«Слепой случай меняет всё»
Вергилий.
— Пошли скорее, а то к Лиле опоздаем! — Спрыгнув на причальную площадку кольцевого магнитного монорельса, который все москвичи от мала до велика называли попросту «трамвай», вскричал Костя и дёрнул Гришу за рукав. — Ты же знаешь, как до седьмого яруса сложно добираться в обеденный перерыв, так чего копаешься? Тот лишь недовольно буркнул что-то себе под нос, покачнулся и привалился к поручню, держа двумя руками объёмный серебристый пакет. — Да мы же забыли за лекарствами зайти, не заплатили за проезд… — Сердито пробухтел в ответ Гриша, крепко прижимая к груди доверенную ему ношу, — А ещё к тёте Лене нужно было заглянуть! Мы ведь ей вчера обещали… — Видя, что друг его не слушает, а старательно высматривает трамвай, он нахмурился и поджал губы. Костя шумно фыркнул носом, отпустил рукав серой курточки друга и запихал руки поглубже в карманы своих спортивных штанов. Входя вагон, он недовольно проворчал: — Какой же ты правильный у нас, аж противно. Оба мальчишки обиженно молчали. А трамвай тем временем плавно отчалил от края платформы и стал неторопливо набирать скорость. — Гриш, это… Прости, если обидел. Погорячился я. Давай вечером к ней зайдём. Скажем, что с домашкой закопались… Я сейчас весь на нервах из-за трансляции. Из-за неё ведь так торопимся: пригласительный код только у тебя есть, а срок у него не резиновый. Да и начало… — Да знаю, знаю. — Сердито перебил его Гриша, взяв пакет поудобнее — Мне просто все это не нравится. Как бы чего не вышло… — Да ладно, все нормально будет! Главное Лиле всё успеть показать и самим увидеть! — Протянул Костя, прислонился к стене трамвая и стал прокручивать в голове возможное развитие событий. «Да, может нам и влетит и за прогулы, и за тот незаконный проезд в метро… Но я так хочу порадовать Лилю, что это не кажется мне таким уж страшным и неправильным. Лишь бы сегодня она улыбалась побольше…» Стоит отметить, что Костя и Гриша в школе (которая находится на окраине третьего яруса Москвы) учатся очень хорошо, хотя и являются полными противоположностями. Гриша — неторопливый и старательный, въедливый и дотошный «букварь». Он лучший ученик в параллели с безупречной репутацией, круглый отличник, да ещё и староста. Костя — порывистый и шебутной, но обладает великолепной памятью и нестандартным мышлением. Учится хорошо, но неровно, так как вовсю пытается насладиться слишком быстро летящей школьной жизнью. Мальчишки дружат можно сказать, с пелёнок. С Лилей они познакомились в младших классах. Она сильно отличалась от одноклассниц характером и поведением, поэтому ни с кем из них особо не общалась. Однажды, дежуря после уроков в библиотеке, они разговорились и выяснили, что Лиля тоже очень интересуется новыми игровыми консолями с дополненной реальностью, а ещё детективными сериалами. И другие её интересы во многом совпадали с интересами мальчишек. С тех пор они стали больше времени проводить вместе, что стало началом крепкой дружбы. Даже несмотря на разницу характеров, все трое отлично ладили между собой и часто помогали друг другу. Когда же здоровье Лили по непонятным причинам стало ухудшаться, и в средней школе она вообще перестала ходить на занятия, Костя и Гриша разработали целый план, чтобы хоть как-то радовать подругу. Несколько раз в неделю они приезжали к Лиле домой. То устраивали обычные посиделки за чашкой чая, то смотрели вместе новые фильмы или посещали виртуальные музеи и выставки. Поначалу это работало неплохо… Но в этом учебном году мальчики перешли в старшую школу. Нагрузка увеличилась, добавились новые предметы и внеурочные занятия, за дисциплиной стали строже следить, ускользнуть незаметно стало сложнее и сложнее. Поэтому они все чаще стали пропускать поездки к Лиле, а потом они и вовсе сошли на нет. Ребятам это очень не нравилось, но свободного времени у них было катастрофически мало. Поэтому оба пришли к выводу, что раз навещать подругу они теперь могут редко, то каждый раз надо ею удивлять и радовать, как следует. И вот буквально накануне вечером, роясь в интернете, Костя наткнулся на загадочное объявление: «Завтра в 14:10 в виртуальной реальности «Лукоморье» состоится открытие нового измерения под названием «Разрыв», которое недавно прошло через жёсткий контроль критиков разных сфер. Измерение признано самым необыкновенным произведением виртуального искусства и самым невероятной головоломкой за всю историю человечества. Не пропустите открытие, ведь сможете увидеть не только новый мир, но и получите возможность узнать его тайну…» Объявление было помещено на официальном сайте города, что весьма интриговало… Вскоре они сошли на новой остановке, построенной три дня назад в самом дальнем секторе третьего яруса, и быстрым шагом направились в сторону павильона скоростного лифта. Из крыши ярко раскрашенного здания торчали две огромных трубы синего и красного цвета. Трубы поднимались выше и выше, и постепенно таяли в лёгком тумане между белеющих мостов и фасадов зданий. Воспользовавшись по очереди проездной картой, мальчишки прошли к красной кабине, уложили свой огромный пакет в специальный отсек, и на парящей напротив двери панели набрали номер маршрута. Как только он был подтверждён, а багаж и его обладатели взвешены и просканированы, двери кабинки мягко закрылись и женский голос объявил: «Следующая остановка: седьмой ярус, Солнечный переулок». Кабинка завибрировала и в следующую секунду с бешеной скоростью понеслась по трубе вверх. У неподготовленного человека от такого подъёма уже заложило бы уши и сердце подскочило в самое горло, но у горожан постепенно выработался своеобразный иммунитет. Кабинка с невозмутимыми пассажирами молниеносно пролетела тридцать этажей, затем лифт сделал поворот, потом ещё один, огибая группу небоскрёбов. Красная труба сменилась на оранжевую, затем на фиолетовую, а затем стала прозрачной. Прозрачными стали и стены кабины, открывая вид на футуристический пейзаж. Дома седьмого яруса были на первый взгляд похожи на коралловые рифы. Каждый этаж подсвечивался своим цветом, каждый балкон был оформлен по вкусу своего владельца. Да, время сделало городской пейзаж просто «крышесносным» для их предков (то бишь для нас с вами), но не таким изысканным, какие встречаются в центральных районах нижних ярусов города. Вместе с тем, в этом ярусе было какое-то дрожание, казалось, что он пульсирует, как живой организм. В нем почти не было прямых линий, улицы могли изгибаться под немыслимыми углами, но всё равно ходить здесь было особенно приятно. А тем более, это был самый солнечный район города! Пролетев мимо последнего дома, кабинка сбавила ход, а потом совсем остановилась. Её двери раскрылись и перед путешественниками предстали внутренности другого размалёванного павильона, который мало чем отличался от своего предшественника. Довольные успешным полётом мальчишки извлекли из отсека ценный пакет, проверили его содержимое и, когда удостоверились в его сохранности, вышли на улицу и потопали по раскалённому тротуару Солнечного переулка. — Какой отличный денёк! На небе ни облачка, пахнет цветущими яблонями… –… И в тени пекло. — Гриша тяжело вздохнул, с грустью покачав головой. Этаж, на котором располагалась квартира Лили, был приятного персикового цвета. Его стены жильцы украсили на старый манер: фотографиями (правда не в деревянных, а голографических рамках с подсветкой), горшками со всякими красивыми травками и полудохлыми цветочками и ещё всяким хламом, который так старательно берегли в память о дальних родственниках. Поэтому дорога, проложенная мимо всей этой прелестной утвари и антиквариата, напоминала путь между экспонатами музея. Благополучно отыскав среди всего этого добра парящую площадку и поднявшись с её