В тот день они были, будто неразлучной четвёркой.
Четвёркой учителей иностранного, что вальяжно проводилась по коридорам первого этажа, заставляя всех восьмиклассниц кричать от такого зрелища.
Девушка выбирала этот наряд больше двух часов. А встать в 6 для неё было подвигом.
Она готовилась, мысленно проклиная будущий день.
Из года в год, за весь её опыт работы в школе — это чертово 5 октября сопровождалось каким-то событием, омрачая всë последующее время.
Всего этого бы не было. Не было прекрасной укладки, дорогой, недавно купленной одежды, красивого макияжа, если бы не он.
Он. Этот чертов кретин обиделся на неё из-за пары фраз, сказанных ею попьяне.
Катя знала, что он влюблён. Или нет? Или это фантазия?
В общем отмотаем на пару дней назад.
Тогда, после пары нажатий на дверной звонок, Катя не ожидала увидеть на пороге уставшего, замёрзшего коллегу, пришедшего без приглашения в 8 вечера.
Опомнившись она быстро запахнула лёгкий халат, но так и продолжила молчать.
- Паш, ты...
- Слушай, прости, правда.
По сердцу ударил страх. Если он вновь уедет в Германию, то пусть катится к чертям. Именно это было первой догадкой. Девушка уже думала, о том, что придётся идти в магазин за парой бутылок спиртного, дабы утопить печаль в прекрасном напитке, а потом уйти на псевдо больничный (огромный плюс, когда у тебя на шее нет классного руководства).
- Извини за такой "сюрприз", у меня всю воду отключили, света нет, телефон сел. Да ещё и ключи в шахту лифта уронил.
Брови медленно ползли наверх.
- Можно я у тебя душ приму...
Катя схватилась за косяк, тяжело выдыхая и прикрыв глаза.
Сука...
- Ты бы ещё драматичнее зашёл!
На лицах обоих появилось подобие улыбки.
- Конечно... Конечно проходи.
Пара часов и эти двое сидели за столом уютной провинциальной кухни.
Девушка протянула ему в руки бутылку полусладкого, как настоящему мужчине.
Этот настоящий мужчина не смог вкрутить штопор и чуть не заехал себе в глаз пробкой.
- За что пьём? Или так... Без повода... - ухмыльнулся тот, наконец усевшись на стул.
От тела его несло теплом, а с волос всё ещё стекали капли воды, хоть и стрижка была короткая. Этот белый халат украшал его. Она невольно оглядывала тело, каждый раз запинаясь при разговоре.
- Не-е-ет! Мы не алкоголики. - с этими словами она протянула два бокала, в надежде, что тот разольет напиток, не пролив на тканевую скатерть.
Удивительно, но это у него получилось куда лучше. "Прям как бармен!" - хмыкнула та про себя.
- Знаешь какой сегодня день? - она вдруг перешла на полу шёпот.
Он молчал в ожидании услышать что-то грандиозное.
- Сегодня ровно 4 года как мы работаем вместе.
Это и вправду было неожиданно. Даже скорее более удивителен был факт того, что она это помнила.
Он расплылся в улыбке, вытянув руку и звонко столкнувшись со стенкой второго бокала.
Они смеялись, долго говорили о чем-то. Паша наконец разъяснил что за цирк у него произошёл в доме. Оказывается, соседи что-то намудрили с проводкой, когда ремонт делали, воду отключили из-за аварии, а ключи... Это долгая история.
Но вот момент. Как не пытайся, он стерся из памяти. Она что-то ляпнула. Он возразил не поняв. Оба пьяные. Это было ужасно.
А сейчас она срывается на утюжок, что оставил след на нежной женской коже.
Вчера она так и не поговорила с ним. Сегодня у него всего два урока, а дальше они встретятся лишь на банкете в ресторане. Ей ни к чему всё эти переглядки, какие-то недомолвки. Она не любила оставаться в стороне, тем более вину свою признала и готова извинится. Только вот видимо он не хочет слушать.
