DADDYFIRE

Живи, как ты хочешь, Жизнь только твоя. Зажги здесь всё. Зажигай, как будто ты хочешь сжечь всё.

| BTS – UGH |

Чимин сердится, когда его в очередной раз вызывают к доске. — Когда тебе уже надоест надо мной издеваться, — рычит тихо он, проходя мимо учителя, который специально медленно оттягивает оправу очков на переносицу и сощуренными глазами осматривает снизу до верху парня критическим взглядом. — Вы что-то сказали? — мямлит старикашка, оборачиваясь вслед Чимину. — Совершенно ничего, — приторно-сладким голосом сообщает ему Пак. Он отворачивается к доске и берёт в руки мел, отгоняя от себя мысли – раскрошить его в пальцах к чёртовой матери. И диким шёпотом добавляет: — Быстрее бы выпуститься и рожу твою больше не видеть. Солнце печёт через просторные окна класса. Раскалённые полуденные лучи чуть ли не оставляют плавящуюся дыру в затылке Чимина, когда тот возится с ебаным математическим уравнением. Ну не понимает он математику, что теперь поделать? Сжечь себя заживо? На это учитель, наверное, и надеется, пока выжидает до последнего правильного от него решения, вот уже пятнадцать минут. Капитуляцию парень позволить себе не может. Он попросит помощь только тогда, когда рак на горе свиснет несколько раз. Блять. Прав был Юнги – нужно было прогулять. Мел всё же начинает крошиться под вспотевшей кожей, с затылка у Пака капля горячая стекает прямо под клетчатую рубашку, проходит по шее и лопаткам, заставляя съёжиться. Пак ощущает всё и даже чувствует лёгкое дуновение ветерка с приоткрытого окна, зато правильного ответа в своей голове он так и не находит. В кармане светлых лёгких брюк, что надеты на Чимина, начинает неожиданно вибрировать. Вытащив кончик языка и закрыв своей спиной обзор на доску, он тихо вытаскивает телефон и, делая вид, что пишет левой рукой, правой разблокировывает экран. «Ты не заебался учиться?» — приходит сообщение от Юнги. «Меня математик снова дрочит. Каждый урок вызывает, достал», — отвечает ему Чимин. «А я тебе ночью говорил прогулять, слушать старших надо». Чимин закатывает глаза и закусывает губу, посматривая из-за плеча на учителя. Тот, кажется, уже прикорнул, подставив под щёку ладонь, осталось только при всех захрапеть. Пак уверен, так и будет тянуться время вплоть до звонка с урока, после чего полетит ему очередной неуд в классный журнал. «Выходи, вместо математика я тебя подрочу». «Чего? Прямо сейчас?» «Нет, блять, когда все уроки кончатся в шестом часу. Конечно сейчас», — видит Чимин сообщение у себя на дисплее. И сразу же за ним приходит следующее: — «У тебя пять минут или я уезжаю». У Чимина глаза вспыхивают от осознания, что Мин Юнги приехал за ним в школу. Старший редко устраивает такие сюрпризы. Вместо того, чтобы идти утром вместе с Паком на учёбу, парень частенько забивает на всё и спит до обеда, уткнувшись лицом в подушку. Универ, оплаченный предками, подождёт его, никуда не денется. Для Мина сон важнее, а знает он и так всё хорошо, смысл тогда забивать голову ненужным. Чимина последний учебный год тоже не радует, но доучиться всё же нужно – пообещал родителям. Но первые уроки и им бывают пропущены: Пака от Юнги даже война за окном не отвлечёт, он любит водить носом по его щекам и шее, пока тот сонно и мило жмурится. Чимин резко выдыхает и ударом ладони о доску оповещает, что закончил. Учитель моментально встрепыхается на громкий источник звука, недовольно оглядывается на ученика, который обернулся к нему с саркастической улыбкой. — Я всё, — на глазах мужчины он отряхивает ладони, пуская сухую пыль мела себе под ноги и запястьем вытирает скопившиеся капельки пота на лбу. — Проверять не нужно. Не дожидаясь звонка, Чимин выходит из кабинета и спешит к лестничному пролёту, перепрыгивая сразу же несколько ступеней разом. Ему некогда, его Мин Юнги ждёт. Тем временем в классе учитель чуть ли не срывается на визг, когда видит вместо решения, после знака «равно», написанное аккуратным почерком: «Сгорел сарай, гори и хата. Решите за меня сами». Одинокая с пустыми листами тетрадь и единственная ручка на парте Чимина уже и не ждут, когда хозяин вернётся и заберёт их отсюда с собой. Чимин выбегает на крыльцо школы и смотрит во все глаза, ища потрёпанную ласточку Мин Юнги. Сколько же всего эта машина пережила на своём веку, а всё ещё ездит, не подводит и радует парней. Автомобиль не показывает недовольства даже тогда, когда на капоте Мин жадно ебёт Пака, пока тот оставляет ногтями искрящие полосы на глянцевом покрытии. Парень успевает несколько раз даже обойти здание в поисках старшего, но ни его машины, ни его самого на месте нет. Недовольство мощной левой бьёт по грудной клетке, заставляя Чимина сжать руку в кулаке. Неужели наебал? Чимин в мыслях уже представляет, как будет лить воду каждое утро на спящего Юнги в качестве мести. Ноздри опасно вздуваются, и он открывает телефон, чтобы написать вторую успевшую проскочить в голове месть: «Неделя без секса» «Ебу дал?!» — ответ приходит мгновенно. «Я с математики ушёл раньше ради тебя, придурок», — обиженно пишет Чимин. — «Меня на следующем уроке этот старик в очко драть будет похлеще тебя». «Только на моём трупе». Пак пытается не