Гадание на ликорисе

Часть 38 物の哀れ [mono-no aware] 物の哀れ [mono-no aware] – это некое «очарование» вещей, жизнеутверждающее, но в тоже время печальное, отражающее бренность и изменчивость, как их самих, так и всей жизни. Под вещами подразумеваются не только неодушевленные предметы, но и люди, чувства – все, чем мы являемся и что нас окружает. - Точно сможешь? Холодная рука дотронулась до лба Джисона, наконец пришедшего в себя окончательно. Он где-то отрыл косметику, - скорее всего одолжил у Джихе после ее выступления на спортивной площадке, - замазал небольшие покраснения, но ранки все равно только покрывались коркой и явно выделялись. Я боялась ощутить жар от температуры в его организме, ведь тот выглядел бледновато. По ощущениям, Хан не страдал сейчас так сильно, а больше был воодушевлен предстоящим выступлением, стоя рядом со мной за кулисами, пока театральная команда трудится в поте лица. Мы старались вести себя незаметно, потому что тишина в зале стояла гробовая. Каждый пришедший на праздник находился здесь из-за оглашения начала выступлений в актовом зале. Чанбин и Джихе пришли пару минут назад одетые в свои традиционные костюмы, что постоянно поправляли им сестры Югай, случайно уколов пару раз иголками. - Да сколько можно?!,- громко воскликнул Чанбин от очередного укола, за что получил по губам женской ладонью. - А-ну захлопни варежку, пока я тут поправляю после твоих неудачных попыток одеться самому,- шипела на него Инка, не отвлекаясь от дела. - Сегодня ответственный день, поэтому пару царапин не должны сорвать планы,- Джисон в очередной раз успокаивающе улыбнулся уголками губы, стараясь не сильно тревожить рану. Нежно мазнул пальцами по моим, вызывая приятные ощущения,- Не бойся, ты храбрая. Как назло, колени задрожали, опровергая слова, но я была рада тому, что пышная юбка хорошо их скрывала. - За что тебя так разукрасили?- Чанбин только сейчас смог нормально разглядеть друга вблизи, хмуря брови со всей серьезностью,- Дунщик? - Да, я пошел его искать, потому что знал как это важно для всех нас. В последствии не учел каким он может быть идиотом и полезет с кулаками из-за очередной своей агрессии,- выдохнул Хан, поправляя волосы,- Сейчас все нормально, Каыль его уговорила отказаться от вмешательства. - В очередной раз удивляюсь тому, как ты находишь с кем-то общий язык,- приподнял брови Со, посмотрев на меня с искрой веселья. Волнение за друга спало, раз все уже решилось. - Сама удивляюсь. Раньше не могла себе позволить такой роскоши,- усмехнулась в ответ, гуляя взглядом по округе,- А где Сынмин? Ребята тоже стали оглядываться, не замечая упомянутого нигде поблизости. Обычно он никогда не опаздывает, не убегает от ответственности и старается держаться на связи в случае чего, поэтому мы напряглись такой пропаже. - Где он должен быть?- спросила, делая маленькие шаги к выходу в коридор, но дверь резко открывается, а в меня кто-то с силой влетает. - Ой! Нуна, прости!- Чонин заехал своим плечом мне прямо по носу, вызвав мучительный стол боли,- Ты в порядке? Мальчишеские пальцы накрыли мои, которыми я закрывали пострадавший нос и пыталась отогнать звездочек в глазах. Сзади тут же подоспел Джисон, заглядывая в мои глаза с испугом, на что я только кивнула. - Я его встретил у входа,- Сынмин спокойно зашел следом за кулисы, положив руку на плечо младшего брата,- Ошивался рядом с Хенджином. - С кем?- удивилась я, хотя прекрасно знал о том, что тот должен прийти на праздник к нам в школу. Больше вызывало удивление то, как они вообще решили поболтать вдвоем на совершенно чужой территории. О чем они могли говорить? - Да-да, не смотри так,- растеряв всю вежливость и уважение, младший Ким махнул рукой, поджав губы и старался не смотреть в глаза,- Просто поспрашивал его о кое-чем. Нельзя, что ли? - Нахрена ты начал лезть к нему с расспросами о прыжках во времени, гений? Утоляй свое любопытство в другом деле,- отвесил тому подзатыльник Сынмин, нахмурившись. Получив в ответ невнятное бурчание, повернулся ко мне, сразу перейдя на другой тон,- Каыль, у нас все гото…Боже, а что с лицом Джисона? Неудачная попытка изменить на более привлекательное? - Очень смешно,- закатил глаза Хан,- Долгая и неинтересная история. *** Красноволосая макушка выделялась сильно среди толпы одинаковых причесок. Парень шел не спеша, прекрасно зная где сейчас находилась основная часть гостей. Карие глаза скучающе посматривали на других учеников, на двор через прозрачное окно, где некоторые убирали свои труды обратно в коробки. Кто-то был уставшим от слишком расторопного утра, кто-то шумно смеялся с друзьями, собираясь провести время весело после окончания праздника, но Хенджин знал как все повернется дальше. Его шаги эхом разносились по пустующему коридору в одном крыле школы, где за дверьми происходит спектакль театрального кружка старшей школы. Оставалось десять минут до конца, прежде чем объявят следующую команду. Хван удивился недавнему разговору с младшим братом Сынмина, никогда не помня того таким догадливым и сообразительным малым. В целом, в том прошлом, в котором их уже нет, он не особо обращал внимание на родню друзей. Только знал какой бывает веселой сестра Чанбина и как много хлопот оставляют братья Сынмину. - Пора отпустить,- проговорил это одними губами, понимая, что наконец настал тот день, когда стоит отпустить их компанию и отравиться в свое свободное плаванье. Как бы он не любил их и пытался спасти всеми возможными способами, жертвуя собственной семьей, он больше не мог находиться рядом. Все напоминало о том, что больше никогда не будет в их совместном будущем, и то, чего они никогда не вспомнят. В этом мире только Хенджин знал все, помнил каждую неудачу, боль, радость и теплые моменты. Одна часть его так сильно возжелала забыть, но это была его плата за удавшейся шанс поменять будущее. И даже, если Каыль сделала так много, то плату за шанс он возьмет на себя. - Извините,- в парня врезался юноша, не заметив, что за дверью кто-то стоит. Хван только кивнул и глянул во внутрь зала. Толпа увлечено смотрела представление, замолкнув на длительное время, дабы не мешать остальным наслаждаться талантом учеников. Встав около серой прохладной стены, не торопился занять красное кресло среди других людей, предпочитая не смешиваться с толпой. Глаза остро вглядывались в каждый затылок, пока не дошли до знакомой седины. Сморщив нос в отвращении, Хенджин принялся думать. Мысли перетекали медленно, как стекает мед с чайной ложки сколько бы ты не тряс ею, чтобы тягучесть прекратилась. Внутри теплилась уверенность в успехе плана Каыль. Она была молода, умна и умела подготавливаться к решающим моментам в жизни. Ее подковывал страх за близких, за свое собственное «я», которое она возродила в