Рога, копыта, хвост и...

"— Азик, вот ты представляешь, каким долбоебом надо быть, чтобы так облажаться? Нет? А по моему, прекрасно представляешь! — Мессир, я... — Никаких "мессир"! Все, я так больше не могу! Можешь попрощаться со своей смазливой мордашкой! Я на твои фокусы глаза закрывать больше не буду! Будешь теперь бегать на копытцах и с рогами, козел ебучий! И даже не проси вернуть все обратно, можешь хоть на колени передо мной встать, да хоть отсосать — не сделаю!" Именно поэтому сейчас Азик борется с неприступной лестницей гостиницы, которую двое ангелов избрали своим пристанищем. После периода полного отчаяния, опустошения, разбитых зеркал и мокрых глаз в голову пришла абсурдная мысль: вдруг у тех ангелов есть какой-то способ вывести все демонические атрибуты? В очередной раз едва не упав на лестнице и выругавшись, он наконец-таки ставит ногу на верхнюю ступеньку и с облегчением выдыхает. Слава Б... Сат... Какое счастье, что в этой гостинице в коридорах не расставлены какие-нибудь цветочные горшки, иначе бы он уже давно разнёс тут все своим хвостом, дергающимся в разные стороны. Теперь оставалось всего лишь доковылять до нужной двери. Легко сказать — всего лишь! С каждой минутой попыток дойти до цели на подворачивающихся и скользящих на паркете копытах желание упасть на пол и больше не подниматься оттуда все увеличивалось. Но наконец последние шаги сделаны, заветная дверь находится прямо перед глазами. Демон стучит и облокачивается на стенку, пытаясь добиться некой опоры. Его хвост нервно отстукивает какой-то ритм, но Азик злобно зыркает на него, и тот успокаивается. В эту же секунду дверь тихонько открывается, и оттуда высовывается, как мышка из норки, мордашка новенького ангела. Завидев Азика, он было собирается захлопнуть дверь обратно, но замечает его внешний вид и застывает, не в силах сказать что-либо. Едва демон собирается ляпнуть что-то в духе "Ну и долго ты так будешь стоять?", как его стремительно затягивают в комнату и захлопывают за ним дверь. — Что произошло? Что с тобой? — обеспокоенно и абсолютно без ожидаемого Азиком отвращения спрашивает ангелок, обхватывая пальцами его лицо и хлопая ресницами. Опешивший от такого отношения демон выдавливает из себя, глядя ангелу прямо в бездонные серо-голубые глаза: — Д-да это Сатана... Не дав ему продолжить его речь, ангел мягко и аккуратно усаживает его на диван, и тут же присаживается рядом, поджав под себя ноги, готовый внимательно выслушивать Азика. Тот сглатывает, не в силах начать говорить. Он ещё раз бросает взгляд в глаза ангелу, собираясь с мыслями... А спустя минуту изо рта Азика уже вырывается неконтролируемый поток слов: — ...И вообще, он такой токсик, он меня постоянно буллит! Он меня не ценит абсолютно! Я для него стараюсь, пахаю как лошадь, а он в ответ: "Нихуя ты не работаешь, на тебе рога на половину ебальника!" Очуменный пранк блять! Заебал... ЧСВ херов... А ангел, замерев и абсолютно не двигаясь, ловит каждое слово демона. В его глазах мелькает множество эмоций: от гнева на Сатану до тепла и сочувствия. — ...Ну и я пришел сюда, вдруг у вас на Небесах есть какой-то девайс, посох или что-то типо того, чтобы скрыть все демонические "украшения". Хотя, не уверен, что ты об это... — А зачем тебе от них вообще избавляться? — абсолютно идиотский, по мнению Азика, вопрос вылетает изо рта ангелочка. — Ты что, с небес упал? А... Ну да... Нет, ну ты представляешь, насколько кринжово я выгляжу с рогами, хвостом и копытами? Это же на улицу выйти зашкварно, все фейспалм с меня словят! — А по-моему ты и с рогами очень... — говорит ангел, касаясь слегка закрученных рогов, — ...