помощью на нужный балкон, ребята остановились напротив большой белой двери. В центре неё было вмонтировано прямоугольное табло, на котором быстро появились носы мальчишек, стоило им только к нему наклониться. В очередной раз посмеявшись над причудливо исказившимися лицами, Костя откашлялся, откинул рыжие волосы назад и, снова нагнувшись к экрану, произнёс: — Миронов и Ратников к Лилии на 14:10. Пароль: Вирусный каприз. Табло отсканировало лицо мальчика и вывело табличку: «Ожидайте завершения операции». Несколько раз моргнув, она исчезла, а ручка двери загорелась зелёным светом и до ушей донёсся щелчок открывающихся замков. Мальчики потянули за ручку и шумно ввалились в пристройку. — Лиль, мы пришли! — прокричал радостно Костя. Он обернулся, быстро закрыл входную дверь и, повернувшись обратно, воззрился в темноту коридора. Где-то там, среди жилых комнат, зазвучали тихие топотки. — Ну не стой ты как истукан, помоги. — закряхтел Гриша и кивком головы указал на вываливающуюся из пакета коробку. Костя вздохнул. — Сейчас… Взяв несколько коробочек и бутылок содовой из того самого блестящего пакета, Костя снял со второй ноги ботинок, ногой подвинул его к первому и затопал к стойке с дезинфектором. Продезинфицировавшись с головы до ног, он пошёл дальше по коридору, пока не упёрся в сиреневую дверь, которая была не заперта и из крошечной щели сочился какой-то дёрганный луч света. Постучаться Косте было нечем, так что он снова откашлялся и сказал: «Бип-бип! Вам заказ! Разрешите доставить по адресу?» В ответ последовал тихий смешок. Дверь сначала сложилась подобно листу пергамента, а затем исчезла и глазам Кости предстала спальня: квадратная комнатка, состоявшая в основном из огромной и очень мягкой кровати, что подобно мыльной пене расплывалась и пенилась на сером паркете; перед кроватью стоял крошечный серо-розовый комод с торчащими в разные стороны ящиками, обвешанными носками разных цветов и размеров, всякими кофтами. Над комодом висела черная коробочка с круглыми ушами-колонками, которая в данный момент проецировала перед кроватью полупрозрачный экран со свежими новостями города. Ведущая была слегка нервной и часто поправляла волосы, из-за чего свет постоянно мигал и придавал спальне немного жутковатый вид. Повсюду была разбросана одежда и обувь, пара сумок вообще с грустью томились в углу и ждали, когда наконец про них вспомнят и хотя бы повесят на спинку кресла. А вот наушники и электронная тетрадь (в народе просто «дощечка») торжественно возлежали на подушке с звёздочками. Но это всё ладно… Среди складок голубого пледа и облака матраса можно было разглядеть очертания милого и очень сонного личика. Костя усмехнулся. — Вставай давай! Я шаги твои слышал. Поди опять прибраться забыла? — с этими словами он ещё раз окинул комнату критическим взглядом, — Придётся сегодня генералку устроить, а то скоро к тебе и бочком не пробраться будет. Милое личико сморщилось и изо рта его снова вырвался смешок. — Обменялись нежностями? — сострил Гриша, когда обладательница «комнаты сокровищ» всё-таки решилась выползти из своего пледового укрытия. Её чёрные как смоль волосики совсем помялись от долгого лежания в кровати и теперь походили на перистые облачка в ветреный денёк. Некоторые из локонов даже игриво ниспадали на её очаровательный лобик и тоненькую шейку. Нахмурив негустые бровки, Лиля посмотрела на пришедших так, словно не понимала, что они здесь забыли. Но увидев поблёскивающие в руках Кости коробочки и бутылочки, тут же оживилась. — У вас начались каникулы? — торопливо поинтересовалась она своим сипленьким голоском и устремила ласковые глазки сначала на лицо Кости, а потом и на веснушчатое лицо Гриши, — Или у нас сегодня праздник какой-то особенный? — Ох если бы, Лиля. — вздохнул Гриша, — Но всё равно повод у нас чрезвычайно интересный.* * *
— Сколько у нас осталось времени до трансляции? — спохватился Костя, когда вся квартира была отдраена и расчищена. Гриша бросил взгляд на запястье, на котором тут же возникли четыре голубые цифры. — Ещё пять минут. Успеваем. — Прекрасно! Тогда садись за настройку проектора, а я пойду с едой разбираться. — и повернувшись к озадаченной Лиле, он взял её за плечи и радостно встряхнул, — Вот увидишь, это потрясающая вещь! Тебе обязательно понравится! Обязательно! Но Лиля ничего не поняла и ограничилась слабой улыбкой в надежде, что эта «потрясающая вещь» совсем скоро станет понятна. Плюхнувшись рядом с Гришей на диван, девчонка обняла колени и стала молча наблюдать за его работой. С минуту они сидели так тихо, что было слышно всё, что делал Костя на кухне, вплоть до его брани и препираний с салатом из фунчезы. Когда же он прибежал в гостиную с тремя подносами, так и ломящимися от различных блюд и тарелочек, Гриша закончил настройку и нажал на заветную кнопку «запуск». Пошёл обратный отсчёт. Все трое уселись в возникший на полу гостиной круг, туда же уложили подушки, салфетки, подносы и принялись терпеливо ждать. Приёмник медленно считал: «пять, четыре, три…» и вместе с этими словами сердцебиение Лили стало учащаться. Наконец, приёмник булькнул, затарахтел и нырнул в возникшее чёрное пятно, которое мгновенно поглотило в себя очертания комнаты и заполнило пространство красочной голограммой. Вокруг ребят из тёмной пустоты вспыхивали угловатые цветы, которые потом скукоживались в абстрактные фигуры и, проплывая мимо своих созерцателей, меняли цвет. Когда же они исчезли из поля зрения, вокруг снова воцарилась пустота. Мгновением позже где-то далеко заиграла флейта, под ногами зашуршало, захлюпало, заколосилось. Мгновенно проросли кусты и вытянулись деревья. Костя от изумления открыл рот: ребята оказались на залитой лунным светом поляне, которая отражала в себе мерцание звёзд. Где-то над головой засверкали Персеиды. — Сегодня, 18 октября 2277 года, моё измерение «Разрыв» официально открылось и я от всей души рад приветствовать каждого, кто удостоил меня своим присутствием. — раздался из чащи леса хриплый мужской голос, — Меня просили рассказать вам много всякой дребедени, вроде «Как создавалось это измерение?», «Что послужило отправной точкой для его создания» и всякие другие мелочи, но я поступлю иначе. Я расскажу вам об игре, которую решил запустить здесь, в «Разрыве». Об игре, которая порадует ваш энтузиазм… От этих слов Костя аж подпрыгнул и чуть не уронил за пределы круга свою коробку с жареной курочкой. Гриша помрачнел. Опершись рукой на одно колено, он внимательно рассматривал голографический лес, словно пытался найти в нём какой-то подвох. А вот Лиля испугалась и, крепко вжавшись в подушку, зажмурилась. Костя заметил это. — Эй, ты боишься? — Вовсе нет. — А что жмуришься? — Голос не нравится. Мальчик хмыкнул и вернулся к своей коробке. Гриша молчал. Через пятнадцать минут необыкновенный пейзаж разлетелся на крошечные пиксели, снова оставив зрителей в загадочном полумраке.* * *