себе. Хвана радовала мысль, что ее поступок так же был посвящен и ему. Она как-то обмолвилась об этом сама того не зная, чем вызывала в нем благодарность. Он дал ей вспомнить только свою погибель на той злополучной станции, не давая доступ к другим воспоминаниям. Рассказал только нужное, что поможет в дальнейшем деле и не стал рассказывать много прекрасных моментов с ней, о которых хотелось писать стихи. Это больше не их жизни. Они остались где-то далеко позади. - Сейчас будет перерыв,- громко шепнули справа, где пара старшеклассников так же как и он затаились в углу, и смотрели. Спектакль получился у театрального кружка стабильно хорошо, там же выступали те, кто хочет посвятить свою жизнь сцене после выпускного. Натура их выплескивалась через крылатые выражения, размахи руками и сильное преувеличение эмоций от реплик других. Хенджин любил ходить в театр, погружаясь в историю полностью без остатка, особенно, если посещал его в одиночестве. Мало кто понимал пристрастие пялиться на других людей, которые играют чью-то роль. Хотя, может, сам парень не хотел делиться ни с кем своим хобби? Пожалуй, да. Оно до сих пор оставалось для него чем-то личным, интимным, ведь именно там он мог показать эмоции восхищения человеческой красотой. Сейчас тоже хотелось насладиться предстоящим зрелищем, где будут участвовать не только актеры, но и зрители. Спектакль посвящен тебе одному, Генсок. *** - Следующие участники нашего вечера будут добровольцы из первого года обучения! - голосил ведущий, что весь праздник оповещал гостей через микрофоны, громкоговорители и так далее. Замерев сердцем, каждый из нас вытирал потеющие ладони о свои костюмы, переглянулись между собой с волнением. Чонин остался за кулисами, похлопывая по плечу Сынмина в немой поддержке и глядел на каждого из нас, не решаясь сказать хоть слово. - Я горжусь вами,- подала голос, пока на фоне еще звучало представление нас зрителям. - А мы гордимся тобой, Каыль,- мягко улыбнулся Джисон, заглянув глазами в мои, находя там сковывающий страх,- Ну, чего ты? Мы с тобой и в любой момент поможем. Их руки потянули меня в середину круга и заключили в объятия, растапливая внутри холод предстоящего ужаса. Дрожь немного спала и я смогла прикрыть глаза на несколько секунд, упираясь лбом в широкое плечо Чанбина. Джихе стояла рядом как неприкаянная, но я глянула на нее одним глазом, с улыбкой утягивая рукой к нам. Она будет единственным участником шоу, кто не знает всей сути и я искренне сожалею за такой выход. - Ладно, если мы так продолжим стоять, то директор снова заставит перекрашивать забор как в том месяце,- усмехнулся Сынмин, отпрянув первым,- Нас уже ждут. Свет софитов больно бил по глазам, заставляя часто моргать, привыкая. Было ощущение, что все наши репетиции вмиг забылись, потому что я вышла на сцену с деревянными руками и ногами, а голова тяжелела с каждым шагом. Я должна была взять в руки книгу с той самой сказкой и начать читать громко вслух, но голос ослаб на секунде, когда мои глаза встретились со взглядом Генсока. Этот тяжелый взор кидал на плечи несколько килограмм давления, из-за чего хотелось зарыться лицом в книгу и не поднимать лица до самого конца. Сглотнув вязкую слюну, пыталась переварить в себе страх человека передо мной, беспристрастно ожидающий шоу. На его лице не было ни одной эмоции, но я точно знала как он внутри хохотал от блаженства, считая, будто подловил меня и в будущем тоже утащит вместе с Джисоном к себе в трофеи. Вместо страха, внутри начала прорастать неистовая злоба. Веки дернулись от попадания луча, отвлекая от сжатия челюсти до скрипа. Кое-кто прекрасно заметил мое состояние и, поэтому поиграл солнечным зайчиком через маленькое зеркальце, привлекая внимание к своим огненным волосам. Хенджин махнул рукой, ребячески улыбнулся и вновь оперся спиной о стену, как бы говоря, что ждёт начала. Хмыкнув себе под нос, я опустила голову, вчитываясь в текст перед собой. - Давным-давно жил в одной стране мудрый и счастливый король… *** За спиной Каыль менялись люди и некоторые реквизиты. Картонные декорации, сделанные руками сестер Югай, плавно передвигались по сцене с помощью людей, а актеры изображали тех самых детей, важно выполняющие задание от короля. - Тот, кто вырастит из этих семян самые красивые цветы, будет для меня сыном или дочерью,- королем был Чанбин, имея громкий голос и невероятную выдержку перед толпой, не стесняясь своей роли перед другими. На фоне играла музыка из флешки, которую подключил Йоширо к основным колонкам, а в экране показывали картины времен Чосон, чтобы передать всю атмосферу того времени. С каждым прочитанным словом их книги, внутри сжимались органы, к горлу подступала мешающая тошнота. Хотелось выпить воды, устало вздохнуть, пока напряженная спина держала меня неестественно прямо. Я сидела на своих ногах у края сцены, чтобы зрителям было лучше слышно меня, вместе с тем, мне был открыт прекрасный вид на множество гостей в зале. Здесь находилось много детей, родителей моих одногодок, но я старалась не думать о них. Весь центр внимания был только на одном грузном мужчине с серединой, властно сидящий в середине актового зала и смотрящего с искрой ехидства. - Сон Ир тоже старательно ухаживал за семенами. Но прошло десять дней, прошло полмесяца, месяц, а семена в горшке все еще не пускали ростки,- чтение сказки продолжалось, на сцену вышел Джисон, поливающий землю в вазе с нарисованными ликорисами на ней. Некоторые из зрителей заметили раны на его лице, но только восхитились гриму и передаче того, что ребенок тех времен не жил хорошей жизнью, терпя издевательства со стороны других. Это, пожалуй, играло нам только на руку. - Наступил день, когда король должен был смотреть цветы. Множество детей в нарядной одежде вышло на улицу, держа перед собой горшки с цветами, - показалась Джихе в качестве матери Джисона, стоящая рядом с ним. Она смотрела уверено вперед где находился король и ждала дальнейшие реплики. Рядом так же находился Сынмин со своим горшком и растущим в нем благоухающим цветком. Джихе хорошо изобразила негодование из-за того, что у ее сына совершенно ничего не выросло, а от того казалось, будто кто-то действительно ее сильно подставил. - Почему ты стоишь с пустым горшком?