Волчья стая

Олег вышел из темницы, дожидаясь сестры в проходе. Растрёпанная юристка растерянно взглянула на поникшего гения, направилась к выходу и закрыла за собой железную дверь. Следуя за братом, девушка чувствовала за его спиной, как сильно он рассержен, и понимала, что при разговоре тот испепелит её взглядом. Это и произошло. Олег усадил близнеца на стул напротив себя, дал стакан воды с успокоительным, сел в закрытой позе и уставился, ожидая объяснений. — Что на тебя нашло? — больше разочарованно, нежели раздражённо, спросил он. — Я… не знаю, Олеж… — поставив уже пустой стакан на стол, Элеонора протёрла лицо руками и вздохнула. — Просто… Как только зашла и увидела Серёжино лицо, меня откинуло в тот день, как его уводила полиция, а он заливался диким смехом, не смотря на то, что тогда сделал… что-то в голове щёлкнуло, я будто потеряла над собой контроль, и ни о чём, кроме злобы и ярости, думать не могла… — Эля достала пачку сигарет, подожгла одну и сделала сильный затяг. — Но сейчас, пока мы шли сюда, я успела обдумать то, что наговорила ему и… частично всё равно права, но доля моей вины в этом всём не меньше. — В чём во всём? — В том, что случилось с тобой. В этом тоже есть доля моей оплошности. И, хах, если перейти к позитивному, то, если бы не Венеция, мы с тобой и вовсе могли бы не встретиться более. — Эля постаралась выдавить улыбку, одновременно стряхивая пепел, а Олег опустил взгляд в пол. — Я тоже далеко не в восторге, как он со мной поступил. — вынул из её пачки и себе сигарету, поджёг своей зажигалкой. — Всё ещё сомневаюсь: правильно ли поступаю, забирая его? Ещё и вся эта мистика с воронами, в которую он вляпался… — Волков выпустил облачко дыма и повёл головой. — Надеюсь, это решение было правильным. Но, в любом случае, я прошу тебя: не усугубляй ситуацию. Как бы я не был рад его видеть, пусть даже после всего произошедшего, мы не знаем, правду он мелит, или это та вторая личность пытается подманить, чтобы завершить начатое. — Да, Олеж, понимаю… Обещаю, что такого больше не повториться. Честное Волковское. Теперь мужчина прокололся и усмехнулся. Это обещание в далёком детстве считалось у них нерушимым. Близнецы встали со стульев и крепко обнялись. Здесь объятья стали для них отдельным ритуалом успокоения и поддержки. Эля продолжила курить сигарету, пока брат ушёл готовить яичницу. Олег заварил им чай с молоком, и близнецы сели завтракать. Мужчина сообщил сестре дальнейшие планы, в том числе то, что в конце недели они переберутся в Германию. Там хорошая медицина и куда легче будет найти нужные лекарства, да и пора бы им перекочевать, дабы Олега наверняка не нашли и считали погибшим. В отличие от брата и Серёжи, юристка не считалась пропавшей или убитой. Пришлось играть в спектакле «одинокий близнец», устроить импровизированные похороны брата и уйти в бессрочный отпуск, чтобы «восстановиться после утраты». Но за время карьеры у неё осталось немало связей по Америке и другим странам, в том числе и в криминальном мире, люди которого теперь должны ей за то, что помогла остаться на свободе. Так что с их дальнейшими передвижениями проблем возникнуть не могло: если что — есть подстраховка. А на момент событий в Сибири, девушка была в Питере. Олег отправил её, как показалось, отдохнуть в спа салоне, но сразу после её вызвали на допрос по поводу очередной пропажи Разумовского. Естественно, тогда это показалось ей подозрительным, но алиби сработало, и юристку отпустили, а после брат забрал её и привёз в этот заброшенный замок. Остаток дня, и последующие несколько, Олег просидел за камерами и компьютером, делая перерыв лишь для того, чтобы отнести спящему после таблеток Серёже еду, а Эля лежала отдыхала, разгрузила себя и ещё раз всё обдумала. Вечером, когда настала пора отнести заключённому ужин, Волкова попросилась зайти к нему ещё раз, но на этот раз, чтобы извиниться. Старший близнец долго колебался, но по итогу выделил ей две минуты на разговор. Зайдя в темницу, мужчина поставил поднос на стол и взглянул на Разума. Поникшим и вялым он сидел у себя на кровати, точнее раскладушке, которую притащил Волков, и даже не решался посмотреть на вошедшего. Тот устало вздохнул, вернулся к двери и впустил сестру. Услыхав вторую пару шагов, Серёжа соскочил с койки и вжался в ближайшую стену, как запуганный котёнок. — Спокойно, рыжик, я больше не буду тебя бить… — девушка подняла руки и медленно зашагала к парню. — Я пришла поговорить и… извиниться. Не правильно было на тебя так срываться, особенно