улыбаться, застыв у ворот школы с телефоном в руках, пока не слышит хриплый смех за своей спиной. Он оборачивается, и глаза его чуть наружу не вылезают. Перед парнем во всей своей красе предстаёт ярко-жёлтый агрессивный Ягуар. На глаза сразу бросаются литые чёрные диски, плавные изгибы корпуса, тонированные стёкла и расширяющиеся к концу и к началу бампер с капотом. Не тачка, а мечта любого. Чимин облюбовал бы её глазами и даже сфоткался, попросив разрешения у водителя, если бы за рулём не сидел его парень. Юнги, приспустив водительское окно и свесив руку наружу, сидит внутри машины и нагло смеётся. — Какого… — у Чимина все слова из головы выветриваются. — Что ты в ней забыл, Мин Юнги? — парень хлопает глазами и пугливо оглядывается по сторонам. — Ты выбил стекло и залез внутрь, да? А если хозяин сейчас вернётся? За решётку же загремим! Капли пота скатываются по спине Чимина теперь уже далеко не от жары. Он не на шутку испугался за своего парня, только тюрьмы им в жизни не хватает. А передачки как собирать? Он же понятия не имеет. Уж лучше тогда сядет за компанию с Юнги, будут друг друга анекдотами развлекать, пока срок мотают. — Запрыгивай, — вдруг произносит Юнги, подмигнувши. — Чего? — не понимает Чимин. — Может всё-таки не надо? Давай сбежим пока нас не повязали? — сердце в груди Пака бьётся чаще, дыхание сбивается с чёткого ритма. — Юнги-я, ну пожалуйста, — тянет он. — Я ещё пожить хочу, а тюремная еда нам точно не понравится, я в этом на миллион процентов уверен. Что там подают, кашу на воде? Юнги закатывает глаза и немного высовывается из окна. Смотрит на Чимина. У того по лицу солнечные лучики бегают, красиво золотистые волосы подсвечивают, ресницы порхают, как бабочки. Он даже сам себе завидует, что в его руках такое совершенство держится. Сердце всякий раз начинает чаще колотиться, когда он за Чимином наблюдает. За своей булочкой с упругими ягодицами. — Садись, Чимин-а, — произносит Юнги. — Простоишь так, твой математик выйдет и тёмную тебе устроит. А я вмешиваться не буду, сам будешь виноват. На Пака это воздействует, как гром среди ясного неба. Он подрывается и обходит Ягуар, открывая дверцу с пассажирской стороны. Сначала не забирается, а осматривает салон, что в глазах восхищение выдаёт. Кожаные сиденья, матовая приборная панель, чёрная оплётка на руле, которую обхватывают руки с выступающими кверху от костяшек венами. Длинные и слегка шершавые пальцы Мина – что-то невероятное. Особенно тогда, когда они находятся внутри Чимина, подрывая его добродетель. — Ты же мне расскажешь, откуда взял эту машину? — усевшись, парень оглаживает ладонями чёрную кожу под собой, которая приятно ластится к подушечкам его пальцев. — Только не говори, что банк ограбил. Это ещё хуже. Мин Юнги проводит языком по десне изнутри, наблюдая за Чимином, что искрится от радости. Впечатление произвести удалось, парень невероятно счастлив и невероятно напуган. — Ты тачке уже радуешься больше, чем мне? — бровь взлетает под блондинистую чёлку. — Ничего больше не забыл? — Ну не у школы же, — смущается Чимин, кидая взгляд на закрытые двери учебного заведения. — Когда нас это останавливало? Юнги наклоняется ближе к своему парню и гипнотизирующе смотрит на него. Глаза пересекаются с глазами Пака, в каких звёзды мерцают, хотя и не ночь. Так Чимин каждый раз показывает, что не может без Юнги и только с ним у него всё внутри загорается. Младший опирается ладонью на бедро старшего и тянется к желанным губам, предвкушая сладость на своих. Юнги не медлит, обхватывая затылок Чимина, берёт его в свою власть. Он целует сразу резко, углубляя поцелуй, и плевать что у самой школы. Тонированные стёкла скроют их, а если кто-то и захочет посмотреть, тому он жизнь сладкую устроит. Чимин – его, и это даже не обсуждается. Они целуют друг друга долго, так, что воздух заканчивается в лёгких. У Чимина цветы расцветают внутри, а у Юнги зверь рычит с просьбой забрать то, что ему принадлежит в свои крепкие объятия и никогда не выпускать. Юнги оттягивает нижнюю губу младшего и посасывает, урывая в себя лёгкое шипение. Чимин сильнее сжимает бедро через плотную джинсовую ткань, но старший берёт его за запястье и перекладывает руку на свой пах, показывая этим, где правильнее сжимать. Парень начинает водить пальчиками снаружи, засовывая глубже в себя желание расстегнуть ширинку Юнги и взять уже в ладонь то, что ему принадлежит. — Если так и продолжишь, я за себя не отвечаю – трахну на школьной парковке, прямо на глазах твоих одноклассников, — ухмыляется в поцелуй Юнги. — Заодно сделаем им одолжение, дрочить на порно сегодня не придётся. Чимин неохотно отстраняется от горячего рта, облизывает свои горящие губы и фыркает. — Что ты предлагаешь? Старший поворачивает ключ, и движок жёлтого Ягуара, что может посоревноваться с цветом самого солнца, оживает. Под капотом зверь притаился в ожидании погони, фары, как два горящих глаза, убивают своим взглядом всё живое. Спорткар рычит в нетерпении. — Покатаемся, — отвечает Юнги и выруливает в город, а потом и на трассу, оставляя после шин две ровные дымящиеся полосы на асфальте; забирая с собой отсюда всё самое нужное для его души.

