—Хочешь… я буду твоей мамой…?

Можно ли стать Архонтом, если в тебе никогда не было ничего божественного? Если не можешь исцелять, помогать и сострадать другим, не можешь разрубать острова одним взмахом клинка, управлять, если не можешь стереть весь мир? Скарамучча задавал себе этот вопрос в течении нескольких десятков лет, но так и не нашёл ответа. Нет! Не можешь, ты просто ничтожество! Ха-ха-ха Внутренний голос твердил эти фразы всегда, когда Скарамучча задавал себе этот вопрос. А получится ли, если у тебя будет сердце Бога? Сердце твоей создательницы, твоей матери…? Да, конечно! Куникудзуши не хотел управлять, не хотел разрубать острова, не хотел стереть весь мир, он просто хотел доказать Райдэн Эи, что он не слабый, он не ничтожество, он тоже может стать божеством. Почему создательница отказалась от своего творения, почему мать отказалась от своего дитя? Обман, ложь, предательство, боль — всё это преследует его всю его жизнь. Так почему же Электро Архонт могла опуститься до предательства? Почему так жестко, так подло поступила с ним? На этот вопрос у него тоже нет ответа. Скарамучча до сих пор верит, что она наблюдает за ним, хоть иногда, что он ей не безразличен. Почему же он так хочет заслужить её одобрение? Потому что Куникудзуши хочет быть её сыном , хочет простого человеческого тепла, но видимо никогда не сможет его получить. Если у него получится стать настоящим божеством, то она наконец обратит своё внимание, она придёт, поддержит? Он не знает. Скарамучча не хочет превосходить её в силе и могуществе, у него не получится. Когда он смотрит на её сердце Бога, то чувствует от него некое тепло, её тепло. Казалось, что он хранил его, так как хотел сохранить её частичку у себя. И когда малая властительница Кусанали забрала его, вытащила последний её кусочек, забрала все, что у него осталось, Скарамучча вновь почувствовал опустошение, боль, предательство. Мама, ты заметила меня? Я смог заслужить твоё внимание? Мама… я скучаю, приходи ко мне пожалуйста… Скарамучча смог стать настоящим божеством и Райдэн Эи наконец его заметила. *** После всего произошедшего в Инадзуме Эи много думала о Куникудзуши. О том почему так поступила, почему так жестоко обошлась с ним, почему предала его? Эи много раз хотела прийти к нему, она иногда наблюдала за ним, видела как он страдает, как ему больно. Кукла бы ничего не почувствовала, но Эи спустя много лет чувствовала свою вину. Эи не знала где он и, как его найти, она очень хотела забрать его домой. Да домой, Эи наконец осознала, что Куникудзуши не просто её творение — он её сын! И она обязана забрать его. Она узнала, что произошло в Сумеру, написала письмо путешественнице, чтобы та смогла проводить её до Храма Сурастаны к малой властительнице Кусанали, чтобы она провела его к Куникудзуши. Получив положительный ответ, Эи приплыла в Сумеру, теперь ей предстоит очень тяжёлый разговор. *** —Здравствуй, Буер. —Здравствуй, Вельзевул,— Дендро Архонт кивнула, приветствуя,— ты пришла к Сказителю? — Эи вопросительно посмотрела на Нахиду,— ой, то есть к Куникудзуши? — она кивнула. Кусанали взяла её руку в свою и привела к большому зелёному куполу, в котором был Скарамучча. —Я хочу его забрать,— Нахида улыбнулась, одобряя её и действия и ушла, оставляя их наедине. Эи подошла ближе и совсем невесомым движением дотронулась до оболочки купола, Скарамучча сразу открыл глаза и увидел ту, которую он ждал очень много времени, которая бросила его на произвол судьбы одного, подарок которой он хранит до сих пор. Она ни чуть не изменилась, изменился только он. Мама, ты пришла! Забери меня отсюда! Я очень… —Зачем ты пришла?— спросил он ледяным тоном, от которого у Эи всё внутри похолодело. Скарамучча пытался оставаться таким же холодным и без эмоциональным, но получалось не очень. Эи всё это время молчала, даже не смотрела на него. Ей было стыдно, очень стыдно, —если будешь просто молчать, то уходи. Я не хочу тебя видеть,— его слова, так болезненно отзываются в сердце у Эи, что она не может ничего сказать. …скучаю. —Мне очень жаль, что всё так вышло…,— именно эти слова Куникудзуши хотел услышать больше всего на свете,—я могу всё объяснить,— он усмехнулся, но промолчал, желая показать ей все своё безразличие. Но все же он был не против выслушать. Нет. Он мечтал об этом всю жизнь,— у меня была сестра, её звали Макото. Она… умерла,— по её щеке скатилась первая слеза,— тогда мне было нужно создать куклу, которая управляла Инадзумой вместо меня. Первым был ты, но ты показался мне слабым, я не стала мучить тебя дальше и отпустила… я знаю, что поступила ужасно, но и ты попытайся понять меня…,— она не успела договорить, Куникудзуши ответил сразу. —Я понимаю,— они замолчали на некоторое время, это молчание казалось для него вечностью,— спасибо, что… поделилась, я всё понимаю,— Эи улыбнулась, искренне. Настало время для главного вопроса. —Ты хочешь вернуться вместе со мной? Я буду стараться стать для тебя хорошей матерью, я попытаюсь восстановить все…,— она опять не успела договорить, Скарамучча перебил её. —Да, очень…— после этих слов, зелёный купол испарился в воздухе и теперь Эи и Куникудзуши больше ничего не разделяло. Он опустил глаза в пол, немного стесняясь спросить,— можно я буду звать тебя мамой…? Но если тебе не нравиться, то я буду называть тебя Эи или… —Конечно… конечно можно,— сёгун сделала несколько неуверенных шагов навстречу,— а как мне тебя называть Куникудзуши или…? —Куникудзуши. —Прости меня… ты заслуживаешь намного больше, чем мир с огромным количеством проблем, я постараюсь всё исправить. —Мама…,— он резко кинулся к Эи в объятия. Она немного опешила от таких действий, но ответила со всей теплотой и любовью. Куникудзуши уткнулся в её плечо, стараясь из всех сил сдержать слёзы. Если он сейчас даст слабину, то она опять откажется от него? Нет, он этого не допустит. Но у него не получилось и одна слеза предательски скатилась по щёке, попадая на её кимоно, а за ней ещё и ещё одна. Тогда он уже не стал сдерживаться. Эи всё чувствовала и конечно не в коем случае не осуждала его. Для удобства она сняла с него шляпу и стала поглаживать его короткие тёмно-синие волосы, изредка пропуская через них пальцы,— сердце Бога, я его… —Оно мне не нужно, не волнуйся. У тебя ничего не болит?— спросила Эи, аккуратно убирая прядь волос с его лица. Он явно не хотел смотреть ей в глаза, не хотел казаться слабым. Куникудзуши отрицательно махнул головой, смотря в пол. От этой картины на лице у Эи появилась лёгкая улыбка,— тогда пошли, я отвезу тебя домой. «Домой?» —Пошли, Куникудзуши,— сёгун взяла его холодную руку в свою тёплую, и он наконец то почувствовал тепло, её тепло, которое так ждал всё это время. *** Среди лепестков сакуры, расписных кимоно, грозы, кровоцветов и неба затянутого фиолетовыми облаками, Куникудзуши действительно ощущал себя лучше, чем раньше. Но главное это — материнское тепло, которое он так жаждал всю свою жизнь и наконец получил. Эи обучила его военному искусству, старым Инадзумским традициям. Он наконец-то понял, что такое дом, и как же тут хорошо.