«Жизнь с нового и чистого поля»

      — Эй, Курама, — невзначай обратился к другу Наруто. Через мгновенье он вспомнил, что тот решил отдохнуть. Узумаки бы тоже хотел, но не может... Этот старик ему не позволил.       — Что-о-о? — раздражён. Очень сильно. Но не зол.       — Забей, — вдруг решил не беспокоить друга своими проблемами блондин, доставая из полки светлую одежду. Она его бесила в старческом возрасте, но сейчас почему-то появилась снова тяга к тёплым цветам.       — Давай выкладывай. Две головы лучше варят...       — Знаю, но... Забей, — настаивал на своём бывший шиноби. Наруто нахмурился, слыша зевок: если Кураме было фиолетово, то он не издавал бы подобных звуков.       — А вот и нет. Не забывай, что у нас секретов друг от друга нет.       — Помню... — они давно понимают друг друга и их разговор строится на невероятно крепком доверии и уважении. Курама знал о боли Наруто, Наруто знал о боли Курамы. Они всегда делились ею друг с другом, чтобы получить хоть какое-то облегчение. — Мне страшно.       — Мне тоже...       — Тебе-то? Неужто великий Кьюби но Йоко страшится нового мира, что расположился прям перед его мордой? — Узумаки перевёл всё это в шутку, решив постебаться над лисом. Тот лишь промолчал в ответ: гнетущая тишина всегда заставляла напрячься. — Я не хочу снова их видеть.       — Останься дома. Тебе не обяза... — он вдруг замолчал, — Я понял, — Курама, не подумав, ляпнул лишнее. Он знал, какого было его джинчуурики после войны. Только один единственный человек и пару знакомых, если не считать самого биджу. Сильная душевная боль Саске и Наруто объединилась в едино, из-за чего они всегда были вместе и поддерживали друг друга. Теперь такой опоры нет и они остались полностью одни в этом незнакомом мире, — Тебе нужно это принять, Наруто. Даже если они другие. Помнишь, как ты ухаживал за кактусами и какие делал ошибки? Теперь не допускай их.       Наруто, молча таращась на знакомую форму, которая лежала на коленках, не мог пошевелиться. Мозг яростно игнорировал неудобную позу для тела, давая волю эмоциям. Узумаки держал их под контролем, ведь обещал, что больше не будет плакать в своей жизни. Но сейчас он, словно маленький мальчик, готов был разрыдаться от счастья и горя.       — Не де...       — Курама. Всё в порядке.       Хоть Кьюби и не видел, но чувствовал его усталую, но всё ещё лучезарную и тёплую улыбку. Он и сам поддался желанию и поддержал своего старого друга. Было удивительно, что года почти не меняли его в плане характера. И этой сдержанности, что он сейчас проявляет, всегда не хватало молодому Наруто для решительных моментов.       Наруто переоделся. Видеть себя в старой форме, хоть и в другом теле, было приятно глазу. Всё же цвет волос от отца идеально подходил под эти куртку и брюки. Ещё он вспомнил про какие-то очки, которые носил потому... Парень не вспомнил, зачем носил столь ужасный аксессуар на голове, раз не пользовался им.       Тихо, словно мышь, которая проходит мимо кошачьего логова, Узумаки вышел из своей комнаты. Он не хотел никого беспокоить, особенно Кушину. У этой женщины, по словам Минато, был хороший и тяжёлый кулак, но она им пользовалась, в основном, для того чтобы припугнуть своего мужа и выразить своё недовольство. И мозг всегда приводил в сравнение Сакуру, только она не умела готовить и заниматься обычной бытовой работой.       Прогнав мысли, отвлекающие его от процесса, Наруто медленно спустился вниз. На удивление, никого здесь не оказалось, да и запах готовой еды давно испарился... Даже и не верилось, что прошло так много времени.       — Уже холодный. Судя по всему, только два часа назад, а из-за открытого окна запах выветрился... Прекрасно.       Пользуясь возможностью пустой кухни, блондин определил прошедшее время и сделал некоторые выводы, благодаря которым он спокойно может покинуть дом без всяких вопросов... Если бы они возникли.       Наруто впервые держал в руках ключи от двухэтажного дома. Даже и не верилось, что он жил бы в таком, случись с родителями всё иначе. Да и кто они... Эти Минато и Кушина. Родными их считать или чужими? Это главный вопрос, из которого будет следовать вывод о прошлом малыша, покончившего с собой прямо перед сном. Основываться лишь на одной семье он не будет, изучая и другие варианты.       Прощаясь с высоким забором и изящным маленьким двориком, Узумаки вышел в деревню. Запах местных забегаловок сразу ударил в нос, а суета, которая была так знакома ему, заставляла улыбнуться уголками губ. Сразу видно: Конохагакуре но Сато в своём расцвете перед веком технологий. Так он не говорил бы о ней, если бы ей правил старик Хирузен. Очень спорный Хокаге после долгих лет раздумий насчёт прошлого... Они с Саске много думали об этом. И когда дело коснулось его брата, то Учиха начал рьяно его защищать и благословлять. Наруто же видел несостыковки: резня ради резни. Никакого третьего варианта. А какой горячий спор вспыхнул после этого... Блондин до сих пор лыбится про себя, вспоминая лицо Саске после полного краха, когда были приведены все аргументы.       