| BTS – FIRE |

Ягуар летит по автомагистрали, поднимая с каждой секундой стрелку на спидометре всё выше и выше. В шашки играет с простыми смертными, что движутся по дороге не быстрее черепахи. Юнги сосредоточенно смотрит вперёд, не отрывая взгляда даже на раскинувшийся пейзаж вокруг них. Ему нужно контролировать положение, пока в этом автомобиле находится Чимин – на себя плевать, но костьми ляжет за безопасность его. Пак вертит головой с улыбкой на лице, которая становится всё шире, и вдыхает полной грудью свежий морской воздух. Сердце неугомонно колотится от высокой скорости и красоты. Парни едут по трассе, затем въезжают на мост. Впереди уже виднеются скалы, омываемые бушующими волнами. Когда машин становится меньше, а на дороге безопаснее, Юнги поворачивает голову и цепляется взглядом за Чимина. Тот не сводит восхищённых глаз с мест, что мелькают за окнами. Но пленит Мин Юнги совсем не это. Он смотрит на чарующие глаза, полные персиковые губы, что блестят от слюны, волосы, что золотом отливают, и влюбляется заново. Младший затмит любой красоты природу одним своим видом. А телом так и манит дотронуться. Юнги закусывает губу, левой рукой берётся держать руль, а правой тянется к колену Чимина, что тот даже вздрагивает и прикрывает глаза, закрывая себе взор на бескрайнюю синеву моря, которая сливается с небом на линии горизонта. Мин поглаживает колено, смотря глазами на дорогу, но как всегда ему становится мало. Всегда блядски мало Чимина, он насытиться им никогда не может. Парень проводит ладонью глубже, ныряя в сдвинутые между собой крепкие бёдра. Пальцы оглаживают пах Чимина, и Юнги слышит первый стон, раздавшийся в Ягуаре. Пусть автомобиль запоминает эти сладкие звуки, пока Мин разрешает. Они только для ничтожно-малого количества ушей. — Любимый, — взвывает Чимин, когда его член через одежду сжимают горячие пальцы. Он разводит шире ноги, сгорая внутри от трения одежды и плоти. — Папочка... Юнги ухмыляется и в предвкушении сильнее кусает собственную губу, чувствуя кожей жар, что проходит через ткань школьных брюк. Он видит, как рубашка его младшего плотно обтягивает тело, скрывая от взора всё самое интересное. — Расстегнись, — просит Мин. Но ему даже и просить не надо. Чимин уже тянется и высовывает быстро из петель маленькие пуговицы. От резкого движения одной не удаётся остаться на месте, и она срывается к ногам, закатываясь под автомобильный коврик. Юнги открывается самый прекрасный вид на покрасневшую грудь малого, выступающие острые ключицы и чуть подкачанный живот. Юнги специально не включает кондиционер в салоне, чтобы Пак жарился от духоты, которую даже морской бриз не разгоняет. Сейчас он видит результат: капли пота скользят по нежной коже вниз, скатываясь под ремень, к белью. Самая что ни на есть услада для его глаз. Чимин с распахнутой рубашкой, прикрытыми глазами и запрокинутой головой на сиденье, хватается рукой за дверцу машины и закидывает одну ногу в угол приборной панели. Кроссовок подошвой упирается в каркас, пачкая её следами, но, Мин, кажется, не замечает этого. Всё его внимание сосредоточено на этой истекающей в машине булочке. — Раздвинь ноги шире, — горячим хриплым голосом снова просит он, на что младший сразу повинуется. — Ещё шире. Пак, не стесняясь, разводит бёдра и водит ими по кожаному сиденью, поддаваясь вперёд и утыкаясь пахом прямо в широкую ладонь Юнги. Задний проход уже зудит от нетерпения, тёплая дырочка сжимается, желая ощутить в себе длинные пальцы и большой член. Тихие стоны заполняют салон Ягуара. Юнги ещё некоторое время блуждает по телу Чимина, слушает громкие стоны, а затем убирает руку, вызывая разочарованное рычание в ответ. — Ещё, — просит младший. — Блять, ну пожалуйста, Юнги-я, — умоляет Пак, открывая бездонные глаза, в каких недовольные искры мечутся. — Знаешь ведь, что я с ума схожу с тобой, — предпринимает ещё одну попытку он, пытаясь воздействовать на своего парня. — Не могу больше и минуты без твоих рук, когда ты рядом, — выдыхает шёпотом под конец. Мин сам сходит с ума от воздержания, зверь царапает внутри его грудную клетку, прося отпустить на волю, к своей жертве. Ему необходимо насытиться ею, иначе он будет совсем обессилен для жизни дальнейшей. Но Юнги оставляет лакомство на потом, сейчас в приоритете безопасность Чимина. Он смотрит в зеркало заднего вида и, чувствуя нутром, что