Пустое сердце барда

- Сам же понимаешь, что творческие люди очень чувствительны. Он очень поменялся, стал более закрытым и улыбка, ты её видел? Она ненастоящая! - Мне кажется, что ты преувеличиваешь масштаб трагедии. Он выглядел таким же, каким был всегда. - Нет же, просто ты не чувствуешь настроения в коллективе. А Лютик он очень рассеян и явно о чём-то горюет. Он только начал снова расцветать, а тут приехал ты, и он снова стал угрюмым. - То есть, мне стоит уехать? - Нет, Геральт, я веду совсем не к этому! - А к чему, Трисс? Разговор шёл тяжело, чародейка ходила вокруг да около, чем утомляла и без того уставшего ведьмака. В планах было только упасть в кровать и проспать до самого утра, но, когда все разошлись, а Йен попросила её не провожать, за ведьмаком увязалась Трисс и её странные разговоры о барде. - К тому, что вам двоим стоит поговорить, извиниться за то, что ты порой очень груб. Рыжая словно не пила со всеми, а может именно от медовухи она была такой активной. Она шла за ведьмаком, тараторила пуще барда, от чего голова начинала болеть. Но послать девушку рука не поднималась. - Хорошо, Трисс, я поговорю с ним. Вот завтра приду и поговорю. Спорить не хотелось, а потому Геральт пошёл на поводу у чародейки, но та вдруг взяла его за руку, тем самым останавливая на перекрёстке. - Сегодня, Геральт! Он сейчас устал и пьян, будет проще его утомить так, чтобы он легко пошёл на контакт. Этот перекрёсток явно вёл в сторону дома барда, потому чародейка начала спешить. Посмотрев на неё и её полные сострадания глаза, ведьмак тяжело вдохнул. - Устал и пьян. Тебе не кажется, Трисс, что ты используешь этот метод прямо сейчас? Довольная улыбка, которая и была ответом. Чародейка чмокнула ведьмака в щеку, и довольная пошла в противоположную сторону, оставив в руке ведьмака листок с адресом барда. Если бы Трисс знала к чему это приведет, она бы не настаивала на срочном примирении с Лютиком. Геральт запоздало подумал об этом, пока целовал барда, вложив в этот поцелуй всю свою злость и обиду. Было не в первой просыпаться после бурной ночи одному, но в тех случаях ведьмак был к произошедшему равнодушен. Хорошо провели ночь, а на утро необязательно обмениваться любезностями. Но сейчас ситуация была иная. Он переспал с Лютиком. В квартирке барда было пусто, но для ведьмака осталось достаточно следов, чтобы увидеть, как Лютик провёл это время возле спящего Геральта. Рассеян, одевался тихо и осторожно, чтобы не нарушить чуткий сон. Оставил свой ремень, который был первым предметом одежды, который ведьмак сам с него стянул. Дальше, не зная, как лучше поступить, Лютик остановился и занял место у окна, наблюдая за городом и за ведьмаком. На столе возле окна всё лежало не так, как лежало ещё вечером. Искал чистый листок бумаги, старался написать что-то аккуратно, что не выдало бы его волнения, но не выходило. Несколько листков, исписанных и перечёркнутых, лежали под столом. Не было сил и желания даже их спрятать, но Геральт всё равно не стал читать. Он поднял лишь тот, который остался на столе и на котором было написано его имя. На удивление не многословен, словно все идеи закончились на тех листках под столом. Это ведьмака позабавило, потому что бард, которому нечего сказать, казался очень занятным. Он вообще очень часто был забавным и даже милым порой, вызывая улыбку своим поведением. Но вчера всё было иначе. Не хотелось копаться в ситуации и выяснять мотивы, но пока ведьмак собирал свои вещи и приводил себя в порядок, невольно мысли уходили к произошедшему. Как он ворковал с Йен, а после выслушивал от Трисс настойчивые нравоучения о том, что творческие натуры очень ранимы и нужно уметь найти к ним подход. Говорить о том, что грубость и игнорирование – это тоже подход, ведьмак не решился. Говорить о том, что он догадывался о чувствах барда, тоже не стал. Хотя, как сам заметил Лютик, знали об этом все, но вечно флиртующий бард казался несерьёзным и было проще пресечь все эти игры на корню. И отвадить от ведьмака, на которого он смотрел с таким восторгом, воспевая в балладах его подвиги. Если