночь и звëзды. главная звезда прямо перед ним. – я люблю. ты не веришь, а оно так. я не виноват, что ты настолько обидчивый, насколько ранимый. из всего, что тэхен знал о бомгю - субин и хюнин кай. они были настоящим спасением для парня в комбинезоне. не тэхен, как ему хотелось. хотелось обжиматься, доверять. у субина был парень, так это настоящее золото. не любовь, а мечта. это так, чисто в пример тэхен себе ставил. наверное, для такой бешенной привязанности и доверия надо отдать душу, хныкал тэхен, пока сдерживал слезы, сдерживал порывы ненависти к самому себе. – да пошел он нахуй, этот бомгю блядский. я тебе так скажу - нет у этого пидо- – видя настоящую злобу со стороны хисына пришлось менять тон, – бесстыдника совсем совести нет. я бы при всём желании набил ему ебальник, но рики просил нас не драться, пока он в колледже, – в сону питалась вся обида, которую держал тэхён. он еë переживал за всех, кто был в группе 78 «Ф». даже больше, иногда переживал за всех, кто касался участников. – я люблю его. – он не любит тебя, дорогой. ему будет плевать, если ты однажды повесишься в нашем общежитии. может, он перед девчонками похнычет и забудет, клянусь тебе. чону с ним впридачу, такие гиены стаями ходят-бродят. не хватало мне ещё, чтобы ты потом оправдывался перед казухой, – пришлось перевести дыхание и глотнуть фанту, которую предложил сону, - сакура недавно вставляла нам всем за то, что мы не скинулись тебе на куртку. на куртку, блять! обо мне так сонхун не заботится, а я, между прочим, ему деньги кидал. – больно много ты жалуешься. – отвлекаю тебя как могу. в остальном, жилось гладко. не прям чтобы как король, но резаться тэхен перестал. ну, на месяц там. ясен пень, что надо что-то с этим делать. долгие переговоры, внушительное: "я не могу, я задыхаюсь от самой мысли" и вот: тэхен доковылял до финальной точки. конец. таковым он был для хисына, сону и джея. теплой ночью, в часах 2-3 холодов, приятных для плеч и оголенных ног, компания собралась за чашками ромашкового чая. хисын сказал, другие сейчас ещё больше запутают и заставят и без того красного (он плакал с восьми вечера безостановочно и перестал хныкать только тогда, когда сону его прижал) тэхена. джея введут в агрессию, после которой он будет извиняться. сону будет драться. он обещал. – из этого выходит - что? мы переговорим. вы переговорите, но диалог начинаешь не ты, - для хисына это было худшим унижением, при котором в отношениях надо ставить точку - диалог начинает предполагаемая жертва, - потому что мне его ебучие отмазки не нужны. я итак еле держусь, чтобы не набрать чану. – чан что делать будет? - джей преспокойно жевал шоколадные конфеты, то сжимая, то разжимая руку тэхена. его костяшки изрядно побелели, а сам он, в силу своей зависимости от того, что приносит ему спокойствие, иногда похлëбывал из бутылочки с вином. на ней были милые японские надписи и пожелания поскорее перестать пить. – разнесёт бомгю ебало в щепки, - сону последний час гладил тэхена по голове и не давал тому снова захныкать - целовал в макушку, - и может, наконец-то, справедливость восторжествует. – во сколько вы договорились встретиться? – в...кажется...в 4:20... я...я точно не помню....- из тэхена слова вываливались. из сону они вылетали, из хисына лились, как молоко, а из джея стреляли. только тэхен еле давал ответы. – идиот блять, мог же получше время назначить. гандурас блять, я ему покажу ещё. – в 3:45 он прилетает, значит недалеко от аэропорта. бельчонок, ты не знаешь, много ли у него вещей? – только сумка и чемодан.... в сумке он, кажется, вëз что-то для меня. – блядун. думает, я позволю ему подарками откупиться. – сону, угомонись, пожалуйста. одеть, накормить и напоить пришлось хисыну. – хей, тэхен. успокойся, я не собирался тебя бить, - в его словах не было лжи. это отлично. еë не было пока что, - посмотри на меня, м? - так сладостно глядит. - посмотри на меня, пожалуйста. ты же не видишь во мне монстра, да, дорогой? бельчонок, тэхен-и, я стараюсь для нас обоих. я боюсь за нас с тобой. – ты другой. – в смысле, блять, другой? – я наглотался таблеток, когда мы разговаривали в июне. натурально. ты не помнишь уже, наверное. он поглядел в длинный дуб неподалеку и подумал. схватил тэхена за подбородок и приблизился сильнее, чем обычно. ледяное дыхание прямо в глаза, а он ведь даже мятное мороженое еле терпит. курил ментоловые сигареты кая, скорее всего. а может и нет. – любимый, - да сколько можно, - я не побоюсь и задушу тебя, правда. ты, наверное, даже представить этого себе не можешь. но ты так раздражаешь иногда. - в наушниках у него играла какая-то агрессивная попса. чону говорил, его знакомый, джонни, основал группу которая пишет подобное. бомгю подходила это банда. – это ты меня раздражаешь. - руку пришлось откинуть и отойти на 2-3 шага, - ты себя не контролируешь иногда, но это похвально. так ты быстрее найдешь себе похожего себе, того кто подходит. – я люблю тебя, давай возьмём перерыв друг от друга, - хватая вещи и поспешно отступая, пробормотал бомгю. - встретимся тут же, где-то через неделю. не порть мне настроение звонками в это время, ладно? я буду занят. – хюнин каем? – не твое дело. что мне нужно было вынести из этого диалога? какой урок усвоить? я это узнаю? я вообще узнаю в чем провинился? да блять, чем я ему вообще насолил? может, он правда меня ненавидит? - задыхался в люди тэхен. – я не знаю, бельчонок. я правда не знаю.