***
Яркие огни слепяще мерцают на фоне тёмно-синего неба. До сих пор на острове Амаканэ звучит ненавязчивая, но чарующая музыка, а ароматные запахи трёхцветных данго и моти с сакурой доходят до самого начала. Народу на фестивале немного, и красочной картины это ни капли не портит. Аяка держит Люмин за руку и тянет вперёд, оглядываясь. Сквозь узкие щели в маске улыбаются на этот раз голубые глаза-хамелеоны. — Куда сначала? — погромче спрашивает бывшая путешественница, слабо сжав ладонь. — Я хочу чай. Принцесса быстро находит нужный ларёк и приветствует Мураками, заказывая два напитка. Странница тянется к своему кошельку за морой, но Камисато лёгким постукиванием по оголённому плечу останавливает подругу и отрицательно качает головой. — Не нужно, — одними губами под слоем глины бормочет она. Люмин хмурит аккуратные светлые брови, но торговец уже забирает увесистый звенящий мешочек из рук белокурой. Аяка подаёт дымящийся стаканчик возлюбленной и ловит в её золотистых глазах благодарность. Горячий чай из цветка-сахарка и циньсинь приятно покалывает язык, обжигая своей приторностью. Странница вдыхает необычный аромат — такое она пробует впервые, и вкус уж точно не сравнится ни с одним чайным домиком в Ли Юэ. — Очень вкусно, — отвечает она на беспокойный вопрос в глазах Аяки и добавляет: — На обратном пути захватим моти. Девушка соглашается и ставит в памяти заметку — напомнить об этом позже. — Надеюсь, мы не пойдём к той гадалке, — насмешливо говорит Люмин. — После того раза вся моя удача словно в воздухе растворилась! Младшая Камисато негромко смеётся и собирается дополнить фразу. В небе неожиданно взрывается фейерверк. Голубые, зелёные, оранжевые и розовые точки в момент раскрываются на одноцветные стрелы искр. Тени сакур от их света отражаются на каменной тропе. Спрятанные лица обеих девушек искажают широкие улыбки. Путешественница покрепче прижимает куклу к себе. — Люмин, — вдруг называет имя принцесса. — Спасибо, что вновь пошла сюда со мной. Блондинка наблюдает, как голубизна девичьих глаз сменяется лавандой. Она резко наклоняется вперёд и шёпотом проговаривает Аяке на ухо: — Ради тебя... я готова шествовать по Инадзуме вечность. Если, конечно, сёгун Райдэн позволит. Камисато молчит. Она чувствует, как солёная капля срывается с ресниц и течёт по щеке, но стоит на месте с широко распахнутыми глазами. Аяка отодвигает красочные маски в разные стороны и прижимается своими губами к другим. Люмин улыбается сквозь поцелуй и ощущает, как стёрлась помада со вкусом фиалковой дыни. Инициатор отстраняется первой, вернув маску на место. За секунду до второго действия странница читает по её губам — «я люблю тебя» и тихо говорит «я тоже». Вовремя. Послышался звук многочисленных шагов — другие жители поднимаются на маленький «утёс», откуда салют видно лучше всего. Люмин беззлобно усмехается от того, сколько раз в речи мелькнула фамилия «Наганохара». — Ёимия хорошо постаралась, — бормочет принцесса. — Я тоже заказала фейерверк, — конец фразы тонет в громком хлопке. Вот и он. Золотой плавно переплетается с бело-голубым, и искры разлетаются в разные стороны. Бывшая путешественница завороженно смотрит на взорвавшиеся краски. Белокурая поворачивается к толпе спиной, с нетерпением заглядывая подруге в глаза. — Ну... как? — Аяка... — шепчет Люмин. — Бесподобно, — она кладёт подбородок на тёплое плечо. — Рада, что тебе понр... — Госпожа Камисато?! — чересчур громко удивляется невысокий мужчина. Ещё один фейерверк взорвался, осветив всё небо. Четыре человека поворачиваются на возглас, смотря то на девушек, то на «оратора». — Люмин, — настороженно зовёт Камисато. — Пора бежать. Страннице не надо повторять дважды: одной рукой она сжимает темноволосую куклу, а другой — крепкой хваткой берёт ладонь возлюбленной. Пожалуй, в нередких драках есть один плюс — развивается реакция и скорость. Подруги быстро проносятся мимо торговых палаток и, намочив ноги в холодной морской воде, перебираются с маленького Амаканэ на главный остров. — Куда мы бежим? — громко спрашивает блондинка, миновав деревню Конда. — Лес Тиндзю, — замедляется и глубоко вдыхает Аяка. — Он близко к вашему дому, — качает головой Люмин и, согнувшись, упирается ладонями в колени. — Туда почти никто не ходит, — перебивает девушка. — Местные не любят ту атмосферу... — ... которую обожаем мы, — добавляет бывшая путешественница. — Хорошо.***
В лесу всегда стоит полумрак, который разбавляет свет насыщенно-голубых ночных цветов. Светло-серая каменная дорожка и алые арки сильно выделяются среди тёмных стволов аралии, на один из которых спиной падает блондинка, снимая глиняную маску. Разносится шум воды из маленького водопада. Аяка внимательно, немного склонив голову вбок, наблюдает, как Люмин складывает две карнавальные маски и куклу-тасуки на камни в трёх метрах от воды и снимает свои туфли. — Что ты делаешь? Девушка молчит, жестом подзывает возлюбленную ближе и ступает в прохладную воду. Принцесса с удивлением приподнимает брови и неуверенно ставит свою обувь, на пару размеров меньше, рядом с другими вещами. Там же оставляет и свой знаменитый веер, который всё это время лежал в кармане платья — Люмин она полностью доверяет. — Тут не утонешь, — смеётся блондинка и раскидывает руки. — Иди.***
— Я... устала... — тяжело дышит странница и пытается поправить намокшую чёлку. С подола платья стекает вода, а крупные капли ритмично разбиваются о более-менее спокойный поток реки. Аяка нежно смотрит на возлюбленную: — Чего встала? Иди сюда, — тепло подзывает Камисато-младшая и в таком же мокром светлом платье садится на пыльные каменные плиты. — Давай-давай. Люмин подходит ближе, но не опускается рядом. Вместо этого она кладёт свою голову на бёдра подруги, вытягиваясь во весь рост. Принцесса стремительно краснеет и отворачивает голову к маленькой речке. — Интересно: который час? — подавляет слабый зевок девушка и резко поворачивает голову, испугавшись вспорхнувших с ветки птиц. — Половина двенадцатого точно есть, — прикидывает Аяка и опускает взгляд. — Ой... Это моя заколка? Ну, то есть... та, которую я тебе дарила? Люмин несильно, с ностальгией улыбается: — Она самая.