Душа танцора

Знание Знание великая сила и великая слабость. Оно как чувства любви: кому-то доступно и поглощает без остатка, кому-то чуждо и от этого становится легче. Знание - оружие против любого врага, но однажды оно может обернуться против тебя и тогда не ведомо будет спасение.

      Во дворце непривычно сквозит, вечная пустота ощущается особо остро, а страшные снующие ёкаи только раздражают. Все устои и правила, всё разрушено, не важно, не нужно. Всё чуждо и сбежать не в силах от себя же.       Чимина Юнги провел в те же покои, в которых тот был. Распорядился на счет ванной, наделил чистой одеждой. Танцор отнесся очень скептически к этим действиям по известным причинам, однако слушать его не стали и все попытки отказаться были пресечены на корню.       После демон ретировался, а через некоторое время на столике у кровати появился ужин. К еде Чимин не притронулся, хоть и желудок давал о себе знать звуком умирающего животного. Он пододвинулся немного ближе к краю кровати и присел на углу. Может там яд, какие то другие вещества, им снова хотят воспользоваться или съесть, но ведь он не полный глупец…       Из потока мыслей танцора вывела чья то рука на плече, от чего он вздрогнул и подскочил с кровати. - Не хотел тебя напугать, - как-то слишком тихо и нежно проговорил появившийся из неоткуда Юнги.       Он уверенно идет навстречу танцору, но тот делает шаги назад, уже упираясь спиной в стену. Глаза демона загораются красным, рога начинают проявляться сквозь густые черные волосы. И вот Чимин в тупике решает, что лучшая защита - это нападение. Колючим взглядом одаривает Юнги, на что второй только усмехается, клыки обнажает, проводит языком по губам. Танцор, со странным интересом, следит за всеми действиями, не опуская маску холода и безразличия.       Руки демона ложатся на плечи парня, спускаются, оглаживая ниже к талии. Глаза мерцают, становятся то ярче, то затухают, завораживают, очаровуют и им бы поддаться. Чимина ведёт, он чувствует странную легкость, мягкую слабость в теле, но когда Юнги приближается и касается носом его шеи - отталкивает со всей силы, приходя в себя. - Не смей ко мне прикасаться! - ядом плюётся и быстрыми шагами направляется к двери. Демон хватает его за руку не давая распахнуть дверь. - Хочешь чтобы тебя сожрали дурак?! - и отдергивает парня от двери вглубь комнаты. - Ну и пусть сожрут! Тебе что?! - Забирай мою проклятую душу и отвяжись от меня! Говорил, что я гость, но хотел использовать! Я не тело с которым можно делать всё что захочется! Я не тело для утех! - ярость с обидой вырываются наружу и по щекам катятся слёзы. Он здесь никто и с ним будут делать все что захотят, так же как император.       И внутри Юнги в очередной раз что то ломается. Что-то, чего нет уже там многие многие тысячелетия. Он подбегает к Чимину, обнимает и по голове гладит, хочет успокоить, сжимает крепче пока тот брыкается. - Юнги... Отпусти меня... Прошу, дай мне гореть. Я не хочу… Я не хочу… - Эй, тш, тш, тш... Я правда, не хотел, извини меня, - а глаза танцора похожи на две большие монеты, демон... извиняется ? - Я не могу тебя отпустить, - новый всхлип, а каменное сердце пропускает удар, - Не хочу тебя отпускать…       Чимин отстраняется и не может понять в какие игры решил играть этот монстр, а тот стоит и в глаза смотрит упрямо, доказать что-то хочет. - Послушай, ладно? - садит танцора на кровать, - Я пришел тогда по твою душу, я должен был просто её забрать, но мне показалось интересно услышать твое желание, учитывая как ты жил и как умер. Твоя сила воли, тот огонь свободы, что горел и усиливался с каждым днем. Я много душ забрал за время своего существования и были те, кто интересовал своей судьбой даже больше, но к тебе меня странно тянуло. Я демон, и мне не просто было принять факт, что меня тянет к человеку. По началу я решил дать тебе исполнить месть, а затем забрать на положенное место… Но там в покоях… Ответь, ты ведь ждал меня? Ты хотел, чтобы я видел? - Я…- глаза опускаются к полу.       