правило 10 секунд

      после работы принято принимать ванну. говорят это освежает разум и тело. смывает негатив набранный за день. с нервной деятельностью главного секретаря - это самое то. он очень любит это дело. наверное сия привычка появилась в детстве.       раньше у него было много игрушек для ванны, которые достались от сестры. куча вкусно пахнущих шампуней появившихся от неё же. было весело, по водной глади, пускать жёлтых уточек. разыгрывать с ними разные сценки, заботится о них, а потом топить, разбрызгивая воду.       потом у него пропало и это, но любовь к ванне не потерял. только теперь она была другой. калеб радовался каждому приёму, потому что мог побыть один. да, у него не было развлечений, но пара минут одиночества была намного приятнее. наслаждался тишиной, разглядывал себя в отражении серой плитки на стенах. боялся двинуться, потому что от каждого движения появлялся громкий всплеск. это привлечёт его внимание. войд стоит прямо за дверью. неспроста он запрещал запирать её.       каждый день, по возвращению домой, калеб сразу направляется в ванную комнату. включает переключатель температуры на максимум, открывает кран, затыкает слив пробкой. вода постепенно набирается.       в квартире полная темнота, но только из ванной идёт слабый, белый свет. как в больнице, да ещё и мигает периодически. калеб сидит на коленях перед ванной, опираясь локтями о край. смотрит на воду, которая уже заполнила одну пятую. видит в ней своё уставшее лицо с большими синяками под глазами. вспоминает как в подростковом возрасте на него смотрело такое же отражение. чтобы отогнать воспоминания, разгоняет его рукой. рукав рубашки мокнет, а вода такая горячая, что кожа начинает краснеть слегка. хочется достать ладонь, но боль такая привычная.       пока набрана половина от нужного количества, главный секретарь скидывает с себя одежду. стоит спиной к зеркалу, и медленно расстёгивает пуговицы на кофте. снимает свой чёрный галстук, который душил его весь день. кладёт все свои вещи на корзину для стирки. теперь уже оголённый снова всматривается в воду. его уши улавливают какой-то скрип из глубин квартиры. сердце сразу забилось, а зрачки сузились. это был плохой знак. руки тянутся за полотенцем, чтобы прикрыть своё ногое тело. взгляд бросается на часть коридора с входной дверью, а там никого. ложная тревога. по привычке прикрывает дверь в ванную, оставляя маленькую щёлку.       выдыхая, решает, что пришло время наконец-то окунуться. время не бесконечное. калеб встаёт двумя ногами в кипяток. стоит постоять немного, чтобы привыкнуть. сейчас больнее, чем было с рукой, но тот постепенно опускается на пятую точку. в этот раз всё в точности как в прошлый раз. и в позапрошлый, и в позапозапрошлый, и как в детстве. только он один в окружении серых стен.       сидя в кипятке без пены старается не издавать лишних звуков. со временем начинает затекать спина. она вынуждает сменить позу. калеб медленно соскальзывает всем телом до такого момента, пока вода не находилась по подбородок.       его сердце всё равно нервно постукивает. периодически оглядывается на дверь в комнату. просто память возвращает его в такие же моменты из прошлого, когда он вроде в безопасности, а вроде и напряжение в воздухе зависло. ещё и картинками показывает, как дверь открывается, и заходит не очень хороший человек. как садится рядом с калебом, потому что ему интересно, чем он занимается.       в полной тишине единственный звук - нервное цоканье ногтей калеба об дно ванны. он считает секунды. секунды до возвращения одного человека. настраивает себя на то, чтобы вести себя как обычно. так, чтобы не выдать перед ним ни капли своего волнения. по телу бежит мелкая дрожь, когда из коридора донёся звук поворачивающегося ключа во входной двери. цоканье ускорилось вместе с дыханием. по этому звуку войд точно поймёт, что с его сожителем что-то не так. калебу надо чем-то занять руки. они всегда хотят, что-то делать, когда их хозяин нервничает. поэтому тот почти до крови расчёсывает кутикулы.       — калеб?, – тихо, но так резко разрезает тишину чужой хриплый голос из коридора.       в глубине души калеб всегда надеется, что в этот раз войду не захочется зайти посмотреть. вдруг он просто забудет о существовании своего секретаря вне работы. поэтому тот никогда не отвечает на этот вопрос.       потом тяжёлые, уверенные шаги по коридору, а потом рука на ручке двери. слегка толкает её и заглядывает. в комнату заходит мрачный силуэт. войд даже не снял уличную одежду и не разбулся. ему не терпелось увидеть калеба. всё тепло, которое наполняло помещение, сразу улетучилось. вместо него появился холод.       — ох..калеб.. – войд охает так, будто они не виделись несколько лет. калеб всего лишь отпросился с алгоритма на полтора часа раньше окончания его.       калеб осторожно смотрит через плечо, но снова молчит. когда он начинает говорить, то ему влетает сильнее. с детства приучили молчать, поэтому остаётся лишь смотреть в эти нахмуренные от злости глаза напротив.       — почему вы так рано ушли даже не оповестив меня, мистер главный секретарь?       он сейчас упрекает калеба как маленького мальчика. ему уже двадцать шесть лет, а его до сих пор пытаются воспитывать. смотрит так пронзающе, что чувствуешь физически. говорит с каким-то подвохом, будто на что-то намекая. калебу приходит в голову один неприятный вариант развития событий, от которого передёргивает.       — вы меня очень расстроили сегодня...       атмосфера становится такой напряжённой, что не хватает кислорода. калеб задыхается от страха, потому что войд снимает одну из своих перчаток, и садится на край ванны. прямо как в детстве.       тогда к калебу тоже часто приходили во время приёма ванны. говорили, что просто проверят его. в реальности же войд играл с ним в одну *игру*.       — вы же знаете, что мне тяжело выполнять свою работу, когда я не знаю, что с вами..       его морщинистая рука сильно щупает чужой череп. давит неприятно. будто делает болезненный массаж. перебирает пальцами волосы у основания хвоста. снимает с него резинку, распуская локоны. они расплываются по водной поверхности в разные стороны. ему так нравится трогать эту головку. в уголках губ войда проскальзывает ухмылка       — надеюсь вы помните нашу старую традицию?       калеб взглотнул. очень тихо агакает, и готовит к себя к худшему. набирает в лёгкие больше воздуха, и молится свету только, чтобы это прошло быстро. хоть бы войду это быстро надоело.       эта игра - любимый способ наказания за мелкие проступки. она очень простая, но эффективная. и в ней всего одно правило...       — мой милый мальчик калеб..       тяжёлая рука очень сильно толкнула вперёд. настолько, что лицо провинившегося оказалось полностью под водой. калеб интуитивно пытается убрать руки войда со своего затылка, но они слишком сильно вцепились в него. сейчас его отчитывают за непослушание, и в ответ на это глубже толкают под воду. калеб жалостливо пищит, и пускает пузырьки, пока человек нависший над ним нашёптывает: "хороший мальчик..".       ...правило 10 секунд.