Внутри любовь

      Убираю прилипшие пряди волос с лица, шумно выдыхаю, направляясь к капралу. Мимо лица проносятся люди, мысли и маленькие огоньки света. Каждый шаг дается с трудностью.       Его расслабленный вид меня ничуть не успокаивает, а наоборот, принуждает тревожиться всё сильнее. Ладони похолодели.       Он может просто послать меня куда подальше или… Нет! Такого точно не случиться ,я уверена. На все двести процентов.       Мысли лихорадочно препятствуют адекватному рассуждению и оценке происходящего.       Подошла. Он развернулся, приглашая к одинокому фонарю. Я ерзаю на месте ,Леви начинает говорить, а я резко выкрикиваю, —Давай!—замолкаю, спокойно выдыхаю и продолжаю, —Давай сделаем вид, что этого не было?—неуверенно спросила, отводя взгляд куда-то вниз. Он хотел что-то сказать, приоткрыл губы, затем сразу же кивнул, —Хорошо Я по-прежнему ерзаю на месте, вырисовывая носочком ноги узоры на земле, —Где ты научился так,—закусила нижнюю губу, —Танцевать?—перевожу тему, чтобы не умереть от стыда. Слова украдкой, они тихие, бесшумные, по возможности незаметные. —Потом расскажу,—опустил глаза на меня, судорожно поправляющую растрепанные волосы. Сузил глаза, прося о действии, —Повернись. Я выполнила просьбу, повернувшись, не поднимая головы. —Да подними же ты голову,—приподнял голову, держась пальцами за подбородок. Ладонями провел по волосам, тем самым пытаясь расчесать их, потянулся в карман, достал «нечто» из него, и, —Не вертись,—прицепил заколку на мои волосы, захватывая передние пряди, —Всё Я повернулась к нему лицом, дотронулась до украшения на волосах, а затем до щек одними пальцами, —Спасибо,—расплылась в короткой улыбке, уголки губ приподняты, рот немного приоткрыт, —Откуда она у тебя?—подняла брови, —Хоть я её и не увидела, но думаю, что она очень красивая,—тело сжимается, съёживается в подобие комка из-за смущения. —Слишком много вопросов,—обернулся на разговор неподалеку, —Иди, тебя ждут,—показал глазами на Петру и Юмилию, стоящих в десятке метров от нас. Расстроенно отвечаю, —Ну я тогда пошла,—заглянула в черные, как смоль зрачки, —Ещё раз спасибо,—максимально по-милому улыбаюсь и в спешке ухожу.       Площадь заметно опустела, по всей видимости, люди разошлись по домам, готовясь ко сну и новому рабочему дню. Но я не уверена в этом.       Девушки стоят, перешептываясь о случившемся с пол часа назад и даже не замечая идущую меня, —Эй, я здесь, вообще-то,—машу ладонью перед лицами двух подруг. —Саша, идем,—Петра и Юми взялись за обе руки и потянули в неизвестном направлении.       Обернулась назад, выискивая фигуру Леви, —Стойте стойте, ну куда же вы так спешите,—плывущие по мозгу мысли остановились, как только я увидела его.       Слова застыли ,так и не появившись из моих голосовых связок. Словно в замедлении мира через плечо, растерянно смотрю на капрала. Закрытая поза. Руки в карманах, голова облокочена на столб. Мимолетно закрывает глаза, буквально на миллисекунду, затем вытаскивает ладони из карманов ,и ,диагонально нам уходит в сторону.       Девушки тащат меня через весь город, переходя на бег, —Да куда мы бежим?—запыхавшись, спрашиваю у соседки, та закатывает глаза и отвечает, —Ты, что, не слышала о фейверках?—не переставая бежать, продолжает говорить, —Пока ты болтала с капралом Леви, все успели уйти туда,—показывает пальцем на небольшой холм с огромным скоплением людей, —А мы ждали тебя!—она возмутилась ,но не перестала сходить с бега.       Замялась, тихо ойкнув.       Отсюда открывается красивейший вид на весь город, белый месяц луны дополняет картину. Освещает часть населения, заставляя их головы сиять на свету.       Красочные огни в миг взрываются в небе. Красные, синие, желтые. Толпа охает от внезапного резкого и громкого звука. Каждую секунду в небосводе появляются огненные искры, словно исполняя магические обряды. Искренние взгляды людей, яркие ,горящие глаза детей, радостно прыгающие ,как демонята при свете дня. Ночь стала днем.       