Стемнело. Гриша, Костя и Лиля лежали на полу и тупо пялились в потолок. Их телефоны были просто забиты сообщениями родителей и надзирателей школы, имелась даже парочка пропущенных звонков. Но ребята не знали об этом, да и не хотели знать. Они просто лежали на тёплом полу и раздумывали об увиденном, разжёвывая каждую мысль как жвачку с мятным вкусом. Потом мимо окна гостиной с гулом пролетел воздухобиль, а где-то внизу промчалась ночная электричка. — Вот это он задал… — высказал общее мнение Костя и закрыв глаза, повернулся на бок так, чтобы было видно лица друзей — Что думаете по поводу всего этого? Гриша тоже очнулся и потёр тыльной стороной ладони глаза. — Только то, что мы слишком малы. Наше число знаний гораздо меньше числа знаний и навыков участников… Конечно можно, ради интереса, проследить за статистикой, посмотреть влоги и разборы… Да только я не уверен, что мы сможем решить эту загадку. Ещё и время понадобится, а с нашими новыми правилами в школе его у нас и так совсем мало. — с этими словами мальчик грустно вздохнул и покосился на Лилю. Её голубые глаза ничего не выражали. И впечатление она производила такое, словно тело её, как оболочка, было здесь, в гостиной, а сознание в это время бродило где-то далеко-далеко, может быть, ещё в том измерении, которое они совсем недавно покинули. Отвернувшись, Гриша ещё раз вздохнул и плюхнулся лицом в подушку. — Или можно разработать разные комбинации. — продолжал думать вслух Костя, не сводя взгляд с Лили, — А кто-то будет их запоминать и пробовать. Тут девочка моргнула разок и посмотрела ему в глаза. На её губах играла озорная улыбка. — Нет уж, свои комбинации будете пробовать сами. — То есть тебе понравилось измерение? — прищурившись ответил Костя, — А я думал, что только зря школу пропустили… — Не могу сказать, что оно меня восхитило, — тут Лиля села и приняла серьёзный вид, — но после той презентации Создателя, она меня заинтересовала. — Как и многих других участников. — закончил Гриша и покачал головой, — Нет, у нас вообще нет шансов на победу. Тогда Костя резко сел и выдавил из себя целый монолог о том, как легко можно настроить себя на проигрыш, как судьба тесно связана с настроением её обладателя и что никогда нельзя опускать руки. –… Тем более, что игра только началась! Но Гриша всё равно гнул своё. И делал это очень убедительно: — Слушай, Кость. Я ничего не имею против загадок и виртуальных измерений. Да только пойми, нам совсем будет не до этого. Эти два года у нас будут наполнены одними тестами и профориентацией. Можно спокойно отсканировать его и отложить в хранилище. Даже так будет лучше. Нам нельзя сильно вникать во все эти проекты. Тем более, что… — тут он помолчал немного, — Что всё это немного подозрительно. Костя, весь на эмоциях, продолжил препираться с другом. Наверное, он надеялся на то, что ему удастся переубедить его. Но увы — тот не поддавался. Лиля же их совсем не слушала. Её никак не оставлял тот хриплый голос, влекший за собой образ Создателя «Разрыва» — мужчины средних лет с тусклыми волосами и выцветшим лицом, одетого в белый халат поверх серой водолазки и в красные потрёпанный штаны моды прошлого века. И его взгляд… Пронизывающий и смеющийся взгляд, совершенно не совпадающий с выражением его лица и фигурой. Один его взгляд вышиб Лилю из привычного хода мыслей и теперь не покидал её голову… — Нет, всё так и я позволю себе немного поболтать. Но это будет по делу. — говорил Создатель, когда все участники измерения окружили его, собравшись в гигантский многогранник, — Когда я размышлял о «Разрыве», то придерживался идеи обратиться к истокам нашей культуры. И копнул так глубоко, что вы и представить себе не можете. — после этого он прочистил горло и элегантно опустился в возникшее за его спиной кресло в форме полумесяца, — Может быть кто-то из вас когда-нибудь слышал о таком растении, как разрыв-трава? Если нет — ничего страшного, я поясню: это название было дано славянами самому могущественному цветку. Внешне он достаточно невзрачный и его было трудно отыскать в лесных чащах Старого Мира, но несмотря на это, он даровал своему обладателю магическую силу. То же самое я решил проделать в своём измерении. Помимо того, что я наполнил его локациями из разнообразных сновидений, я поместил в него и укоренил само это поверье о разрыв-траве. — и тут он почувствовал на себе пристальный взгляд Лили и продолжил говорить, уже не отрывая своих серых глаз от неё, — Тот, кто отыщет в положенное время этот цветок не только обретёт нечеловеческую силу, но и сможет исполнить своё самое сокровенное желание… Запомните это, мои дамы и господа. Вас ждёт увлекательная игра… — после этого он улыбнулся и щёлкнул пальцами. Лиля очнулась на диване гостиной. Она была совершенно одна. На проекторе висела записка: «Ушли в интернат. Не теряй.» — Может, мне всё это приснилось? Может и не было никакого измерения, ни Создателя, ни цветка… Просто всё почудилось из-за температуры. — и она спустила ноги на пол. Голова и правда была какая-то странная; в ушах неприятно звенело, в горле пересохло, а ноги и руки очень сильно мёрзли. Но Лиля как-то не подумала побежать на кухню и принять лекарство. Нет-нет, она осталась сидеть на краю дивана и пялиться на пол, где по-прежнему виднелся очерченный круг. — Не почудилось… Поднявшись на ноги, она сделала несколько шагов вперёд и присела рядом с пульсирующей белоснежной линией. Ничего необычного не происходило. Когда же она вытянула руку и коснулась половицы внутри этого круга, поверхность его зарябила, засветилась и часть пола провалилась куда-то вниз. В круглой дыре появились кусты с розоватыми лепестками, ветви деревьев, осока… Даже пение птиц стало слышно. Лиля колебалась. — Ничего же не будет, если я ненадолго туда загляну? Всего на пару минут… И решив, что вреда от этих пары минут никакого не будет, девочка села на край, свесила ноги, а затем спрыгнула в мягкую траву. Проектор пискнул. Круг исчез.* * *
Конец ноября 2277 года. Костя и Гриша даже не заметили, как быстро пронеслось время — уж больно много всего им пришлось пережить и сделать. «Никто не говорил, что будет легко.» — как сговорившись, повторяли им учителя. Но ничего, ребята почти справились с учёбой. Осталось совсем немного. Но только… Только волновало их то, что Лиля давно не выходила на контакт. Ещё пару раз они виделись после той трансляции, ещё попереписывались… и на этом всё. А совсем недавно приходила директриса и объявила, что место Лили в классе «заморожено», и над партой теперь висела табличка «временно отстранён от обучения по причине слабого здоровья». — …так она написала школьной медсестре. — пытался успокоить Костю Гриша, — Просто приболела, наверное. Ты же знаешь, у неё здоровье не очень… — А почему она нам ничего не сказала? — взволнованно спросил Костя, бродя по классу туда-сюда и нервно дёргая правым плечом, — Неужели всё из-за того измерения? — Думаешь, она решила отыскать тот сорняк? Но мы же говорили, что это в нашем возрасте невозможно. — Вот я и переживаю. Лиля очень впечатлительная. Вдруг она этим воодушевилась и решила… Нет, не хочу даже думать об этом! — Не переживай ты так. Можно же позвонить её родителям. Наверняка кто-то из них знает, куда она могла деться. — Может быть, может быть… А ещё нужно всё-таки сходить к ней домой. Чует моё сердце, что здесь творится что-то неладное. Гриша поправил свои лабораторные очки и вывел на часах заметку с таймером. — Ну, тогда после экзамена и сходим. Всё равно делать будет нечего. Тем же вечером Костя и Гриша стояли посреди тёмной квартиры, в которой последний раз виделись с Лилей. Было холодно. Окна открыты нараспашку, повсюду выключен свет. Пройдясь по комнатам, мальчики подругу не нашли. — Даже телефон её здесь валяется! — издал душераздирающий крик Костя и сполз на пол. — Я ничего не понимаю. — Её родители сказали, что последний раз общались с ней четыре дня назад. — всё также спокойно проговорил Гриша и нажав на проектор, включил в спальне мягкую подсветку. Было неприятно пусто. Костя обхватил руками голову и некоторое время сидел неподвижно. Видно, пытался взять себя в руки. Гриша же продолжал хладнокровно рассматривать обстановку комнаты и просчитывать в голове возможные варианты того, куда их подруга могла подеваться. И вскоре его внимание привлекла мерцающая дощечка, наполовину погрузившаяся в пространство воздушного матраса. Быстро достав её оттуда и смахнув прилипшие к экрану пылинки, он увидел надпись: «Я нашла «. — Кость… — Ну что ещё? — тот поднял голову. — Кажется, всё так, как ты и