Травма

      Время шло своим чередом. Марк всё больше уходил в работу, теперь уже с энтузиазмом помогая Елене Захаровне, так как собственной работы у него было не так много. Всего за пару недель его внимания удостоилось одно лёгкое сотрясение мозга, вывихнутый палец и с десяток ушибов. Последние потерпевшие больше обращались с надеждой свалить с пар или тренировок. Удивительно, но танцоры вообще будто пропали без вести. Их было не слышно и не видно, только глухая музыка, раздававшаяся из тренировочных залов до позднего вечера, говорила о том, что эти трудяги преданно готовились к своему танцевальному конкурсу года. Не было ни одного обращения в медпункт. Это и настораживало, и давало надежду, что взрослые люди решили все неурядицы по-взрослому и бережно подготавливаются к выступлению.       В какой-то момент Марк поймал себя на мысли, что его интересуют танцы. Благо, его коллеги тоже весьма любопытные, поэтому общие походы в столовую или на прогулки по территории в перерыв стали чем-то вроде просмотра новостной ленты. Каждый рассказывал что-то своё, но чаще всего разговоры заходили именно о танцевальных группах. Теперь травматолог знал, что в первом этапе участвуют все группы, но уличные танцы идут под отдельной категорией. Основной целью является показ работы в группе и собственная индивидуальность. И в следующий тур проходят аж три участника от университета! И это только по уличным танцам, а есть же ещё спортивно-бальные и традиционные. В общем, у их университета есть отличный шанс заявить о себе на всю Москву.       С Линой Марк больше не пересекался. Даже прогуливаясь по коридорам или в университетском парке, он ни разу не наталкивался на девушку, будто та перемещалась между территориями залов каким-то фантастическим способом. В столовой она тоже не появлялась. Зато её тренер, Игорь, как-то упомянул, что все его ребята в отличной физической форме, что не могло не радовать.       В один из абсолютно обыденных дней, отличающимся только тем, что пришлось задержаться из-за одного бойца, мужчина устало тащился по длинному тёмному коридору, мечтая поскорее добраться домой и принять душ. В медицинском пункте сломался кондиционер, и пришлось весь день медленно и мучительно помирать от духоты. Вот зачем топить так, что приходится охлаждать помещение? Какие растраты энергии! От философских мыслей его отвлёк резкий бит молодёжной музыки. Марк вздрогнул. Разве танцоры не должны заканчивать в восемь часов? Мужчина подошёл к двери и заглянул внутрь, сразу узнавая танцовщицу, замершую в позе посреди зала. Снова резкий бит, заставивший сердце второй раз за пару минут ёкнуть в груди, и Лина поднялась, начав танцевать. Она двигалась резко и пластично одновременно. И очень музыкально. Марк плохо разбирался в современных танцах, но выглядело это очень необычно и ярко. Чёткость, угловатость и приземленность движений сменялась невероятной воздушной волной, будто девушка состояла не из костей и плоти и витала в воздухе. На каждый точный бит приходилось движение. Такт в такт, будто музыка и танец могли сосуществовать только вместе и исключительно одновременно. Доктор не заметил, как практически зашёл в тренировочный зал, переставая прятаться за приоткрытой дверью. Он жадно следил за движениями, впитывал в себя музыку и напряжённо вглядывался в лицо танцующей. Столько эмоций… Пришлось даже убедиться, что это действительно Ангелина. Время потеряло какой-либо смысл. Эгоистично захотелось, чтобы это продолжалось бесконечно. Но случилось то, что должно было случиться ещё парой минут ранее — Лина повернулась так, что не было ни единого шанса остаться в тени. Её глаза испуганно распахнулись, движение сбилось, она еле-еле удержалась на ногах и кинулась в сторону музыкальной установки. Пока она шла в другой конец танцевального зала, Марк про себя заметил, насколько отвратительной казалась музыка без танцовщицы. Щёлкнул выключатель, и в зале наступила тишина. Лина сама подошла к доктору, по пути стирая полотенцем пот с лица и шеи.       — Доктор? Добрый вечер, — поздоровалась девушка, останавливаясь в паре метров от застывшего мужчины. — Пришли отчитать меня или выгнать?       — Я… да. То есть нет, — Марк тряхнул головой, чтобы прогнать недавнее наваждение. — Собирался домой, но услышал музыку и решил проверить. Так как ухожу последним, то и за этаж отвечаю. Уже почти девять, время для тренировок закончилось час назад.       — Да, знаю. Просто хотелось немного позаниматься одной. Танцоров много, сложно урвать себе отдельное время, а заниматься в комнате в общаге жутко неудобно, поставила себе с десяток синяков, — Лина наклонилась и закатила одну штанину, демонстрируя доктору синюшную коленку и пару гематом на икре.       — Когда у тебя день рождения? — неожиданно спросил Марк, не отрывая взгляда от чужой ноги.       — А? — танцовщица отпустила штанину, и та медленно поползла вниз, скрывая увечья.       — Какого числа ты родилась? — повторил доктор, поднимая глаза на покрасневшее лицо. — Подарю тебе наколенники.       — Ах, это. Пятого августа, — Лина хохотнула, и Марк отметил, что ей очень идёт улыбка.       — Обязательно подарю.       — Договорились.       Наступила неловкая тишина. Возможно, Марк должен был повернуться и уйти, но ведь он сам сказал, что ответственный за этаж, а значит есть причина и остаться. Лина о чём-то задумалась, уставившись в стену и закусив нижнюю губу. Пришлось отвернуться, чтобы не залипнуть на это простое, но отчего-то будоражащее кровь действие.       — Я могу остаться ещё на полчаса? — вдруг спросила она.       — Только если полчаса, и я могу подождать тебя здесь, — на автомате ответил травматолог. Получив кивок, он прошёл вглубь зала и уселся на пол, скрещивая ноги по-турецки.       Лина танцевала божественно. По крайней мере, по скромному мнению Марка. Если бы она не делала помарок и мелких проступков, то её нахождение на первом курсе танцевального факультета выглядело бы странным. Девушка прогоняла и прогоняла одни и те же движения, доводила их до совершенства, потом добавляла следующие и повторяла уже с ними. Вот вроде доктор не наблюдал полноценного танца, а всё равно завороженно следил за каждым движением. С интересом и каким-то внутренним подъёмом. Даже усталость отступила. Музыка остановилась, а Лина растянулась прямо на полу в позе звёздочки. Её грудь рвано поднималась и опускалась, на выдохе Марк заметил, какая же она всё-таки худая под всеми этими слоями бесформенной одежды. Доктор глянул на часы и отметил, что прошло чуть больше положенного получаса, но упрекать и торопить танцовщицу не хотелось.       — Иду, иду, — будто почувствовав замешательство, выдохнула Лина. Она медленно перевернулась на живот и поднялась, подошла к углу, где валялись её личные вещи и с каким-то блаженным удовольствием вытерла лицо.       — Я подвезу тебя, — вдруг сказал Марк, поднимаясь следом. Увидев, как танцовщица открыла рот для возражений, он быстро добавил: — Мне по пути.       Лина кивнула и принялась собираться. После громкой музыки, казалось, всё вокруг погрузилось в звенящую тишину. Когда они столкнулись на выходе из тренировочного зала, недовольное урчание желудка Марка показалось оглушающим и неловким. Лина тут же нахмурилась и скинула рюкзак, опускаясь перед ним на корточки и доставая бутылку клубничного йогурта. Она всё ещё молча протянула её доктору, делая ситуацию совсем неудобной.       — Не стоит, я поем, как только доберусь до дома, — тут же начал отнекиваться мужчина.       — Я свой уже выпила, а клубничный всё равно не люблю. Просто другого не было. Возьмите или придётся выкинуть, — девушка пихнула несчастный йогурт в руки замешкавшегося доктора, а тот, в свою очередь, понял, что опять проиграл этому невероятному упрямству. Нет, так дело не пойдёт!       — В следующий раз я угощаю, — твёрдо сказал он, на ходу открывая розовую бутылочку и делая большой глоток. Желудок снова, теперь уже довольно, заурчал. — Что ты любишь?       — Не знаю, — пожала плечами Лина. — Всё, что продаётся в нашей столовой. Я непривередлива в еде, только стараюсь придерживаться диеты.       — Зачем тебе диета? — удивился Марк.       — Когда я начинаю много есть, у меня тут же появляются дебильные щёки.       — Серьёзно? — доктор весело прыснул, мысленно представляя себе эту картину. Да, у девушки всё ещё присутствовала какая-то детская припухлость, но она хоть как-то скрашивала серьёзный и холодный образ. Лина выглядела довольно мило, пока не открывала рот. Злая хмурость только раззадорила мужчину. — А хот-дог хоть пробовала?       — Не пробовала, — слишком быстро и громко ответила танцовщица, выдавая себя с головой.       — А пиво со Сникерсом?       — Вы же доктор, как можете такое спрашивать? — Марк готов был поклясться, что губы девушки дрогнули в подобии улыбки.       — Я тоже был студентом.       Лифт громко оповестил о своём прибытии и всё то время, что молодые люди спускались на парковку, больше не было проронено ни одного слова. Только когда Марк открыл перед девушкой пассажирскую дверь и завёл двигатель, та снова неожиданно подала голос:       — Хочу вкусно сваренных макарон.       — Ты серьёзно? — доктор удивлённо повернулся к девушке, пытаясь понять, издеваются над ним или нет.       — Да. Мама вкусно варит макароны. Я тоже как-то попробовала, и они оказались отвратительными.       — Значит, хот-дог, пиво со Сникерсом и макароны. Я запомнил!       — Вздор, — фыркнула танцовщица и отвернулась к окну, задумчиво наблюдая за тем, как они медленно выезжают с территории университета.       Город уже глубоко погрузился в вечернюю атмосферу. Несмотря на то, что учебное учреждение находилось на окраине центрального района столицы, от небоскребов здесь также было не скрыться. Стоило только выехать за территорию, как по глазам ударили многочисленные рекламные экраны, повсюду подмигивали смазливые лица моделей, а надписи на зданиях мерцали всеми цветами радуги. Удивительно, но пробок в это время оказалось значительно меньше, чем часом ранее, когда Марк возвращался домой в привычном режиме. Дорога до общежития заняла десять минут, и то благодаря паре светофоров. Доктор уже привычно затормозил возле пятого подъезда, механически ставя авто на ручник. Лина медленно повернула голову, отстегнула ремень безопасности, положила руку на ручку двери и замерла.       — Доктор, — неуверенно позвала она, но в ту же секунду откашлялась и вся подобралась. — Могу я попросить об одолжении?       — Если, наконец-то, начнёшь обращаться ко мне по имени, — не раздумывая, парировал мужчина.       — Я серьёзно!       — Вообще-то я тоже, — пришлось примирительно поднять руки, пока его не спалили раздражённым взглядом. — Говори.       — Выступление совсем скоро, и мне очень помогли бы дополнительные тренировки. Можете ли вы ещё хотя бы пару-тройку раз прикрывать меня, как сегодня? — сразу было понятно, что Лина не умела и не любила просить о чём-либо. По крайней мере, с таким враждебным выражением лица назначалась дуэль, а не озвучивалась просьба. Но Марк не удержался от ещё одного смешка, настолько забавно это выглядело. Дабы не усугубить ситуацию, он быстро кивнул.       — Без проблем. Но при одном условии.       — М?       — Твою победу мы отметим пивом со Сникерсом, — пока Марк тупо ржал, как не делал этого уже давно, Ангелина поспешно покинула машину и хотела было уйти, но мужчина спохватился и нажал на гудок, заставляя её подпрыгнуть и обернуться.       — Ангелина, — позвал Марк и выбрался из машины, — совсем забыл спросить, как твоя нога?       — Вашими молитвами, доктор. Спокойной ночи.       Марк проводил танцовщицу взглядом, а потом с улыбкой снова завёл двигатель.