- Чанбин прошел мимо Сынмина, остановившись у печального Хана и около его вазы, наполненной только рыхлой землей. По сказке, юноше нужно было плакать, ведь малое дитя убивалось горем из-за проваленного задания. У него ничего не выросло, не показало даже маленького росточка и листика, пока у другого ребенка был пышный красивый цветок. Хан впервые прозвучал на притихший зал слегка севшим голосом, рассказывая свою историю. Он посеял семена, но они не проросли, наверное, в наказание за то, что он однажды тайком сорвал яблоко в чужом саду. Его израненное лицо отображало горечь, раскаяние и вину, но король только громко засмеялся. - Вот мой честный сын! - довольно засиял Чанбин, поднимая с колен Джисона и стал обнимать его по-отечески, похлопывая по спине. Джихе и Сынмин изобразили непонимание на своих лицах, принимаясь говорить наперебой. Их удивило поведение короля, ведь он сам наказал вырастить цветок, но у мальчика не было ничего в вазе. Несправедливость пылала в Киме, пока Джихе хмурила брови и пыталась понять поступок. - Как же так?! Почему Вы забираете моего сына в наследники?!- не унималась мать, отодвинув своего сына от сильных рук главного в стране. - Люди! Семена, которые раздали детям, были вареными,- пояснил он, замечая как краснеют щеки стыдящегося Сынмина. Он поменял свои семена на другие, чтобы в его горшке был красивый благоухающий цветок. Сказка стремительно подходила к концу, люди готовились к кульминации и аплодисментам, но я выждала паузу, наслаждаясь мгновением оглушающий тишины. Чувствуя внутри быстро стучащее сердце, сделала медленный выдох через зубы, поднимая взгляд на озадаченного Генсока. Тот впервые приподнял одну бровь с интересом, как бы ожидая от меня действий. Впервые во мне так бурлило ожидание растерянности в лице человека, когда он поймёт, что это действительно конец для него. Когда человек погрузится в реальность, где все идет против него и его ожидает только гниение за решеткой тюрьмы вместе с такими же ублюдками как он. Кадры на экране резко сменяются на фото Генсока, восседающего в своем кресле в одном из элитных клубов Кореи, распивая дорогой виски. Далее шли фото того, как он же стоит среди толпы своих подчиненных и издевается над другим парнем. Его окровавленные руки хорошо показаны в кадре, а кривая ухмылка доказывала лишь то, что он наслаждался процессом. Зрители охнули, поворачиваясь к друг другу с вопросом, а я встала со своего места медленно, не отнимая взгляда от злостного врага наших жизней. За спиной Сынмин быстро прошептал Джихе уходить со сцены и она растерянно последовала за кулисы, к таким же непонимающим сестрам Югай. - С этой минуты, мы начинаем расследование по делу Шин Генсока, который является главой преступной группировки, продающей наркотики, девушек для сексуальных утех богатых политиков и в насилии в сторону несовершеннолетних,- мой голос был похож на гром, заставляющий шепот заткнуться в мгновение ока. Послышался громкий щелчок закрытия главной двери актового зала. Толпа повернулась на звук, замечая красноволосого с ухмылкой на устах. Хенджин закрыл дверь на ключ, спрятав тот в кармане своих потерянных джинс и улыбнулся ещё пуще, наклонив голову набок, от растерянного взгляда Генсока. - Ты! Как вы все смеете клеветать?!- мужчина с первой же минуты стал биться в ответ, не дожидаясь дальнейших разъяснений. - Мы ещё не дошли до доказательств,- шикнула я, сжав ладони в кулаки,- На экране вы видите достоверную информацию того, куда и когда поступало денежные средства господина Шина на протяжении многих лет. Вслед за моими словами показался кадр со статистикой поступаемых и уходящих денег в различные пабы, в подозрительные компании. Суммы оказались слишком крупными, чтобы поверить в то, что получатель был кто-то добропорядочный перед законом. Миллионы уходили на снятие наличных, фото так же показывали то, как он присутствовал на сделках с крупными бандами по продаже наркотиков. Самым шокирующим было для находящихся матерей те кадры, где показывали молодых девушек, попавших в сексуальное рабство его людей. Лица девушек видно не так хорошо, но растерзанная одежда на фоне грязных портовых ящиков и улыбающиеся морды мужчин рядом говорили сами за себя. Их продавали друг другу, меняли как перчатки, если кто-то больше не мог работать. Толпа тут же взорвалась в злобе и осуждении. Кто-то верил нам, а кто-то выкрикивал с приказом закончить весь балаган. - Один из пострадавших находится на этой сцене,- мужчины, что ранее кричали на меня, тут же закрыли рты, посмотрев за мою спину. Хан медленно шагнул вперед, растерзанным взглядом смотря на Генсока со всей скопленной болью за годы. Его руки дрожали, а разбитая губа вновь кровоточила, но он не убегал. - Я Хан Джисон, являюсь учеником первого года обучения в этой школе,- некоторые люди из толпы достали свои камеры, начиная снимать происходящее,- И я готов рассказать свою историю. Охрана у дверей разбиралась с Хенджином, который спокойно отвечал на их вопросы и не давал открыть проход. Грузные мужчины так же кинусь сдерживать Генсока, резко подорвавшегося с места как поганый трус. Рядом сидящие с ним такие же инвесторы только могли с шоком открывать рты и хлопать глазами, но я прекрасно знала об их вовлеченности во многих грязных делах вместе с Шином. Джисон вел свой рассказ размеренно, переступая с темы матери до своих собственных испытаний, созданные мужчиной в середине зала. Его тембр начинал дрожать на моменте с избиениями и издевательствами, когда за ним ходили люди из банды Генсока, в прямом смысле выбивая долг матери. - Мне было страшно идти в полицию, ведь этот человек так же подкупал многих представителей закона в нашем районе. Он отрезал меня от мира, заставил думать, что я совершенно один и никто мне не поможет. Полотно стало показывать кадры со скрытых камер в тех уголках города, где когда-то безжалостно издевались над Джисоном. Горы мусора, железные и стеклянные бутылки, а среди них беззащитный подросток, не знающий как себя спасти. - Монстр!- крикнула женщина из правой части зала, со всей злобой смотря на мужчину,- Как так можно с детьми?! - Твоя мать сама легла на это дно!- Генсоку было нечего больше говорить, кроме пустых обвинений в нашу сторону,- А ты, маленькая прошивка, полетишь за решетку! Я устрою тебе ад на земле! Когда-то влиятельный босс сейчас выглядел обычным мальчишкой, которого сильно задели взрослые. Даже его седые зализанные волосы растрепались, изо рта вылетала слюна вместе с мерзкими словами расправы надо мной и Джисоном. Его крики стали музыкой для нас, вызывающая только чувства наслаждения и триумфа. Нам удалось вывести его на эмоции, а это уже половина дела. Остальное зависит от толпы. - Охрана, чего вы стоите?! Не видите, что у вас преступник находиться в школьных стенах?!