с твоим состоянием. — Разумовский молчит, боится шевельнуться. Волкова садится на корточки перед ним, выдыхает. — Я такая дура, Серый… Последние годы веду себя как полная эгоистка. Считала, что спасла тебя, предоставила максимально возможный комфорт, а на деле… Заточила в другую тюрьму, не проявляла должной заботы, потому что то боялась, то думала о том, как нас прокормить, как перестроиться из жизни и работы в США на Питерскую суматоху. Но не будем отрицать, что я молодец, договорилась с долбоклюями в суде, чтобы ты лечился не в маленькой сырой холодной темнице среди кучи других психов и плохих ребят, а в большом родном особняке со злой тётей Элей, м? — шутка не совсем зашла парню. Волкова неловко улыбнулась, но внезапно силой сжимает челюсть от возникающей злости на саму себя, к глазам вновь подступили жгучие слёзы. — Хах, ладно, извини, не удачная шутка вышла. Я просто, я… Юристка не могла сдержаться. Она наклонилась вперёд и крепко обняла парня, уткнувшись в плечо носом, всхлипнула. Серёжа вздрогнул. Они не обнимались, кажется, целую вечность. Даже когда тот сидел под домашним арестом, им ни разу не удалось этого сделать. — Я очень виновата перед тобой. Перед Олегом, и перед всеми остальными. Если бы я тщательнее оберегала тебя, проявляла заботу или хотя бы раз обняла, возможно, тебе бы стало лучше, ты бы не вышел из ума и не поубивал бы кучу людей. И брат бы не пострадал. Лучше бы я вообще в Америку не уезжала, а осталась с тобой, и всего этого бы не случилось. Я большая дура, прости… Он ничего не ответил. Молча вцепился руками в её спину, словно в давно потерянную любимую плюшевую игрушку, и задрожал. Послышался сдавливающий всхлип, носом Серёжа точно так же уткнулся в её плечо, кряхтев от попытки сдержать слабость. Эля сначала испугалась, что удушит, но пусть и так, заслужила. Однако, об ответной реакции на душе стало теплее и даже спокойнее. Оба ослабили хватку, обнялись мягче, Волкова молча гладила рыжего лисёнка по спине, разрешая поплакать. Но чуть позже отодвинула его за плечи, посмотрела в небесные глаза и тепло улыбнулась. — Мы завтра перебираемся в Германию, так что тебе нужно потерпеть ещё одну ночку здесь, хорошо? Хочешь я тебя искупаю? А то не мылся чёрт знает сколько времени, ещё и я тебе нос разукрасила… Мда, изверги мы с братом те ещё. Пойдём? Серый молча кивнул и, вроде, даже улыбнулся. Девушка встала на ноги и помогла парню подняться, взяла его под руку и подвела к двери. Олег открыл её и удивился, увидев сестру рядом со старым другом. — Ты куда его? — строго спросил он. — Искупать. Чумазый весь, перед полётом помыть бы. — Уверенна, что стоит? Может лучше я? — Да, Олег, уверена. Иди лучше вещи собирай, мы справимся. Не бойся, топить не буду. — Да кто же тебя знает… Буквально проталкивая Разумовского вперёд в коридор Элеонора быстрым шагом двинулась к ванной замка, не став выслушивать недовольные вздохи близнеца. Попутно забежала к нему в комнату за его одеждой и полотенцем, а добравшись до нужного помещения, приказала Серёже снять с себя этот ужасный тюремный комбинезон и всё что под ним. Сама пока подошла к ванной отрегулировать воду. — Я в целом и сам могу… — промямлил рыжик, оголив пока только торс и руки по локоть. — Ой, будто я тебя голым никогда не видела. Садись, ты сам себя не отмоешь, и волосы не расчешешь. Спорить тот не стал, снял всё остальное и сел в ванну, поджав ноги к груди и положив голову на колени. Эля ещё раз проверила температуру струи и подняла её над рыжей головой. Волосы медленно тяжелели и темнели, тёплая, но не горячая вода окатила всё тело, смывая толстый слой пота, грязи и крови с лица и рук. Голову пришлось намыливать и прочёсывать в пять подходов, и хорошенько впитать бальзам, а тело потребовалось обтереть мочалкой с кондиционером. На руках и ногах замечались мелкие ссадины, которые Волкова обработала и заклеила пластырем. В том числе разбитый ей же нос. После этого она постригла ему ногти и даже побрила (не везде правда). Вытерла, укутала, переодела чистенького лисёнка в одежду своего брата, высушила пушистые мягкие волосы и завязала их в две косички, чтобы не путались. На выходе столкнулись с Олегом, который грозно взглянул на свои вещи, одетые на парня, но, ничего не сказав, буркнул про то, чтобы Эля пошла собирать свои вещи сама, а Серёжа может сегодня поспать на его кровати, и удалился. Серый не знал, хорошо ли это, но был рад, что больше не придётся сидеть взаперти, и что отношения хотя бы с одним из Волковых начали налаживаться.