Темные коридоры

Спустя три дня. Комиссар Августин Мерцелиус.

- Итак,- начал Шеркин, когда весь командный состав полка наконец-то собрался в Объединенном Штабе, что сделать было уже не просто, учитывая нынешние дороги,- К моему удивлению, ответ на наше сообщение мы уже получили. Нам ответил командор Гильеммо Церфустат. Он летит сюда, чтобы забрать Тысяча Четыреста Двадцать Седьмой Вильярский полк и у него оказалось предписание касательно нас. По приказу Командования Субсектора, мы должны были бы в кратчайшие сроки, в течении максимум десяти стандартных суток или закончить компанию, или же стабилизировать фронт достаточно, чтобы передать его Силам Планетарной Обороны. После этого нас с Вильярским полком должны отправить на планету Неглярт. В голове у меня начали работать воспоминания и я все же смог вспомнить. Я уже слышал это название. Схол-аббат, чью фамилию я уже не помнил, рассказывал мне про неё, когда я посещал местную Схолу, чтобы вдохновить сирот с Акитос Прайм. Давно это было. Очень давно. Еще Аскирт с Филгеиртом были живы... - На данный момент, планета попала в варп-шторм, в следствии чего сообщение с планетой практически отрезано и там начались антиправительственные бунты. Нам и Вильярскому полку приказано отправляться вначале на Шамтанар, где мы дождемся основного конвоя с основными силами под командованием генерала Астра Милитарум, Сафцада дю Кемакрю и отправимся на Неглярт, для обеспечения правопорядка там до окончания варп-шторма. Подобное не сильно радовало. У остальных на лицах было примерно тоже самое на лицах. - То есть мы будем прорываться прямиком через шторм,- произнес майор Валиш,- Боже-Император, помилуй нас. - Аминь,- ответил майор Рамвера. - Есть информация, с чего это к планете такое внимание?- задал вопрос майор Веркис,- Довольно неожиданно, что Командование решило послать нас прямиком через варп-шторм на изолированную планету, причем такими силами. Мне бы тоже хотелось бы это узнать, потому что выглядело это как-минимум необычно. - На Вильяр Уникусе информации о Неглярте нет,- ответил Шеркин,- На кораблях, что присутствуют на орбите - тоже. Так что сейчас сказать об этом ничего нельзя, все узнаем, когда соединимся с силами генерала Кемакрю. - И через сколько мы отправляемся?- прозвучал вопрос от майора Нимарта. - Эскадра командора Церфустата войдет в систему через два вильярских дня, плюс минус несколько часов. Еще через пять дней они прибудут на орбиту и мы начнем погрузку. А вот от такого я и все присутствующие удивились еще сильнее. - Семь дней всего,- сказал Монтиас не очень довольным голосом,- Вот ведь фраг, отпраздновать нормально не сможем. - Ничего не поделаешь,- ответил полковник и было отчетливо слышно, что ему все это тоже совсем не нравится,- Так что начинаем собираться. На вечер я назначил церемонию объединения полков, после чего приступаем к работе, нужно переправить все войска с фронта в космопорты. Праздновать будем уже на кораблях. - Один момент, а что у нас с ранеными тогда?- спросил подполковник Халсат, начальник нашего Санитарного Корпуса,- У нас несколько тысяч тех, кто непригоден к орбитальному подъему. Они там вообще едва транспортабельные. А еще очередь на агументацию на месяц вперед при местных мощностях. - Всех, кто не транспортабелен, оставляем,- сухо и при этом довольно быстро ответил Верманд. Он уже думал об этом и принял решение,- Очередь на аугментацию изменить, в приоритете - верлонцы, акитосцы, солдаты других полков и самые опытные вильярцы. Остальных оставляем тут, будут частью другого полка, вместе со всеми лишними. Подполковник нахмурился. - Понял,- буркнул он заметно недовольно. Мне тоже это решение не понравилось. Но тут уже ничего поделать было нельзя. Сроки, которые нам выставили, оказались слишком сжатыми. - На этом все, господа,- ответил полковник,- Приступаем к работе. Я встал вместе с остальными и быстро направился к выходу. В голове был ворох мыслей от осознания происходящего, однако главной проблемой я видел свою печень. Я собирался уже назначить себе операцию по пересадке, потому что она, судя по анализам, буквально на ладан дышала, и это нужно было как можно быстрее исправлять. Однако это вначале нужно было дождаться, пока она вырастет, потом пересадить, а потом лежать на реабилитации, пока она приживется. Значит, выбор оставался один - придется забирать печень с собой, отправляться вместе с ней на корабль и уже там делать пересадку. Не очень удобно, но по другому уже никак, раз у нас такие сжатые сроки. Выбравшись со штаба, я направился к лифту вместе с Димой и Гихьяном, после чего уселся на мягкое кожаное кресло и стал ждать, пока мы спустимся к нужному месту, в которое я собирался пойти сразу после штаба вместе с остальными. - Мы улетаем через семь дней,- коротко сказал я, смотря в узорчатый потолок. - Нихрена себе,- удивленно произнес Гихьян. - Поддерживаю удивление Гихьяна,- ответил за ним Дима. - Это каким таким образом нам ответили так быстро?