Туфли на сменную обувь еле уместились в тканевую сумку. Второпях она выбежала из дома. Ветер ударил в лицо, по телу пробежали мурашки от резкого холода. Какого чёрта в октябре всего +2?
Мельком поздоровавшись и поздравив пару коллег, она отворила дверь учительской.
То ли судьба её ненавидит, то ли зрение подводит. Паша на полном ходу врезался в неё ещё и больно задев портфелем. Запястье пульсировало после удара о пластиковую ручку. Секунду она провожала его взглядом. Стала обидно. Он промолчал, не сказав ни слова. Но в глаза вдруг бросилась фигура подруги, что с печалью смотрела на неё, ожидая, пока та наконец упадёт в объятья.
Всё прям вообще хреного.
Она красивая. Она пиздец какая красивая сегодня. Павел Константинович сидел на первом уроке у девятого класса. Удивительно, что хоть кто-то пришёл сегодня. С распростёртыми объятиями его встретила свита несовершеннолетних девочек, одетых подобно эскортницам. Задарив десятком сладкого, они наконец отлипли, принимаясь выполнять задание.
Звенящая тишина. А он не может оторвать взгляд от точки в парте рядом. Пару раз он открывал чат с ней, но тут же выключал телефон раздумывая, а что ему вообще писать. Он знал, что очень груб, винил себя за то, что не ответил тогда ей вовсе. Звонок. Он в мыслях, даже не заметил всего шума вокруг.
Драма, а не день учителя.
Стук.
- Екатерина Георгиевна... - улыбалась ей темноволосая девочка с седьмой параллели - С днём учителя вас!
Вдруг её пихнул какой-то парень чуть старше.
- Екатерина Георгиевна, здравствуйте... - протянув пакет в руке учительнице, он улыбнулся.
- Это Павлу Константиновичу?
Для справки: парень этот всегда передавал вещи Паши, через Катю. Слух, что Катя подрабатывает посыльным у него разнёсся по всей школе и теперь каждый кому не лень дойти до Кати, а лень дойти до Паши относил ей всё. Таким образом в учительской даже выделился целый угол, подобный почтовому ящику. Катя получала, Паша забирал.
Парень кивнул.
- Хорошо передам!
Звонок. Урок. Звонок. Замкнутый круг вот уже на протяжении нескольких часов. Она снова в учительской. Паша стоял над ноутбуком, старательно пытаясь вместить его с другими бумагами в чехол.
- Ты уходишь? - в полной тишине прогремел голос.
- Угу, - сухо кинул тот.
Дети за дверью сумасшедше носились по коридору, иногда слышался грубый голос преподавателей - дежурных и это оглушающее " Не бегать!".
Катя уткнулась в экран телефона, наслаждаясь вновь появившейся тишиной.
- Тебе пакет от 9г.
Мужчина обернулся в поисках предмета.
В глаза бросился пухлый чёрный мешок в углу.
Молча подхватив, он направляется к двери, накинув лёгкую парку.
- Не думаешь, что нам стоит поговорить?
Он не обернулся. Грубо.
- Уверен, что нет.
- Но...
Дверь за ним должна была хлопнуть, но от громкого звука её уберег другой. Учитель истории скрывая удивлённую ухмылку, прошёл отвернувшись к столу с собственной стопкой тетрадей, а-ля мучений на весь вечер.
Она растерянно ищет что-то на диване. Скорее это что-то - это чертово самомнение снесенное этим идиотом. В конце концов она не какая то блядь, чтоб терпеть это, с другой стороны часть вины на ней есть.
- Извините конечно, это не моё дело, но... - подаёт голос тот самый историк с кресла, напротив.
- Вы правы, это и правда не ваше дело, извините...
Это было достаточно.... Смело. Да. Она молодец.