всё в порядке, забирается на едущем автомобиле под ближайшую скалу, поближе к берегу и морю. Бампер Ягуара в последний раз показывается на трассе, а затем автомобиль утопает в горячем песке, зарываясь шинами в него. Под колёсами хрустит, салон больше обдувает, движок сбавляет обороты и замолкает насовсем. — Булочка, мы приехали, — зовёт Юнги обиженного Пака, но натыкается на рассерженную мордочку и искренне смеётся. — Зачем мы здесь? — подтягиваясь выше на сиденье, спрашивает Чимин. Он оглядывается на безлюдный пляж, блестящий песок, что уходит с отливом и возвращается на место с приливом, кричащих чаек, летающих над бескрайней линией горизонта. — Наслаждайся, пока есть такая возможность, — роняет Юнги и выходит из машины, захлопывая за собой дверью. Чимин смотрит, как старший подходит к морю, избавляется от одежды, и уже через минуту его скрывают бьющиеся о берег тёмно-синие волны. На лице парня расцветает улыбка и он вслед за старшим покидает салон машины, которая за считанное время стала близкой ему, ведь они подарили ей свои секреты и поделились с ней разгоряченным жаром своих тел. Поджарое тело Юнги показывается на берегу спустя время. С блондинистых коротких прядей стекает вода, серебряные колечки в ушах поблёскивают на свету, порывы ветра сгоняют с кожи солёные морские капли. От плавания на руках Мина взбухают вены, а на ногах показываются мышцы при ходьбе. Чимин никогда не сможет насладиться им. Ни в этой жизни, ни в следующей. Юнги пытается выровнять дыхание, опираясь на капот Ягуара ладонями. Заключает в кокон из своих рук тело Чимина, что жадным взглядом скользит по лучшему парню на этой планете. — Поцелуй меня. Просит уже Чимин, вглядываясь в глаза напротив. Юнги повторять дважды не надо. Он с напором сталкивает свои солёные губы с чиминовыми, целуя глубоко и жадно. С этим перенимает на себя весь мир Чимина, проникает в его душу, оставляя в ней следы до самого окончания жизни и даже после. Забирает в свои тиски его сердце. Мин нависает сверху над своим ребёнком и проталкивает язык в его жаркий рот, вылизывая в нём каждый миллиметр. Чимин стонет и мычит от кайфа, растекающегося по телу. Ладони водят по белой коже, ногтями царапают плечи. Лодыжки готовы обхватить бёдра, а грудь сталкивается с грудью его старшего. Они обе рвано вздымаются. — Хочу тебя, — горячо шепчет Чимин в поцелуй. — Возьми меня, Юнги-я. Прошу. Так правильно, так возбуждённо это вырывается из его рта, что действует на Юнги, как красная тряпка для быка. Он целует оголённое персиковое плечо губами, и совсем спускает рубашку на его запястья, сковывая тем самым движения рук. Тянет его на себя и поворачивает грудью на капот, вжимая Чимина в него. Одну его ногу Юнги задирает на капот выше, придерживая пальцами. — Потерпи, малыш, — парень кусает его за мочку, оттягивая серьгу в ухе, покрывает влажными поцелуями шею и спину, сцеловывает капельки пота губами на податливом теле. Затем берётся за края рубашки, разрывая ткань в каких нужно местах, и сильнее затягивает её на запястьях Мина. — Что ты делаешь? — задыхаясь от возбуждения, спрашивает его Чимин. Но Юнги не отвечает, обхватывая его спереди, расстёгивает ширинку на брюках и снимает их вместе с бельём. На глазах появляется упругая задница младшего, что манит губы Мина к себе. И он подчиняется её власти: целует мягкую кожу, кусает зубами обе половинки, чем вызывает грязные стоны, и раздвигая ладонями, смоченными собственной слюной, губами целует внутри неё. Язык проводит по жаркой дырочке и проникает внутрь. Тугие стенки мгновенно сдавливают его. — Боже... Блять, — вырывается из Чимина. — Ещё, да-да-да. Из приоткрытых пухлых губ вырываются рваные выдохи, руки натягивают ткань сильнее, и одной ладонью сзади Пак зарывается в блондинистые волосы, сжимая их пальцами. Он тянет пряди на себя, вжимает лицо Юнги в собственную задницу и начинает ею подмахивать в такт языку, что пытается максимально глубоко войти внутрь. Но, решая извести по-максимуму своего ребёнка, Юнги хватает другой рукой член Чимина и медленно водит по влажной коже, задевая изредка большим пальцем головку. — Ты меня так до самого Гонконга доведешь, — чуть ли не хнычет Чимин, задирая ещё выше ногу на капоте и подставляясь под горячий язык Юнги, что вылизывает своё родное уже несколько минут подряд. — Чёрт, я щас откинусь. — Самое интересное