У вечности твоё имя

      Всю ночь Чонгук любовался спящим Чимином и, казалось, изучил его лицо до мельчайших деталей. Он выглядел таким нереальным, таким красивым, как будто самая прекрасная фарфоровая куколка ожила и сейчас сопит у него под боком, обвив своими стройными ножками и милыми крошечными ручками. Его ладошка лежала прямо на груди Чонгука, а маленькие пальчики так и хотелось притянуть к своим губам, расцеловав каждый по отдельности, но он не хотел тревожить сон малыша. Сердце Чонгука, которое не билось вот уже как триста лет, казалось, снова стало клокотать в его груди, а виной тому чудесный мальчик, перевернувший всю его жизнь своим в ней появлением. Чонгук ощущал чувства, хотя не должен был. Влюбиться в человека.. это может привести к болезненным последствиям, но Чонгук старался об этом не думать, по крайней мере, в этот счастливый момент.       Когда настало утро, Чимин сладко потянулся в руках Чонгука, и тот решил притвориться спящим: ему было интересно, как этот малыш поведет себя, очнувшись не в той постели, в которой засыпал. Захочет ли он дождаться его пробуждения, либо поспешит вернуться в свою комнату и сделать вид, что ничего не произошло. Первый вариант Чону, разумеется, нравился больше.       Медленно осознавая, где он сейчас находится, Чимин получил шлепок от собственной уснувшей в чужой постели совести и попытался осторожно отодвинулся от всё ещё дремавшего Чонгука. Надежда на то, что он не вспомнит о ночных перемещениях своего гостя (а лучше — воспримет как причудливый сон), промелькнула в его голове, и он постарался максимально незаметно выскользнуть из тёплой, нагретой их телами постели. — Куда это ты собрался, — притормозил Чонгук Чимина, положив свою руку ему на бедро — единственное, до чего он успел дотянуться. — Ох, Чонгуки.. я разбудил тебя? — Пак покраснел и виновато посмотрел на Чонгука, глаза которого выглядели ясно. Наверняка он не спит уже давно, и списать всё на сон уже точно не получится. — Прости, я не понимаю, как так получилось. У меня уже давно не было такого, а тут.. в общем, мне жаль, правда жаль.. я не специально. — О чём ты? — решил уточнить Чонгук у извиняющегося малыша, он немного запутался в его хаотичных мыслях. — Чего у тебя давно не было? — Ну.. иногда я хожу во сне, — сжав свои руки в кулачки и опустив виноватый взгляд, пояснил Чимин. — Но этого не случалось со мной уже очень давно, поэтому я не понимаю, почему именно сегодня.. В общем, извини.. — И почему ты извиняешься за то, что тебе никак не проконтролировать? — Просто я переживаю, что доставил тебе неудобства.. — Малыш, мы целую ночь целовались вчера, ты не забыл? — Чонгук, рука которого всё ещё лежала на бедре Чимина, погладил его нежную кожу и тепло улыбнулся. — Думаешь, после такого марафона я буду против того, чтобы видеть тебя в своей постели? Просто прекрати думать о всякой ерунде и поцелуй меня.       Лицо Чимина посветлело, а смущение сменилось неприкрытым обожанием к этому человеку, ведь он был прав.. почему он должен извиняться за то, что влюблен? За то, что его тянет к Чонгуку и сознательно, и бессознательно? За то, что хочет его тепла? Чимин не мог и не хотел сопротивляться очарованию Чонгука, поэтому ласковым котом вернулся в его объятия и прижался к мягким губам. — Похоже, тебя тянет ко мне даже во сне. — верно подметил Чон и, слегка нависнув над Чимином, повёл ладонью по его бедру.       Нутро малыша затрепетало от того, как новые грани их отношений открывались перед ними со скоростью света. Их встреч было не так уж и много, а он уже лежит полураздетый в чужой кровати и млеет от прикосновения тёплых ласковых рук. Чимин ещё не успел к такому привыкнуть. — Похоже на то, — смущенно ответил Пак, а его взгляд метался по красивому лицу Чонгука, избегая прямого контакта глаза в глаза. Ему казалось, что он в западне, но не хотел из неё выбираться. Ему нравилось всё, что между ними происходило. — Не беспокойся, я не сделаю ничего из того, к чему ты ещё не готов, — Чонгук поцеловал маленький носик Чимина и уткнулся своим в изгиб его шеи. — Пойдём на кухню, я заварю нам кофе.       Оставив ещё один маленький поцелуй на сладко пахнущей шее, Чонгук почувствовал бурление крови в его венах и поспешил отстраниться. Ближе к утру его голод проснулся вместе с Чимином, и не то чтобы он боялся потерять контроль и вонзиться клыками в его шею.. просто не мешало бы и заправиться стаканчиком первой положительной, а лучше двумя.       