бы Трисс знала, что Геральт таким образом просто решил избавить их от необходимости когда-то неловко выяснять отношения, чародейка бы его испепелила, явно не одобряя такого подхода. Закрыв дверь и оседлав Плотву, Геральт решил не усложнять себе жизнь и сделать то, что сделать было бы правильно в такой ситуации. Нужно было увидеться с Йен. Нашлась чародейка в своём временном пристанище. Встретила его обеспокоенным взглядом, тонко чувствуя, что на душе ведьмака неспокойно, если этот ураган можно было так назвать. Молчание, в котором Геральт прятал множество вопросом о происходящем. О том, что он теперь осведомлен о формате отношений Йен и Лютика. И о том, что он переспал с одним из своих лучших друзей и тот, неожиданно, просто сбежал из своего же дома, словно Геральт его девица на одну ночь. Подумал даже о Трисс, которая эту кашу заварила, не давая ведьмаку просто пойти по своим делам. - У тебя на лице написано, что тебя что-то тревожит. Мягкой ладонью коснулась его лица, ожидая от него честности. Они оба знали, что врать было бесполезно. - И ты уже поняла, что именно? Геральт закрыл, глаза наслаждаясь этим касанием. - Разумеется. И, честно говоря, я не удивлена, что ты так легко поддался на его чары. Задорная улыбка, словно она вовсе не злилась и не была расстроена. Геральту хотелось тоже уметь читать мысли, чтобы понимать окружающих его людей. Чародейка же обошла ведьмака, подходя к окну. - Должна признать, что ты долго держался. Наверное, дольше всех, кого я знала. - А были ещё те, кто сопротивлялся? Геральт встал рядом чародейкой, которая решила оставить этот вопрос без ответа. Она повернулась к своему собеседнику, подправила его волосы и залезла в нагрудный карман, доставая оттуда записку Лютика. - Так сухо. Слишком сухо для барда. Для меня он пишет баллады, а тебе пишет такие короткие записки? Кажется, я забрала у тебя лидерство в сердце Юлиана. - Мы соревнуемся? - Могли бы, но ты уступишь мне, даже если победа будет твоей. Она знала его порой даже слишком хорошо и знала, что сейчас ему было необходимо. Её мягкие касания, короткий поцелуй в щёку, который отличался от того поцелуя Трисс. Был более нежным и необходимым. Ведьмак поймал руку чародейки, оставив на ней поцелуй, словно пытаясь таким образом загладить свою вину за произошедшее. Йеннифер всё понимала и молчала, не желая помогать самокопанию ведьмака. - Пойдём, нужно найти Золтана, он знает, где искать твоего барда. - Лютик своим поведением явно показал, что не хочет, чтобы я его искал. - Сделаем вид, что мы его не поняли. Хочу увидеть его лицо. Увидеть с каким выражением и с каким ворохом мыслей в своей очаровательной головушке, он писал тебе эту записку. Вернув послание Лютика обратно ведьмаку, Йен одарила его очередной задорной улыбкой, предвкушая скорое развлечение. В планы девушки вовсе не входило долго задерживаться в компании парней, потому что Геральту и Лютику явно стоило обсудить произошедшее. Потому она быстро ушла, оставив компанию. Для начала ей было достаточно и того, как Золтан доводит своими намеками бедного барда. Довольная улыбка не скрылась от глаз Геральта, когда чародейка покидала их. - Лютик, заткнись. Недовольно поморщился, всё так же чувствуя усталость от ситуации и от болтовни Лютика и Трисс, которые брали его измором, прекрасно зная, что тронуть он их не сможет, а за тишину готов сделать то, что они просят. - Хочешь мне врезать? Голос у барда звучал даже обреченно, словно уже свыкся с тем, что ведьмак его убьёт. Стало неуютно от этого, захотелось сморозить что-то глупое, чтобы разрядить обстановку. - Нет, хочу показать тебе, что Йен нашла во мне. Глупая шутка, напоминавшая их обоим об это ночи. Ведьмак уже пожалел о сказанном и намеревался уйти, но Лютик поймал его за руку. - Покажи. Пришла очередь удивляться Геральту, который смотрел на своего друга и пытался найти в нём признаки какой-то болезни, что объяснило бы его внезапное «покажи». - Лютик, нет. Я так шучу. - Почему? Я же показал тебе, что Йен нашла во мне! - Да, но это не значит, что мы должны проводить культурный