Пролог 1 - Предвестники войны
6 ноября 2022 г. в 07:56
Система называлась Ти Янь. На древнем, забытом тысячелетия назад диалекте итийского языка это название означало «Дом Оракула».
На первый взгляд, система Дом Оракула ничем не выделялась среди сотен и тысяч других таких же. Три газовых гиганта с россыпью спутников, пояс астероидов между ними — вот и все. Все ценные ресурсы этих небесных тел давно были вычерпаны, ведь Ти Янь считалась одной из старейших освоенных итийцами систем и располагалась всего в нескольких звездах от столичного мира Инь. Итийцы за тысячелетия привыкли выжимать и использовать все, что попадало в их цепкие руки, после чего шли дальше, за новыми мирами и трофеями. Ни одна из планет и лун, вращавшихся вокруг тусклой оранжевой звезды Ти Янь, не могла быть переформирована для будущего заселения и окультуривания. Все спутники планет-гигантов представляли собой либо куски льда, либо пышущие лавой проекции огненного Ада. Ни один имперский чиновник не был настолько глуп, чтобы выделить деньги на их освоение.
Так Ти Янь и была бы заброшена, как и многие другие системы до и после нее — если бы не огромная космическая станция в форме пирамиды, вращавшаяся вокруг одной из ледяных лун ближайшего к звезде газового гиганта.
Она была не просто огромной. Это слово было очень сильной недооценкой размеров такого чудовища. Гигантская пирамида в черной пустоте была в разы больше любого мегапроекта из тех, что на протяжении тысячелетий строили Боги-Императоры И-Ти. Кроме, может быть, Пяти Твердынь.
И она существовала, как думали люди, всегда. Никто не знал, когда ее построили, кто это сделал — и зачем. Космическая пирамида была украшена глифами и узорами неизвестного происходения. Некоторые путешественники пытались найти в этих письменах какую-то связь с клинописью древнего Гискара, который также претендовал на звание прародины человечества. Вот только они забывали о том, что эта пирамида существовала уже не одно тысячелетие к тому моменту, когда гискарцы впервые вышли за пределы атмосферы родного мира. А еще о том, что их империя даже на пике своего могущества никогда не достигала этого галактического квадранта, не говоря уже о том, чтобы что-то здесь строить. И о том, что им попросту было не по силам построить такое — даже у себя дома.
Никакого рационального объяснения тому, кто мог это создать, не было. Как и тому, сколько времени она существует. Различные методы датировки давали результаты от пяти до пятисот тысяч лет. Или еще больше.
Чем больше человечество пыталось найти ответов об этом чуде, тем больше вопросов у него возникало. И какой бы загадкой не была сама постройка, все это было ничто по сравнению с тем, что — или кто — жило внутри нее.
Итийцы назвали его просто Оракулом. Это существо не было человеком, хотя и могло принимать человеческий облик. Некоторые из тех, кому посчастливилось встретиться с ним, описывали Оракула как ожившую статую. Философы и поэты рассказывали своим ученикам о том, что он представляет собой идеальное сочетание материальной плоти и небесной энергии. Одно было известно точно — Оракул мог принять абсолютно любой облик. А его собственный, которым он обладал изначально, если и существовал когда-то, то его никто никогда не видел.
Возможно, он был последним представителем древней и очень могущественной расы, некогда правившей всей Галактикой. Были и другие объяснения — например, что пирамида была просто тюрьмой, в которую это существо кто-то заключил. Даже думать не хотелось о том, кто мог такое совершить…
Об Оракуле не было известно почти ничего. А вот он… Он знал все. Абсолютно все. И мог ответить на любой вопрос.
Но была одна маленькая проблема. Вернее, не одна.
Любой человек, удостоившийся чести предстать перед Оракулом, мог задать ему всего один вопрос. На все последующие неведомая сущность просто отказывалась отвечать. Да и на первый она отвечала лишь в том случае, если для посетителя это был вопрос всей его жизни.
И это только в самом лучшем случае… Оракул сам решал, кого ему принять — и когда. Каждый, кто прибывал сюда, желая услышать ответ, рано или поздно получал телепатический зов. И только после этого мог войти в чертоги хозяина этой исполинской космической станции. Те же, кто пытался войти без приглашения… Лучше о них и не вспоминать.