говорил. Она в «Разрыве». — Чёрт возьми… — Костя выпучил глаза и зажал рот обеими руками, — Что я наделал. — Что мы наделали. — поправил его Гриша и всю его невозмутимость как сдуло. Он выронил дощечку, руки его затряслись. Он медленно сел. — Н-но если… Если она написала это, значит всё-таки была здесь. — Только это же измерение ВИРТУАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ. Как оно могло забрать её? Это же невозможно… — Так ведь мы не знаем, кто был этот «Создатель». Скорее всего, он нейрогений… — А были ли подобные случаи за прошедший месяц? Костя потянулся к запястью, но Гриша его опередил: он подтянул к себе проектор Лили и ввёл запрос. " Данные обрабатываются. Пожалуйста, подождите.» — отозвался электронный голос. Потом вывел сводку новостей. — Нет, ничего нет. — Тогда если они и были, то не оглашались… — обречённо произнёс Костя и растянулся на полу, — Как же так получилось… Словно в кошмаре оказался. Просто поверить не могу… — Не паникуем. Ты сейчас позвонишь в спецотделение по нейроизмерениям и сообщишь о нашей ситуации. Я напишу знакомому. Нельзя сейчас терять самообладание. Если и спасать Лилю, то только холодным умом.* * *
— Куда вы собрались с утра пораньше? — поинтересовалась Агафья Тимофеевна, увидев как Костя и Гриша попытались покинуть класс с дощечками под мышками. Это был последний день первой учебной четверти. — Да нам нужно провести исследование для одного проекта, — ничуть не смутившись отозвался Костя и пихнул друга в бок, — Нам смертельно необходимо выйти как можно скорее, иначе опоздаем. Женщина цокнула языком и кивнула в сторону доски. — А задания после практикумов вы уже выполнили? Тут выступил Гриша. — Агафья Тимофеевна, обижаете! Мы положили ответы вам на стол. Они лежат под вашим анализатором ошибок. — и он указал на вытянутый красный прибор, который действительно лежал на вытянутых голографических файлах. Надзиратель хмыкнула. — Ну что же, тогда свободны. — снисходительно отозвалась она и отвернулась. Тут же мальчишки пожелали ей хорошего дня и как ошпаренные выскочили в коридор, чуть не сбив с ног одноклассницу Миру. — Да вы совсем одичали с этими вашими пушками! — вскричала она, впиваясь длинными розовыми когтями в плечо Гриши, — Я что, прозрачная?! — Да кто же знал, что ты сюда выползешь! — Костя отодрал девчушку от друга и вручил ей дощечку, которая у той выпала из рук, — Всё, не кричи. Нам идти нужно. — А куда? — Всё тебе знать надо! Мира надула щёки. — Ну и пожалуйста! Мальчики пулей понеслись в конец коридора, добежали до лифта и спустились на первый этаж. Преодолев турникет, они вылетели на улицу. Погода была ясная, тёплая, но часы Гриши взволнованно сообщили, что в ближайшее время ожидаются сильные завихрения. Времени было в обрез. — Лёша написал, что ждёт нас в гараже. — Гриша откашлялся и замедлил шаг. — К нему только на попутках можно добраться. Ну ничего, всё ради Лили. Они вышли на главную улицу, пролетели с помощью ветролифта к северной части четвёртого яруса и там принялись ловить такси. Битый час они маялись с проезжающим транспортом, пока один дряхлый воздухобиль не вылез к ним на обочину. За рулём его был мужчина лет сорока с чисто выбритой физиономией и жёлтыми волосами, закрученными в два рога. Опустив свои модные солнцезащитные очки на кончик носа, он заулыбался: — Что, мелюзга, не везёт вам сегодня? — Да нам бы до гаражей доехать, дядь. — с несчастным видом отозвался Костя, голова которого от палящих лучей солнца была уже похожа на сваренное в мешочек яйцо (к слову: из-за того, что Москва строилась сама на себе, внутри неё образовалась своя экосистема и изменилась температура; так что в среднем температура ежедневно составляет +26 градусов, а в солнечные дни может доходить аж до +35!) — Вот как? А не к Восьмиглазому случайно? — К нему самому. — Он мне написал, что вы тут давно торчите. Ну, полезайте в багажник. — и крышка зелёного драндулета с громким треском поднялась. Скажем честно: это был не самый приятный способ передвижения. В багажнике, несмотря на мягкую обивку и мини-кондиционер было очень тесно, темно и душно. Крышка его всё время поездки опасно погромыхивала и вообще тряска была просто невыносимая. Но ребята были готовы перетерпеть всё что угодно, лишь бы добраться до заветного гаража — тем более, что рядом с водителем сидел коричневый пёс по кличке Миша, которого в багажник было просто не засунуть — такой он был большой; а на весь воздухобиль распространялся запах собачьего шампуня. И вот, после головокружительной поездки по окружным трассам города, машина, подъехав к гаражному комплексу, остановилась, с треском выпустив на землю три посадочных шасси с предохранителем. Выбравшись из багажника, ребята размяли затёкшие конечности, поблагодарили от всей души незнакомца, на прощанье почесали пса за ухом и, отворив дверь железной коробки, вошли внутрь. Они уже были здесь прежде и знали всю обстановку. Но сегодня всё выглядело совершенно иначе: голубые стены были испещрены металлическими трубами и переливающимися кнопками; отовсюду тянулись провода, перевязанные разными лентами. Виднелась куча розеток. На полу и в стенах светились старые и новые компьютеры, а посреди всей этой зловещей лаборатории ворчал квадратный (и достаточно подержанный) проектор. — Чао, ребята. Не перестарайтесь там. — жизнерадостно прокричал мужчина с рогами, помахал рукой на прощание и, вернувшись в свою любимую машину, покатил в закат. Дверь гаража тихо закрылась. Гриша отряхнул штаны и кофту от налипшей шерсти. Увернувшись от пролетевшего навстречу проектора, он подошёл к самому большому экрану и чётко произнёс: — Лёш, приём. Мы на месте. — Отлично. — ответствовал ему бодрый голос из колонок по бокам от экрана, — Садитесь в кресла и надевайте жилеты. Через три минуты мы начинаем.* * *
«Разрыв» был полон цветущих гор, заросших холмов, которые время от времени меняли цвет, место и форму. Не было ни одного здания или намёка на современность — лишь умиротворяющие пейзажи и пение птиц. Кое-где журчали реки, горные ручьи или громыхали водопады. Иногда мерцали поля или деревья, облепленные светящимися вьюнками. Когда появлялись кометы, Персеиды уносились в сторону горизонта, их свет ненадолго озарял мир голубым свечением, а потом медленно потухал, а сам небосвод затягивался лёгкой дымкой, на которой постепенно проявлялись бисеринки разноцветных звёзд. Да и само пространство здесь ощущалось по-особенному: оно очень походило на реальность, но при этом как бы сворачивалось в спираль и вытягивалось. Земля под ногами, звуки и запахи слегка дурманили голову, затем насыщали пришедшего сюда свежестью и свободой, а тело наполняли лёгкостью и спокойствием. Возникшие на вершине одного из холмов мальчишки минут пятнадцать рассматривали местность, поражаясь необычайной красоте места, а затем прикидывая, с чего можно начать. При этом они то и дело отвлекались на сновавших среди деревьев соседнего буерака крошечных фигурок других участников этого «нового мира» и шуршащих в кустах и листве деревьев зверушек. — Мы словно в сказке оказались, — задрав голову произнёс Костя и провёл рукой по коре старого высокого дуба, который был, по ощущениям, размером с десятиэтажный дом и заканчивался красной кроной с причудливыми плодами, — Вот здорово… — Это точно. Но нам нельзя отвлекаться на все спецэффекты. Нужно отыскать Лилю. — серьёзно ответил Гриша и по обыкновению нахмурил брови. Коснувшись запястья он вывел перед собой панель состояния, над кистью — клавиатуру, и нажав на появившуюся тёмную аватарку, сообщил: — Лёш, как слышно? — Помехи есть, но небо…льшие. — отозвался тот сильно заикаясь, — Сейчас решу. Как чувст…вуете себя? Не то.шни.