Рисунок на твоём теле

Тигнари спит, тихо-тихо посапывая. Лунный свет, прокрадывающийся в неприкрытое занавесками окно, ласково стекает по его бледной коже, и Сайно, едва касаясь, очерчивает подушечками пальцев появившийся на ней рисунок. Вспоминает, как после слов о том, что Тигнари ранен, внутри всё сжалось, пробуждая лёгкое чувство тошноты. Как захотелось сразу же отправиться к нему — проведать и убедиться, что угрозы для жизни действительно нет. Но всё, что Сайно тогда мог — запереть своё беспокойство глубоко внутри и не давать тому ни единого слова; выполнять отведённую ему роль в их сумасшедшем, во многом полагающимися на удачу плане и не сметь отвлекаться на посторонние мысли. Возможность увидеть Тигнари выпала только спустя несколько дней, когда тот успел оправиться, а напоминанием о случившимся служили лишь эти оставленные молнией росчерки: множество линий от шеи к груди и немного — на животе, уходящие вбок. И теперь, будучи наконец рядом, Сайно приближается, прикрывает глаза и касается лбом лопаток. Розоватые шрамы, успевшие отпечататься в памяти, кажутся почти красивыми, если не думать о том, что подарены они были болью. А Сайно думает только о ней, скользя губами по чистой коже — боясь, что прикосновения к самим шрамам доставляют дискомфорт. Шумный выдох пробуждения — Тигнари сонно оборачивается, хвостом щекотно скользя по бедру; и ведёт ухом. Сайно поджимает губы — одно стало хуже слышать из-за повреждения. Ещё появились головные боли, и Сайно так зол из-за случившегося. Почему-то Тигнари заставил думать о себе, как о ком-то неуязвимом, Сайно практически никогда не волновался, веря в него едва ли не больше, чем в себя. Тигнари взял в привычку выбираться из всех ситуаций невредимым победителем, и к этому открытию — что и он обычный человек, способный пострадать, — Сайно оказался не готов. Поцелуй чуть левее позвоночника и знание — если бы молния прошла здесь, затронуло бы сердце и… И не встретился бы он сейчас с этим сонным взглядом, не услышал, как родной голос шёпотом произносит его имя: — Сайно?.. — Разбудил тебя, да? — выдыхает Сайно и ложится повыше, чтобы носом уткнуться в изгиб шеи и осторожно обнять. — Больше не тревожу. Спи. Тигнари мычит в ответ, устраиваясь поудобнее, укладывает свою руку поверх руки Сайно и слабо её сжимает, говоря этим жестом — я в порядке. Потому как прекрасно понимает причину отсутствия чужого сна и значение прикосновений. И Сайно действительно становится спокойнее, он позволяет волнению отступить, устало прикрывает глаза. Тигнари вновь проваливается в сон, и Сайно вскоре следует за ним, засыпая под мерное дыхание с мыслью, что Тигнари в порядке. Что всё закончилось. Они справились.