Некоторые слышали этот зов сразу же, как только их нога ступала на палубу. Другим приходилось ждать целые десятилетия. Бывали и такие случаи, когда приглашение получали древние старики, прибывшие сюда еще детьми.
Никакой логики в его решениях не просматривалась. Оракул выбирал посетителей словно наугад и плевать хотел на ранги ожидающих своей очереди и важность их вопросов. Легенды говорили о том, что во времена Алой Династии сам наследный принц вынужден был унизительно ждать своей очереди четыре десятка лет, прежде чем все-таки сумел задать свой вопрос.
Кто-то из тех, кто надеялся закончить все побыстрее, узнав об этом условии, понимающе усмехались и сразу улетали прочь. Те же, кто оставался… далеко не все остались довольны результатом. Не факт, что в ответ они услышат то, чего ожидали. Никто не знал, какие вопросы задаются в чертогах Оракула. Это навсегда оставалось тайной за сотней печатей. Но нередко оказывалось так, что очередной посетитель, едва выйдя из святой святых, тут же перерезал себе горло или принимал яд. Оракул знал все — в том числе и то, чего смертным знать совсем не стоило.
И все же, несмотря на все это… люди всегда оставались людьми. И подавляющее большинство визитеров покорно дожидались своей очереди, картинно вздыхая и закатывая глаза, словно это позволяло им продвинуться ближе к заветному входу. Но ни это, ни войны, ни катаклизмы, ни что-либо еще не заставляли Оракула изменить своим правилам за многие тысячи лет.
В какой-то момент желающих увидеться с Оракулом стало так много, что за ними потянулись и те, кто стремился на них заработать.
Сейчас станция-пирамида — во всяком случае, ее внешние уровни и палубы, открытые для посторонних — превратилась в огромный космический муравейник, ничем не отличающийся от сотен и тысяч таких же, раскиданных по всему пространству Золотой Империи И-Ти. Миллионы жителей выросшего внутри древней реликвии города жили тем, что обслуживали все потребности дожидавшихся своей очереди просителей и выжимали из них как можно больше денег. К их услугам было множество магазинов, борделей и питейных заведений, лавок еды, куда шла продукция расположенных здесь же гидропонных ферм, и сувениров, где продавались маленькие пирамидки с эмблемой Оракула, выпускаемые на здешних фабриках, и еще много, много, много всего.
Так итийцы превратили одно из величайших чудес Галактики в очередной капкан для туристов.
Жизнь текла своим чередом. Оракул веками наблюдал за тем, как поднимались и погибали царства и империи, как велись войны, как сменяли друг друга времена бедствий и триумфов… И только станция, в которой он жил, словно выпала из потока времени. Даже мелкая живность, обитавшая в бесчисленных заброшенных залах и коридорах, не оставила там за тысячелетия ни единой царапины.
Система Ти Янь была уникальна еще и тем, что все войны и раздоры, на которые была так богата история И-Ти, аккуратно обходила ее стороной. Никто не знал, были ли попытки захватить станцию Оракула и его самого, военной силой. Но многие слышали о том, какая ужасная участь ждала тех, кто пытался хотя бы приблизиться к нему без разрешения. Такое не разрешалось и не прощалось никому.
Хотя нет.
Один все же мог себе это позволить. Он мог войти к Оракулу без приглашения и задать свой вопрос.
И сегодня он сюда явился.
Дежурная смена в одной из главных диспетчерских поразевала рты от удивления, едва в систему вошел исполинских размеров линкор, сопровождаемый целой армадой казавшихся на его фоне карликами крейсеров, эсминцев, фрегатов и прочих кораблей.
А после того, как они ответили на запрос, не меньше четырех сотен челноков потребовали немедленой посадки в несколько расположенных друг рядом с другом ангаров.
Как только они коснулись посадочных палуб, из открывшихся люков высыпала целая армия куртизанок, офицеров в парадных доспехах, дворцовых евнухов и прочих высших лиц планеты Инь. В несколько минут они выстроились в две плотные шеренги, ведущие к еще одной посадочной площадке, куда как раз заходил последний челнок, покрытый чистым золотом.
Самые сообразительные из тех, кто наблюдал за этой феерией, уже пали ниц, понимая, что только один человек в этой Галактике может прибыть куда бы то ни было с такой помпой.