Девушка идёт по школе. Идёт прямо, после поворачивает. Кажется, мозг не отдаёт команды частям тела. Подавленность доминирует. Главное вообще дойти. Вот куда идти она точно уверенна, она точно знает какой кабинет, какой этаж, какое крыло. Путаясь меж пятиклассников и других разновидностей детей девушка шагает буквально напролом. Невольно задела двух учителей, когда взглядом следила за пропадающий силуэтом Паши в дверях школы.
Поворот. Тёмный одинокий небольшой коридор. Всего три кабинета по одну сторону. Первый. 113.
Она входит без стука. С одной стороны, нахально и по-свински, с другой, он, мать вашу, лучший друг!
- Мерзкий.... Гад!
Она кидает сумку, так, что так приземляется ровно рядом с аккуратно сложенной стопкой тетрадей и ноутбуком в чехле.
- Что всё прям так плохо?
С грохотом рядом с удобным креслом приземляется стул.
- Я... Я же пытаюсь пойти на встречу! Заговорить! Я....
Роман Петрович - новый учитель английского. За месяц стал как младший брат. Она часто его выручала, засиживалась с ним допоздна, придумывая концепцию и план урока. Он выслушивал и поддерживал. Они как-то слишком быстро сошлись, будто родственные души.
Он снова видит её такую, вновь подперев
подбородок ладонью, вынужден надеть маску психолога и выслушать. В общем, не то чтоб он делал это через силу... Он мог уверенно сказать, что ему нравится слушать и давать советы, тем более если они впрямь помогают.
Хотя пометка. Прошлый его совет закончился пьянкой и ссорой.
Катя не способна плакать при людях. Ей почти тридцать, она не способна выражать свои эмоции правильно. Смех - привычная защита.
Когда тот отходит, чтоб закрыть дверь, она разочарованно засматривается в точку где-то в на стадионе. Позже это точка просто убегает, растворяется, она теряет объект возвращаясь.
В чем её проблема.
- Ну вот только не надо думать, что это ты во всём виновата.
Зачем надо было пить в тот вечер.
- В конце концов - 4 года приличная дата!
Какого чёрта она пила, если знала, что не может себя контролировать в таком состоянии.
- Ты не обязана себя контролировать в состоянии алкогольного опьянения. Он на то и алкоголь, чтоб расслабится. А то что он что то там помнит так это его проблемы! Надо было больше пить!
Катя благодарна Роме. Даже когда у него огромная кипа непроверенных работ, не составленных уроков, он на всё на плюёт лишь бы выслушать это нытье.
Она отключается, заметив на часах время и сравнив с количеством зелёных тетрадей на столе. Взаимная помощь! Именно так это и можно оправдать!
***
- Для Кати так наряжаешься, а?
- Мы с ней не общаемся? - кинул мужчина, заметив в зеркале девушку.
14 - ти летняя Агния, уткнулась в телефон и потягивала приятный дым от электронной сигареты.
- Это вот так вы не общаетесь, да?
Оторвавшись от злополучного галстука он заметил в зеркале знакомую и недавно выложенную им фотографию за два часа до ссоры. С двумя бокалами. Улыбками.
- Так, хватит! - наконец развернувшись лицом прошипел тот - И прекрати курить эту свою дрянь!
Мужчина сорвал с вешалки куртку и скрылся в освещённом коридоре.
- Это ж не травка в конце концов! - тихо кинула девушка в ответ.
***
Дверь хлопнула. Позже звякнул домофон. Ветер развил тёмные волосы, сплетая их с более светлыми. Девушки размеренно шагали к подъехавшей машине.
Спокойствие. Меланхолия. Всё настигло медленно и в один момент. Становится хорошо и на губах появляется подобие улыбки. Она абсолютно точно напьётся, забываясь в эйфории. Наташа рядом, рассматривает чужую шею. Прекрасный женственный профиль, небольшая горбинка, немного завитые черные волосы, та яркая помада, которую она постоянно носит.
