Все потеряно и ничего уже не будет...

— Профессор Престон, к Вам посетитель, он настойчив, — неуклюже поправляя очки, робко сообщает Оливия, ее ассистентка. Девушка старательная, но порой очень раздражительная, пытающаяся угодить во всем. Люси устало вздохнула, нехотя отвернувшись от окна, в которое смотрела последние… полчаса, час? Ей надо было писать очередную историческую статью, подчеркивая подтвержденными фактами. Иначе, никто же не поверит. Но правда в том, что множество исторических фактов искажены, уж ей бы не знать. Поэтому желания писать не было от слова «совсем». — Пусть… — хотела сказать «пусть убирается», но Уайетт оказался проворней и уже прошмыгнул между дверью и ее ассистенткой. Обреченно кивнув, Люси разрешила опешившей девушки сгинуть с глаз долой и перевела утомленный взгляд в сторону бывшего друга, любовника (на короткое время) и представителя команды, частью которой она была. Как странно, сейчас ей было куда сложнее терпеть присутствие Уайета, чем когда в его жизни вновь появилась Джессика. В тот момент ей разбили сердце, и видеть, как мужчина мечется между ней и своей воскресшей женой, было выше ее сил. А сейчас… сейчас в душе было пусто. Просто звенящая пустота и равнодушие при виде того, кого она когда-то искренне полюбила. И крах их попыток все начать сначала, когда они окончательно победили Риттенхаус, был предопределен. Наверное, она сама тогда не желала это признавать. Уж слишком больно было осознавать, что кто-то очень дорогой решив, что для нее ничего не значит и у них нет будущего, просто ушел. Да, он спас историю. Но при этом убил их обоих. — Что ты хочешь? — Люси… — Уайетт остановился в двух шагах, не смея преодолеть оставшееся расстояние. Минуло несколько лет, а он по-прежнему тешил себя надеждой, что у них все еще есть шанс. Люси давно перестала верить, что это любовь. Не любовь, а навязчивая идея. Он просто не захотел осознать очевидное, то, что она смогла понять довольно скоро. Надо отдать должное, он хотя бы не сходил сума со своими попытками ее вернуть. Редкие звонки, сообщение, приглашения «погулять». — Меня просили тебя навестить и обсудить наше скорое путешествие во времени. Люси непонимающе моргнула, потом еще раз, и вдруг ее взгляд стал более осмысленным. — Нет… я не смогу, пошлите кого-то другого. Ты… ты сможешь его убедить или вон пусть… Да кто угодно, — она с трудом подавила в себе желание опустошить желудок прямо здесь при нем. Настолько сильно скрутило нутро, когда до ее сознания дошло, что совсем скоро, после всех этих лет пережитой боли и утраты, она вновь встретится с Флинном… Почему, черт, черт, почему она держала эту дурацкую дистанцию и постоянно называла его по фамилии? После всего что он… что у них… Резко отвернувшись к окну, Люси крепко зажмурила глаза. Нет, нет… она уже перестала чувствовать хоть что-то, она научилась с этим жить… — Люси… — теплая ладонь легла на плечо, а вторая обвила за талию, и ее тут же прижало к крепкой спине, когда она попыталась вырваться, одновременно зажимая ладонью рот, чтобы не позволить высвободиться рыданию. — Мы не можем сейчас нарушить этот момент. Флинн… Гарсия Флинн поверит только тебе, когда начнутся его путешествия во времени и стычки с нами. И только благодаря тебе он согласится нам в итоге помогать. И сейчас… он тоже только ради тебя согласится. Ни я, никто другой не сможет его убедить… Люси сама не знала как, но вырваться из его объятий ей удалось. А еще крикнуть ему несколько неприятных фраз. Что ж, раз пришел, пусть слушает. В итоге даже театрально хлопнуть дверью и с гордо поднятой головой удалится вглубь университетского коридора. А потом на чердаке, забившись в углу долго рыдать, жалея себя и проклиная всех и вся вокруг. Вот почему… почему ей пришлось пожертвовать своей любовью. Почему она не смогла быть тогда решительней? «Всего лишь интрижка, мы оба знаем, ты на деле любишь Уайатта», — дурак! Идиот… Как, как он не понял ее чувств к нему?! Да и она хороша, почему позволила… чувствовала же, понимала, что он уйдет, бросит ее. И в тот момент она смогла себя переубедить в том, что весь этот долбанный Риттенхаус, будь он неладен, важнее ее чувств к Флинну. Ну почему… зачем? Будь у нее возможность, вернулась бы в прошлое и послала бы все к черту, но не позволила мужчине уйти, думая, что она для него потеряна. Не позволила бы… И он бы остался, а они все вместе нашли бы возможность победить Риттенхаус, пусть это заняло бы больше времени и ресурсов, но не к холодной стенке бы она сейчас прижималась… а к нему. К нему… всегда, к нему со своей болью и неудачей… Он всегда был для нее опорой и поддержкой, а она… не смогла. — Не представляю как, но мне кажется, нам все же придется убедить его, что Люси это ты. — Руфус, я тебя люблю, конечно, но ты серьезно веришь, что Флинна можно будет обмануть настолько? А как же их первая встреча? Он тогда не к Люси обратится, а ко мне. А я не сразу к вашим путешествиям присоединилась, помнишь, да? — настойчивым