- негодовала старушка у дверей, хватая мужчин за руки,- Вызывайте полицию! Они послушались, трезвоня на нужный номер. Пока мы дожидались представителей закона, Хан продолжал свой рассказ, несмотря на шумевшую толпу. Тем временем на экране показывалось все больше и больше доказательств насилия, несправедливости, унижения над другими людьми. Нашей целью было разрушения его отшлифованной репутации, которую он создал для мирного населения. Его образ стремительно рушился с каждым кадром, вызывая в людей все больше ненависти. - Какой ужас,- шептались ученики параллели и наши одноклассники, встав со своих мест,- Хан это терпел? Это правда? По помещению прошелся оглушительный стук по запертым дверям. Хенджин прислушался к голосам на той стороне, следом быстро открывая преграду и впустил полицейских. Воцарившая вакханалия сбила их с толку, но те быстро успокоили бушующий ураган криков, остановившись у директора школы. Тот, к слову, походил на бледное полотно. Конечно, ведь его любимое дитя осквернили. Человек, настолько казавшийся ранее уважаемым и почетным гостем, оказался главным в преступных делах. Его сердце болезненно кололо, а на лбу выступал холодный пот. - Господин, разъясните кратко происходящее и мы начнем дело,- полицейский ловко показал свой значок, готовясь к действиям. - Ученики моей школы подвергались насилию со стороны этого человека и могут доказать его виновность во множестве преступлений,- слабым голосом поведал он, посмотрев на меня и Хана. Я молча подошла к Джисону, взяв его ладонь в свою. Кинув нежный взгляд в его полные страха глаза и немного приоткрытые губы с быстрыми вздохами, сжала родные пальцы своими. Сынмин и Чанбин подошли к нам с разных сторон, так же беря за руки, уверенным взором окидывая зрителей. Под фон кровавых сцен с участием Генсока на экране и картонных декораций под стилистику Чосон, мы делали низкий поклон нашим зрителям, следом подняв сплетенные руки вверх. Сначала многие замолчали, не поняв нашего выхода, но Хенджин стал громко хлопать в ладоши, с гордостью посмотрев на нас. Некоторые ученики, взрослые, родители и более честные инвесторы стали хлопать вслед за ним, наконец понимая, какой шаг осмелились сделать группа подростков. На этом моменте, наше громкое выступление заканчивалось на сцене, но продолжалось за его кулисами. *** - У вас, значит, есть целая флешка с доказательствами, правильно понимаю? Нашу компанию, директора и самого Генсока увезли в отделение, где уже находился детектив нашего района. По данным Джисона, тот тоже был подкуплен Шином когда-то, но мы понятия не имели как обстоят дела сейчас. - Я настаиваю на разговоре с сержантом,- повторяла одно и то же, не опуская уверенного взгляда от хитрого лица детектива. Что-то подсказывает мне, получи флешку в свои руки, он тут же от нее избавится. - И-шь какая смелая, с сержантом ей разговор подавай,- ерничал мужчина, постоянно уходя от моей просьбы,- А если не приедет сюда он? Что будешь делать? - Вы в своем уме? Не разговаривайте так с моей ученицей и вызовите сюда вашего начальника,- вступился директор, за что я благодарно ему кивнула. Мужчина не отставал от нас, поддерживая в этом нелегком деле и заступался, пока подкупные полицейские просто продолжали поясничать. Генсок сидел с довольным выражением лица на лавке напротив, ничуть не скрывая свою дозволенность. Провоцирует? - Дайте сюда телефон, мне нужно созвониться с секретарем,- после неудачной попытки договориться с детективом, директор потребовал пройти к стационарному телефону, дабы уже самому вызывать сюда тех людей, кто никак не будет связан с Генсоком и его грязными деньгами. Двое отдалились за стенами коридоров, оставив в одной комнате нас и сидящего напротив Генсока. Молча сканируя меня своим тяжелым взглядом, подал голос: - И сколько тебе понадобилось окучивать Хенджина, чтобы тот встал на твою сторону? Он парень с сильной выдержкой и ещё никто его не смог переманить,- хриплый голос от частого курения и недавних криков разрезал между нами ощутимую тишину. - Нисколько,- только ответила я, сдирая с пальцев кончики заусенцев от нервов,- Ему давно было пора уйти. - Надо же, а ведь Дуншик предупреждал меня, что вы что-то затеваете,- задумчиво продолжил, не обратив внимание на ответ,- Но это совершенно не важно, учитывая мою власть. Да и Дунщик сбежал как крыса с корабля. - Твоя власть не имеет никакого значения больше,- Джисон поджал губы, ощутив боль от раны,- Клянусь, даже подкупные собачки не спасут тебя. - Очень смело звучит из уст того, кто недавно сам был моей собачкой,- ухмыльнулся, поправляя воротник рубашки. Наша компания замолчала в напряжении, молясь всем богам, чтобы директор смог достучаться до тех людей, кто действительно сможет нам помочь. Прошло несколько минут, прежде чем такое же искаженное в напряжении лицо нашего спасителя показалось вновь в общей комнате. - Сержант скоро здесь будет. Расслабляться ещё поздно, ведь у нас нет информации про самого сержанта и его связи. Если это окажется такой же алчный человек, то весь наш план полетит к чертям, несмотря на то, как много людей были свидетелями раскрытия личности Генсока. Мы очень рисковали, но шли на этот шаг со всей надеждой и уверенностью, которая была в нас. Вместе с тем, что я, что остальные — все были ограниченны в наручники до разъяснения деталей дела. Было видно, что детектив недоволен сложившейся ситуации и тому, как директору удалось попросить секретаря вызвать сюда более влиятельных личностей закона. Он дергал ногой под столом, хмуро глядел в свои бумаги, больше не открывая рта в мою сторону и в сторону других ребят. Это внесло маленькую надежду, ведь, если сейчас влияние Генсока закончится на этом бездарном детективчике, то мы определенно выиграем дело. - Здравствуйте, меня вызвали с другого выезда прямиком к вам. Сказали дело срочное, но деталей не уточнили,- парень лет двадцати семи явился в участке довольно быстро, окидывая орлиным взглядом каждого присутствующего,- Почему школьники сидят в наручниках? - Сержант Чон, тут случилось недоразумение. Ученики наклеветали на влиятельного человека. Я бы сказал, не последнего в Сеуле…,- детектив уже хотел встать со своего места и начать нести открытую ложь, как его остановил более властный голос сержанта: - Отставить, детектив, где Ваша гордость? Мне известны детали дела, я проверял и, хочу сказать, проверку Вы не прошли,- рост у сержанта был очень высоким и он взрывался над всеми нами, смотря строго свысока. Он внушал страх, а так же чувство чистой справедливости во всех его словах и действиях. От одного его присутствия во мне заиграла уверенность в том, что он точно поможет. - Уведите Шин Генсока в кабинет допроса. После него в кабинет направить девчонку. И чтобы глаз с них всех не спускали,- разжевал грозно в лицо трясущегося детектива, разворачиваясь прямо к нужному помещению. Мы смотрели как офицеры ведут Шина за ним, выдыхая с облегчением. Джисон мягко дотронулся до моего плеча своим, привлекая внимание. - Все будет хорошо. *** - Где сейчас находится флешка? - Чон делал записи в своем блокноте с кожаной обложкой, поправляя на шее галстук время от времени. Он был молодым сержантом в наше время. Обычно, в его возрасте