т? — Оба в норме. — Отл…чно. Главное за голов…ой след…ите, чтобы набекрень не… съехала. Тут атмосферка на людей постарше рассчитана. — Ничего, привыкнем. Как дела со схемой? Разобрался? — Да видел, видел. Уже запустил сканер местности и сейчас делаю запрос на идентификационный номер Лили. Можешь закрывать панель. Гриша закрыл её и, сложив руки на груди, продолжил общаться с Лёшей, но уже по внутреннему каналу, так что Костя ничего не слышал и из разговора окончательно выпал. Чтобы не мешать, он решил немного прогуляться по холму. Он внимательно рассматривал каждое дерево, каждый встреченный цветок или травинку под ногами, каждую извилинку в открывавшемся вечернем пейзаже, словно пытался в любой момент подловить измерение, если то вдруг решит и его куда-то деть. Через десять шагов он оказался на самом краю холма, который был засыпан большими валунами. Взобравшись на один такой, он сел в позе лотоса и стал смотреть на заходящее солнце. «Лиля пропала из-за меня.» — думал он, внимательно следя за ослепительным оранжевым диском, — «Это была моя идея показать ей эту глупую игрушку, чтобы она не скучала по вечерам. Боже мой, я даже и представить не мог, что всё так обернётся…» Когда от солнца остался один лучик, Костя задрал голову и стал смотреть на небо, что в этот момент решило украситься северным сиянием. «И самое обидное, что ни службы, ни родители наши слова всерьёз не восприняли. Хотя должны были… Неужели мы слишком малы для этого всего? Вот странно…». Потом он зажмурился и обратился к окружающей его тишине: — Пусть только Лиля найдётся! Живая, здоровая… Пусть только всё станет так, как было… — сказал это и мысленно отправил желание туда, где, по его мнению, должен был быть творец, Создатель мира.* * *
— Как же здесь здорово… — выдохнула Лиля. Она лежала где-то в глубине зачарованного леса, посреди поляны мерцающих жёлтых одуванчиков и никак не могла надышаться прохладным воздухом, пахнущим прибитой после дождя пылью. Перевернувшись на бок, она зарылась лицом в мягкие соцветия и улыбнулась. — Как в детстве… Это было примерно четырнадцать лет назад. Тогда её семья жила в большом особняке у леса. Сама Лиля была ещё третьей дочерью. В цветнике за особняком росла целая поляна из одуванчиков, раскинувшаяся под старой сливой. Отец не особо интересовался садоводством, а у мамы просто на него не было времени, поэтому цветник постепенно зарастал сорняками, крапивой, мягкими лопухами и щавелем. Лиля обожала проводить там время, когда все заботы мамы переходили на её сестёр. Особенно приятно было находиться там в дождь: стоишь босиком на нагретой летним солнцем траве и, не обращая внимания на промокшую до нитки одежду, подставляешь ледяным дождевым каплям своё розовощёкое личико, при этом старательно глотая ртом прекрасный свежий воздух! А потом, когда в небе снова становится ясно, ты садишься посреди полянки из одуванчиков, прямо под ветвями старой сливы, весело мурлыча себе под нос озорную песенку, и плетёшь венки… — Хочу навсегда остаться в этом сне. — открыв глаза прошептала одними губами девочка, — Отдалиться от грязного города… — Как приятно это слышать. — отметил кто-то, стоя неподалёку, — Но тут ещё много работы предстоит сделать. Лиля вздрогнула и живо поднялась на колени. В её намокшие от росы волосы вплелись жёлтенькие огоньки. А перед ней возникла тонкая фигура Создателя, который в этот момент с интересом рассматривал крошечный одуванчик, зажатый между указательным и большим пальцами правой руки. — Несколько лет своей жизни я положил на то, чтобы люди принимали моё измерение как родной дом и находили в нём покой. Сейчас мне приятно слышать искреннюю радость каждого из них. Но, увы. Историю, которую мне захотелось вписать в этот мир, осталась незаконченной. А у меня самого осталось не так много времени. Поэтому остаться здесь может стать затруднительным… — он грустно улыбнулся и положил одуванчик на землю. Стебелёк извернулся, подобно змейке, и воткнулся в почву, расправив при этом листья. В центре его бутончика зажегся золотистый огонёк. — Вы тоже умрёте? — Лиля не сводила взгляд с лица седого старика. — Может, умру. А может — потеряю память. Хотя для меня и то, и другое — конец. — Но могу ли я помочь? Создатель удивлённо посмотрел на неё. При этом волосы его выбились на лоб и придали его лицу болезненный вид. Он выглядел истощённым и несчастным. — Почему ты так хочешь это сделать? Для тебя я чужой. — Нет, это не так. — Лиля поднялась на ноги, — Вы сотворили этот мир и сделали близким для каждого человека: здесь силами природы и воспоминаний можно исцелить душу. Вы, подобно художнику, не просто представили зрителям свою любимую картину, но и поделились частью её сотворения — своим внутренним миром. Поэтому, — Лиля сжала кулаки, — Вы не сторонний мне человек. Я прочувствовала этот мир всей душой, и теперь от всего сердца хочу помочь вам. Они стояли неподвижно и только ветер приносил грустную мелодию ветвей. Потом с неба сорвалось несколько холодных капель. — Ты очень тонкая натура, Лилия…* * *
В первые три часа они ничего не нашли. В последующие четыре натыкались на других участников, но никто из них Лилю не видел. На вопросы о «разрыв-траве» все отвечали одинаково: — Ещё никому не удавалось её найти. Некоторые полагают, что этой «разрыв-травы» вообще не существует. Но если вы и правда хотите отрыть её здесь — желаем удачи. Однако, несмотря даже на некоторую абсурдность цели, все всё равно говорили, писали, рассказывали об этом цветке и упорно искали. Точно так же и ребята упорно искали Лилю. Так прошло три дня от осенних каникул. Гриша, Костя и Лёша сидели в гараже, подавленные и уставшие. — Если мы так плохо себя чувствуем, страшно представить, что с Лилей. — Если её каким-то образом сделали голограммой и вшили в мир — то она чувствует себя лучше вас двоих вместе взятых. — А разве такое возможно? — Сложно сказать. — Лёша почесал шершавый подбородок, — Но это может объяснить, почему мой сканер её до сих пор не нашёл. — Кто-то сделал её частью этого несуществующего мира? — Вроде того. Кстати! Я почитал несколько научных статей о Создателе. Вы будете смеяться, но он умер три года назад. — Что же ты сразу не сказал! — не выдержал Костя и от собственного крика его передёрнуло, — Значит он не только с собой это сделал, но и с Лилей… — Успокойся, Кость. нужно мыслить рационально: если мы не можем найти Лилю, значит не найдём и Создателя этого измерения. Следовательно… -… нужно положить все силы на поиск этой «разрыв-травы». — закончил мысль Гриши Лёша и откинулся на спинку кресла, — По-видимому, она обладает какой-то силой, которая может позволить провести манипуляции внутри вертикальных миров и как-то повлиять на реальный. Есть шанс, что она может помочь вернуть Лилю обратно, в стартовый круг у неё дома. А ещё. — он задумчиво прищурил один глаз, — Провернуть это всё было бы неплохо до завершения ваших каникул. Следы пребывания Лили с каждым днём становятся всё мутнее, а мир окончательно обрастёт сложными ключами на одиннадцатое число и за него возьмутся серьёзные шишки, которые понаставят кучу всяких ограничений. — Ты прав. — обречённо ответил Гриша и потёр переносицу, — Ничего другого нам не остаётся. Затем он подождал немного, дав всем время подумать, после чего сложил руки домиком и посмотрел сквозь импровизированный треугольник на Костю, — Тогда имеет смысл разделиться. Это поможет нам сэкономить немало сил и времени: я буду искать всевозможные зацепки в сети и на форумах, связанных каким-то образом с «Разрывом»; Лёша будет продолжать сканировать слои измерения на предмет местоположения загадочных или «зачарованных» мест и отмечать их на нашей карте, а Костя в этот момент будет посещать эти участки мира и собирать улики. — Решено! — хором ответили мальчики и заторопились к креслам. На протяжении последующих пяти дней несчастный Костя бродил по «Разрыву», параллельно слушая болтовню Гриши и Лёши и выполняя их поручения. Он излазил всё, на что можно было забраться; исходил всё, по чему можно было пройти — но ничего не нашёл. Ничего из увиденного, пройденного, услышанного или найденного никак не продвигало дело. А между тем молодой «Разрыв» обрастал новыми лесами, новыми горами и обзаводился новыми реками, пещерами и каньонами. Он волей-неволей закрывал все двери, ведущие к надежде…* * *