Под сладкий гром древней музыки к челноку была подана золотая рампа и перед ошеломленными обитателями станции предстал сам Бу Гай, семнадцатый Бог-Император Лазурной Династии, Сын Неба и Внук Вселенной, Защитник Рассвета, Повелитель Миллиона Легионов, Избранник Галактики и Святой Покровитель Всех и Вся.
Следом за изумлением в души жителей и гостей Ти Янь вошел страх. Никто из них не был предупрежден о том, что божественный владыка прибудет к визитом к Оракулу. Никто, даже верховные администраторы.
Осознав свою ошибку, тысячи мужчин, женщин и детей моментально попадали лицами на палубу, пока мимо них шествовали куртизанки, евнухи, принцы и столичные сановники. Бог-Император Бу Гай, бесподобный в своем лазурно-золотистом итийском одеянии, шагал среди них, сжимая в своей длани Нефритовый Скипетр, символ верховной власти.
Несколько минут потребовалось владыке величайшей из империй человечества в этой галактике, чтобы предстать перед заветной дверью, за которой начинались девять тысяч девятьсот девятнадцать лестничных пролетов, ведущих в покои Оракула. Ни один человек не осмелился даже прикоснуться к этой двери без разрешения. Он же, не сбавляя шага, открыл, вошел и, не колеблясь ни мгновения, сделал первый шаг вниз. Немолодое уже лицо Бога-Императора, покрытое толстым слоем грима, не показывало ни капли страха или волнения — несмотря на все, что могло ждать его по пути к цели. Или в конце этого пути.
Ни сам Бог-Император, ни кто-либо из тех, кто пошел вместе с ним, не получили никакой ментальной команды, требующей остановиться. Древний договор, настолько древний, что не все сегодня верили в его существование, давал наместнику Неба в И-Ти право войти сюда по собственному желанию.
Спуск занял почти половину суток, в течение которых Бу Гай несколько раз вынужден был останавливаться для того, чтобы отдохнуть, поесть или попить. Но вот, наконец, показались ворота чертогов Оракула. Двустворчатая каменная дверь сорокаметровой высоты. Но когда Бог-Император остановился перед ними — один, как требовалось — они открылись совершенно бесшумно.
Внутри была просторная комната, окутанная тьмой. Лишь один небольшой круг на полу был освещен. Бу Гай вошел в этот круг и начал:
— Оракул, я…
— Бог-Император… — голос, прервавший его, казалось, исходил из ниоткуда и в то же время отовсюду. Тон и интонации менялись по несколько раз в секунду, словно в темноте спрятались тысячи человек и каждый из них произносил одну свою букву. — Я знаю.
— Придворные провидцы получают ужасающие видения, — сказал Бу Гай. Он говорил взволнованно и отрывисто — никто из смертных никогда не видел Бога-Императора в таком волнении. — Они видели чудовищ и демонов, что спали тысячи лет… Но теперь их сон подходит к концу. Они видели, как вернейшие из моих князей и полководцев с безумием в глазах поворачивают оружие против нас. Я хочу…
Бог-Император Лазурной Династии замолчал на долю секунды, собирая всю силу воли, прежде чем задать главный вопрос:
— Я хочу знать, что ждет мою Империю.
И он, наконец, увидел его… то есть ее. Перед ним возникла ярко освещенная фигурка юной девушки — и Сын Неба, Повелитель Миллиона Легионов, и прочее, и прочее, почувствовал, как у него в груди перехватило дыхание. Оракул принял облик его любимой наложницы Линь, которую четыре года назад отравили дворцовые заговорщики, после чего он приказал казнить треть своего гарема.
— Тогда смотри, смертный… — сказал Оракул голосом той, кого он любил больше жизни.
И Бу Гай стал смотреть.
Он смотрел на миллионы разрозненных образов и погружался в них, как в пучину вод.
Он смотрел на то, как его Империю разрывают на куски междоусобицы и никчемная борьба за власть и близость к ней.
Он смотрел на то, как системы под его властью сражаются между собой, разрушая все, что строилось тысячелетиями. Как гибнут бесценные знания, уничтожаются армии и разрушаются миры. Но это было еще не самое страшное. О нет, далеко не самое страшное…
Он смотрел на тот финал, к которому должна была привести серия братоубийственных войн. Насилие и кровопролитие умножали друг друга до тех пор, пока И-Ти не погрузилась целиком в пламя, в котором предстояло сгореть триллионам душ.