все еще находятся в рядах офицеров, но его ум и смекалку можно было заметить сразу. Выдержанный тон, вопросы строго по делу, немного игр с психологией для того, чтобы подловить в словах. Я искренне прониклась к нему уважением, когда подавленного и злого Генсока вывели из кабинета и посадили за решетку находящейся камеры в участке. Сразу стало понятно, что его не отпустят просто так, и тогда меня пригласили так же пройти на допрос. - Она осталась в школе. Мы не успели забрать ее, потому что офицеры слишком стремительно забрали нас в участок,- честно выворачивала информацию, сжав пальцами ткань традиционного платья. Переодеться мы тоже не успели, поэтому теснились в неудобных костюмах и обуви. - Директор не знал о вашем плане? - Нет, мы составили всю информацию сами, настаивая только на небольшой сценке после театрального кружка. Длинные пальцы мужчины взяли ручку и сделали ещё одну пометку в блокноте, поднимая на меня взгляд. - Кто предоставил информацию? На этом вопросе я слегка застопорилась, прекрасно помня о том, что договорилась с Кристофером о полном неразглашении. Насколько бы те не работали для закона, они все равно не хотели быть лично знакомы с полицией и их представителями. - Копали под Генсока самостоятельно,- сглотнула слюну, стараясь выглядеть уверенно. - Больше смахивает на почерк тех, кто очень давно нам помогает, но остается в тени,- усмехнулся Чон, что мне показалось довольно симпатичным. Он был, в принципе, довольно коренастым и красивым на лицо, и, скорее всего, это здорово помогало ему в некоторых делах. - Вы знакомы с ними?- удивлённо приподняла брови. Стоило и раньше догадаться, что в их кругах давно идет легенда о неизвестных помощниках, которые сами кидают им множество зацепок на преступников. Никто так и не смог узнать кто это, а главное для чего делает. - Лично нет, но я давно выучил их повадки в предоставлении информации. От них приходили разные люди, вплоть до детей или стариков, которые передавали нам ценную информацию на нужных людей. В этот раз оказались вы – подростки из старшей школы, помогающие нам поймать крупного негодяя. Но что было интересно всегда лично мне: как вы выходите на них? Каким образом попадаете в руки неизвестных и идете с ними на сделку? Неужели и они используют шантаж или заставляют вас проворачивать подобное?- интерес в Чоне рос довольно быстро, как только тот понял всю суть. Теперь он не сомневался в наших словах, был готов предоставить защиту и решение дела, но я немного напрягалась от поступающих вопросов. - Мне было нужно спасти своих друзей. В какой-то момент они находят тебя сами, словно всю жизнь следили за твоей жизнью и именно в трудный момент подают руку помощи. Не знаю, как именно происходит система внутри команды, но я им только благодарна,- уголки губ приподнялись от воспоминаний, полученных после общей посиделки у них дома. - Интересно,- приставив пальцы к подбородку, сержант задумался, уставившись на меня,- Скажите, мы сможем забрать флешку сейчас? - Конечно, если ее не выкинули или не забрали люди Генсока,- пожала плечами, обдумывая, как с ней мог поступить Йоширо, ведь это он подключал носитель к компьютеру. - Поехали. *** Было боязно оставлять Генсока в участке в окружении его прихвостней, но сержант заверил нас, что те не посмеют более ослушаться его и вытворить какую-нибудь бессмыслицу. Он обладал внушительной репутацией и силой слова, поэтому многие другие коллеги мало пререкались с ним. - Пришли. Закат погружал кабинет с техникой в приятный оранжевый цвет. Множество мониторов стояло на своих местах, а куча проводов словно и не вытаскивали сегодня на улицу – те лежали в полном беспорядке у железных ящиков. - Йоширо?- удивлённо произнёс Джисон, зайдя первым в кабинет. Названный юноша сидел на своем месте, держа в пальцах нужную нам вещь. Устало вдохнув, встал со стула и всунул флешку в руки Хана. - Клянусь, когда Каыль пришла сюда со своей просьбой, то я ожидал чего угодно, но не этого,- старший безразлично похлопал по плечу младшего,- Держись, друг, надеюсь этот ублюдок получит по заслугам. Когда Йоширо проходил мимо, я произнесла одними губами искреннее «Спасибо», получив такой же усталый кивок в ответ. Он ждал нас все время, чтобы сохранить флешу в надежных руках. Не мог поехать с нами или за нами, потому что не знал, в какой участок мы попадем в итоге, поэтому просто смиренно сидел здесь, дожидаясь. - Что ж, теперь с вами всеми свяжутся уже через несколько дней для приглашения в суд. От школы вы так же освобождены до решения. А пока, я буду заниматься этой интересной вещью и следить за вами,- Сержант принял носитель в свои руки от Джисона, засунув во внутренний карман пиджака,- Можете не волноваться, до суда к вам приставят охрану, дабы избежать печальной судьбы от рук каких-нибудь последователей Генсока. - Мы точно сможем выиграть дело?- с сомнением поинтересовался Сынмин, который вел себя очень тихо за последнее время и с опаской поглядывал на сержанта,- Ваша расторопность и уверенность не вселяет доверия. - Малец, на кого собираешься учиться после школы?- с теплой улыбкой спросил Чон, не удивляясь хмурости школьника. - На юриста. - Другого ответа я и не ожидал. *** Нам пришлось поехать у участок вновь, но уже для разъяснений директору дальнейшей судьбы школы. Он очень волновался за саму репутацию своего учебного заведения, волновался за нас, так что услышанный итог помог ему наконец-то расслабиться. Ребят так же допросили как и меня, а сержант Чон довольно кивнул нам на прощание, полностью беря дело Генсока в свои руки. Повернувшись назад перед выходом, с упомрачительным удовольствием показала фак на прощание Генсоку. Его искаженное выражение лица в злости и посылающие крики послужили приятным чувством внутри меня. - Хенджин?- выйдя из участка, мы резко остановились от вида студента. Хван пришел сюда совсем недавно, видимо, ожидая нашего освобождения и только спокойно покуривал зажатую между губ сигарету. - Поговорим?- кивнул головой на задний двор одного из рядом стоящих домов, намекая, что разговор будет личным. - Можете подождать здесь?- спросил у остальных, получая понятливые и одобрительные кивки,- Я скоро! Мы шли не торопясь к единственной лавочке, вид с которой шел на большое выжженное поле. Солнце почти село, добавив в свое сияние алые краски, от чего волосы Хенджина загорелись ещё сильнее. - Будешь?