пропустишь, — смеётся Юнги, поднимаясь с колен и сильно шлёпая по ягодицам Чимина, оставляя раскрасневшийся след от своих пальцев. Пак на мгновение вздрагивает и тут же расслабляется. — А вот я скоро точно откинусь от твоей задницы, малыш. — Такая вкусная? — игриво спрашивает Чимин, поднимая брови вверх. — Попробуй сам, — Юнги подбирается пальцами к его горлу, обхватывает с двух сторон шею, и силой надавливает на неё, заставляя запрокинуть голову. Чимин открывает рот перед губами Мина, но тот пускает ниточку слюны в его горло, которую Пак с удовольствием проглатывает. — Ты прекрасен, — хрипло говорит Юнги. — Я прекрасен, — улыбается Чимин уже в поцелуй, погружаясь снова в манящий рот. Бельё слетает с Юнги. Возбуждённый, стоящий колом член упирается в Чимина, трётся о его ягодицы, а затем неожиданно и резко заходит в задницу. Вскрик разлетается по округе, заставляя чаек встрепенуться и подняться к небу. Шум волн, что омывают берег суши, оказывается на втором плане для этих двоих парней, которые начинают ненасытно ебаться на капоте Ягуара. Машина подскакивает, зарывается глубже колёсами в песок, но тем, кто на ней всё равно. Похоть, страсть, огонь. Чимин сходит с ума от члена Юнги в себе, умоляет не останавливаться. Просит выебать сильнее. Ему уже всё равно, если вдруг кто-то забредёт сюда и увидит. Он не прекратит просить, не прекратит стонать во весь голос. Юнги берёт запястья младшего и с силой на них давит. Школьная рубашка, кажется, скоро не выдержит и порвётся. Член малого трётся о глянцевую поверхность, пачкая ту смазкой. Мин грубо берёт парня сзади, не скупясь на толчки до самого упора, по самые яйца, бьющиеся о бёдра Чимина. Проникновение горячее, откровенное, бесстыжее. В обоих всё горит сильнее, чем солнце палит снаружи. Оба сгорают прямо здесь и сейчас. Настоящий пожар происходит в телах. Пот смешивается между тел, бёдра ударяются друг о друга в жадных нестерпимых толчках, стенки пропускают в себя твёрдый член. Чимин сам насаживается на всю его длину, запрокинув голову назад почти до боли, но которая совсем не чувствуется. Ему необходимы лишь губы Юнги в этот момент, что кусают сильнее и сильнее с каждым разом, оставляя за собой небольшие ранки. Разрядка Чимина приходит быстрее. Белёсые капли с мощным толчком сзади выстреливают на капот машины, пока парня заполняет небывалое наслаждение и эйфория. Он всё ещё чувствует в себе толчки и счастливо улыбается, плывущим над их головами, облакам. — Папочка, развяжи меня, — просит он, отрывая Юнги от себя. Как только руки оказываются свободными, он разворачивает и толкает всё ещё возбуждённое тело Мина назад. Плюёт на горячий песок и, заключив в замок их пальцы, ведёт парня к дверце машины, которую сразу открывает и напирает на Юнги, пока тот не усаживается на сиденье. — Моя очередь пробовать тебя, — поигрывает бровями он и опускается на колени перед раздвинутыми ногами Юнги. Губы обхватывают истекающий разными жидкостями член. Чимин пытается глубоко протолкнуть его в свою глотку, не забывая скользить по ней вверх и вниз. Сладкий, манящий, с выпирающими венками. Язык оглаживает член, который принадлежит только ему, а полные губы обхватывают и сосут. Это личная сладость Чимина, которую он быстрее откусит, чем поделится с кем-то ещё. Головка члена ударяется о нёбо младшего, упирается в его щёку, бьёт по языку и силой толкается в рот в течение нескольких минут, пока не подходит оргазм. Старший сжимает пальцы ног, когда тело бьёт волнами изнутри. Чимин довольный цепляется за его бёдра. Юнги поглаживает парня по волосам и вытаскивает член изо рта, в котором сперма вовсю перемешалась со слюной. Чимин сглатывает с улыбкой, прикрывает глаза и, сидя перед парнем, гладит его бёдра подушечками пальцев. — Не хочу, чтобы это заканчивалось, — шепчет он еле слышно. — Что именно? — устало переспрашивает Мин. — Этот момент, — выдыхает Чимин, наблюдая за опускающимся к линии горизонта солнцем. — Скоро этот день закончится, а я ещё не успел им насладиться с полна. — Мы создадим новые моменты, — уверяет его Юнги, водя ладонями по спине парня. — Ещё лучше этого. — Что может быть лучше этого? — спрашивает Чимин, поднимая голову на старшего. — Время, проведённое с тобой, неповторимо. А это, — он поднимает руку, очерчивая ею море, волны, песок и чаек. — Тем более. — Не спеши, — ухмыляется Юнги. — Дождись вечера.