- продолжил сервитор,- Такого раньше никогда не было. - Сюда летит корабль с предписаниями по нам. Не справься мы до его прилета, пришлось бы стабилизировать фронт и оставлять его на СПО. Мы же вместе с Вильярским полком отправляемся на Неглярт. - Та-а-ак,- протяжно ответил Биндегиж,- Вильярский был зарезервирован для Глимгурца, там сейчас полная жопа. А нас отправляют на планету, что сидит под варп-штормом. Ну это просто охуенно. - Ага. Даже раненых придется оставить многих, если не транспортабельны или не успеют пройти аугментацию. Причем мы и Вильярский полк - только часть. С основными силами встретимся на Шамтанаре под командованием генерала Кемакрю. - Так, про Шамтанар ничего не знаю. А вот Кемакрю...- Гихьян произнес фамилию генерала задумчивым голосом,- Кемакрю... Кемакрю... Слышал о нем, кстати. Подавлял восстание рабочих на Саматанароне. Подробностей не помню, лет пять назад это было, но там у него комиссар погиб при артобстреле, нам отчет прислали. И раз уж у нас целый генерал, то чувствую я, выйдет... непросто. Похоже, на этом Неглярте что-то серьезное, раз такие силы собрали для его защиты, да еще и будут прорываться через варп-шторм. - Согласен,- прозвучал голос скитария. - Посмотрим, что из этого выйдет,- сказал я,- Сейчас главное, разобраться со всеми нашими делами окончательно. У нас семь дней, чтобы со всем разобраться. - Ну что ж, удачи тебе с этим. Тебя ждет кромешная жопа комиссарской бюрократии. Удачи. Голос сервитора был буквально переполнен сарказмом. - Спасибо,- с таким же сарказмом ответил я. После этого наступила тишина и я закрыл глаза, наслаждаясь минутами покоя, пока лифт продолжал опускать меня вниз, к месту моего следующего визита. Дел у нас действительно было непросто много, а охренеть, как много. Все дисциплинарные дела теперь необходимо решить в авральном режиме, плюс еще разобраться с пополнением кадетов из Схолы, плюс еще объединить полк окончательно, плюс еще получить копии архивов Комиссариатов пяти полков, плюс еще принять доклады снабженцев и Санитарного Корпуса, плюс еще разобраться с теми, кто остается... В общем и целом, не то, что вагон, а железнодорожный состав работы. С фурой сверху. Однако, несмотря на все эти внезапно упавшие на меня проблемы из-за сверхсжатых сроков, меня это особо не волновало. Это все было уже сущей мелочью. Самым важным было для меня совершенно другое - война была наконец-то окончена. Полностью. Стоило нам объявить на всю планету, что бунтовщики капитулировали, включить голос Галиарта по системе гражданского оповещения, всё остановилось. За последние два дня не было ни одного протеста, ни одного агитатора, ни одной диверсии. Бунтовщики, что действовали у нас в тылу, в один момент утратили всякий смысл действовать, а потому моментально прекратили работу. Либо они находились в полном шоке и апатии, пытаясь осознать, что все кончено, либо они уже пытались залечь на такое дно, на каком местная разведка их уже не достанет. Одновременно с этим планета начала ликовать. Народ до истерики радовался тому, что весь этот кошмар наконец-то подошел к концу, начав опустошать алкогольные магазины. Теперь у протексов вместо подавления различных протестов гражданских, отлова агитаторов и противодействия диверсантам бунтовщиков занимались успокоением драчунов и пьяниц, что напивались до того, что не могли уже идти, а больницы наполнялись теми, кто подрался, упал на пьяную голову с лестниц или же довел себя до алкогольного отравления, из-за чего уже нужно было ставить капельницу. Люди себя не сдерживали и я хорошо понимал их радость. Очень сильно понимал и разделял, потому что эта война оказалась по настоящему чудовищной. Как мне сообщили сегодня утром в итоговом отчете, полк за все время войны потерял четыреста семьдесят пять тысяч восемьсот шестьдесят пять гвардейцев. То есть почти пять наших штатных составов. Всё из-за местной специфики, расстояний и того, насколько сильно бунтовщики были готовы стоять до последнего, особенно в последние