А действительно, чего он тянул время? Зачем издевался над императором вместо того, чтобы просто убить ? Придумал такой изощренный способ. Да, ему просто захотелось чтобы эта гниль испытала на себе хотя бы часть того, что испытал Чимин, но… Зачем себе врать, да, он ждал. Он хотел доказать этому демону, что не так прост, или просто хотел чтобы тот видел… Чтобы Юнги был с ним там, потому что его тоже тянет, потому что он чувствует себя в большей безопасности рядом с ним… Он хотел… Глаза в глаза. - Ответь, ты ждал меня? - Да.       Тихий шёпот в ответ. Сердце пропускает один общий стук. Чимин рассматривает Юнги, который пододвигается ближе, кладет свою руку поверх его руки. Рассматривает лицо напротив. Аккуратный нос, скулы не сильно острые, губы. Демон заглядывает в глаза будто спрашивая разрешения. Страха нет.       Кто подался первым никто не знает. Губы сливаются с губами и бутоны прекрасных цветов распускаются в груди у обоих.       Чимин сделал этот шаг на встречу той самой свободе и окунулся в нее с головой. Зачем запрещать себе чувствовать? Даже если потом будет больно, это его выбор. Он хочет еще немного пожить, здесь и сейчас.       Одинокая слеза катится по щеке, когда Юнги отстраняется. Стирает ее с теплой щеки, выгибает вопросительно бровь, а во взгляде беспокойство. Танцор обнимает за шею и льнет ближе, слёзы оставляют горячие следы на ключицах демона. - Юнги, спасибо...       И тот понимает, принимает и его принимают, а значит, он наконец обрел смысл своего бессмертного существования.       Бывает так, когда стечением странных обстоятельств раз и навсегда. Судьба еще та слуга дьявола.       Демон снова накрывает такие мягкие губы своими, пытается через поцелуй донести свои забытые чувства. Поцелуй становится напористее, цепи самообладания начинают плавиться под напором.       Юнги не знает куда деть свои руки, впервые боится вспугнуть, но Чимин его снова удивляет. Он берет руки демона в свои и кладет себе на талию, а сам продолжает плавится от поцелуя. Языки сплетаются в танце, только им известном. Они танцуют в паре, поочередно ведя своего партнера. Так умело, так свободно.       Чимин первым разрывает контакт и легкими поцелуями спускается к шее. Он еще в прошлые разы обратил свое внимание на нее и на эти острые ключицы. Откуда в нем столько похоти и желания, ведь ни с кем не был так близок? Так почему действует будто знает что делать? Как делать?       Прикусывает не сильно шею, а у Юнги электрические разряды по коже бегут. Он берет Чимина за подбородок: - Ты доверишься мне? - Я уже тебе доверился.       Новый поцелуй, более жаркий, обоих ведет, оба выбирают гореть сейчас в этом пламени.       Демон пересаживает танцора к себе на колени, подхватывает того под невероятную задницу, о которой так мечтал. Обоих не покидает чувство правильности, все так легко и просто, словно доверились еще очень давно и сейчас ничто не мешает им наслаждаться друг другом без остатка.       Чимин чувствует чужое возбуждение и скользит ближе, потираясь, давая понять что он так же желает.       Сдерживающие факторы летят к низшим чертям. Юнги рывком переворачивает парня, укладывая спиной на кровать, сверху нависает и целует до иступления. Сегодня демон отдает бразды правления человеку. Второй наконец это понимает, смелеет, стягивает с демона ту самую рубашку, что всегда мешала обзору и шумно выдыхает. Проводит руками по плечам, груди, спускается ниже, а Юнги замер и наблюдает, ловит каждый вздох, каждый огонек в глазах.       