Вроде ничего подозрительного: жители никак почти не обращают на него внимание, занимаясь своим делом. Детишки не задирают, шиноби не пристают. Всё вполне обычно, есть ощущение того, насколько ты маленький человек в этом большом городе. Наруто не заметил, как его ноги привели самого парня в академию... Сколько воспоминаний, и всё это — смешные истории из его детской жизни. Пакостить он и сейчас умеет, только не для того, чтобы привлечь внимание.       — Эй, ты же Намикадзе Наруто? — задал вопрос он... Наруто сделал полуоборот, чтобы посмотреть на владельца этого голоса. Ничего не поменялось, за исключением того, что юноша жив и здоров и, похоже, имеет к нему дело. — Опаздываешь на урок?       — Есть такое... — блондин и сам не знал, зачем подыгрывает. Или это из-за скрытого желания, или... — Курама.       — Если ты об этом — я без понятия. Может быть твоё тело машинально само отвечает за тебя.       — Это странно, если так. Такого не должно быть.       — Ясно... Я тоже проспал, поэтому не против пройтись вместе? — с глупой улыбкой предложил этот человек, от смущения почёсывая затылок. — Я Умино Ирука. Думаю, ты и сам обо мне знаешь...       — Слышал, — без какого-либо видимого интереса ответил блондин, что заставило учителя грустно вздохнуть. Похоже, что даже такие тихие ученики презирают его, и из-за этого Ирука часто гонял себя по пустому месту.       — Ты же выпускник? Последний год, баллов нужно побольше, а ты прогуливаешь! Отец тебя вообще не гоняет за такое разгильдяйство? — Умино было искренне удивлён тому, что увидел здесь его. Тем не менее они оба шли наравне, и уже находились возле входа в здание.       — Не особо... Всё это время только и слышу, что моя сестра — гений.       — Пф-ф! Нашёл из-за чего расстраиваться! — посмеялся в ответ учитель, слыша подобное заявление от сына Минато. Ему всегда казалось, что целеустремлённость в глазах Минато и его дочери, которая училась у него, это особое качество их семьи. С Наруто он почти не пересекался и, даже несмотря на такой вид блондина, ожидал от него того же. — Не дано ей быть гением, уж я-то это знаю! Если бы она была гением — сразу в джоунины, а там уже и ровесников обучать. Понимаешь, о чём я?       — О разности понятий у людей насчёт гениальности? — Узу... Намикадзе. Наруто принял то, что он теперь не Узумаки, а Намикадзе. Реагировать на столь субъективные слова было сложно, когда пытаешься глядеть на всё объективно, но эти слова Ируки имеют право на жизнь.       — Наруто... Сейчас может быть как приятно, так и не очень.       — Не парься.       — Эх-х... Почему ты так от них отличаешься? — задал вопрос Ирука, изучающе глядя на своего собеседника. Он заметил, что телосложение было не очень, а лицо выглядело так, будто он над чем-то размышлял всю жизнь. Это. Немного. Пугало.       — Может потому, что я не хочу быть шиноби, — утвердил Наруто, отправившись куда-то вперёд. Он качался из стороны в сторону, не понимая, почему отвечает именно так. Это точно не проделки тела, а его прихоть. Да и вдруг стало так... Тепло после разговора с Умино.       — Не подумай, просто гоняю твою чакру.       — Ясно... — осознание от того, что он не может почувствовать положительные эмоции после разговора с тем, кто ему морально помогал до самой вершины его карьеры шиноби, заставляло лишь грустно бросить взгляд на ошарашенного Ируку и начать плестись дальше. — Ай...!       — Я же сказал.       — Да знаю! Меня память не подводит!       После такого тёплого ощущения, будто он лёг под одеяло, вдруг прошёлся неприятный импульс по всему телу. Сравнить такое чувство можно было много с чем, и большая часть из них связаны с физической болью.       Теперь Наруто хоть немного да понимал ситуацию насчёт тела и своих слов. Говорит он именно то, о чём думает, только вот почему-то мозг напрочь отказывается это признавать. Возможно это побочные эффекты этого мира. Ему всё же ничего почти неизвестно о других альтернативных мирах, которые, как оказывается, существуют и старые записи клана Узумаки это ещё и подтвердили. Нельзя быть полностью уверенными, как вся эта система работает. Да и ломать голову над тем, как она работает, совсем не хотелось — он не за этим сейчас здесь.       Из разговора с Умино он ничего примечательного не подчеркнул. Он реагировал без всяких тайных мыслей, был весьма прямолинеен. Даже с сестрой легче понять, что и как всё обстоит, а вот Ирука был другим. От него не получишь информации, да и то, что он не его учитель, сильно удручает.       Кто?       Блондин решил не задаваться дальше таким вопросом. Кто бы это не был — он не сможет заменить того самого наставника, который признал его и дал силы двигаться дальше. Наруто вдруг остановился...       — Опаздываю... На урок. Значит...       Намикадзе развернулся к выходу из этого здания. В академию будет время ещё заглянуть, ведь экзамен, как ему помнилось, только в конце августа, прямо перед праздником в честь Конохи. Если предоставляется возможным — он станет шиноби, но для этого нужно всё обдумать более тщательно. Тем более есть кое-что поважнее, чем это великое и грандиозное событие — нужно узнать о новом мире поподробнее.