| BABYMETAL - BxMxC |

Вечера они дожидаются вдвоём: Чимин находит деревянную ветку, ломает её на две части и получившимся острым кончиком рисует на песке признание Юнги в любви, которое через время смывает прилив морской воды, но оно успевает отпечататься прямо на сердце Юнги. Разочарованный Чимин не верит ему, и при закатном огниве уже ступнями вырисовывает сердце на песке. Юнги прислоняется поясницей к капоту и улыбается, смотря на эту картину. Он ещё немного даёт насладиться парню этим днём, плавно перетекающим в вечерние сумерки. Но долго задерживаться нельзя, иначе до них могут добраться. С наступающей понемногу темнотой, Мин всё чаще поглядывает на город, что остался сейчас вдали. — Погнали, малыш, — зовёт Чимина он. — Нужно ехать. В футболке своего парня Пак плетётся к машине, протяжно выдыхая. Оборачивается и в последний раз смотрит на багровый закат. — Почему мы раньше сюда не приезжали? Здесь так хорошо, — пятернёй он поправляет волосы, зачёсывая пряди назад. Но тут же прерывается, когда Юнги подходит к нему, кладёт руки на талию и тянется к сочным губам. Поцелуй получается тягучим, страстным, глубоким. Чимин сам проникает языком в рот Мина, обсасывает его язык губами, закидывает на шею руки и прижимает к себе. — Может быть, второй заход? — кусает губы Юнги разгорячённый Пак. — Дома, — отвечает ему Юнги и пальцами жадно мнёт ягодицы. — Ну почему ты всё обламываешь? — хмурит брови Чимин. — Куда нам спешить? А если ты устал, то я могу быть сверху, — подмигивает хитрыми он глазками. — Только если в позе наездника, — ухмыляется Юнги, заводя за ухо, трепещущие прохладным ветром, пряди. — Ну Юнги-я, — стонет малой. — Что ты за задница такая?! Мин поглаживает его спину и долго целует в висок. — Давай, садись в машину, мелкий, — он высвобождается из рук Чимина и обходит Ягуар на сторону водителя. — Не такой уж я и мелкий, — ворчит Пак, отряхивая подошву кроссовок, и садится на пассажирское. — Ты меня всего-то на два года старше. — А такая заметная разница, — заливается смехом Юнги и получает ощутимый толчок в своё плечо. — Придурок. Ягуар вновь оживает, опасное рычание прокатывается по волнам и утопает в шуме моря. Два горящих глаза освещают пустую местность и забирают с собой воспоминания двух людей о сегодняшнем здесь дне. Чимин тем временем копается в бардачке и находит провод, который присоединяет к магнитоле и своему телефону, включая на весь салон грохочущую музыку. Слова чуть ли не пропадают под тяжёлыми битами. Он высовывается из окна на встречу порыву ветра и замирает так, прикрывая глаза. До города они добираются за считанные минуты. На очередном перекрёстке Юнги убавляет музыку и смотрит в глаза Чимина, что тот даже задаётся вопросом. — Ты чего? Что-то случилось? — Ты же доверяешь мне? — вскидывает бровь блондин, хитро при этом улыбаясь. — С какого хуя ты мне задаешь такие вопросы? — спрашивает его Чимин, округляя глаза и поднимаясь на сиденье так высоко, насколько возможно. Он оглядывается по сторонам в преддверии чего-то необычного, но видит только темноту по сторонам окон, тусклые фары позади стоящих машин и неоновые городские вывески. — Ты что задумал, Мин Юнги? — тон его голоса повышается. — Ты ответь на вопрос сначала, — доносится со стороны водителя. — Да, доверяю, — быстро тараторит Чимин, а в глазах ни капли сомнения. — Что дальше? — А дальше нам нужно беспалевно вернуть машину на место, — губы Юнги расходятся в широкой улыбке, которая ничего хорошего на самом деле не предвещает, Чимин своим сердцем, блять, это чувствует. Когти начинают скребсти внутри. Так и знал же, что всё это просто так с рук им не сойдёт. У Юнги и Чимина по-другому быть не может. — Я даже не хочу спрашивать, где и у кого ты её "одолжил", — Чимин заковывает последнее слово в кавычки два раза согнутыми пальцами. — Вот и не спрашивай, — хрипло смеётся Юнги и давит на педаль газа. На одной из улиц, Чимин, который уставился в окно, замечает впереди красующуюся облаву из двух полицейских машин. Юнги не тормозит, а ещё только больше заставляет Ягуар рычать, разнося звук, что отражается от стен домов и летит впереди самой машины. — Юнги-я, — поворачивает