Он смотрел на то, как на оставшееся после войны пепелище пришли демоны.
Он смотрел на то, как из проклятой всеми небесами Туманности Смерти на северо-восточной границе Империи явился чудовищный рой, окруживший Пять Твердынь и раздавивший их поодиночке. А потом двинувшийся дальше на израненные войной миры И-Ти, поглощая тела и души его подданных. И последние уцелевшие легионы Империи уже не могли ему противостоять.
Он смотрел на то, как из большой черной раны в Мироздании, которую беловолосые чужаки называли Роком и Погибелью, вырвались на свободу огненные чудовища, ведомые божественной сущностью. Их облик мог показаться поначалу прекрасным и светлым — он сам видел миллионы тех, кто поклонялся им в своем восторге и невежестве. Они молились огненному божеству и приносили ему в жертву себе подобных — и с каждой такой жертвой он становился все сильнее, пока не готов был сжечь всю Галактику, в считанные секунды пожирая всю свою паству вместе с жрецами и тысячами миров.
Он смотрел на то, как из Разлома-меж-звезд, еще одной раны, в этот раз в другом рукаве Галактики, появлялась холодная и безжалостная нежить. Но здесь люди хотя бы пытались сопротивляться — Оракул хоть в чем-то смог его обнадежить. И все же натиска нежити остановить никто не мог, и каждый павший защитник живых пополнял ряды армии мертвых. Он видел гаснущие звезды и замерзающие планеты, видел дикий хаос на пока еще живых мирах — и ледяных чудовищ, бесчинствующих в десятках тысяч систем.
Он смотрел на еще одну угрозу из потустороннего мира, которая таилась в самой темной Пустоте. Древние вестники Хаоса обрели форму щупалец из чистой темной энергии, пастей, способных проглотить звездолет, и вечного голода. Они, в отличие от всех предыдущих демонов, принадлежали к этой реальности — и в то же время не принадлежали к ней. Они все это время находились где-то посередине — и целую вечность ждали наступления пира.
Он смотрел на то, как гибнут герои, пытавшиеся встать на пути тьмы. Смотрел на попытки божественных сил помочь им — но они так и не успели выступить против зла единым фронтом. И оно сожрало их всех поодиночке.
Он смотрел на то, как уже после гибели человечества силы зла дерутся между собой за эту массу плоти и душ.
А дальше ему было не на что смотреть. Дальше была только тьма. Галактика, лишенная жизни, полная погасших и взорвавшихся звезд.
Дальше не было ничего.
— Ты все видел и слышал, Бог-Император. Теперь иди — и неси тяжесть этого знания.
Он посмотрел в глаза той, кого любил — и не узнал их. Глаза Оракула скрывали за собой целую бездну времени и знаний, недоступной никому из смертных.
Он не сказал ни слова. Молча развернулся и вышел, оставив Оракула в его вечном бдении.
Обратный подъем занял не меньше времени, чем спуск, но те, кто видел, с каким лицом шел к своему звездолету Бог-Император, чувствовали, что он услышал внутри святыни нечто очень важное. И готов был действовать.
И… Они не ошиблись.
На третий день после его возвращения на Инь трое принцев, девятнадцать генералов и шестнадцать придворных колдунов, обвиненные в государственной измене, были обезглавлены на Лобной площади.
На пятьдесят четвертый день собранная в системе величайшая со времен Рока Валирии армада на несколько минут затмила для жителей столицы солнце Инь, когда шесть тысяч боевых кораблей, транспортов, несущих три сотни легионов, и огромное количество судов снабжения прошли плотным строем по околопланетной орбите. И на борту крупнейшего корабля находился сам Бог-Император и его семья. А потом разом зажглись миллионы двигателей и флот начал свой Великий Поход через все пространство И-Ти, от столицы возле ядра Галактики, до Пяти Твердынь на самой ее окраине. Им предстояло привести к Согласию все миры и системы, номинально признающие власть Бога-Императора, но фактически давно живущие своей жизнью.
Это было немое послание всем бунтовщикам, изменникам и демонопоклонникам:
«Кем бы ты ни был, мой враг, Золотая Империя не умрет без боя».