дни войны. У остальных полков ситуация была, понятное дело, получше, за счет того, что они были здесь куда меньше и даже не успели пополнить свои составы до штатной численности, но все равно и там потери оказались серьезные - триста восемнадцать тысяч пятьсот двадцать четыре. И это нам еще не приходили отчеты от СПО, чьи потери явно были на порядок больше и которые еще не успели подсчитать полностью, потому что там еще были такие раненые, за чью жизнь боролись врачи. А ведь еще были СМО, СДО, СКО, протексы, Храмовая Стража, арбитры... Они тоже воевали достойно и тоже понесли огромные потери. Про потери среди гражданских даже думать было страшно. Там цифры явно превышали миллионы, как не считай. А их подсчет был еще более сложным, тут уже месяцы работы потребуются. Про такую банальную вещь, как разрушения, можно было даже не заикаться. Территория бунтовщиков была разрушена почти полностью, а на нашей территории была серьезно повреждена инфраструктура всех типов. Не говоря уже про то, что было во время погромов, бандитского разгула и партизанщины. Экономике тоже было хреново. Да, она выстояла, и по оценкам, вернется в норму где-то через два местных года, у нее был достаточный запас прочности. Но урон ей все равно был колоссальный, хуже, чем все, что было на планете за все это время. "- И все из-за одного человека..."- с раздражением подумал я. Все эти дни я задумывался о том разговоре с Галиартом. Да, понятное дело, что для бунта была масса причин. Понятно, что не он один все это организовал. И понятно, что бунт был бы и без него. Однако это не отменяло того факта, что конкретно этот бунт разгорелся до подобных масштабов именно по его вине. Он его распалил и именно он довел его до такого чудовищного состояния, когда люди были готовы идти толпой по узким коридорам на вооруженных людей, не считаясь ни с какими потерями, лишь бы хоть немного задержать нас. Ублюдок. Конченый властолюбивый ублюдок, который не смог найти себя в жизни после того, как его изгнали из системы. Он был таким же, как Тивгарт, а по действиям был гораздо хуже него. Тивгарт пытался просто занять место губернатора, но он не пытался разрушить систему ради того, чтобы люди за ним пошли и воевали за него. Я пытался не думать об этом. Других дело было сейчас по горло. Все равно этот ублюдок мертв, как и все его приближенные, так что и думать о нем так много уже не имело какого-то смысла. Уж слишком велика честь для него... Спустя час лифт остановился. Двери открылись и мы втроем прошли на выход, входя в тихий коридор из черного мрамора. Храм Упокоения. Наконец-то, пришло время попрощаться с Аскиртом и Филгеиртом, как положено. Пройдя по пустым коридорам, освещенных холодным белым с голубоватыми оттенками светом, мы добрались до одного из многих Залов Отпевания. Небольшой, по десять рядов черных кожаных кресел с левой и правой стороны. Впереди - алтарь из белого золота с иконой Бога-Императора и аквиллой. Все уже были в сборе. Рингер, Бюрдар, Раот, Маринур, Ногрон, Антуан - все были одеты в местные траурные костюмы. Бюрдар и Раот сидели в инвалидных колясках. Первый еще не мог стоять из-за полученных ран, а второй был пока что еще слишком слаб. Однако, они тоже изъявили желание прийти и я отказывать им не стал. Рядом с ними стоял священник, одетый во все черное со множеством узоров из серебряной нити и инкрустированного черными драгоценными камнями. На голове у него была корона, тоже из серебра и с черными камнями. Лицо скрывала черная металлическая маска с серебряными узорами. У стен также стояли пятеро помощников в черных рясах. У стены же напротив находились два гроба. В одном был Аскирт, а второй был пустой - тело Твари утилизировали сразу же, потому решили просто использовать гроб без тела. Хотя бы так попрощаться. - Приветствую, комиссар,- спокойно сказал он, кивнув головой,- Как я понимаю, можем начинать. - Да, преподобный,- ответил я, становясь в ряд с остальными. Нам раздали свечки, которые мы зажгли, священник зажег кадило и начал читать молитву отпевания. Стало больно. Снова. Вроде как Филгеирт и Аскирт погибли давно, столько всего успело пройти, вот только сейчас снова вернулось это ощущение скорби и пустоты внутри, что буквально душило. Сбоку я услышал всхлип. Это был Антуан, что стоял рядом со мной. Я положил ему на плечо левую руку. Надеюсь, легче станет. Перед глазами проносились воспоминания. Как я познакомился с Аскиртом, сидя в клетке у орков, как мы бежали из плена с его