к нему медленно голову Чимин, после того, как они уже в кортеже с этими двумя полицейскими машинами продолжают дальше нестись по городу. — Эти легавые что, по нашу душу что ли? — Наверное, — легко пожимает плечами старший, высовывая изо рта язык и облизывая им уголок губ. — Пиздец, блять, приехали, — воет Чимин и натягивает пальцами свои золотистые пряди. Страх пытается забраться под кожу, но уверенность, рядом сидящего Мина, даже не думает подпускать его к Паку. Он начинает внимательно следить за дорогой, поражаясь, как Юнги мастерски минует обычные легковушки. В гонщики что ли собирается податься, а ему не сказал? — Сейчас нам нужно оторваться от них, вернуть Ягуар уже не получится, — говорит спокойным голосом парень. — Наводка об угоне разослана по всему городу, эту машину искали и, кажется, нашли. — Об угоне? Любимый, ты что в край ёбнулся? — охуевает на кожаном сиденье Пак Чимин, нервно оглядываясь на включенные мигалки в дали. — У кого ты, мать твою, угнал Ягуар?! — Угнал не я, — закатывает глаза Мин Юнги. — Я всего лишь одолжил у того, кто угнал. Лицо засветится не моё, — смеётся парень. — Ты же помнишь, что недалеко от нашего дома, на окраине, есть склад у мужика? Я долгое время наблюдал за ним, чем он промышляет, что деньгами так разбрасывается и ездит на Майбахе. Так вот он ворует тачки, Чимин-и, разбирает их и нелегально вывозит из страны. — Рядом с нами живёт контрабандист? — в полном шоке переспрашивает Чимин. Он сегодня ночью точно не уснёт, если выберется отсюда живым. Всякие бывали раньше дни, но такой, как сегодня, у него впервые. Язык парализован и не поворачивается даже слова лишнего сказать, проживает парень эти минуты только верой и надеждой, что Мин не столкнётся с какой-нибудь другой машиной и они не взлетят на воздух, как в каком-нибудь Форсаже. Он крепко держится за ручку на двери машины и в боковое зеркало поглядывает назад. — Ты не договорил, — опасливо шепчет под руку Юнги Чимин. — Если доставить на прежнее место Ягуар у нас не получается, то как мы действуем дальше? — парень сглатывает вязкую слюну и бегает глазами по дороге. — Следуем плану Б. — Что ещё за план Б? — кричит Чимин, когда чувствует, что машина из последних сил подрывается и вырывается на свободу более менее пустых улиц. Ягуар летит на всех порах, полицейские тачки за ним не поспевают. От легавых они отрываются, и это уже хорошо. Пак успокаивает колотящееся сердце, которое готово уже вырваться к чертям из груди. — Сейчас увидишь, — коротко бросает старший и, скрипя шинами, заносит машину в тёмный двор, находящийся внутри каких-то полуразваленных и давно заброшенных зданий. Район сразу видно не жилой, никто из разбитых окон не высовывается и не орёт на них, что разбудили своим рычащим мотором. Юнги бросает мимолётно взгляд на панель, которая показывает уровень бензина в бензобаке и улыбается сам себе. Парни одновременно хлопают дверьми машины, выходя наружу. Под двумя парами кроссовок хрустит битое стекло, где-то вдалеке сношаются кошки, а ещё дальше полицейские машины рыщут со включёнными мигалками. Чимин ходит из стороны в сторону, иногда выглядывая из двора в темноту, пока Юнги открывает багажник и достаёт оттуда полную бензина канистру. Младший смотрит на это, а дыхание его спирает. — Юнги-я, а зачем тебе бензин? — Пак подносит ко рту руку и кусает фалангу указательного пальца от бегающих по телу нервов. Юнги усмехается, открывает крышку сильными пальцами и полностью расплескивает жидкость по капоту, дверцам, салону, бамперу и шинам Ягуара. Чимин смотрит на своего парня: гладкая спина, светлые, ободранные на коленях джинсы, кроссовки и, покачивающиеся от движений, колечки в ушах. Бог, не иначе. Только этот Бог непонятно, что сейчас творит. Ну его на хер, Чимин через такие дебри в мысли Юнги даже не полезет. Просто постоит рядом, как соучастник, а куда теперь деваться? Мысли о тюремной каше всё больше проникают в его сознание. — Сейчас станет жарко, — говорит Мин Юнги. — Ну хоть погреемся, — бросает неуверенно ему в плечо Пак Чимин. Из заднего кармана Юнги следом достаёт зажигалку, и в глазах малого зарождается пламени искра. Он машинально