обмен. Решив, что разговоров с Лютиком на сегодня достаточно, Геральт решил покинуть заведение и отправиться по своим делам, ради которых он, собственно, и приехал, но бард, словно окрыленный этим разговором, снова увязывается за ним. Сил прогонять его нет. Не доставляет проблем, даже молчит, словно наблюдая за ведьмаком, от чего Геральту действительно неуютно. Благо дел немного, можно закончить до вечера, а после оседлать Плотву и уехать выполнять заказ. Ближе к вечеру Геральт с Лютик уже были на пороге дома рыжей чародейки, у которой в гостях уже была Йеннифер. - Ты сделал, как я просила! Рыжеволосая чародейка чуть ли не сияет, от чего на душе становится совсем скверно. Он выполнил просьбу Трисс и, вроде как, помирился с Лютиком, но явное не так, как она представляла. - Как ты просила? – бард внезапно решил нарушить своё молчание, до этого в тишине лишь наблюдая за Геральтом. - Да, у меня была просьба к Геральту, - Трисс подошла ближе, позволяя себе не давать точный ответ барду и немного подправить воротник Геральта, который в этом не нуждался. Этот жест, вызвал явное неодобрение со стороны самого барда и Йен, до этого молчаливо стоящей позади Меригольд. Но недовольства последняя словно вовсе не замечала. - Золтан мне рассказал о твоих ночных приключениях. - Правда? О каких именно? – ведьмак решил последовать примеру Трисс и тоже не замечать ничьего недовольства. - О том, что вы с Лютиком помирились, - довольная улыбка чародейки говорила так же и о том, что Золтан поспешил поделиться новостями о любовных похождениях барда в покоях Йен, умолчав о произошедшем ночью. - Да, теперь можно со спокойной душой поехать в Туссент. Почему-то недовольные взгляды от Лютика и Йен, которые Трисс удивительным образом не замечала, нравились ведьмаку. - Ах, ты говорил, что тебя позвала сама герцогиня! - Анна-Генриетта? – недовольство барда сменилось искренним удивлением. - Да, бестия убивает рыцарей, так что она специально отправила людей за мной. Разговор про Туссент немного выбил Лютика из колеи. Во-первых, он не знал про Туссент и, судя по всему, о нём знала лишь Трисс, которая явно наслаждалась незнанием других. Словно это показывало то, как Лютик и Йен на самом далеки от Геральта, но сама Меригольд к нему достаточно близка, чтобы о чём-то просить, и чтобы знать о том, куда направляется ведьмак. Во-вторых, путь в Туссент для Лютика был закрыт из-за тяжких отношений между ним и герцогиней. Раньше казалось, что где бы Геральт не был, до него будет легко добраться, но Туссент? Не то, чтобы бард не нашёл способа туда вернуться, но всё равно ситуация нервировала. И рыжая чародейка нервировала. - Хотелось бы мне составить тебе компанию. - Как только разберусь с бестией, буду тебя ждать, Трисс. И Геральт тоже начинал нервировать. Недовольство на красивом лице Йеннифер читалась так явно, что Лютик был готов прямо сейчас написать про эту балладу, но вместе с вдохновением он испытывал и недоумение. Почему чародейка не вмешивается, хотя ей тоже не нравится, как Трисс нагло флиртует с Геральтом, который, словно почувствовал свободу, вовсе не стесняется принимать этот флирт и даже отвечать на него. Хотелось возразить, указать Трисс, что в этой истории ей места нет и тот факт, что Золтан рассказал ей о близком общении барда и чародейки, вообще не должен никак влиять на её взаимоотношении с ведьмаком! Впервые Лютик почувствовал себя на столько жадным в отношении кого-то, что хотелось сделать что-то громкое, внезапное и необдуманное. - Мы составим тебе компанию, Трисс, - голос Йен и её теплое касание успокоили барда, а вместе с этим уняли и пыл самой Меригольд, которая такому раскладу не была рада и готова тоже. - Да, нам всем стоит развеяться, - с улыбкой ответила рыжая чародейка, не вступая в спор и даже отпуская из своей хватки самого ведьмака, которого эта ситуация более, чем забавляла. Понимать отношение Лютика к ситуации было проще, чем понять чувства той же Йеннифер. Но Геральт был поспорить на любые деньги, что Лютик понимал чародейку даже без слов. И мысли читать ему для этого не требовалось.