Момент когда появляется возможность остановится. Понять, что вокруг тишина и всё замерло. Наконец подумать. Трезво оценить свои возможности, перед тем как напиться в хлам.
- Катя... - её шепчущие губы оказываются над ухом.
Она откликнувшись оборачивается. Улыбка уходит. Горячие пальцы осторожно проводятся меж её замёрзших.
Снова хорошо.
Так хорошо, что макияж портит слеза.
Голова опускается на плечо, делая глубокий вдох. Замок из сплетённых пальцев крепчает. Наташа знает её не первый год. Ей достаточно присутствия человека рядом. Слишком много - это слова. Ненужные. Лучше молчать. Между какими-то всхлипами можно будет услышать тишину. Она убаюкивает. А после и силы покидают.
Всю оставшуюся дорогу она дремлет на плече.
Яркие огни ресторана видны ещё на перекрёстке. Попрощавшись с водителем обе оказываются на пороге.
Знакомые лица.
Она замечает сразу - его нет.
Будет ли он вообще? Не волнует.
Зато Рома машет, пытаясь обратить на себя внимание. Он занял им места рядом.
Мужчина отодвигает пару стульев по обе стороны от себя.
Джентльмен...
- Спасибо.
В ответ лишь улыбка.
Вечер начинается. Продолжается. Тянется.
Пока на пороге не появляется высокая фигура, укутанная в куртку теплее, чем с утра.
Она обращает внимание на этот луч, освещающий серую картину псевдо торжества, одновременно наливая первый бокал шампанского.
Глоток.
Волна мурашек. Становится легче и тело опускает на спинку изящного стула, отбитого красной тканью.
Ещё пару бокалов за разговором. Тосты, их огромное количество.
Программа была скучная.
Катя и не заметила, как выпивает второй бокал коньяка.
Нет правда. Это не её вина в конце концов. Какой идиот придумывает конкурс под названием "алкогольный снежный ком", правила которого - пить, повторяя слова, сказанные другими.
Пить. Больше и больше.
У неё проблемы с алкоголем. Не в плане, что она выпьет и будет буянить не сдерживая себя. А в том, что слишком быстро пьянеет. Организм подвергается большей угрозе. Нередко можно потерять сознание.
Зато ей не больно, когда перед глазами всплывает знакомое лицо. Она гордо отворачивается, чувствуя, как же хорошо становится на душе, и самооценка парит где-то в слоях залитого закатом неба.
- А сейчас видео от наших благодарных учеников...
Банкет бьёт всё рекорды отвратительного праздника. Голова кружится, в ушах немного звенит.
- Я в туалет. - бросает девушка, пытаясь встать.
- Сходить с тобой? - оборачивается Наталья, но тут же видит отрицание и замолкает.
Как только та встаёт на ноги всё начинает нещадно плыть. Какого чёрта она надела эти туфли на каблуке! Сейчас они кажутся цирковыми ботиночками с подошвой сантиметров под тридцать. Пару шагов ровно. Она скрывает за поворотом, облокотившись на стену. Желудок тяжёлеет. Всё сливается. Из-за приглушенного света ничего не видно, но, как только появляются первые позывы, она срывается с места пытаясь найти свободную кабинку.
Она так практически и не поела. Разве что закуски к алкоголю можно назвать некоторой едой. Тарталетки, пара ломтиков лимона.
В голову ударяет. Стоять на ногах очень сложно.
Чёрные спадающие пряди кто-то осторожно собирает в тугой пучок, намотав на кулак.
После придержал за плечо. Если бы не этот кто-то, она бы валялась там в полу обморочном состоянии.
Эй! Посмотри на меня! Боже... Пить тебе нельзя! Ты слышишь меня?
Черт.
Паша пытался понять в сознании она вообще или нет. Наконец, найдя опору в стенке кабинки она приоткрыла глаза.
- Ты как?
Перед глазами всё плыло. Так... Несколько секунд, и она упадёт.