другом Ниртом, как потом вновь встретились, как он стал моим адъютантом... А также все те моменты, когда мы просто разговаривали и шутили. Таких моментов было немного. Куда меньше, чем хотелось бы, из-за того, что я был сильно занят на работе. Вспоминал я и Филгеирта. Все его цитирования, которые запомнил. Все его истории, о семье, об учебе в Схоле на Тонгане, о службе на Акитос Прайм. Весёлые, грустные, просто интересные. Мне их не хватало. Не хватало шуток Аскирта. Не хватало нравоучений и религиозных цитат Филгеирта. Я не убивался из-за этого, но пустота внутри все равно не уходила... Минут через десять все закончилось. Священник отдал дымящееся кадило подошедшему помощнику и повернулся к нам. - Теперь можете произнести последние слова об усопших, после чего мы простимся с ними навсегда,- сказал священник. Больно это было слышать. Неприятно. Но это нужно было сделать. Первым выступал я. - Аскирт был... хорошим солдатом. Он достойно служил в СПО Акитос Прайма с самых первых дней войны с орками, а затем - и в нашем полку. Достойно он себя проявил и здесь, на Вильяр Уникус, против бунтовщиков и культистов. Филгеирт посвятил себя служению Лекс Империалис и охране несанкционированных псайкеров, затем вел в бой штрафников, давая им возможность получить прощение грехов. Затем его изгнали, но несмотря на этом, он все равно продолжил служить Империуму, уже в качестве гвардейца нашего полка. В нём он также проявил себя доблестным солдатом, а также спас мне жизнь, за что я ему благодарен. Аскирт и Филгеирт пали в бою достойно, не боясь смерти и готовы принять ее в любой момент. Мы будем помнить об их жертве. И я рад тому, что знал их. Не сказать, что эта речь мне понравилась. У меня на душе было совершенно другое. Однако, Гихьян сказал, что только эти слова были правильные для Харьянди, который следит за этими похоронами, так как в них участвовал комиссар. Если он заподозрит, что Аскирт и Филгеирт были для меня лично кем-то большим, чем просто адъютант, могли начаться проблемы, вплоть до выговора. Приходилось смириться. Мне сейчас проблемы были совсем не нужны. Да и к тому же, мы все равно уже с ними простились на поминках. Эти похороны были больше формальностью. Так что невелика была потеря. Затем начали говорить все остальные. - Аскирт и Филгеирт были эффективными солдатами, обладающие большим боевым опытом и моральной выдержкой,- начал Дима,- И также они были хорошими людьми, верными Богу-Императору. Я рад, что знал их. - Аскирт всегда умел поднять настроение своими шутками и историями,- продолжил Антуан через слезы,- А Филгеирт - своими цитатами про религию. Мне... будет их не хватать. И я... рад, что знал их. - Я знал Аскирта и Филгеирта совсем немного,- сказал Маринур,- Но за это время я узнал их, как достойных людей и храбрых солдат, которые всегда готовы идти в бой, несмотря ни на что. И я глубоко рад и горд тем, что знал. Я никогда их не забуду. - Я тоже знал Аскирта и Филгеирта совсем немного,- произнес Гихьян,- Но оба они запомнились мне, как славные парни, всегда готовые к бою. Я рад тому, что познакомился с ними. Рингер и Раот говорить не могли, их раны все еще заживали, а потому они ограничились двумя большими записками, которые положил в гробы как к Аскирту, так и к Филгеирту. Бюрдар промолчал - он не застал ни Филгеирта, ни Аскирта, придя уже после их гибели. После этого помощники в рясах начали нести крышки к гробам. В последний раз я посмотрел на лицо Аскирта. Замороженное, спокойное, мертвенного желто-серого отталкивающего цвета. Затем гробы накрыли крышками и закрутили специальными гвоздями. Священник прочитал еще одну молитву, и гробы унесли. Все было кончено. Полностью. Боль усилилась, но я старался не подавать виду. "- Прощайте, парни... Покойтесь с миром."- сказал я про себя, смотря вслед за гробами, что через пару секунд пропали в проеме, за которым сразу же закрылась дверь. Их уносили, чтобы затем захоронить за пределами улья. Вначале Аскирта хотели кремировать, как и всех остальных верлонцев и акитосцев, что погибли за время войны - им это нравилось больше, чем идея быть переработанными. Однако затем остальные полковники внезапно подняли вопрос похорон. И там он стоял более остро. Вальцевски заявил, что всех сетьянцев, павших в бою, надо хоронить исключительно в индивидуальных склепах, Оурвериш заявил, что увисарцы должны быть похоронены в братском кургане, а химжонгарцы, тоже из Увисарского полка, должны быть мумифицированы и похоронены в