тоном напомнила Джия, чуть раздраженно поджав губы. Руфус тут же поник головой, понимая, что идея и правда глупая. Но время поджимало, а Люси все не шла. Дверь ангара скрипнула, и послышались шаги. Полыхнувшая на миг надежда вновь угасла. — Я не смог ее найти, — обреченно сообщил Уайетт, сжимая пальцы в кулак и натягивая материал в карманах. Джия и Руфус как по команде выдохнули. Уайетт же, раздраженно пнул носком кроссовки стенку и тут же развернулся к ней спиной, и прижался, ища опоры. Он пытался… он правда пытался. Ведь все у них могло получиться, и сейчас бы они улыбнувшись друг другу, вспомнив все пережитое, отправились бы к Флинну, уговорив его пересечь их пути и помочь спасти мир. Уайетт и сам не верил, что сейчас вспоминает о Флинне с легкой улыбкой. Да, сукином сыном тот был еще тем, но все же… Он не раз их спасал и был рядом, когда казалось, что вот-вот бросит и оставит на произвол судьбы. А уж как его бесило, что Люси, казалось, так легко доверилась этому одинокому волчаре. Мужчина устало прикрыл глаза и потер их. Видимо, из-за этого пропустил момент, когда друг перед ним возникла Люси Престон. Собранная. Не глядя ни на кого она сделала шаг в сторону машины времени. — Хоть одно слово, и я отказываюсь от этой идеи. Катись все к черту… — последнее процедила тихо и, зло поджав губы, быстро поднялась в челнок. Согнав минутное оцепенение, за ней ринулся Уайетт и Руфус, а Джия молча скрестила пальцы, закусив губу. — Ты единственный, кто сможет спасти мир… и даже когда все будут думать… — Люси старалась смотреть ободряюще, уверенно цитируя всю ту длинную речь, что она репетировала накануне, сдерживая дрожь, сжимая между пальцев свой треклятый дневник. Она очень долго не хотела браться за его написание. Но постепенно, изливая все пережитые события, она прощалась с той болью, что чувствовала, и «хоронила» себя в данном дневнике. Она все же вписала ту «интрижку», о которой упоминал Флинн, но ей не суждено было сбыться. Потому что этот… Сбившись с мысли, она с усилием помассировала висок. Ну да, прибывать в том же времени, где она уже существует, слишком опасно. Практически заставив опешившего Флинна забрать у нее дневник, она скользнула губами по его щеке и ринулась за Уайетом. Но, как только встала на пороге, остановилась. Опередивший ее Уайетт, резко затормозил и ошарашенно уставился на Люси. — Нет, не делай… Это ее упрямое выражение. Черт, нет, она уже все решила! Но тогда… Уайетт резко рванул за ней, но врезался в захлопнувшуюся дверь бара. Ему не сразу удалось ее открыть: то ли Люси подперла ее с той стороны, то ли кто-то был помехой, но когда он все же ввалился обратно в помещение, Люси отпрянула от уже поднявшегося Флинна и быстрыми шагами направлялась опять к Уайетту. — Что ты ему сказала?! — зло процедил он, но Люси лишь прошла мимо него и быстрыми шагами направилась к челноку. — Так что ты ему сказала, — уже спокойней, но все так же холодно потребовал мужчина, когда они сидели пристегнувшись за спиной Руфуса. Люси лишь на секунду скосила на него глаза, губы упрямо сжаты, пальцы сжаты в кулачки. — Ты успел пожить с той, о которой так долго тосковал, вот и я урвала несколько минут, чтобы побыть с любимым человеком, — холодно, отрешенно. И пусть это было словно бритвой по сердцу Уайетта. Он хотел знать ответ, пусть знает. Уайетт молча покачал головой. Что он мог сейчас сказать? Оставалось надеяться, что никаких побочных явлений это за собой не принесет. Голова жутко раскалывалась. Всего какой-то час, а казалось, ее весь день мучили и издевались над ней. Джия встретила их у трапа. Взволнованная, куча вопросов во взгляде и боязнь хоть один из них задать вслух. Руфус спустился последним, обняв ее и прижав к себе. В то время как Уайетт и Люси молча, с отрешенными взглядами, прошлись вдоль коридоров бункера к выходу. В какой-то момент Люси поняла, что ей нужно передохнуть, выдохнуть или вздохнуть. Не важно, просто подышать, осознать, что она только что видела в живых того, по кому так долго скучала. По иронии судьбы остановилась она именно напротив его двери. Вернее, напротив двери, за которой находилась его комната. Сколько же ночей она там провела. И даже ни одного настоящего поцелуя… Горько усмехнувшись, Люси смахнула кончиками пальцев набежавшие слезы и наконец-то пошла на выход. Больше она сюда не вернется. Оказавшись на улице, она грустно улыбнулась, вспомнив фильм по путешествующего во времени полицейского. Вроде его какой-то крутой каратист играл или тхэквондист? Да неважно! Там ей очень понравился один момент: герой закончил свою миссию, сел в машину и, закрыв глаза, попросил ту отвезти его домой. Так как дело было в далеком будущем, то машины были настолько автоматизированы. И герой действительно отправился домой. А там… Впрочем, об этом она уже не стала думать. Машины, как у того героя, у нее не было. Она приехала на такси, и именно его ей предстояло в этой глухомани ловить, чтобы добраться домой.