Сначала было одиноко и пусто: не было ничего, кроме плотной материи, что, шипя сужалась, пока не собралась в крошечную точку, не натянула окружающую её темноту до беззвучного писка, не раскрылась и не заискрилась. Затем произошла пауза, а после неё — тишина печально всплакнула на прощанье. Произошёл взрыв: мириады разноцветных осколков рассекли и закружились в открывшемся холодном пространстве. Возникла жизнь: первый крошечный огонёк, рассеивающий темноту и блеск своего мира алым сиянием. Забилось первое тихое сердце, прогоняя тишину бесконечности своим тёплым алым сиянием. Появилось время и понеслось так быстро, что осколки сменились крошечными звёздами. — А алое сердечко? Оно прекратило биться всего на минуту. А потом раскололось и из возникшей тоненькой щели потянулся стебелёк. Он вытягивался всё сильнее и упорнее, раздвигая края ещё недавно оберегавшей его скорлупы. Вот он уже вытянулся в темноте и, встрепенувшись, запустил в нежный мягкий воздух два продолговатых лепестка. За ними потянулись ещё два, и ещё. Он тянулся вверх, пока на самой головке его не возникли три бутончика и не раскрылись. Их свет был ещё ярче своего сердца, ещё живее и прекраснее. Они прогнали мрак своим душистым ароматом и закрутили вокруг себя мир, при этом, замедлив его время. — Он действительно прекрасен. Один его свет согревает душу… — Да, моя дорогая Лиля. Но при этом он могущественен для всего, к чему коснётся. Он также беспомощен, потому как покинув родную скорлупку обрёл свободу, а значит и беззащитность. — Он что-то шепчет мне. Я прислушиваюсь к его еле слышному голоску и слышу лишь тихий плач… А теперь, когда прикоснулась к его лепестку, слышу смущённую радость. Такую искреннюю, что и самой становится хорошо… — Он наконец обрёл своего желанного друга. — Когда я закрываю глаза, я вижу его свет. Ах… нет! Это я свечусь! Ха-ха! Теперь я похожа на одну из тех звёздочек, что окружали его когда-то! Но теперь мы будем светиться на земле. Нам не будет никогда ни грустно, ни одиноко. Звучание его тихой песни делает счастливой меня, а моя — его! Теперь бесконечность стала совершенно другой. — Берегите себя…* * *
Костя пнул ногой валявшийся на дороге камень и грустно вздохнул. Крошечный камушек, облепленный мхом, с тихим стуком полетел в кусты, подпрыгнул пару раз и остался лежать в тени молодой сосенки. Не обратив на это внимание, Костя сошёл с холма и поплёлся в просвет между кустов шиповника, пересёк поляну из папоротников, прошёлся по поваленному стволу клёна, из которого уже выглядывали ложные опята и поганочки, и вышел к подножию плакучей ивы. Она стояла в окружении темных кустов и молодого подлеска. Где-то в десяти шагах от неё раздавался слабый плеск ручейка, а из травы по бокам выглядывали старые тёмные камни с острыми краями, которые уже успели облюбовать всякие вьюнки и десятки разноцветных бабочек. Костя наблюдал за тем, как эти крошечные хрупкие существа размахивали своими крылышками, играли друг с другом, пили сладкий нектар… Потом он двинулся с места. Подойдя поближе, он нагнулся и вытянул руку, чтобы дотронуться до крапивницы, пригревшейся на солнышке, как его нога вдруг провалилась. Костя даже сориентироваться не успел, как и под вторым ботинком трава захлюпала, а вслед за этим с коварным шуршанием пропала и поляна, плачущая ива, бабочки, солнечный свет — они сменились чернотой. Затем раздался глухой стук. Эхо. Костя застонал и огляделся. — Ч-что это было… — простонал он, почёсывая затылок. Открыв глаза, он увидел, что лежит на холодном полу глубокой пещеры, прямо в круге солнечного света, исходящего из дыры над голой, которая ещё мгновение назад была частью очаровательной поляны. Огляделся по сторонам — страшный мрак. Подтянув запястье правой руки к лицу, Костя вызвал панель быстрого доступа и набрав нужное число произнёс: — Эй, ребят. Я как-то умудрился провалиться в какую-то пещеру. Можете посмотреть, что тут? Но никто не отозвался. Костя нахмурил брови и попробовал ещё раз связаться с каждым из мальчишек по отдельности. Ничего. — Что это ещё такое? Здесь не может быть сбоев… — быстро сев, он стряхнул с себя ошмётки травы, комы грязи и огляделся. Хотя что там… Из-за солнечных лучей пещера была совсем темной. Но каким-то чудом ему удалось разглядеть два маленьких пятнышка. Причём необычных. Они то пропадали, то снова появлялись и увеличивались. — Здесь есть кто-нибудь? — решился поинтересоваться Костя, следя за пятнышками, — Если да — то не бойтесь, я не причиню вам вреда. Мне бы только выбраться отсюда… Пятнышки приблизились к самому краю солнечных лучей, где уже на ногах стоял мальчик. Потом они исчезли. В стену света медленно выплыло что-то косматое, чёрное… Из пышного чёрного как уголь воротника выглядывала плоская морда, похожая на морду медведя, но при этом имела она и человеческие черты, и скулы. Огромные веки задрожали и медленно поднялись. Под пушистыми ресницами заблестели глаза существа — два камушка хрусталя, которые тут же принялись бросать во все стороны разноцветных солнечных зайчиков. Костя не мог пошевелиться — так его поразило увиденное. Существо же, не моргая глядело на него и словно рассматривало. Наконец, Костя взял себя в руки и слабым голосом произнёс: — Здравствуй, кто бы ты ни был. Никогда прежде мне не доводилось видеть подобных тебе существ… Само существо не умело разговаривать, а потому только наклонило голову и рыкнуло утробным голосом. — Прости, если разбудил или помешал тебе…- продолжил Костя. всё ещё не двигаясь, — Но я случайно сюда провалился, если ты меня понимаешь…- существо кивнуло, — На самом деле, я просто задумался… Зверь зевнул и, зайдя в круг света, сел. Теперь мальчику удалось рассмотреть его получше. Всей своей внешностью оно походило на медведя: мощные когтистые лапы, грузное тело, уши. Но при этом шерсть была длинная и свешивалась с боков, закрывая живот и локти, а хвост был больше похож на хвост какой-нибудь дикой лошади, нежели медвежий. Морда была серого цвета и покрыта шерстью. Но глаза… Они были невероятны. Словно два стеклянных глазика куколки, вмещавшие в себя весь мир, весь свет — абсолютно всё. Тут же Костя почувствовал, что этот диковинный зверь совершенно не испытывает к нему враждебность, а, скорее, настроен дружелюбно и большой любитель послушать: он внимательно следил за интонациями и наклонял голову, заслышав вопрос или незнакомое слово. Тогда Костя и решился на отчаянный поступок. — Ты похож на лесного духа. — начал он осторожно, — Поди, знаешь весь лес, каждый его уголок… А если каждый уголок, то и каждое растущее здесь растение, или цветок… — облизав высохшие от внезапно накатившего волнения губы, Костя уже собрался было продолжить, как вдруг заметил подёргивающийся хвост зверя. «Не лги…» — пронеслось у него в голове. — Да, лучше не так. — быстро поправился мальчик, — Начну с того, что неделю назад потерялась моя подруга — Лиля… — и он рассказал всё, упоминая каждую волнующую его деталь, и возможно, способную заинтересовать необычного слушателя. Тот же продолжал, не моргая глядеть на Костю. — Мне нужен этот цветок не для себя. Пойми, прошу. Ни мне, ни моим друзьям не нужно могущество, слава или деньги — всего этого мы и сами можем добиться, если постараемся. Мы только хотим вернуть нашу подругу. Вот и всё… Если хочешь, я могу что-то сделать взамен на твою помощь. Всё, о чём попросишь… Зверь закрыл глаза. Он сидел так долго-предолго, обдумывая услышанное. А между тем его хвост покачивался то в одну сторону, то в другую. Время шло. Пару раз в пещере становилось темно: облака пролетая над лесом, закрывали солнце и становилось холодно. В воцарившемся полумраке Костя с удивлением наблюдал за светящимися сами собой полуприкрытыми глазами зверя. Когда солнце снова загорелось, Костя поднял голову и разглядел над кроной бледный месяц. Опустив голову, он существо рядом с собой не нашёл, но услышал удаляющиеся шаги и стук когтей о каменный пол. В голове пронеслось: «Один цветок оставить невредимым. Остальные поделить с друзьями сердечными поровну…» И почувствовал, что правый кулак его как-то сильно сжат. Разжав пальцы, мальчик увидел на ладони мерцающий одуванчик. — Знак?* * *