индивидуальных могилах с фамильными знаменами. Мигарот сопротивляться не стал и просто заявил, что всех отправят за пределы улья, где организуют специальное кладбище. Я решил отправить Аскирта и Филгеирта туда же, поставив им памятники за свой счет. Мне хотелось, чтобы о них хоть какое-то воспоминание осталось. Да, пускай это будет просто куски гранита в безжизненной атмосфере Вильяр Уникуса, которые мало кто будет видеть. Но это было хоть что-то. Хоть какое-то напоминание о том, что эти люди когда-то жили. Это было куда лучше, чем записи в документах полка. Надежнее как-то. Выйдя из храма, мы все направились к лифту, который должен был увезти нас обратно к апартаментам. Антуан уже более или менее успокоился, пока я сидел рядом с ним и обнимал. Остальные просто молчали в ожидании, когда мы приедем. В этот момент мне пришло сообщение от Харьянди - тот назначил совещание через пять часов для всех комиссаров. Еще успею поесть. Вскоре мы наконец-тот были дома и я сразу же отправился к себе в кабинет. Надо было разобраться с кучей работы, что у меня накопилось, пока я был занят. Однако, стоило мне сесть, как неожиданно в боковую дверь моего кабинета постучались. - Входите. Дверь открылась и внутрь вошел Рингер, чем меня немного удивил. - Проходи, Рингер,- парень закрыл дверь и прошел внутрь кабинета,- Что-то случилось? Вимолт, судя по виду, волновался. Затем, простояв пару секунд, он неуверенно протянул мне листок бумаги. Я сразу же забрал его, а Рингер отошел назад на негнущихся ногах и почти что рухнул на кресло передо мной. Развернув листок, я увидел там текст, написанный от руки не самым лучшим почерком. "Уважаемый господин комиссар. Эта война заставила меня посмотреть на многие вещи по-другому. Я увидел, что мы лишь останавливаем зло, которое тут и там образуется, но при этом не создаем никакого добра. Я понимаю, что это моя работа, как гвардейца. И я готов делать ее до самой своей смерти. Однако при этом я чувствую, что должен делать нечто еще. Нечто другое. Создать добро и привнести его в этот мир. Я долго над этим размышлял. Многие варианты не осуществимы, раз я гвардеец, другие слишком сложны. В итоге, я все же понял, что в состоянии сделать - дети. Именно дети являются великим добром, которое я могу создать. Это показал и Дима, так как именно с помощью ребенка он решил искупить свои грехи, и Ниринта, которая вскоре искупит свой грех. Понятно, что сделать своих детей у меня нет возможности, как сделали они, так как у меня нет девушки. Потому я решил, что могу поступить по другому. Я хочу взять десять сирот из детдома на этой планете, чтобы воспитать их также, как вы воспитываете Антуана. Благодаря этому хотя бы десять сирот избегут участи отдавать долги за свое содержание и станут хорошими людьми. Да, это будет непросто, и я полностью отдаю отчёт в том, какую ответственность я на себя возлагаю, но я готов вам с наивысшей уверенностью заявить - я готов к этому, ради того, чтобы принести в этот мир хотя бы немного добра. Есть только один важный момент. Мне понятно, что воспитывать младенцев у меня не будет никакой возможности, а значит, нужно брать детей, которые уже могут самостоятельно все делать. Но при этом совсем взрослых брать не выйдет, так их не удастся воспитать должным образом. Потому, я решил, что необходимо взять десять детей возрастом в семь лет, пять мальчиков и пять девочек. И если вы согласитесь, я бы хотел попросить вас оплатить их долг за проживание в детдоме. Искренне прошу вас подумать о моей просьбе, но если она покажется вам глупой или даже наглой, то заранее прошу у вас прощение за это. В таком случае я попытаюсь найти другой способ принести в этот мир добро. С уважением, рядовой-адъютант Рингер Вимолт." Дочитав письмо до самого конца, я, находясь в полном ступоре, начал пытаться осознать все, что тут было написано. Потом осознание все же пришло окончательно и сказать, что я был удивлен происходящему, значило не сказать вообще ничего. Рингер просил позволить ему усыновить детей. Целых десять детей сразу. Все ради того, чтобы он сделал какое-то добро в этом мире, а не только останавливал зло, как солдат. И это звучало бы, как какой-то лютый бред... если бы я его не понимал. А я его понимал. Понимал, чего он хотел. Ведь действительно, мы, как солдаты, занимались только тем, что останавливали всякое зло. Будь то орки, бунтовщики, культисты или путчисты, мы все это пытались остановить. Но при этом солдаты ничего не создавали. Не