Она не сможет совладать с телом. Знобит. Трясёт.
- Хуево. - кидает та, пытаясь сделать шаг, но тут же чувствует, как земля движется без неё, заставляя упасть.
Доведя ту под руку до пуфика в конце коридора с кабинками, он осмотрел её на предмет каких-либо повреждений.
Кроме слегка покрасневших коленей, которые ударились о плитку, она была в норме.
Если нормой можно назвать состояние опьянения человека на гране овоща и бездыханного тела.
- Таблетки? Есть что ни будь? Или просто воды?
Заботливый, аж тошно.
- Там... В сумке, в кармане. -еле выдавила та, откинувшись на холодное зеркало.
Вытянутые ноги в туфлях невольно разъезжались.Голова с каждой минутой тяжелела.
В зале тишина. Лишь звук с колонок звучит, а видео с проектора освещает тёмный зал.
Двое вопросительно смотрели на мужчину, который так нагло рылся в сумке их подруги.
- Что-то случилось? - заволновалась Наташа.
- Да. - коротко, строго, нервно.
- Зачем ты лазаешь по её сумке?
- Ты знаешь где её таблетки? - игнорируя вопрос Ромы, он обернулся на девушку.
Какие таблетки она догадывалась, но вот почему то сомневалась, что та сообразила положить их в новую сумку.
Достав со дна своего клача блистер с синими ампулами, она протянула его Паше.
- Что, мать твою, случилось?
- Тебя это не касается. - грубо отрезал тот, развернувшись, но услышав, как отодвигается стул сзади вдруг обернулся, одарив его взглядом, наполненным самым высочайшим омерзением.
- Прекратите! - шёпотом воскликнула Наталья.
Рома усмирил свой пыл, в отличии от оппонента.
Наклонившись к уху, он словно по-дружески ударил того в плечо и тихо прошептал только ему:
- So know that it will never become your business...
Всё же они учителя английского. Друг друга понимают на обоих языках.
В особенности язык ревности сейчас доминирует больше чем остальные.
Девушка всеми силами пыталась не отключится. В чувство её привела холодная ладонь, пару раз дотронувшаяся до собственных запястьев. Он сидел перед ней, подавая, то, чего она так долго ждала.
Рука тряслась. Сил только и хватило, на то чтоб проглотить эту несчастную таблетку.
- Отвези меня домой... Пожалуйста... - чуть плача прошептала та.
Музыка во всю била по ушам. Рома запил гнев бокалом виски и сейчас двигался меж других учителей, присматривая за девушкой. Они так больше и не увидели Катю. После вопроса подруги где девушка, парень заволновался.
Она решила посмотреть где её вещи, но придя к опустевшему столу не нашла там сумку. Пальто не было.
Были все кроме Павла Константиновича и Екатерины Георгиевны.
Да даже если они и уехали вместе, это всё равно ничем хорошим не кончится. Если только оба не переспят попьяне.
Звонок, ещё один. Телефон отключён. Где она?
***
Тело словно замертво валялось на кровати, даже не пытаясь поднять какие-то свои части. Голова раскалывалась, дышать было тяжело, сердце беспокойно стучало.
Хренова алкашка.
Вдох. Она кашляет, чувствуя, как от каждой попытки встать или сдвинутся с мёртвой позы всё её тело заливается болью.
И память возвращается тенью принося воспоминания за собой как отпечаток поступков, как причина всей боли.
Руки беспорядочно пытаются найти стакан с водой. Но пальцы не слушаются.
Она улавливает знакомый голос, еле повернув голову замечает знакомый силуэт. Со страху пятится назад словно силы на секунду снова с ней. Но тут же садится лопатками на деревянную спинку.
- Эй… Тише, прекрати...
Глаза, наполненные ужасом рассматривали его тело опустившиеся на край кровати.
- Катюш... Иди ко мне... - шепчет тот.
Эхо звоном раздаётся заставляя вновь отключиться.