отходит назад быстрыми шагами, от пиздеца подальше, Юнги идёт за ним и на расстоянии кидает открытую зажигалку в машину. В чиминовых глазах ярко-жёлтый огонёк смешивается в танце с ярко-жёлтым Ягуаром, совместно рождая огненное пламя, которое быстро распространяется и пожирает с удовольствием металл. — Я в ахуе, — тянет завороженно Чимин, наблюдая за развернувшейся картиной. Юнги на фоне горящего автомобиля поворачивается к нему так, словно его языки огня охватывают с обеих сторон, но Чимин этому случится не позволит. Он сам подходит к нему ближе и кладёт руки на грудь, что не скрыта одеждой. Футболка Юнги греет сейчас тело Пак Чимина. — Эффектно, правда? — негромко говорит Юнги, пока за его спиной трещит объятый огнём Ягуар. — А он не взорвётся? — Я заправился. При полном баке нет, только после полного выкипания бензина. У нас есть совсем немного времени. — Тогда не будем его терять, полицейские нас ищут, — отвечает Чимин, отражая разрастающийся посекундно огненный свет в своих зрачках. Возле них словно демоны пляшут кругом, протягивая дымчатые клешни, но ни Пак ни Мин не подпустят никого к себе, кроме друг друга. — Поцелуй меня. Юнги подхватывает Чимина под упругие ягодицы и усаживает его на свою талию, которую сразу же обхватывают лодыжки. Мин целует так глубоко, что сам задыхается в парне, отдавая ему весь свой воздух. Языки сталкиваются, дрожь уступает место нарастающей страсти. У Пака кровь кипит в теле, а у Юнги пожар разрастается хлеще того, что бушует сзади. Чимин вкладывает в поцелуй ту безнаказанность, что чувствует рядом с ним. Мысли путаются и утихают, а ему начинает нравиться. Чувства опасности и адреналина подогревают их тела. Щёки жарит горящий Ягуар, легавые прочёсывают местность в поисках парней, а Чимин в это время хватает Юнги за шею и почти до хруста открывает для него рот, в котором чувствует напор языка. Он вгрызается в любимые губы, сжимает белые пряди у корней, целует нестерпимо. Стонет в крепких руках. Ещё немного и похуй будет на всё, отдастся Мин Юнги прямо здесь и сейчас... Юнги уносит парня на своих руках тёмными дворами, пока тот утыкается носом в выемку между ключиц и щекотит, покусывая кожу, а несколько минут спустя оба слышат мощный взрыв, который раскидывает остатки покорёженного металла по пустому двору. — А по-другому никак было нельзя? Без уничтожения машины? — с грустью спрашивает Чимин, склоняя голову на плечо Юнги, пока тот держит руку на его шее. Парни пешком идут домой, вдыхая прохладный ночной воздух в лёгкие. — Ты бы хотел, чтобы копы собрали твою сперму и вычислили тебя по ДНК? — улыбается Юнги. — А что так можно? — останавливается вдруг Чимин и поднимает голову на старшего. Юнги пожимает плечами и прикладывает тёплую ладонь к щеке, снова укладывая его голову на своё плечо. — Вот станешь копом и узнаешь, — отвечает он. — Я тебя засажу тогда за все твои преступления, — щурится Чимин, хмыкая. — Бегать за мной заебёшься, — переходя на грозный шёпот, говорит он в волосы Пака. — А пока что я тебе засажу сам, — в глазах вновь разгорается пожар. — Пошли быстрее домой. — Слушаюсь, папочка, — ухмыляется Пак, чувствуя тяжёлое дыхание макушкой. Юнги заводится ещё больше. — Тебе нравится, когда я так тебя называю? — А тебе нравится, когда я называю тебя булочкой? — Юнги другой рукой оттягивает чиминову щёку, а в следующую секунду готовится отпрыгнуть от него, если тот начнёт возмущаться. Ведь парень будет даже пострашнее огня. — Нет, — шипит младший, потирая на ходу раскрасневшееся место. — А мне нравится, — выдыхает Юнги и теснее прижимает к себе свою любимую и сладкую булочку.

| BTS – BUTTER |

Уже дома, на рассвете, Юнги сдерживает своё обещание и втрахивает в матрас мелкого, оттягивая на себя золотистые пряди, целуя выгибающуюся спину и заставляя крыть стонами тонкие стены. Соседи уже, к слову, привыкли. Юнги с Чимином обычно сношаются как дикие звери, у которых течка в брачный период. И им нисколечко не стыдно. Пунцовеют щёки Чимина только на следующем уроке математики, когда он у доски решает очередное ебаное уравнение под строгим взглядом старикашки, а ответа в голове всё также не находит. Блять.