созидали. Да, у меня появился такой шанс. Воспитать Антуана, дав ему шанс на жизнь, или же вырастить вместе с Ниринтой собственного ребенка. Еще и Диме я разрешил это сделать и мы теперь заберем его Ниту, которая уже подтвердила, что беременна. Чем Рингер тогда хуже? Имел ли я права лишать его возможности принести в этот мир что-то свое, когда сам это сделал и позволил сделать Диме? Вряд ли. К тому же, был еще один момент. Как бы на такое отреагировал Аскирт? Он, как человек, выросший в детдоме, наверняка бы одобрил такую идею. В этом у меня сомнений не было. Да и Филгеирт тоже не был бы против - все же, мы будем их воспитывать чему-то правильному, чему-то хорошему. Еще и Антуану будет какая-то компания. Всё же, это его одногодки. Хоть найдет себе новых друзей, раз уж через несколько дней он покинет тех, кого смог найти здесь... С другой же стороны означало столько мороки, что просто не передать. Причем мы ведь люди военные, иди угадай, куда нас потом определят. К тому же возникал хороший один вопрос - стоило ли брать так много детей? Всё же речь шла о десяти детях возрастом семи лет, и они вряд ли будут такими же спокойными и дисциплинированными, как Антуан, которого накручивали с рождения на то, что он будет планетарным губернатором... Стоило ли брать на себя такую ответственность? Стоило так рисковать ради того, чтобы привнести в этот мир хотя бы немного добра, которое будет просто каплей в сравнении с океаном? Еще несколько секунд я думал в полной тишине, продолжая смотреть на лист бумаги, который мне передал Рингер. В конце-концов, я решил. Да, оно того стоило. Пускай это будет совсем немного. Мизер, учитывая местные масштабы. Но этот будет хоть что-то. Это действительно стоило того, чтобы напрячься и возложить на себя ответственность. - Хорошо, Рингер,- ответил я, посмотрев на парня. Его брови моментально устремились вверх, веки раскрылись, губа задрожала,- Сделаем это. Но отправляйся уже сейчас, потому что мы улетаем через семь местных дней. Надо будет, звони мне, помогу чем смогу. Не удивлюсь, если придется даже губернатора просить о помощи. Парень резко встал и закивал головой. Улыбаться он пока не мог из-за ран и бинтов на щеках. - Удачи,- кивнул я, после чего Рингер развернулся и направился к выходу. Как-только дверь закрылась, я выдохнул и оперелся на спинку своего рабочего кресла. "- Весело будет..."- сказал я сам себе. Шутка ли, пять мальчиков и пять девочек семилетнего возраста. Однако, я не сомневался в том, что это было правильно, даже несмотря на то, что это, возможно, было глупо и нерационально. Мы могли сделать что-то хорошее. И я считал, что мы должны были это сделать. Несколько часов у меня ушли на работу и разбирательства со всеми накопившимися делами. А тех было очень и очень много. Одних только дел касательно нарушений во время боевых действий было немало и по поводу них еще нужно было все решить, не говоря уже о том, сколько дел было касательно объединения полков. Четыре часа я работал без передыху, после чего направился на совещание с Харьянди вместе с остальными комиссарами. - Господин лорд-комиссар Харьянди, полковой комиссар Пятнадцатого Верлонского Полка, Августин Мерцелиус, а также прим-комиссар Бьюгар Алтанзор и комиссары Феофар Ичкехум, Тисагор Ямгезан, Лозам Увок и Сегана Исъегут по вашему приказанию прибыли,- представился Алтанзор, как всегда, без единой запинки. Всегда удивлялся тому, насколько хорошо у него была поставлена дикция. - Присаживайтесь, комиссары,- холодно ответил Харьянди, смотря на нас своим старческим взглядом. - Слушаюсь, господин лорд-комиссар. За несколько секунд мы все расселись по расставленным креслам перед столом лорд-комиссара. - Итак,- начал старик, смотря на каждого из нас,- В первую очередь, хочу поздравить всех вас с победой в компании на Вильяр Уникус. Вы хорошо постарались и внесли свой посильный вклад в том, что эта компания закончилась с малым жертвами и разрушениями. От такой формулировки я едва сдержался, чтобы не посмотреть на Харьянди удивленно. "- Что ж для тебя тогда большие жертвы и большие разрушения..."- подумал я про себя, хоть и понимал, что подобное не получится спросить вживую. - Теперь об актуальных делах,- продолжил лорд-комиссар,- В связи с тем, что пять полков расформировано, встает вопрос о дальнейшем распределении комиссаров, младших комиссаров и комиссар-кадетов. По этому поводу мне пришло извещение от комиссар-генерала Цимгариса. Комиссар Алтанзор, вы назначаетесь полковым комиссаром Тысяча Четыреста Двадцать Седьмого Вильярского полка. "- О, вместе будем работать..."