Хлопающий звук закончился через минуту и все стали делиться друг с другом эмоциями, а я застыла, —Саша! Саша! Ну как? Тебе понравилось?—радостно припрыгивая и кружась, поднимая руки над собой, спрашивает Юми, я затуманено отвечаю, —Да, да… Очень красиво,—наблюдаю за темными облаками, плывущими по синеве. Свожу брови к переносице, потирая глаза от ярких вспышек огня, —Дождь. Завтра будет дождь,—девушки меня не услышали, так как бурно обсуждали мимолетное, но запоминающееся событие.              Почему-то мне захотелось обернуться и я сделала это.       Как чувствовала. Леви стоит, оперевшись на дерево. Смольные волосы ,а точнее челка, падает на глаза. Он одним движением убирает её, поднимая глаза на меня. Смотрит исподлобья.       Кусаю внутреннюю сторону щеки.       Он тоже пошел. За нами.       —Сворачиваемся,—обратился к нам капрал. От неожиданности, я резко развернулась, распахнув глаза, —До смерти доведете!       Девушки, стоящие около меня засмеялись, а Леви не подавал вида, что его это волнует.       Симуляция ума. Не более. Симуляция ума (точнее, его диссимуляция) обычно есть изображение равнодушия, невнимания к тому, что на самом деле индивида очень заботит.        Ребята и остальные солдаты поехали на небольшой карете с лошадьми. Расположившись на нескольких каретах, мне и капралу места не хватило, но у нас есть Червонный. На нём мы и отправимся в штаб.       Постукивание копытами по гальке не мешает мне дремать, положив голову на грудь Леви, сидящего рядом со мной. Дремать не значит спать, поэтому я прекрасно слышу всё происходящее вокруг меня. Тихое дыхание человека, стук сердца лошади, едва заметная уху игра сверчков в траве, всё это я слышу.       Конь переходит на быстрый шаг, я обнимаю капрала двумя руками, утыкаясь носом в теплую рубашку. Знойность тела не дает мне в полную силу дышать, поэтому я поворачиваю голову в сторону и выдыхаю, обдавая горячим дыханием шею мужчины.       Леви заметно напрягается, ерзая ногой в стремене, тем самым издавая неприятный металлический скрип, —Да хватит дергаться,—проговариваю сквозь прозрачный сон, стукая кулаком по нижней части ключицы. На выдохе мычу и устраиваю голову поудобнее.       Взгляд человека, на ком я полулежу, направлен на заколку в моих волосах.       Чувствую тяжесть на голове, резко открываю глаза, оказываясь в паре сантиметров от лица капрала. Пелена не сходит с глаз, я протираю лицо ладонями, Леви выдает, —Мы приехали Я оглядываюсь по сторонам и сразу же засыпаю, —Черт,—выругался мужчина и начал трясти меня, но царство морфея настолько захватило меня, что его жалкие попытки остались тщетными.       Благо в конюшне были люди, хоть сейчас и очень поздно. Отдаются работе целиком и полностью, моё почтение им.       Взял меня на руки, стягивая с коня. Ухватил покрепче, отдал лошадь сонному солдату и ушел ,неся меня на руках в корпус. (как невесту тип и все дела ага) Сильные руки мужчины не дают мне упасть, играя роль поддержки.       Открывает дверь с ноги. Перед его взором предстает Юмилия и Эрд, сидящие на кроватях. Она на своей, он на моей, —Живо по комнатам,—разъяренно говорит капрал. Парень выходит из нашей комнаты, а Леви кладет меня на кровать, обращаясь к моей соседке, —Переодень её и пускай спит,—ушел.       Девушка переодевает меня в ночную рубашку и накрывает одеялом, поправляя мои волосы, вытягивает из прически заколку, —Похитительница мужских сердец,—усмехаясь, кладет украшение на тумбочку около моей кровати и тоже ложится спать.       Мне снится сон. Сон о том, как мне хорошо. Жизнь улучшилась в разы и я наконец избавилась от чувства вины за свои деяния, но за одно мгновение картинка меняется на оковы и кровь. Кричащие злобой глаза, клинки в руках направлены на меня. Они говорят, что ненавидят меня, гнилые рты повторяют это снова и снова. Я подрываюсь с постели в холодном поту.       Судорожно дыша, поднимаю трясущиеся руки, глаза бегают по ладоням, проверяя их подлинность. Голова большая от скопления мыслей, неуправляемых мыслей.       