— Отключившись от измерения, Костя закрыл лицо рукой и обмяк. Болело абсолютно всё. — Ну наконец-то! Явился! — Мы уже тебя потеряли. — Лёша протянул чашку свежезаваренного «коктейля активистов» (кофе) и тюбик с жарким, — Что с тобой стряслось? — Да в яму какую-то провалился. — снимая с себя жилет ответил Костя. Он был устал и мрачен. — А что до тебя было не дозвониться, а? — Сам не знаю. Но зато я встретил… Я встретил… — Кого? — Кого ты там встретил? По спине Кости пробежали мурашки. Ничего не понимая, он посмотрел на жилет, на экран, на свои руки. В одной из них он нашёл голографический одуванчик и беспомощно посмотрел сначала на него, потом на друзей. — Я… Не помню. — Неужели он и правда ничего не помнит? — допытывался Гриша, когда их товарищ ушёл спать в соседнюю комнату, — Ну он же там целых два часа провёл! Как можно было всё разом забыть? Ещё этот одуванчик… — Провал в памяти, видимо, не его рук дело, а кого-то другого. — тоном специалиста отозвался Лёша, опершись рукой на подбородок и рассматривая отсканированный участок местности, где последний раз был Костя. По бокам от него то появлялись, то исчезали разные цифры, графики, диаграммы и прочие расчёты, — Что-то перекрыло своим полем связь Кости. И это не пещера, — тут парень ткнул в объёмную модель пещеры и покрутил её, — Разгадка где-то здесь… — А ещё на поляне той не было одуванчиков. И весь маршрут Кости без них… — Значит он или его нашёл в пещере, или ему его дали. Узнать бы ещё кто… — Погоди! — шёпотом попросил Гриша, когда хакер уже собрался закрывать объёмную модель, — Видишь размытое пятно? Вот здесь, в углу… Это что-то живое. По плотности и ключам похоже на животное «Разрыва», но им не является. Что-то другое, более совершенное… — И волшебное? — блондин усмехнулся, — Только этого нам не хватало. — Может быть, может быть… — У нас осталось пять дней. Завтра утром вы вернётесь домой и переделаете все важные дела, чтобы родители не волновались. Ну а потом разберёмся с этим одуванчиком. — А вдруг и он исчезнет? — Я так не думаю — не в живости его дело. Я уверен в том, что он скорее знак, чем сосуд с подсказкой. — Ах, как я устал от постоянных загадок… Ничего нельзя знать наверняка! Лёша засмеялся. — Ложись спать. Завтра всё равно нас ждёт много работы.* * *
Весь следующий день Костя и Гриша убили на разборки. Родители каждого из них были очень недовольны. — Куда ты постоянно мотаешься, Костя? Почему тебя не бывает дома? Ты совсем разленился! Домашнее задание до сих пор валяется не сделанным, а курсы все пропустил. Что с тобой происходит? — сетовала мать, пока сам Костя драил полы. Он молчал. А что ответишь дорогой маме? Что каждый божий день ездишь в гараж-лабораторию одного хакера, за которым пол Москвы гоняется, и пытаешься вместе со своим другом отыскать девочку, застрявшую где-то в виртуальном измерении? Вот уж чего не хватало… «Да и будет лучше, чтобы никто из них пока об этом не догадался… Вот найдём Лилю, и сразу всё и всем расскажем!» — тешил себя Костя. Закинув тряпку в ведро с водой, он повернулся к матери, сидевшей на стуле у окна, и улыбнулся своей добродушной улыбкой. — Не переживай, мам. Всё нормально. Вечером, убедившись, что родители спят, Костя тихонько собрал самые необходимые вещи в рюкзак, закинув туда ещё парочку походных тюбиков с вишнёвым штруделем и парочку с жаренной курицей, купленных в тайне от родителей, и, отписавшись мальчишкам, отключил телефон, коснувшись двумя пальцами седьмого позвонка. Так как квартира его была на первом этаже, а окна его комнаты выглядывали прямо на ствол липы, он без труда выбрался на улицу и, держась теневой части улицы, заторопился обратно, в лабораторию, где уже во всю жужжали компьютеры, вентиляторы, старый приёмник и другие не менее приятные механизмы. Переступив порог, Костя поприветствовал собравшихся. — А, заходи. — деловито отозвался Гриша. Даже в темноте было видно, что его глаза радостно поблёскивали. — Удалось что-нибудь разузнать? — Пока ты проводил лучшие часы своей жизни за вымыванием дома, мы с Гришей отрыли нечто очень любопытное. Голос Лёши показался рыжему каким-то странным. И не ошибся: под глазами парня синели два глубоких полукруга. Сами глаза его казались какими-то вставными, не живыми. Он даже моргал редко. Удивлённо переглянувшись с Гришей, Костя понял, что лучше не заострять на этом внимание. «Вдруг ещё забудет, что хотел рассказать…» А белобрысый, не отрываясь от монитора, сказал: — Несколько дней назад, на окраине континента была сделана поляна из одуванчиков. Всего на двадцать минут. — он вывел фотографии по бокам от мальчишек, — Этот одуванчик оттуда. Из самого её центра. — Значит, это может быть подсказкой к месту, где мы можем найти… — Костя увеличил одно из изображений. Договорить он не успел. — Это всего лишь догадка. Но будет лучше, если вы пробежитесь до той точки и осмотрите местность. Вероятно, вы найдёте его.* * *
— Эй, берегись!!! — Гриша вытянул руку и ухватил друга за ворот футболки. Тот беспомощно повис в воздухе. — Вот не везёт мне теперь здесь! — выругался Костя, — Тяни меня вверх! — Да ты тяжёлый такой, я не вытяну тебя… Сейчас выскользнешь! Костя вздохнул и посмотрел вниз. Там, под ногами, бурлила горная река, с шумом ударяясь о выступающие из земли валуны. — Что-то не особо хочется туда падать… Гриша скривил лицо и быстро осмотрелся. Неподалёку от края скалы, на который они несколько секунд назад приземлились, торчала лиана. На вид она показалась достаточно крепкой и вела от самого края вниз, к подножию скалы, откуда должен был начаться их запланированный путь. — Кость… Прости меня, конечно, — стискивая зубы пробормотал Гриша, — но полетать тебе всё-таки придётся. — Что ты там бормо… А-а-а! ВОТ ВЕДЬ ПРИДУМАЛ!!! Гриша из последних сил качнул друга сначала влево, а затем с силой швырнул его в сторону лиан, которые уже успели загореться пурпурным цветом (оказывается, именно этот цвет предупреждает посетителей «Разрыва» о том, что совсем скоро предмет или площадь земли собирается измениться). И приземлился Костя туда очень вовремя! Лианы искривились и стали превращаться в дерево с очень гибким стволом, который тут же принялся сгибаться под весом мальчишки. В общем, если не брать во внимание пару сорвавшихся камней, посадка была мягкая. — Ну спасибо за заботу… — Ты же знаешь, у меня слабые руки. — Как я мог забыть… — обиженно отозвался Костя. — Хорошо, что хоть с лианами повезло. — Это точно. — Эй, парни, вы соберётесь наконец? — раздался сонный голос Лёши в ушах ребят. — Да идём мы, идём! Костя достал из кармана подаренный одуванчик, Гриша вывел перед собой карту с меткой и, подобно двум ковбоям, они уверенно зашагали вперёд. Нужное место они отыскали не сразу: им пришлось пройтись по