- жилистая рука протянула пачку, предлагая губительный табак,- Думаю, тебе это сейчас очень нужно. - Точно,- хмыкнула, вынимая пальцами за фильтр сигарету. Поджигая кончик белой бумаги с табаком, сделала первую глубокую затяжку. Приятная дрожь расслабления начинала наливать тело и я облокотилась спиной назад, позволяя лучам уходящего солнца греть мое лицо напоследок. - Слышал про сержанта Чона. Он хороший специалист своего дела и рад, что именно ему попалось ваша флешка,- улыбнулся уголками губ, не смотря на меня,- Что случилось с Дунщиком? - Скрылся. Прости, твоя работа с поиском информации на него не оказалась полезной,- виновата поджала губы, выглядывая в профиле чужого лица очертания носа, бровей и губ. - Ничего, я итак знал, что ты не будешь его шантажировать,- хрипло посмеялся собеседник. - В смысле?- сделала ещё одну затяжку, наблюдая как переливается дым в красках заката. - Не забывай, я знаю тебя слишком много лет,- повернувшись ко мне, он легонько ударил кончиком пальца по носу. Мы просидели так ещё минут десять, наслаждаясь пением птиц поблизости и стремительно темнеющей улицы. В домах рядом загорался свет, пробуждались от дневного сна фонарные столбы. Сигареты давно истлели и были выкинуты в урну, но я так и не подала голоса, потому что знала какой диалог будет дальше. - Куда ты после этого?- задала вопрос, итак зная на него ответ. - Уеду в другие края, буду заниматься искусством и путешествовать. Теперь я свободен от оков Сеула, от оков совести и желания спасти вас. Пора начать свою жизнь,- Хенджин встал с места, а я повторила за ним, медленно делая шаги в сторону участка, где нас ждали остальные ребята. Поджав губы от желания попросить его не уезжать, я остановила себя, понимая простую истину – мы должны остаться друг для друга лишь хорошим воспоминанием. Это было само собой разумеющимся, чем-то логичным, но таким болезненным внутри. Я не помнила его так, как он помнил меня, а сердце тоскливо продолжало сжиматься от одного взгляда на него. Хенджин не перестал быть для меня дорогим человеком, вместе с тем, этот далеко уже не студент слишком устал, чтобы заставлять его остаться здесь. - Вот и пришел момент, Каыль,- Хван остановился, повернувшись полностью,- Я никогда не забуду твое храброе сердце и наполненные мудростью глаза. Не прошу тебя не забывать меня, но, иногда, посвящай свои мысли мне, ладно? Мне не хватало сил ответить вслух, поэтому я лишь сильно кивнула головой, зажмурила глаза и завлекла его в крепкие объятия, скрещивая руки на тонкой талии. Его поглаживания моих волос ощущались по-родному, совсем естественно и я вдруг увидела когда-то пережитые события. *** - 2010 год. За день до происшествия на станции - Широкая дорога около леса вела в город, но подростки шли в противоположном направлении, напевая старую песню. - Этих нечего бояться, я видел так много вещей, быстрее, чем любовь,- громко пел Чанбин вместе с Джисоном, смеясь, когда кто-то пытался петь высокими нотами. Сынмин плелся сзади, а Каыль и Хенджин шли впереди всех, тихо подпевая и оглядывали окрестности высоких деревьев. В воздухе стоял стойкий запах азота, а значит, скоро пойдет проливной дождь. - О, бесчисленные наблюдения за тобой и славой,- тихо шелестела себе под нос девушка, поправляя накинутую кофту на плечи. Она была слишком теплой для лета, но снимать ее все равно не хотелось. - Священный и искривленный,- еле дожигал губами Хван, посмотрев на темнеющее небо,- Нам стоит поторопиться, если хотим дойти до домика охотника не промокнув. - Верно, надо сказать остальным,- девушка повернулась назад, встречаясь с громким криком Чанбина: - Не уходи! Не уходи!- парень не прекращал петь песню, повиснув одной рукой на шее Хана,- Не уходи! - Эй! Быстрее! Мы можем промокнуть под дождем!- перебила его она, ускоряя шаг. Парни последовали за подругой, толкаясь по пути и вечно споря о том, кто быстрее добежит до какой-то опознавательной точки. Хван и Ким не отставали от Каыль, окружив с двух сторон. - Прохладно для июня,- недовольный Ким поежился в своей кофте от порыва ветра,- Зачем вообще Чанбину приспичило идти в дом охотника? - Забыл? Дядя позвал его на рыбалку, а денег у нас на проезд особо и нет. Только на завтрашнюю поездку осталось,- Хенджин никогда не кичился тем, что денег у него было в разы больше, чем у друзей. Он старался не выделяться, не заставлять их чувствовать себя как-то неуютно. Да и когда он предложил Джисону занять денег для покупки очередного билета в кино, тот на него только обиделся. Не привыкли эти ребята принимать финансовую помощь. - Господи, вот сидел бы сейчас дома с Чонином и знать не знал, что скоро начнется дождь,- вслед за словами подростка в небе сверкнула молния. Дождь рухнул на головы ребята неожиданно, словно кто-то открыл огромную бутылку с водой и всю вылил на шатающихся не пойми где детей. Заорав от холода, дождя и неожиданности, уже все ринулись вперед сломя голову, заприметив вдалеке нужный поворот в лес. Запыхавшись, все красные и мокрые, бежали по маленькой тропинке вглубь деревьев, изредка спотыкаясь или зацепляясь за ветки. Нужный дом светил ярко из окон теплым светом, созывая к себе званных гостей, что через секунду громко стучали в дверь. Ее открыл широкоплечий мужчина лет тридцати пяти. Он имел схожие черты лица с Чанбином, только на лице присутствовала щетина и несколько маленьких шрамов на щеке и у брови. - Что ж вы так,- негодовал дядя Со, когда они наконец уселись полностью сухие около камина,- Лето сейчас переменчивое, хоть бы прогноз посмотрели. - Так веселее,- шмыгнул носом младший Со, переведя взгляд на языки пламени. Они отогревались травянистым чаем, вытянули ноги ближе к огню, кутались в огромные пледы. Так получилось, что Каыль села непроизвольно рядом с Хенджином, вместе с ним находясь под одним пуховым одеялом. Яркий запах цитрусового шампуня щекотал нос парня, вместе с запахом бергамота в чае, создавалось больше новогоднее настроение, нежели летнее. Под боком Хвана было тепло и уютно. Его ненавязчивый одеколон наполнял комнату запахом табака и ванили, от которой вечно чихал Сынмин. Так как они явились в чужой дом уже под вечер, а на улице бушевала гроза, то дядя Со уговорил их остаться на ночь, пообещав с утра проводить до дома. - Спим в одной комнате?- радостно предложил Джисон, кидая спальный мешок в середину комнаты на втором этаже. Гостиной здесь как таковой не было, но хозяин обустроил одну из спален для приезжающих родственников, где сейчас находились они. - Особо вариантов и нет,- хмыкнул Сынмин, в очередной раз чихнув в свой локоть,- Черт, Хван, поменяй уже свой одеколон. Я так до завтрашнего дня не доживу. - Прости, Мин,- посмеялся тот, хлопнув его по плечу. Естественно Каыль спала на постели, но уговорила лечь рядом кого-то ещё, потому что лежать одной на таком большом матрасе для нее было стыдно. В итоге ребята решали вопрос по серьезному – выбрав победителя в игре «камень-ножницы-бумага». Обладателем удобного сна стал Хенджин, устроившийся на самый край, чтобы не смущать девушку. - Может, хоть, споем перед сном?