Кладет руки на живот и ведет на пробу выше под рубахой танцора. Выжидает секунду, а кажется что проходит вечность перед тем как Чимин привстанет и сам стянет с себя мешающую вещь. Руки демона выводят замысловатые узоры на хрупком теле, что реагирует на каждое прикосновение громким вздохом.       Такое чувствительное, нежное и его.       Он проводит рукой по возбуждению сквозь штаны, вырывает первый бесстыдный стон, затем второй. Услада для ушей. Припадает губами к шее, проводит носом по кадыку, вдыхает запах кожи, прикусывает ключицу, спускается мокрыми поцелуями ниже. Обводит правый сосок и слегка прикусывает. Танцор выгибается и совсем не стесняется своих стонов, его плавит по атласным простыням тем самым пламенем ада и в нём он готов гореть остаток своей вечности. Юнги руками проводит от талии до бедер и не торопиться снимать штаны. - Юнги, - зовет Чимин, видя замешательство во взгляде напротив. - Я... Впервые боюсь сделать кому то больно... Я боюсь сделать тебе больно… - Не сделаешь.       Это придает немного уверенности и радужка демона снова сверкает красным. Терпение достигает своего максимума и штаны с обоих улетают куда то с кровати, возможно вслед за рубашками.       Поцелуи становятся все откровеннее, если бы были у них души, то именно сейчас они были бы на распашку друг перед другом.       Юнги тянется к краю кровати и на ней непонятно откуда появляется пузырёк. Чимин немного тушуется, но берет себя в руки. - Это чтобы уменьшить боль, - поясняет демон. Содержимое флакона растекается по пальцам. - Чимин~и, постарайся расслабиться, - нежный поцелуй в губы.       И первый палец скользит в узкую горячую дырочку. Ощущения не приятные, но боли на удивление нет. Через несколько минут Юнги вводит второй. Бережно растягивает, разводит пальцы внутри, следя за каждой эмоцией. Чимин начинает немного ерзать , он расслаблен как просил Юнги, чувство заполненности уже не приносит дискомфорт и он пытается насадиться на пальцы самостоятельно, помогая демону.       Его прошибает током и спина с хрустом выгибается от накатившего удовольствия, Юнги котом довольным ухмыляется и делает так еще раз. Вводит третий палец, но Чимин почти не чувствует чего то кроме тех приятных ощущений. Он просит сделать так еще и еще.       Стоны становятся всё громче, отбиваются о стены комнаты и эхом вторят в голове у демона, с ума сводят, а возбуждение становится болезненным. Юнги приставляет к входу головку, целует Чимина в висок, собирая губами выступившую солоноватую влагу, смотрит в глаза и входит на треть. Танцор немного дергается от несильной боли, но зрительный контакт не обрывает. Старается сильнее расслабиться, закидывает ноги на талию демона, скрещивая ступни и немного давит на спину. Юнги не нужно повторять дважды, он медленно продолжает входить до упора, останавливается, даёт привыкнуть к чувству заполненности, а затем начинает делать поступательные движения на всю длину, вырывая прекрасные звуки из уст напротив.       Чимина выгибает дугой, он закатывает глаза от количества накативших чувств, стонет так громко, сладко, тягуче, просит больше и демон даёт ему то чего он так желает, начиная ускорять темп.       Шлепки кожа о кожу, тяжелое дыхание, уровень температуры тел достигает адского максимума, но им мало, хочется ещё ближе, ещё глубже, ещё дольше. Феерверки взрываются под веками, когда Чимин с криком кончает не притронувшись к себе. Юнги рычит, кусает за шею, продолжая вбиваться в такое желанное тело и через минуту кончает следом подарив светлой коже еще один след.       Чимин открывает глаза от сильного жара, поворачивает голову и замечает самое прекрасное создание, которое он только видел в своей пусть и короткой, но жизни. Черные волосы растрепало по атласной подушке, одна непослушная прядь упала на фарфоровую кожу лба. Ресницы едва подрагивают при каждом вдохе, а розовые слегка бледные губы приоткрыты и манят вовлечь их в поцелуй.       