Осторожно поднимаюсь с кровати, осматриваю комнату. Соседка здесь. Спит. Снова сажусь на край постели, вытягиваю ноги, опираясь руками на ту же кровать. Опрокидываю голову, —Я и не знала, что во сне можно умереть,—вслух проговариваю и опускаю глаза на прикроватную тумбочку, где лежит заколка. Беру в руки, поворачиваюсь к окну и рассматриваю её.       Тонко выполненная зеленая бабочка, с несколькими блестящими камушками переливается на лунном свету. Нужно отдать её Леви. Наверняка это дорогая ему вещь, иначе зачем он её носил с собой. Мысль о том, что он её купил, я отмела сразу, потому что никуда, кроме центральной площади и главного здания города он не уходил.       Смотрю в окно. Огонек от свечи горит. Значит он ещё не спит.       Пошатнулась в попытке встать. Маленькими шажками направилась в его кабинет. Сегодня уж слишком холодно. Каждый шаг сопровождается миллионами мурашек, пробегающих по моей коже.       И снова я здесь, думаю, стоя перед его дверью. Как она резко открывается, оглушая меня ударом. Мужчина застыл, —Ты что здесь забыла? Потираю место удара ладонью, чуть замедлясь, —Да вот,—протягиваю заколку в ладони, —Пришла отдать,—закрыла глаза от головной боли, Леви поднял одну бровь, —Забирай себе, она мне не нужна —Правда?—спрашиваю шепотом, не осознавая ничерта, —Нет, шучу,—без особых эмоций выдал мужчина, а я ещё раз протянула ему ладонь с заколкой, —Ну тогда забирай В ответ я лишь увидела недоумевающий взгляд, —Да забирай её себе,—закатил глаза, —Это не шутка,—протирает глаза пальцами, тяжело вздыхая. —Ну ладно,—поплелась обратно в комнату, как меня окликнули, —Пойдем чай выпьем?—кисло спросил капрал, не обращая внимание на моё сонное состояние. Я зевнула, развернулась и согласилась, —Идем,—решительным шагом направились в столовую.       Пар из кружки стремится наверх, пока я вожу пальцами над ней. Холодная лавочка и сидящий напротив мужчина становятся близнецами по темпераменту.       Запах ежевики из моей чашки стремиться попасть на мои рецепторы и напиток разливается по всему телу с каждым глотком.       Леви сидит, поставив одну ногу на край стула, челка падает на глаза, тот раздраженно убирает её, —Подстригись наконец,—меня выводят из себя его действия, повторяющиеся каждые тридцать секунд. Он уставился на меня, —Завтра,—отпивает очередной глоток чая, но меня мучает вопрос, —Леви —Что? Набираю воздуха и шумно выдыхаю, подбирая правильные слова, —А сколько тебе лет? Всё таки странно спрашивать такое, поэтому я стараюсь обосновать свой вопрос, —Ты так молодо выглядишь, на все восемнадцать!—усмехаюсь внутри себя. Капрал сразу же выдает, —Двадцать два Зрачки расширились, —Да ну,—добавляю, —Ты правда очень молодо выглядишь, будто ещё подросток,—улыбаюсь, но в ответ улыбку не получаю, —Только вот,—придвигаясь ближе ,тянусь через стол, —С выражением эмоций всё хромает,—смотрю в глаза, которые еле заметны в темноте. Он усаживает меня обратно на место, —Какие-то проблемы? Да какие тут проблемы, ты что? Проблемище! —Никаких проблем,—поднимаю руки в жесте «я сдаюсь» ,затем кладу их на стол, —Откуда у тебя та заколка?—спрашиваю, —Говорил, что потом расскажешь,—замерла в предвкушении рассказа. Беглый взгляд ,тяжелый выдох, —Она оказалась бы у знакомой,—посмотрел на меня, —Не успел отдать,—прикрыл глаза, в ожидании чего-то. —Почему? —Она погибла.       Закусила губу. Наверняка, это личное, но я всё же спрошу, —Прости…Она была тебе дорога?—сжала губы, брови сведены вместе, вырисовывая сочувствующее выражение лица.       —Неважно,—отпил глоток чая, —Уже неважно,—вновь посмотрел на меня. Я зажмурила глаза, судорожно поправляя ночную одежду и предложила руку помощи, —Расскажи, тебе же легче станет —Не станет,—недовольно ответил капрал, а я стою на своем, —Станет. Если нет, то буду должна тебе желание,—его глаза сверкнули, когда я предложила такую авантюру.       Важно вовремя выговориться. Потом уже поздно будет. Хотя… Никогда не поздно что-то сделать, сказать.       —Если человек освободится от всего того, чем он не является, то останется его подлинность, человек, человечность, живущая в нем, как и в любом другом. Это его сущность, которая в силу обстоятельств выступает переодетой, преуменьшенной, искаженной,—обосновала свою просьбу в мыслях, глядя на поникшего капрала.       Чтобы тебя не раздирало изнутри, нужно выговориться, —Заноза, если ее вовремя не вынуть, устроит заражение крови,— пояснила. Люди, которые молчат и держат все в себе, находятся не только под серьезным психологическим или даже психиатрическим риском, но и под риском соматики. (да ,я юный психолог) Таковым и является Леви, поэтому я хочу помочь ему.       —Изабель была очень привязана ко мне, всегда называла старшим братом,—закрыл глаза и уронил голову на руку, продолжая рассказывать, —Она ,словно, заноза в заднице приставала ко мне и Фарлану. Энергичная и веселая, обожала животных и была хорошей наездницей,—с грустной полуулыбкой на лице посмотрел на меня, —Её и Фарлана убил титан. Я закрыла рот рукой, ошарашенная словами капрала, —Господи…Мне жаль их…—отпрянула от стола. —Мне очень,—пожал плечами, пытаясь найти нужные слова, —Ну же, я тебя слушаю и никуда не убегу,—улыбнулась, склонив голову вбок прикрыла глаза, —Не переживай насчет этого,—дополнила фразу. —А-эм,—мялся ,пытаясь понять свои чувства, —Мне очень не хватает их,—пауза, —Смеха Изабель,—пауза, —Спокойного в опасных ситуациях Фарлана,—долгая пауза. Его брови сведены вместе, лицо напряжено, —Всё это есть в тебе, поэтому попросил забрать заколку себе.       Зрачки расширились, глаза ходят из стороны в сторону, поднесла руку к лицу, —Что…? Капрал опрокинул голову на спинку стула, —Что слышала,—положил руку на глаза, закрывая их от меня, —Ты мне должна желание,—я возмущенно вскинула руки, —Мне ничуть не легче.       Он понимает, что врет. Помогло ещё как!       Напряжение заметно понизилось и постукивание пальцем по столу прекратились. Вот врать тебе ещё не хватало.       —И чем же я тебе напоминаю их?—перевела тему. —Такая же взрывная, как и Изабель, но в опасных ситуациях спокойная, как и Фарлан,—раздраженно выплюнул он, —Зеленые глаза. Такие же, как у Изабель,—закончил говорить на этой фразе и замолк. Его грудь медленно поднимется и опускается, он не двигаясь, сидит на стуле. Заснул?       —Понятно,—расслабленно ответила, тихонечко прокрадываясь пальцами к капралу, —Леви, ты спишь?—спрашиваю, оттягивая указательным и большим пальцами его руку с лица.       Стянула руку, смотрю на глаза, а они открыты, он отвечает —Не сплю Они такие светлые в оковах луны. Жуть.       Резко отпускаю конечность, отскакивая на стул. Хватаюсь за сердце, останавливая отдышку, —Леви! Хватит уже так делать!—я сильно испугалась, ведь сидя в темноте, по углам кажутся всякие неведомые существа. А капрал меня от них не защитит, это уж точно. —Как «так» делать?—прищурил глаза ,скрестив ноги, а я подорвалась со стула, —Пугать!       Он снова издевается надо мной. Я ,знаете ли, помочь хотела, а он. Негодяй редкостный!       Задвинула стул, не желая больше находиться с ним в одном помещении, —В петлю заведешь ,продолжая делать так,—развернулась, —Я спать пойду и тебе пора,—помахала ладонью и направилась в сторону лестницы.       —Ты уже попала в петлю,—шепотом проговорил тот и тоже ушел.       Как же меня бесит, когда пугают! Просто раздражает. И это не смешно, не весело и не забавно, а наоборот страшно и жутко. Человек заикой стать может так.       Следующий месяц будет тяжелым. Точнее полтора месяца. Подготовка к вылазке, тяжелые тренировки под палящим солнцем и в добавок огромная волокита документов на солдат, что будут с нами. На каждого нужны документы и описание.       Ну, последнее будет делать капрал. Это его работа. Но всё же…       Мне его ужасно жаль. Смотреть на истощающие его дни, постоянные бессонницы и в следствие чего плохое настроение.       Но я постараюсь стать лучшей во всем, чтобы выжить.