Раздели со мной вечность

Хэ Сюань, в очередной раз нашедший своего мужа в компании людей в саду дворца, пришел сообщить, что Хуа Чэн вернется к вечеру. Лан Цяньцю с Пэй Мином пришлось ждать не так уж долго, они провели в демоническом мире день и две ночи, и вот теперь, осталось лишь дождаться вечера. Двоим людям не терпелось поговорить с правителем демонов, хотя они и понимали, что Хуа Чэн может и не согласиться на их предложение. И это при лучшем исходе. А Се Лянь, тем временем, не находил себе места. С того момента, как они с Фэн Синем привезли принца с генералом во дворец, парня обняла неподдельная тревога. Да, он не желал Лан Цяньцю и Пэй Мину помереть в брюхе монстров, но он также и не имел права просить Фэн Синя ему помочь, а уж тем более, по своей прихоти приводить этих людей во дворец. Се Лянь не был уверен в намерениях Хуа Чэна по отношению к людскому миру, и сам решил, основываясь на действиях правителя демонов, что тот при возможности захочет заключить с ними мир. А вот хотел ли он на самом деле? Что Хуа Чэн скажет Се Ляню, узнав, что тот притащил в его дом того, кто хотел убить демона, да и весь его народ? Хуа Чэн разозлится на него? Скажет не лезть не в свое дело? Се Ляню было дурно эти дни, хоть он и скрывал свое состояние под натянутой улыбкой. Ему было стыдно и немного страшно вновь встретиться с Хуа Чэном, хоть и безумно тосковал по демону, а сердце тянуло от желания поскорее обнять любимого. После признания, все ограничения с чувств исчезли, словно их разрубили топором. Если раньше возможно было держать свои желания в узде, а руки при себе, то теперь хотелось кинуться на шею демона и не слезать день, два или неделю. И вот теперь, менее, чем через семь часов, он увидит Хуа Чэна, который будет иметь полное право разочароваться в парне. Хоть где-то под коркой своего сознания Се Лянь и понимал, что демон не способен на гнев в его сторону, но беспокойство не давало вздохнуть без единой навязчивой мысли. Часы ожидания прошли словно в полусне, и когда на город начали опускаться сумерки, Бань Юэ, сидящая в кругу парня и лекаря, навострив ушки, оповестила, что чувствует пространственную магию у ворот. Хуа Чэн вернулся. Свежий весенний ветерок ничуть не отрезвлял, забитую дурными мыслями, голову. Парень переминался с ноги на ногу, заламывая пальцы, во всю ожидая упрека, гнева и недовольства со стороны демона. Ворота пересек правитель, в неизменно изящном красном ханьфу, и генерал, в темных цветах одежды. Сердце парня гулко забилось в груди, на секунду позабыв обо всех тревогах, когда в глазах стоял лишь вздернутый решительностью подбородок, уверенная ухмылка на губах и такой пронзительный, слегка высокомерный, взгляд. Но стоило этому взгляду зацепиться за человека, глаза тут же заволокла пелена нежности. Эти глаза до того отдавали теплом, что Се Лянь словно плавился под этим взглядом, как мороженое. Кончики пальцев неосознанно дрогнули, колени слегка ослабли, от чего парень готов был рухнуть. Желательно в объятия демона. Хуа Чэн не желал сейчас ничего так сильно, как прижать к себе тёплое тело Се Ляня и не выпускать целые сутки. Да хотя бы ночь, но парень на такой расклад вряд ли согласится. Наверное. — Гэгэ! — с такой искренностью сказал Хуа Чэн, которой ещё никто не слышал, от чего даже сосредоточенные глаза Инь Юя, на долю секунды округлились. — Сань Лан, — с мягкой улыбкой выдохнул парень, идя демону навстречу. Вопреки всем своим желаниям, они не бросились в объятия, всё ещё находясь на пороге дворца. Хуа Чэн лишь взял в руки ладони парня, не сводя взгляда с медовых глаз, в которых хотелось утонуть и никогда не всплывать, если это будут эти мягкие, глубокие омуты. — Идём, гэгэ? Я слышал, у нас есть неотложные дела, — не сводя взгляда, сказал демон. Се Лянь слегка напрягся в цепких руках демона, что не проскользнуло от чужого взора. — Гэгэ? — немного встревоженно спросил Хуа Чэн. — Сань Лан, — как-то виновато протянул парень. Демон не стал медлить и тут же, опустив одну руку, но крепче сжав вторую, повёл Се Ляня на верхние этажи, к своему кабинету. Лишь на половину развернувшись, он сказал в сторону Инь Юя, шедшего за ним: — Приведи их через пятнадцать минут. Инь Юй лишь кивнул головой, идя к другой лестнице. Се Лянь догадался, что Хуа Чэн уже в курсе его выходки. Сердце отплясывало такой танец, что невольно хотелось прикрыть грудь рукой. Се Лянь был почти уверен, что этот гул слышен, как минимум, рядом идущему. Но прятать более не было смысла, ибо как только дверь кабинета закрылась, скрывая в своих стенах две фигуры, к громкому сердцу парня прижалось, не менее быстрое и громкое сердце демона. Хуа Чэн обвил руками чужое тело, крепко прижимая к себе, пряча от всех тревог и переживаний. И