- Чанбин все елозил в своём спальном мешке, непривыкший к мертвой тишине,- Обычно я под шум телевизора вырубаюсь. - Могу тебя с локтя вырубить,- Сынмин не удержался от шутки, получив мгновенный щелбан в лоб,- Ай! - Меньше поясничать будешь. - Давайте ту, которую по пути сюда пели. Они несложная и можно задремать, пока поешь,- Хан вернул суть разговора, поправив под головой подушку. Юношеские голоса сплетались в один, тихо поющие повторяющиеся слова в тексте песни, с каждым новым предложением утихая все сильнее. - Не уходи,- шептала Каыль на грани сна и реальности, свернувшись под теплым одеялом. Хенджин смотрел как закрывались ее веки, как губы двигались при произношения слов, пока та совсем не уснула. Усталость быстро сморила ее, хотя Хенджин наоборот не мог уснуть из-за тревожного чувства внутри. Он словно любовался ее чертами лица напоследок, вскоре собираясь прощаться, и уже сейчас его сердце стискивала непонятная тоска. - Не уходи,- последний выдох Хвана перед тем как прикрыть свои веки и заснуть крепким сном. *** Дрогнув телом от пришедших воспоминаний, я прижалась к Хвану ещё теснее, не совладав с эмоциями и безбожно расплакалась. Слёзы все лились и лились, а красноволосый продолжал поглаживать по голове. Мне было страшно представить, как человек мог жить столько лет с этими воспоминаниями, переживать утрату друзей, смотреть на их смерти и потускневшие со временем жизни, обвиняя в этом себя. Как ему было сложно помнить беззаботное время, понимая, что больше не вернуть никогда? - Пора, Каыль,- Хван взял меня за плечи, немного отодвигая,- Не плачь, ведь все уже позади. Нас ждет хорошее будущее, мы постарались в нашем настоящем. - Я знаю,- шмыгнула носом, вытирая руками влагу с лица,- Просто мне не хочется вот так снова прощаться, когда я только начала вспоминать тебя. - У меня есть твой номер. Будет достаточно, если мы будем знать, что у друг друга все хорошо. Я не покидаю тебя, а только уезжаю на заслуженный отдых,- поправив прядь около моего уха, он вздохнул и повернул лицо к недалеко стоящим ребятам,- Смотри, они ждут тебя. Трое парней взволнованно глянули на мои слёзы, но не спешили подходить, так как уважали наш личный разговор с Хенджином. Горло ещё саднило от комка в нем, взгляд замылился от вновь подступивших слез. Губы дрожа произнесли последнюю просьбу: - Оставь что-нибудь для меня, пожалуйста,- эгоистично с моей стороны, хотя было уже все равно. Поразмыслив несколько секунд, Хван достал бумажник, а из него согнутую в четыре раза бумагу. То оказалось открыткой с изображением нашей компании, где каждый весело пахал рукой в камеру. Самое замечательное в ней было то, что там так же стоял Хенджин, наконец не являющийся только тем, кто стоит за камерой. - Теперь, она твоя, - я провела пальцами по краям шершавой поверхности, любуясь нашими счастливыми лицами и домом Чанбина на фоне. Скорее всего, Хвана заставила встать в кадр сестра Чанбина,- Можешь в будущем смотреть на нее и вспоминать, что все хорошо. - Спасибо,- порывисто обняла парня вновь, в этот раз без грусти и тоски. Внутри теплилась только искрящая радость за студента, что был наконец свободен,- Наслаждайся своей жизнью, ладно? - Договорились,- прошептал он, отстраняясь. Встав рядом с остальными ребятами, я продолжала смотреть вслед уходящему силуэту вдали. Хенджин продолжал идти не оборачиваясь, а его спина выглядела расслабленной. - Пошлите домой,- взяла за руку Джисона, потянув того за собой. Остальные поддержали идею охотно, так как усталость и груз костюмов тянули ближе к земле с каждой минутой. На разговоры сил больше не оставалось, голова опустела, мысли не терзали сомнениями и тревогой. Мы шли домой, без былого страха стать чей-то мишенью. *** Прошло полтора месяца с праздника, который мы превратили в начало крупного дела сержанта Чон. За это время с нами несколько раз связывались, приезжали домой, расспрашивали детали. Сержант отводил вопросы, касающиеся команды Кристофера, сам понимая, что мы ничего не собираемся про них говорить. Да и не обязательно это было в решении дела. Наши родители сильно волновались, устраивали допросы похлеще, чем это делают плохие копы, но все равно поддержали нас. Много кто хвалил за оказанную помощь Джисону, который пережил столько всего в свои годы, а сейчас получает пособия от государства и наконец-то отвез свою маму в хорошую клинику, где о ней позаботятся должным образом. Суд закончился удачно, решение было полностью на нашей стороне, не без помощи сержанта Чона, конечно. Он действительно оказался прекрасным специалистом своего дела, посланный нам кем-то свыше, ведь такое случается очень редко. На протяжении всего дела мужчина относился к нам как к детям, которых нужно обязательно защитить и немного научить жизни. Они сблизились с Сынмином, спустя недолгое время подозрений, проникся как и я уважением к нему. Стал расспрашивать про его работу, про опыт и интересные дела. Ким все чаще пропадал в участке, помогаю сержанту в нашем же деле, хоть ему никто за это не платил. Чанбину на какое-то время нужно было прийти в себя. Никто не упрекал его и не заставлял выходить из дома, ведь мы понимали его пережитые эмоции и переживания. Пережитое сильно отразилось на нем, ведь человеком он являлся слишком эмпатичным. Со долго держался бодрячком, и только после закрытия дела и суда, позволил себе отдых в одиночестве. Многие наши знакомые, одноклассники, друзья, родственники, до сих пор поднимают тему первого мая, выставляя нас какими-то героями. Чонин и Ганри любили поведать историю своих братьев другим своим друзьям, из-за чего новость разлетелась довольно быстро. Газеты и новости сообщали об этом деле не громко, но все же кто-то нас узнавал и жал руку с уважением. Мне было приятно знать, что наше будущее защищено хотя бы от одной угрозы в лице Генсока, которому приговорили пожизненный срок в тюрьме. Почти всех его фанатичных преследователей, кто не успел скрыться или продолжал дело босса, очень быстро ловили и так же сажали. Шин оставил после себя слишком огромный след, поэтому сержант Чон планирует поймать каждого, кто причастен. Про Хенджина я никому ничего не рассказывала. Одноклассницы спрашивали про красноволосого красавчика, но я увиливала от ответа. Сохранив открытку у себя в шкатулке, я не сразу заметила надпись на обратной стороне, что заставила меня прорыдать всю ночь в подушку. « Я рад помнить свою любовь к тебе. Ты стала музой моей жизни, героем мечтаний. Люби свою жизнь, ведь мы оба выбрали изменить ее к лучшему ради других. Твой лучший друг, Хенджин.» Как стало известно позже, Хван улетел в Париж, а его сестра последовала за ним. Они вдвоем неплохо обустроились там, начали работать в кофейнях, а по вечерам парень рисовал. Наконец-то у него появилось время на любовь всей его жизни. - Каыль, пойдем в