красивый... — Руки убрал! — резко огрызается Азик, мотая головой. Но заметив в глазах ангела удивление, граничащее с обидой, добавляет, — А тебе бы понравилось, если бы тебя за крылья начали лапать? Ангел, кажется, серьезно задумывается над этим вопросом, но, уважая личное пространство, убирает руку. В воздухе давящим ощущением повисает неловкость. И демон неожиданно осознает, что на самом деле ангельские касания были очень даже приятны, просто... неожиданны. Через несколько секунд раздается голос Азика: — А сделай так ещё раз. — Что? — По рогам меня погладь, говорю. — Но тебе же не понравилось... — растерянно говорит ангел. А у самого руки уже тянутся к очаровательным рогам. — А тебе понравилось. Все ради тебя, Мурзилка. Ангел смущённо хихикает(и что-то в груди Азика делает кульбит от этого смешка) и с довольной улыбкой снова дотрагивается до рогов. А демон разомлевше жмурится, когда нежные ангельские пальцы соскальзывают в волосы и мягко ерошат их. Азик никогда бы не подумал, что ангельские прикосновения будут ему, демону, настолько приятны. Да и то, что ангел захочет как минимум находиться рядом с ним добровольно. Когда Азик уже готов едва ли не мурлыкать от удовольствия, а его хвост начинает подозрительно дёргаться из стороны в сторону, он понимает, что надо продолжить разговор, иначе он совсем растечется лужей по дивану. Мозг, уже вязкий как кисель, цепляется за последнее слово, сказанное им: "Мурзилка". А ведь он и не знает имени этого очаровашки. — Кстати, а тебя как зовут? А то я до сих пор не знаю, как к тебе обращаться. Ангел замирает, а потом убирает руку, и демон уже жалеет о сказанном. Хочется снова почувствовать нежные подушечки ангельских пальцев в своих волосах. А тот, чуть помявшись, тихим, но уверенным голосом выдает: — Я врагам свое имя не разглашаю, — и, своей фразой напомнив о разнице между ними, отсаживается подальше от Азика. — Ууу, какие мы серьезные. А вот я разглашаю. Азазель, можно Азазелло, но лучше просто Азик, — очаровательно ухмыляясь, пододвигается обратно демон. — Ну так как к тебе обращаться-то? Или мне так и звать тебя "Мурзилкой"? Или лучше "Зефиркой"? А может... — Даниэль. Меня зовут Даниэль. Демон хихикает: — Ты максимум Даня, а не Даниэль. — Если тебе так больше нравится, можешь обращаться ко мне так, — слегка смутившись, отвечает "Даня". Они смотрят прямо в глаза друг другу и молчат. Но эта тишина отнюдь не кажется неловкой. Она ощущается правильно. Азику хочется нырнуть в ангельские глаза цвета моря перед штормом и утонуть в их глубинах, а Даниэль завороженно смотрит в карие глаза, и у него не возникает никаких ассоциаций, кроме цвета растопленного шоколада. — Подожди, я что-то чувствую, — замирает Даниэль, будто прислушиваясь. Азик замирает вместе с ним, не желая мешать. — Григорий идёт, — вскидывается ангел. — Быстро, уходи отсюда. А ну, кыш, кыш! — забавно машет руками Даниэль, похоже искренне веря, что это поможет быстрее прогнать демона. Азик хихикает и хитро ухмыляется, но встаёт с дивана. — Слушай, ты... Ты мне сейчас очень помог. Подбодрил меня, поддержал... Не стал смеяться над моим внешним видом, даже наоборот. В общем... — Азик опускает взгляд куда-то вниз и замолкает. Продолжая смотреть куда-то ниже глаз Даниэля, закусывает губу. Но прежде чем ангел решается спросить, куда он смотрит, демон тянется к его уху и шепчет, опаляя своим дыханием: — Спасибо. Даниэль пораженно замирает, чувствуя какое-то новое ощущение. Очень приятное и теплое, согревающее, мягко заполняющее всю грудную клетку, будто маленькое солнце. Такого он ещё не испытывал... Но уже через секунду рядом с ним никого нет, занавеска мягко шелестит за его спиной, а дверь открывается, пропуская внутрь Григория. — Ты чего посреди комнаты стоишь? Как соляной столп, — хмыкает он, ставя пакет на пол. — Да так, ничего, — бормочет Даниэль. — Опять А... этот черт приходил, но я... я его выгнал. Григорий с подозрением смотрит на него, но ничего не говорит, только кивает головой. А Даниэль украдкой касается своего уха, на котором все ещё ощущается тепло горячего дыхания демона. То, что он сейчас сказал, не считается же ложью, да? Он же правда его выгнал. А об остальном Григорию знать необязательно...