Всё ещё смущённый Чимин поднялся с кровати и поспешил на кухню следом за Чонгуком. Оглядывая его широкую спину, он не мог не думать о том, как же божественно прекрасно она, должно быть, выглядит без одежды. Его мысли о Чоне с каждым разом становились всё более распущенными, а желания.. более смелыми. — Чимин, я, — остановился вдруг Чонгук и немного оторопел от вида Чимина, когда к нему повернулся. — Ты не оделся.. — Не оделся, — как будто так и должно было быть, ответил Чимин, хотя по факту он просто забылся, а играть в неловкость и снова выглядеть смущенным он попросту не хотел. — А что? Тебя это смущает? Мне пойти одеться? — "Пожалуйста, скажи, что ты хочешь, чтобы я оделся", — мысленно молил Чимин, потому что в душе ему действительно было неловко. — Я могу и одеться, только скажи. — Нет, конечно нет, — тут же заверил его Чонгук, которому наоборот очень нравился вот такой Чимин: слегка взлохмаченный, в его широкой футболке, едва прикрывающей округлый зад, и такой по-домашнему уютный. — Пока тебе комфортно, ты можешь хоть полностью раздетым ходить по моему дому. — И тебя это совсем не смущает? — указывая на свои оголённые ноги, ещё раз решил уточнить Пак, последняя надежда проскользнула, казалось, даже в его голосе. — Я только что оглаживал эти самые бёдра в собственной постели, почему меня должен смутить их красивый вид на моей кухне, Чимин? — удивился Чонгук, но он, кажется, сообразил, в какую игру решил поиграть его малыш. — В общем, располагайся, мне нужно спуститься в погреб за кофейными зёрнами.       Спускаясь по винтовой лестнице вниз, в винный погреб, Чонгук не мог перестать улыбаться с Чимина и того, такой он был до невозможного милый. Ведь явно хотел одеться, но так отчаянно пытался оставаться невозмутимым и сделать всё, чтобы его отправили обратно в комнату за штанами. Нужно будет захватить их для него на обратном пути, хотя лично он предпочёл бы созерцать его бедра и дальше, но ради комфорта малыша можно немного и поступиться.       Чонгук открыл холодильную камеру и достал из неё один пакетик с донорской кровью. Первая отрицательная, для завтрака - самое то. Людей они с Тэхёном, конечно же, не убивали, предпочитая варварским способам более гуманный, не приносящий вреда совершенно никому. Оторвав трубку от пластикового пакета, Чонгук выпил кровь прямо из него, а потом, прихватив кофейные зёрна направился в гардеробную. Захватив для Чимина домашние штаны, он вернулся на кухню уже сытый и довольный. — Держи, — Чимин сидел за кухонным столом и, когда увидел протянутые ему штаны, смутился и принял их с благодарностью. Как бы ни пытался он выглядеть совершенно невозмутимым, а ситуация всё равно брала своё. — Ты всё понял, да? — натягивая серые мешковатые штаны, которые были на два или три размера больше, чем ему было нужно, задал риторический вопрос Чимин. — Конечно, — Чон улыбался от вида Чимина: его вещи на нём смотрелись действительно очаровательно. — Ты выглядишь до безумия мило. — Будет действительно мило, если я запутаюсь в твоих штанах и распластаюсь на этом замечательном каменном полу, — проворчал Чимин и согнул ногу в колене, чтобы продемонстрировать то, насколько длинны для него были штаны Чонгука. — Тогда давай просто подкатим их, — пожал плечами Чон и просто сел перед ним на колени, самолично подвёртывая длинные края штанов. — Ну вот, теперь с тобой точно ничего не произойдёт, — снова поднявшись на ноги, Чонгук поцеловал Чимина в лоб и несколько раз похлопал его по упругим ягодицам. Это было без лишней интимности, безо всяких подоплек, просто обычное похлопывание, которое могло бы быть, наверное, и между приятелями. — Присаживайся, заварю для тебя кофе.       Несмотря на все смущения, что не единожды испытал этим утром Чимин, день прошел просто превосходно, и, как это было всегда в последнее время, ему ужасно не хотелось расставаться с Чонгуком. Честное слово, если бы не Юнги, которому стало уделяться катастрофически мало внимания, Пак так и остался бы в этом доме на все свои зимние каникулы. Отчего-то он был уверен, что ему не отказали бы в гостеприимстве. Но бросать своего друга так надолго было совершенно бессовестно с его стороны, особенно учитывая то, что он собирался оставить его ещё и в новогоднюю ночь. Пусть и не совсем одного, но всё же. А если ещё и вспомнить ту просьбу, которую он хотел донести до Юнги, то Чимину как минимум нужно было бы три дня кружить вокруг него, изображая самого верного и преданного раба его высочества, и то, наверняка и это не склонило бы его к положительному ответу. Хотя попытаться он всё же был намерен.