- подумал я про себя. Новость была более или менее сносной. Может мы с Алтанзором и не особо дружили, но и тёрок каких-то серьезных у нас не было. Да и по идее, мы снова будем равны, так как раз уж у нас был генерал, то значит будет и комиссар-капитан. - Комиссар Увок - вы назначаетесь комиссаром Тысяча Четыреста Двадцать Восьмого Вильярского полка. Согласно инструкциям Командования, он должен быть собран в том случае, если это будет позволять ситуация на планете. Потому уже сегодня начинайте его формирование из ветеранов боевых действий. Любыми способами. Оружие, броню и все остальное вам будет предоставлено Муниторумом уже на Шамтанаре, куда вы отправитесь для ожидания основного конвоя на Неглярт. "- Интересно..."- подумал я про себя, осознавая, что это уже было довольно неожиданно. То есть получалось мы должны были улетать сразу с двумя Вильярскими полками. А это означало, что ещё какие-то силы к нам прибудут. Довольно неожиданно, что тут еще сказать. - Слушаюсь, господин лорд-комиссар,- ответил Увок. - Комиссар Ичкехум, вы назначаетесь комиссаром Девятого Шамтанарского полка. По прибытию туда, вы должны будете организовать его форсированное формирование. "- Еще более интересно..." - Слушаюсь, господин лорд-комиссар. - Комиссары Ямгезан и Исъегут, вы назначаетесь в Сто Пятидесятый и Сто Пятьдесят Первый Сингирийские полки соответственно. Они в данный момент формируются, потому вы отправляетесь на Сингирию. - Слушаюсь господин лорд-комиссар,- произнесли по очереди Ямгезан и Исъегут. - В таком случае, можем прощаться,- Харьянди встал со своего кресла и мы все последовали его примеру,- Где бы вы не оказались и с чем бы не столкнулись, да хранит вас всех Бог-Император. Голос лорд-комиссара был таким же холодным и серьезным, как и прежде, однако на этот раз он был еще и довольно искренним. - Аминь,- ответили мы все хором, сложив руки аквиллой. - На этом у меня все. Вы свободны, комиссары- сказал нам старик, возвращаясь на свое место. - Благодарю, господин лорд-комиссар,- сказали мы вновь синхронно и направились к выходу. После этого начался аврал. Дел было столько, что и продохнуть не получалось. Гвардейцы, только что вернувшиеся из мясорубки, не были в состоянии нормально отдохнуть - их не отпускали в увольнительные, а просто сажали в любой транспорт и пытались как можно быстрее переправить в космопорты, чтобы они уже там ожидали прилета транспортников. С учетом того, в каком состоянии сейчас была транспортная инфраструктура по все планете, у нас были серьезные опасения, что мы просто не успеем всех переправить, не говоря уже о том, что вместе с нами должны были отправить сразу солдат для двух вильярских полков, а это еще сто двадцать тысяч человек. А ведь еще был гражданский персонал полков, который теперь стал нашим персоналом. Бросить-то мы их могли, но губернатор Мигарот сказал, что ему несколько сотен тысяч человек и даром не сдались, потому чуть ли не умолял их забрать с собой, так как иначе проблем в экономике будет еще больше. С этим спорить не получалось. С ранеными тоже была проблема, так как мне нужно было завизировать выбор Санитарного Корпуса касательно тех, кто с нами полетит, а кого мы оставим для уже другого Вильярского полка. Головной боли добавило и объединение полков. Церемония объединения с подписанием всех необходимых документов прошло очень быстро, без какого-либо банкета - просто поставили нужные подписи, все соединили сургучными печатями, передали знамена, сфотографировались на память и разошлись. Никаких банкетов, фуршетов и празднеств. Работы было слишком много, чтобы отвлекаться на подобные мелочи. Так проходил день за днем. Спать приходилось по пять часов, а потом снова за работу, разбираться с документами, пополнениями, снабжением и гвардейцами, что лезли на стенку из-за того, что не могли нормально расслабиться и отпраздновать нашу победу. Количество драк начинало превышать все разумные рамки, количество бичеваний плеткой - тоже, начались расстрелы. Даже кадета одного прибил, причем случайно - ударом кулака в висок. Еще двоим просто челюсти сломали и выбили зубы. Я понимал гвардейцев. Я тоже хотел отдохнуть, тоже хотел отпраздновать победу. Но тут уже ничего нельзя было поделать. Транспортный конвой уже был в системе и летел сюда, а потому нам надо было торопиться. Еще я все сильнее ощущал, как скучал по Ниринте. Позвонить ей я не