Щеки Чимина вспыхивают, когда он встречается с уже открытыми глазами, и он вздрагивает чувствуя как по его ребрам блуждают чужие руки, ближе прижимают. - Доброе утро, - демон бесстыдно улыбается, утягивая пылающего стыдом танцора в сладкий поцелуй и тот отдает ему себя всего.       Подходя к зеркалу танцор любуется: отметины на шее от зубов и губ напоминают о ночном безумстве. Это не символы принадлежности, это память, которая теперь дорога ему больше вечности.       Демон обнимает его сзади за талию, целует нагое плечо и кладет на него подбородок. Ловит взгляд в отражении и не может сдержать улыбки. Как так произошло, что всю вечность он ждал именно его? Магия.       Они еще немного времени проводят в руках друг друга, лениво целуются, принимают вместе ванну и демон предлагает забрать завтрак с собой и прогуляться. Им нужно поговорить.       Когда всё готово, Юнги щёлкает пальцами и они оказываются в зеленом саду окруженным все теми же скалами, но здесь не пахнет серой и не слышны крики. - Что это за место ? - интересуется Чимин, разглядывая каждую деталь. Деревья, цветущие розы, зеленая трава, всё это так странно для ада, так необычно. - Это место, которое я создал только что. Подумал, что тебе это понравится. - Тут красиво, - и улыбается так ярко, что сердце демона начинает отбивать бешеный ритм. Юнги берет руку танцора в свою, переплетает пальцы, на секунду задерживает дыхание, собираясь с мыслями. - Чимин…- начинает робко, но потом берет себя руки и, со всей уверенностью, смотря в глаза, продолжает - …Меня к тебе тянет, словно я искал тебя ведя свое жалкое многотысячелетнее существование здесь. Я хочу снова тебе предложить стать демоном и быть со мной. Не подчиняться, а быть рядом и разделить эту адскую вечность на двоих. Я не смогу тебя отпустить.       Юнги выдыхает скопившийся воздух и целует танцора, тот поддается ласке, льнет ближе и в то же время никто из них не переходит за грань нежности.       Резкая боль пронзает тело Чимина и он буквально отскакивает от ничего не понимающего Юнги.       Всё тело танцора прошибло молнией и жаром. Он согнулся пополам и упал в траву сжимаясь от судорг. Демон подскочил к нему, пытаясь хоть что то выяснить. Температура тела Чимина поднималась и на руках начали появляться сильные ожоги. Вопль боли пронзил слух Юнги, он схватил танцора уложив на свои колени, а тот вспыхнул как спичка покрываясь огнем по всему телу. Слёзы текут реками по щекам демона, почему это происходит? Чимин продал ему свою душу, это не может с ним происходить, у них сделка и она нерушима. Он чувствует всепоглощающую пустоту и чувство невероятной беспомощности наблюдая как его судьба горит в его руках синими языками пламени и кричит от разрывающей боли.       Вопли затихают, когда от Чимина уже почти ничего не остается. - Пообещай, что всегда будешь рядом... - произносит танцор на последнем вдохе. - Обещаю, - а слёзы потоком неостановимым стекают по бледным щекам. - Я люблю тебя, Юнги... - последняя улыбка отсвечивает в голубом огне и мириадами кусочков разлетается в воздухе - А я тебя, Чимини...       Демон, стоя на коленях, орёт от беспомощности в пустоту красивого сада. Юнги взбешённый врывается во дворец и крушит всё и всех кто попадется под руку. Без разбору. Он опустошен. Он потерял то, что так долго ждал и хотел сохранить. Он потерял свой смысл.       Проходит неделя, Юнги зол, он пообещал самому себе всё выяснить. Как это могло случится? Факт происходящего не укладывается, он думает, думает, мысли душат потоком и демон решается подняться туда откуда собственно забрал Чимина.       