***

      Последующие дни Марка были похожи на лотерею. То самое чувство, когда ожидаешь чего-то хорошего, а в час пик эта самая лотерея бьёт тебя лицом об стену. Проще говоря, травматолог ждал того вечера, когда ему придётся задержаться в университете и променять горячую ванную, сытный ужин и мягкую кровать на часовое сидение на твёрдом полу в тренировочном зале. Но и в среду, и в четверг желанный класс был плотно закрыт, а на этаже стояла тишина. Это говорило о том, что исключительно все студенты покинули университетский корпус. Нет, естественно, Марк тогда просто направлялся прямиком домой и ни капельки не сожалел о том, что очередной вечер будет проведён в комфорте. А ночное ворочание в кровати вовсе не означало, что ему не хватает талантливой танцовщицы Лины Стариковой, это всего лишь физиологические приступы бессонницы.       — Маркуша, — после традиционного обеденного перерыва позвала молодого доктора Елена Захаровна, уже практически топчась на пороге кабинета. — С каких пор травматологи должны быть похожи на панду?       — Я просто люблю зелень, — пожал плечами Марк, думая, что такой глупый вопрос задан исключительно из-за огромной порции салата на обед.       — Я не об этом. Твои круги под глазами скоро достигнут щёк. Плохо спишь?       — А, ты об этом. Да, последние пару дней атакован бессонницей. Сегодня попробую лечь пораньше, — отмахнулся мужчина, пытаясь спрятаться за большим экраном своего компьютера. — Будут какие-то наставления для наших маленьких детёнышей зоопарка?       — Обезболивающее сам знаешь где, ничего интереснее не будет, я вангую, — женщина поправила на себе шарф, застегнула пальто и взялась за ручку двери. — И выпей сегодня снотворное, на тебя смотреть тошно. Чао.       Смена, как назло, оказалась максимально скучной, как и «ванговала» всезнающая Елена Захаровна. В какой-то момент Марк даже встал и сделал зарядку, чтобы попросту не уснуть за рабочим столом. Зато он, наконец-то, разложил все недельные отчёты по папкам, что добавило немного удовлетворенности в желеобразное состояние доктора. Марк даже успел подумать, что за последнюю неделю ни один танцор или боец не удосужился хотя бы ушибиться как следует. Почему-то эта мысль рассмешила, поэтому он позволил себе глупо похихикать, а потом и вовсе дерзко собрался уходить за десять минут до конца смены. Правда, его слегка неадекватное состояние резко сменило свой вектор, потому что за дверью медицинского кабинета стояла не кто иная, как сама Старикова. Она просто облокачивалась плечами на стену, стоя с опущенной головой, и водила носком кроссовка по уже вымытому уборщицей полу.       —Ангелина? — позвал доктор, пытаясь обратить на себя внимание танцовщицы. Хотя как-то нелогично, учитывая то, что это именно она подпирала собой дверь его кабинета.       — Добрый вечер, — девушка подняла голову, но смотрела куда-то за спину остановившегося рядом мужчины и выглядела как-то странно.       — Что случилось? — сердце глухо ухнуло, Марк весь напрягся.       — Вы не могли бы взять ключ и открыть зал? Мне пришлось сделать вид, что я ухожу со всеми, но вахтёр теперь не даёт мне его обратно, — Лина говорила тихо и сбивчиво, будто отчитывалась перед родителями за учинённый погром. Её шея, скулы и даже кончики ушей покраснели, и доктор понял, что та стесняется.       — О, — Марк даже растерялся на миг, — да, конечно, без проблем. Подожди меня возле четвёртого зала.       Танцовщица кивнула и поплелась в указанном направлении, а мужчина пошёл к лифту. К лифту он шёл, а вот в холле даже сорвался на бег, буквально подлетая к стойке администрации, взял ключ и пообещал сдать его обратно в девять.       Тренировка прошла практически под копирку той, что была в начале недели. Лина отрабатывала движения общей рутины и короткое соло, которое, как узнал Марк, надо было показать за тридцать секунд. Под конец тренировки доктор пообещал себе, чего бы это ни стоило, оказаться среди зрителей на отборочном этапе. Безумно интересно, как будут выглядеть эти движения в синхронной постановке с другими. А ведь ещё и костюмы будут наверняка. Вообще-то, травматолог участвовал в творческой жизни своего медуниверситета, но в качестве певца, а основные танцевальные этюды доставались подтанцовке. Что удивило больше всего — так это то, что к концу положенного времени возле него магическим образом появилась бутылка йогурта. Только в этот раз персикового. Лина никак не захотела комментировать этот момент, а только быстро собралась, поблагодарила доктора и выбежала из зала. Правда далеко уйти не успела, потому что Марк поймал её на выходе с территории университета и подвёз до общежития, договариваясь в следующий раз встретиться уже в понедельник.