Dawn will not come

      Светлый образ поплыл перед глазами. – Она была очень доброй и наивной. До самого к-конца. – Ему не хотелось признавать того, что лет 30 её нет. Нет его света. Его солнышка.       Девушки, которую он всегда оберегал и защищал, уже нет. Он не смел подарить ей вечную жизнь. Отраву. Он хотел бы умереть вслед за ней. Оскар сидел и размышлял о своём первом и последнем поцелуе с ней. Ему уже более 70 лет, но он не смел забыть её черты лица. Повернув голову, Оскар взглянул на девушку рядом. Ничего не могло затронуть её душу. Лицо - камень. Она сидела и смотрела вдаль, может и не слышала его во все. – Она была хорошей.       Неуклюже вставила темноволосая и вновь надолго замолчала. Свету она не знала, ведь судьба свела её с Оскаром уже после трагедии. Девушка и о мире вампиров, узнала всего 25 лет назад.       А ещё узнала что слишком сложно поддерживать кого-то, когда с приходом бессмертия, пропали все чувства. Это минусы недо-вампиров. То ли мозг так отрафируется, а может вся вытекшая через укус кровь была наполнена дофамином и адреналином. А тебе оставили мелатонин. Апатия, депрессия. Вампиры не болеют. – Ты её не знала! – И тебе надо бы это помнить.       Оскар возмутился ещё больше. – Если бы ты её знала, то никогда бы... – Но я её не знала. Я ничего не знала и просто жила. И даже не думала про упырей.       Оскар замолчал. На крыше этого здания у каждого была своя трагедия. Он потерял свое солнце, а девушка себя и племянника.       Мойра, которой только стукнуло 23, получила важное задание. Она должна была привезти своим бабушке и дедушке их внука, Тирсея, в целости и сохранности. Только в одном городе, где останавливался межгородской автобус, девушка потеряла племянника из виду. У неё было оправдание. Она рассчиталась с продавщицей за влажные салфетки, и повернув голову вдруг обнаружила, что мальчика рядом нет.       Перепугавшись она ходила и искала его срывая голос. Нашла. Мужчина скрывающий тело под чёрным плащем, повернул голову к ней. По губам его текла вязкая жидкость, а тельце в разноцветном свитере не издавало и звука. Дальше все как в тумане, не рассчитав своих сил она бросилась на упыря, но не могла победить. Обморок и укус, и спасающие её жизнь полицейские сирены. – Прости, просто сегодня годовщина её... – может через пару веков он и пронесёт это страшное слово.       Девушка решила подняться и идти назад. – Скоро рассвет, идём. – Ночи становятся диннее. – Зима. – Ненавижу зимы. – Потому что её не стало? – И в длинные ночи ловят школьников по утру. Те, кто без принципов конечно. – Ненавижу зимы, – повторила девушка одну из его прошлых фраз. – Помоги мне умереть.       Мойра обернулась. Спускавшись по лестнице на первый этаж, она не особо вслушивалась в их беседу. Последнее предложение её заинтриговало. – Ты бессмертен, успокойся или понюхай чеснока.       Но в голове Оскар уже придумал весь план. – У Ван Хельсинга много последователей, найдём одного из них и меня убьют. – Ты можешь и никого не искать, справишься сам. Я тут причем. – Ты будто хочешь жить, – умереть от собственных рук Оскар не мог. Он считал это своей философией. Лучше быть убитым, чем попасть туда, во что верили люди. Ад, реинкарнация или пустая темная комната с креслом. – То что ты зовешь нашей жизнью, довольно смутное понятие.       Оскар обошел девушку, и серьезно спросил. – Чего ты тогда хочешь?       Она задумалась и продолжила спускаться вниз по лестнице. Одинаковые пролеты сопровождались звуком семенящих шагов. Резких, как удар колокола. – Ты всё равно не сможешь мне этого дать, Оскар.       Ей хотелось добавить странную фразу. Они друзья. Без него, ей не с кем общаться. Одинокая вампирша кутающаяся в пальто посреди города. – А вдруг смогу? – юноша всё еще подросток, бунтарь. Это прекрасно, как жаль что до него не доходит. – Ты не подаришь мне силу чувствовать, да и после твоей смерти мне будет не с кем разговаривать.       Он остановился. Шаги прекратились, девушка со вздохом развернулась. К её лицу сразу был приставлен указательный палец. Бледное лицо Оскара - страданье. – Ты хочешь оставить меня в живых из-за своего эгоизма.       Она коснулась рукой своей головы, стоит сделать более утомленный вид, ведь этот разговор он уже начинал несколько раз. – Не спорю, но это не только потому, что мне одиноко. Признай, если бы ты хотел умереть, то сам бы себя сжег. Упал бы на вилы, всадил бы пулю в лоб или кол в грудь.       Он опустил руку и погруснел еще больше. Повторял себе то, что она не права. – Хочешь - уходи. Оскар, это твое подобие жизни, не впутывай других. Я не убийца. Признай же, пока ты просто не готов.       Он повторил себе эту фразу снова. И снова, и опять. Девушка оставила его на лестничной клетке. Она вдохнула воздух на улице. Хотелось молний и запаха озона, но зима. На ум пришла детская песенка. А может в следующих её веках, она искупит свои грехи?       Подъездная дверь с грохотом открылась и ударилась о стену. Оскар вылетел на улицу, в своей манере тихо извинился перед дверью, будто железяке было доставлено неудобство. Парень шагнул пару шагов, ребячески схватил долговязую Мойру за пальто. Девушка перевела на него безразличный взгляд. – Мисс Мойра, кажется я кое что понял! – Удиви?       Оскар ускорил темп своей прогулочной ходьбы. Они будто неслись по улицам не обращая внимания на окна и фонари. – А если насолить людям, и тогда будет бунт, и тогда я точно умру.       Мойра прикрыла рукой лицо. Все-таки в этот день Оскар был невыносимым дураком. – Еще одна твоя гениальная идея, и я начну их записывать. – Ну и что? – А потом сдам тебя в дурдом или на опыты. Только через 20 лет увидишь надгробие своей драгоценной Светочки.       Юноша нахмурил брови. Оскар шел дальше, и все было как раньше. В его раньше, где была Солнышко. Где они гуляли, ели бутерброды и пили чай. Где все, что тебя волнует меркнет, или исчезает на фоне её прекрасных глаз. Она его солнце, луна и звезда. Ореол его мечты и страданья. – Прошу тебя, Мойра, не бузи. Пойдем на кладбище. И Мойра согласилась. У неё нет вариантов. Нет эмоций. Кукла, умеющая только гнить в кислоте сарказма. Ей ведь даже ответить нечем. Как хорошо, что свечи греют руки. Оскар умер лишь через три столетия. Потому что был готов.