мог, иначе могли засечь. Специально навестить ее где-нибудь в госпитале тоже. Приглашать же сюда ее я не собирался. Потому было решено, что увидимся мы уже на корабле, когда она официально станет санитаркой при нашем отряде вместе с Нитой, а также Сией, девушкой Ногрона, которая решила полететь с ним, и Цематой, подругой детства Маринура. И вот, этот день настал. Я, Дима, Гихьян, Ногрон, Маринур сидели в зале ожидания космопорта Вильяр Уникус - ждали, пока подготовят наш шаттл. Раот, Рингер, Бюрдар, Антуан, дети Рингера, которых он смог все же успеть взять, заплатив с моего счета их долги перед детдомами, а также Сия, Цемата, Нита и Ниринта, что за ними присматривали, летели другими шаттлами и, как нам сообщили, уже прибыли на флагман конвоя, "Кварименор". Войска уже тоже начинали подъем на орбиту, пока часть еще только подъезжала к космопорту с помощью всего, что ездит - у нас так и не получилось доставить вообще всех и все вовремя, но к счастью, время еще было, так как сам подъем займет еще пять дней. У меня лично были смешанные чувства. Я безусловно радовался тому, что мы улетаем отсюда. Однако все равно оставался неприятный привкус горечи. Барагаца мы так и не нашли. Ублюдок поздравил всех с победой над бунтовщиками и пообещал продолжить борьбу, но показывать себя он не стал, а разведка его не отыскать за эти дни не смогла. Приходилось признать - мы ничего ему не могли сделать, банально не успевали. Он останется в живых и правосудие над ним не случится. Тут оставалось только смириться. Не всех преступников ты лично сможешь привести к ответу. Я лишь надеялся, что местные с ним все же справятся и он получит заслуженную пулю. Еще были Тварь с культистами. Ей что-то сделать мы физически ничего не могли, а культисты себя тоже не показывали. Это тоже огорчало - я бы хотел знать, что Тварь окончательно уничтожена, а культисты убиты все до единого. Но это тоже теперь оставалось на совести местных. И последние, кто оставался, это наркосектанты, порождённые бунтовщиками. Они все ещё действовали, превратившись в отдельный культ фанатиков, которые продолжали пытаться вести агитацию и привлекать новых сторонников. Им явно было плевать, что война уже закончилась и бунтовщики разгромлены. Приказ действовать им явно никто не отменял. Местные пытались с ними бороться, но пока что успехи были не самыми большими. В итоге получалось, что бунтовщики, а также Тварь и тивгартисты были разгромлены, но вместо них остались наркосектанты, подполье культистов и барагацисты. Все - конченые на голову фанатики, каждый со своими целями. Вильяр явно еще долго не будет спокойным. От этого было неприятное чувство, словно мы не одержали окончательной победы. Да, бунт был наконец-тот подавлен, но то, что осталось после него, тоже представляло угрозу. Тут тоже оставалось только смириться. Мы сделали все, что от нас требовалось. Мы смогли разгромить всех. Смогли принести на планету мир. Это было самое главное. Были и другие причины чувствовать себя хреново. Бунтовщиков, что сдались, уже начали массово ликвидировать, как того и требовал приговор Харьянди. Процесс был масштабным, людей приходилось вывозить эшелонами, без воды и еды. Мне это не нравилось. Я хотел бы им помочь, хотел бы, что им дали шанс хотя бы отправиться в штрафлегионы. Но уже ничего нельзя было изменить. Лорд-комиссар свой приговор уже вынес, не видя причин щадить тех, кто поднял против Империума оружие, даже несмотря на то, что они сдались, послушав наше обещание. Пытаться же изменить его мнение было заранее обреченной идеей. Не хватало еще выговор получить, с него станется. Все это перемешивалось у меня в голове и всплывало, снова и снова, сжимая все внутри меня. Но везде я был бессилен. - Уважаемый комиссар,- услышал я голос диспетчера и сразу же выпрямился,- Ваш шаттл готов к отправке. Можете начинать посадку. - Благодарю,- ответил я, привлекая внимания остальных,- Идем, парни. Пора. - Ох, Боже-Император,- проговорил Маринур взволнованно. Его можно было понять - все же, он навсегда покидал родную планету. - Наконец-то,- радостно и с сарказмом произнес Гихьян,- После стольких лет покидаю эту проклятую планету. Довольно быстро мы перешли через несколько коридоров к посадочному ангару, где и находился шаттл. Сев на свое место, я закрепил себя на кресле ремнями и стал ждать. Спустя несколько минут шаттл закрыл аппарель и начал вибрировать, а затем перегрузка вжала меня в кресло. Мы покидали Вильяр Уникус. Нас ждала новая война.