Поверхность встречает пасмурным черным небом, таким же хмурым и безжалостным как появившийся здесь Юнги. Демон бродит по лесу, идет в сторону замка, что он тут ищет? Ответа не последует, сам не знает. Что то дергает его пойти к домишку из сруба неподалёку от дворцовых стен. Оттуда пахнет травами, зельями, чем то еще…страхом. Очень сильным страхом, Юнги его чувствует и идет к нему навстречу.       Чжихе уже в который раз готовит сильный успокаивающий отвар для своего императора, тот плохо спит, плохо ест и откровенно выглядит очень болезненно. Виной тому кошмары, преследующие владыку после смерти того проклятого танцора. Не то чтобы чернокнижник был удивлен. Наоборот, он считает, что это та самая расплата за чародейство, но что в этой ситуации настораживает.       Императору становится хуже. Он постоянно раздражен, вечно говорит о том что его кто то преследует и просит приготовить яд для его советников, которые, как ему кажется, готовят заговор за его спиной.       Завершающим штрихом становится рассказ о глазах того танцора, которые преследуют властелина во снах и смотрят желая забрать его душу. Чжихе как раз принес порцию отвара и наткнулся на императора, что в поту сидел на кровати и сжимал одеяло, а лицо его было перекошено от ужаса.       На следующий день в его покоях нашли разорванное в куски тело властелина, тогда то Чжихе и смекнул, что до него тоже могут добраться. Он боялся, что восставший из мертвых танцор или его неупокоенная душа, могу прийти за ним и сделать тоже что с императором.       Страх сковал разум и заставил незамедлительно действовать.       Благодаря каким то чарам поиска, из самого старого толмута, Чжихе отыскал место где выбросили тело танцора. Оно уже не представляло собой что то понятное. Местами в куче валялись куски разложенной плоти, остальное же растянули, обитающие здесь, дикие животные. Кости пришлось собирать по округе в радиусе тридцати футов, что не доставляло удовольствия.       Когда всё было собрано воедино, чернокнижник начал свой ритуал. Он пролил на останки какое-то зелье и начал читать заклятие. Синий столп пламени окутал кости и поднялся вверх, но Чжихе продолжал покуда не осталось горстки пепла и местами соженной вокруг травы.       Поднялся сильный ветер унося с собой последние частички того, что некогда было человеком.       Облегченный вздох сорвался с уст колдуна и он поспешил убраться с этого места в свою хижину.       Всю неделю Чжихе не находил себе места, мимолетное чувство безопасности растворилось спустя час в непонятном страхе, что окунал периодически в неконтролируемую панику.       Стук в дверь вырвал его из потока мыслей. С осторожностью он подходит к двери, отмыкает первый засов, второй, развязывает последнее, что сдерживает - веревку и наконец открывает со скрипом дверь.       На пороге стоит незнакомец, черные как смоль волосы, черные одеяния. Страх окутывает колдуна, когда глаза незнакомца сверкают красным встречаясь с ним взглядом. Чжихе хватают за грудки светлой рубахи и буквально швыряют вглубь дома.       Обезглавленное тело чернокнижника лежит у ног Юнги. Тот всё рассказал, молил о пощаде, но демон остался непреклонен. Гореть колдуну в адском пламени, возрождаться и сгорать вновь, вечность.       Он надеялся спасти себя, но навлек ещё большую беду. Что ж за всё, в конце концов, приходится расплачиваться...       Дворец пылает и Юнги вместе с ним. Он не сгорит, не переродится и не вернет Чимина. Стоя на коленях в тех самых покоях Юнги надеется, что языки пламени доберутся до него и заберут всю ту боль, выжгут ее из сознания, из памяти. Глаза застилают слёзы и сквозь дым демон видит силуэт Чимина. Он подрывается, тянет к нему свои руки сквозь огонь, но дымка рассеивается и видение исчезает...