скользкому склону, перебраться через болото, спуститься вниз по узенькой речушке, протекавшей в одном из каньонов к затерянному островку, помещённому Создателем или иным явлением посреди изумрудного озера. Этот путь занял у них весь день, и лишь на закате они высадились на берегу и подступили к окраине хвойного леса, о котором весь интернет отзывался с опаской. Однако на деле он оказался просто глухим лесом, в котором спокойно существовала всякая пушистая (и не очень) живность. Отталкивала только тишина: она давила на путешественников, вдавливая ушные перепонки им в самый череп, и подчёркивала каждый шаг их ужасным треском. Но это не останавливало юных героев — они беседовали друг с другом, с Лёшей, пока не пришли на указанное место. — Где-то здесь была поляна. Она испускала какое-то свечение и импульсы. Те же импульсы были замечены позавчера вечером… — Да, но кроме запаха соснового леса я больше ничего не чувствую… — и Костя, закрыв глаза, вдохнул полной грудью свежий аромат опавшей хвои. — Очень странно. — Гриша повертел головой, «сканируя» глазами каждый изгиб земли и ярко-оранжевые стволы сосен, — Неужели ошиблись. — Погоди. — Костя прижал к губам палец и прислушался: неподалёку раздались чьи-то шаги, стук, шорох и ещё какой-то звук, похожий на звон колокольчика. Снова закрыв глаза, Костя пошёл туда, откуда доносились звуки, выставив при этом на всякий случай руки перед собой. Сделав десять широких шагов вперёд, а затем несколько в сторону, он почувствовал на кончиках пальцев лёгкое покалывание, сменившееся маслянистым плеском. Мальчик сделал ещё один шаг и упёрся во что-то уже не только руками, но и лицом, натягивая его, как полиэтиленовую плёнку. Через ещё пару шагов «плёнка» исчезла, а в лицо ударил по истине ледяной ветер, отчего дыхание у мальчишки перехватило, и он живо открыл глаза. Он оказался в самом центре поляны. Вокруг было темно и только лунный свет, исходящий откуда-то сверху пышными длинными лучами, отражался в тонких серебристых лепестках крошечных цветочков под ногами и создавал некоторое свечение. Впереди, в самом большом луче, лежал зверь — тот самый, которого Костя встретил, свалившись в пещеру. Подперев голову лапами, он подёргивал хвостом и внимательно смотрел в сторону пришедшего. Справа от него ослепительно горело что-то алое. — Кость… — тот обернулся и увидел растрёпанного Гришу, — Поразительно. Это был тонкий барьер с иллюзией, скрывающей всю эту поляну! Да ты только посмотри на её размеры! А время? А… — и восторженный Гриша осёкся, увидев косматое существо. — К-кто это? — еле выдавил он из себя и замер. В голову ударило новое потрясение: «Лёша… О нет! От него не приходят никакие сообщения! И связи нет. Неужели эта поляна… Нет, это существо — то самое, которого встретил позавчера Костя? И как странно становится на душе от его взгляда… И почему оно мне кажется знакомым? — Гриша сглотнул и покачал головой, — Я должен прийти в себя. Это существо — искусная иллюзия, игра нейросети, а не живой зверь. Мне не нужно бояться его. Хотя… Я задаюсь вопросом, почему оно меня так волнует… Один его взгляд словно шепчет мне что-то…» Остановившись на этой мысли, Гриша откашлялся и опустил взгляд на носки своих ботинок. Костя же, не обращая внимание на эмоции друга, весёлой походкой прошёлся к самому зверю и, войдя в луч, присел на корточки и замер. Несколько минут он что-то пристально изучал, а затем резко встал и прокричал: — Это тот самый цветок! Гриша, посмотри! Тот самый! — закричал он, — Ты должен это увидеть! Гриша неохотно поднял взгляд. Пару секунд он не решался даже смотреть в сторону Кости, но потом пересилил себя и двинулся с места. Увидев это, существо издало приветственный рык, после чего поднялось на лапы, отряхнулось и село. Затаив дыхание, Гриша подбежал к Косте и затормозил… — Значит, вот он какой… — Не величественный, но прекрасный. Костя снова присел рядом с растением, вытянул руку и уже хотел коснуться одного из алых лепестков, как его схватил Гриша и повалил на траву, подняв в воздух сотни крошечных искорок. — Ты чего?! — Костя, а вдруг этот цветок совершено другой? — О чём ты?! — Я имею ввиду… — Гриша отшатнулся в сторону и посмотрел на алый цветок, — Нельзя исключать вероятность того, что он опасен! Вот я о чём. Существо наклонило голову на бок. — Перестать ты об этой вероятности думать! — разгневанно прокричал Костя. Волнение переполняло его и выливалось за край, — Мы в шаге от успеха, а ты о таких глупостях говоришь! Или ты не хочешь возвращать Лилю? Гриша поджал губы, а на лбу его выступили бисеринки пота. — Разве ты не думал о том, что мы делаем не так? Может, на самом деле, — он покосился на существо, — Лиля ушла сюда сама, добровольно. И ей здесь хорошо… — Что за глупости ты говоришь? — непонимающе ответил Костя, — Такого просто быть не может! Как она могла променять свою жизнь на это измерение? Оно ведь неживое! Это всего лишь. — Это для нас с тобой оно такое. — горячо продолжил Гриша, всё ещё глядя существу в глаза, — А вдруг для неё оно совершенно другое? Я имею в виду, реальнее реального мира… — Нет… — Костя сел, — Нет, это полнейшая чушь! То есть, это могло произойти, да, но на самом деле Лиля бы так не поступила. Гриша, нам нужно воспользоваться этим цветком, пока он не исчез. Это наш последний шанс отыскать Лилю, забыл? — Как я мог… — Отлично! Тогда скорее пошли. У нас мало времени. –… откуда такая уверенность? — Интуиция. Подойдя в третий раз к «разрыв-траве», друзья рассмотрели цветок и сделали личные заметки по поводу его внешнего вида. Выглядел цветок как самый обыкновенный сорняк, разве что, светился ярким алым светом, а листья были темно-бордовые с алыми прожилками. После четырёх крупных листьев висели три нераспустившиеся бутона, изредка мигающие белым светом. –… Именно в этих бутонах заключена вся сила цветка. Гриша вздохнул. «Сорвать бутоны и разделить равно между душами…» — пронеслось в голове. Поднялся ветер и затряс старыми сосновыми стволами. — Каждому по бутону. — констатировал Костя, — Возьмём одновременно. Все, включая зверя, кивнули. Отсчитав десять секунд, они быстро вытянули руки (или лапы) и ухватились за белоснежные бутоны. Прикоснувшись к тёплой плоти, те задрожали и начали быстро-быстро мигать, пока не раздался хлопок и цветок не раскрылся, выпустив два ярко-красных лепестка вверх и вниз. В центре появился кругленький белый шарик, окружённый четырьмя усиками, которые принялись извиваться от поднявшегося ветра. С другой стороны соцветий проросли стебельки, и не успели мальчики сориентироваться, как они впились им в кожу и начали быстро и безболезненно втягиваться в руку, наполняя вены своим зачарованным алым свечением. Звуки исчезли. Все молча наблюдали за волшебными цветами, которые умудрились обрушить на поляну настоящий тайфун.* * *
Это было так, словно всё тело потерял и остался плавать в воздухе в форме плотного облачка. Все ощущения исчезли и остались только мысли, повторяемые из раза в раз в том, что можно было назвать головой: пусть только Лиля вернётся домой, пусть только Лиля вернётся домой, пусть только… Но, чтобы вы думали, она не вернулась. Мы с Гришей и так, и эдак пробовали — но она не появилась ни в своей квартире, ни в родительском доме, ни в школе. Ничего не произошло. А сила у нас осталась почему-то, но мы ею особо не пользуемся. Смирились. Хотя я признаюсь, что вот уже пять лет прошло, а я всё ещё читаю сводки новостей о «Разрыве» и очень внимательно изучаю те фотографии и статьи, в которых мелькает загадочный зверь с хрустальными глазами, который по сей день обитает в измерении и остаётся большой загадкой этого поистине уникального мира, построенного вокруг могущественного растения — «разрыв-травы». — 2282 год.