дом. Сегодня 12 июня, дата нашей смерти в далекой версии другого прошлого. В эту дату мы не собирались никуда ехать, оставив все дела на потом. Паника в течении дня подбиралась к моим прохладным руками, к сердцу и голове. Был страх того, что злополучный роковой день все же объявит себя как-то по другому, но сейчас время показывало без пять минут двенадцать ночи. Совсем скоро наступит 13 число. - Пошли,- я встала с нагретого места, забирая с собой покрывало и пустую тарелку из под печенья. Хан все чаще ночевал у меня, потому что ему было одиноко дома. Мама лежала в больницей и лечилась, а ее сыну стало совсем непривычно в пустом месте. Мои родители тепло приняли его, даже выделив отдельную посуду в нашем доме. После горячего душа и просушки, мы оба упали на мою кровать, а Хан, как обычно, испугался неожиданно запрыгнувшего к нам Хаииро. Посмеявшись с вскрика парня, взяла питомца в свои руки и стала поглаживать пушистую шерсть. Под ладонью довольно замурчали. - Наклонись, хочу кое-что тебе сказать,- тихо прошептал он. Я давно понимала все его уловки, но с удовольствием велась, потому что это было забавно и мило. Хан с каждым днем возрождал свои старые привычки, более открыто болтал со всеми, не боялся больше есть и занимался с психологом. Я гордилась им и безгранично любила. - Хаииро милее тебя,- после фразы, подросток разразился смехом, случайно подавившись слюной. - Это твоя карма,- схватив подушку, стала давить на парня, что все еще кашлял и пытался не ржать на всю комнату. - П-подожди,- задыхался, весь краснел, но смог схватить меня за руку, остановив избиение. Вздохнув полной грудью, юноша потянул меня на себя, из-за чего я мягко упала в его объятья, а вот недовольный нарушенным покоем Хаииро быстро соскользнул с моих колен и скрылся под кроватью. Широкое плечо было удобной подушкой для моей головы и я позволила себе расслабиться в объятьях Хана, прикрыв глаза. Время перевалило за двенадцать часов ночи, поэтому паника отступила на второй план и организм требовал хорошенько отдохнуть. - Я наврал,- его рука стала перебирать мои волосы, гладить щеку и плечо. Чужие прикосновения убаюкивали, погружая в дремоту. - Знаю,- тихо ответила, почти уже не в силах вести диалог. Так мы и уснули, не чувствуя вокруг себя больше никакой грозящей опасности. Мы знали, что жизнь в любом случае не сказка, не все может идти гладко и спокойно, но главная головная боль больше не мучала нас. Жизнь налаживалась и я пообещала ее полюбить. *** Середина знойного лета в Париже. Теперь уже со светлыми длинными волосами Хенджин походил на принца. Много кто звал его работать моделью, но Хван так устал, что просто частенько запирался у себя дома, работая над очередной картиной. Продавать их было жалко, но на данный момент это был неплохой заработок в городе, где почти каждый чтит искусство. Выйдя на улицу вечером, ему хотелось прогуляться по узким улочкам города, поесть выпечки и выпить кофе. Сон сегодня не шел, как и вдохновение, поэтому в таких случаях парень выходил из дома. Шагая в туфлях по неровной каменной дороге, он погрузился в свои потаенные мысли, почти не смотря в стороны. - Давно не виделись,- слишком уж знакомый голос проник в его уши, заставив замереть на месте словно статуя. Та старушка с цветами словно преследовала его, а сейчас вновь сидела перед глазами, облокотившись на стену здания. Глаза Хвана тут же бросились смотреть под ноги женщины, выискивая там цветы, но таковых не оказалось. - Зачем пришли?- без приветствия и вежливости спросил он, боясь услышать что-то болезненное и сокрушающее. - Мой срок подходит к концу, внучок,- старушка действительно выглядела уже больше ослабшей, чем в последнюю встречу,- Решила взглянуть на твои успехи после последнего шанса. Как вижу, цветы снова не врали и твоя подруга смогла изменить судьбу. - Верно, у нее получилось,- ощутив облегчение, настроение изменилось на более дружелюбное. Подозрения и страх исчезли так же стремительно, как появились,- Вы пришли без цветов? - Им больше нечего сказать тебе. Ваши жизни изменились, перестроились на новый лад. Возможно, когда-то они вновь захотят сказать тебе что-то, но уже не через меня,- морщинистое лицо улыбалось с родственной теплотой, словно он был для нее не менее важным человеком. - Вы умираете? - Нет, внучок, перерождаюсь в другую форму жизни. После потери человеческой оболочки, наши души попадают в семечко цветка и мы растем, предсказывая для других их будущее. - Звучит не так плохо,- улыбнулся краешком губ, засунув руки в карманы легкого кардигана. - Ты человек чувственный и творческий, Хенджин. Мне все хотелось спросить у тебя, каким цветком ты видишь меня в будущем? Хван задумчиво промычал, вспоминая все возможные цветы в памяти. Щелкнув пальцами в собственной догадке, открыл свои уста и заговорил: - Вы точно переродитесь ликорисом. - Почему же?- не поняла старушка, вспоминая значение. - Вы будете отпугивать злых духов на кладбищах, провожать умерших к тому свету и встречать их первыми после смерти. Вы направляете правильные души к верному пути, как когда-то направили и меня. Старушка искренне засмеялась впервые за очень долгое время. Смех ее был обрывистый, исходящий словно изнутри тела. Она была рада такому ответу и смущена, как не смущали ее много лет. Вдруг, морщинистые руки стали все больше походить на прозрачную вуаль и Хенджин понял. Она перерождалась. - Спасибо тебе, внучок. Я буду помнить твои добрые слова,- мелкие искры в виде микроскопических звезд рассыпались от ее рук, захватывая все больше участков тела. - Вы можете помнить прошлую жизнь после перерождения?- удивился он, стараясь не сильно концентрировать внимание на том, что прямо перед ним старая волшебница медленно умирала. Думалось, и сама старушка была бы рада, если бы он не предавал этому такого большого значения. - Не всегда, но достаточно просто постараться вспомнить. Если я когда-то встречу тебя на пути в мир иной в облике ликориса, то непременно вспомню. Хенджин старался улыбаться ей тепло, ведь он был последним, кого видела женщина в этой жизни. Она рассыпалась на миллионы звездочек, ярких и не очень. Они улетали наверх, прямо к своим собратьям на небе , прежде чем морщинистое лицо полностью утонуло в их свете и исчезло. - Спасибо,- произнёс одними губами, постояв ещё несколько минут на одном месте. Произошедшее ему стало казаться сном, виденьем, чем-то немыслимо нереальным. Спустя столько случившегося чуда, магии и небылиц, ему было скорее непривычно думать о том, что это было нереально. Расслабленная спина Хвана исчезала в темноте маленькой неосвещенной улочки. Хенджин в своей привычной манере ни разу не повернулся назад, чтобы удостовериться в произошедшем. Одно он знал точно – все это было реальностью.