Се Лянь поддался, отбросив все тяжелые мысли, растворяясь в тепле этих рук, этой груди, этого сердца, этого демона. Он скрестил руки за чужой спиной, утыкаясь холодным носом в теплый изгиб шеи Хуа Чэна, вдыхая чуть дымный аромат тела. — Гэгэ скучал по мне? — лукаво спросил демон. — Мгм. Очень, — честно ответил Се Лянь, лишь крепче прижимаясь к твердой груди, не поднимая головы, глубоко дыша в чужую кожу. Хуа Чэн слегка опешил от этого ответа, и заметно напрягся. Он надеялся, что парень засмущается или переведет все в шутку, но тот так искренне ответил, чем заставил смущаться самого демона. — Боже, гэгэ, что ты со мной творишь, — Хуа Чэн шумно выдохнул в макушку парня, уткнувшись носом в его волосы. После долгой разлуки, хочется не так сильно сливаться в страстных поцелуях и переплетаться телами в порыве страсти, как прилипнуть друг к другу в крепких объятиях. Они не спешили размыкать рук, вбирая в себя тепло друг друга, словно они были неподвластны времени. Но первым зашевелился Се Лянь, хоть и не торопясь вылезать из теплых, во всех смыслах, объятий, подняв голову, заглядывая в глаза демона. — Сань Лан, — тихонько позвал парень. — Ты не сердишься? Хуа Чэн от удивления выгнул бровь, смотря в виноватое лицо парня. — Почему гэгэ так думает? Се Лянь слегка отвел взгляд от этих пронзительных, любящих глаз, в которых явно не было места гневу. Тяжело сглотнув, он сказал: — Я не спросил тебя, но заставил Фэн Синя помочь мне привести принца и генерала Мингуана в твой дворец. Прости меня, Сань Лан, я не должен так себя вести, просто мне показалось, что ты бы этого хотел, вот и… ну… — Гэгэ, — твердо, но не без доли нежности, прервал Хуа Чэн. — Я никогда не смогу злиться на тебя. Чтобы ты не натворил, запомни это. А насчет этих недоумков, я тебе очень благодарен, — он чуть наклонился, запечатлев поцелуй на лбу парня. — Я не раз думал о возможности заключить, если не союз, то хотя бы мир между мирами, но… Ты и сам видел отношение к этому людей. Се Лянь понимающе кивнул одновременно выдыхая от облегчения. Он все эти дни не мог расслабиться, очень переживая, что сделал что-то не так, приведя не просто людей, а самих вражеских принца с генералом. — Гэгэ даже умудрился уговорить Эмина не только выйти из подземелья, но и не съедать всех в округе. Я восхищен тобой, гэгэ, — с нежной улыбкой сказал демон, смотря на чуть заалевшие скулы парня. — Сань Лан даже не пытался переучить Эмина грызть всех подряд, не так ли? — со смущенной улыбкой спросил Се Лянь. — Гэгэ прав. — Сань Лан, можно… попросить тебя о чем-то? — отведя взгляд в сторону, спросил Се Лянь. Хуа Чэн незамедлительно ответил: — Конечно, все что угодно. Парень вновь вернул чуть прищуренный взгляд на демона. Они так и не обсудили то, от чего он несколькими днями ранее, не находил себе место. — Можно мне увидеть метку? — решительно, но тихо спросил парень. Хуа Чэн замер, не решаясь даже сделать вдох. Как давно Се Лянь знает? Как с его стороны выглядело то, что Хуа Чэн, без его разрешения, поставил на парня, практически, свой собственнический знак. Тогда, смотря на мирно спящего парня, у Хуа Чэна не было ни единого сомнения, что он поступает правильно. Именно такие чувства одолевают, когда демон безоговорочно влюбляется, что аж все нутро требует заклеймить объект этих сильных чувств. Он хотел наверняка отгородить парня от любой неприятности в демоническом мире, ибо ни одна тварь на его территории не посмеет тронуть того, на ком брачная метка правителя демонов. Если только Хуа Чэна не убьют, но он этого не допустит ни при каких обстоятельствах. — Гэгэ, — хрипло, слегка дрожащим голосом позвал Хуа Чэн. — Я… Прости меня. Демон еще никогда не был таким нерешительным и уязвимым, но если дело касалось Се Ляня, то Хуа Чэн словно превращался в щенка. Перед парнем он готов был скулить и тереться о чужие ноги, а также, потупив взгляд, выслушивать все недовольства, не переставая стрелять сердечками из глаз. — Сань Лан, все хорошо, — Се Лянь взял в свои ладони лицо демона, смотря в гетерохромные глаза со всей нежностью. Парень не мог сейчас мириться с тем, какое виноватое лицо состроил Хуа Чэн. Демону явно было стыдно, но также было понятно, что он уж точно не жалел о поставленной метке. И это Се Ляня устраивало. Он чуть приподнялся на носочках, не выпуская лица демона из теплых ладоней, припадая губами к чужим губам в, почти, целомудренном поцелуе. Но демона, похоже, не устроил целомудренный поцелуй, ибо он запутал ладонь в волосах парня, соединяя уста в сладком, глубоком поцелуе. Се Лянь не мог разобрать, чьё из сердец бьется о грудь с такой силой, словно хочет вырваться наружу и сплестись с другим, хотя, кажется, это были сразу оба. Хуа Чэн был напорист, но так нежен, терзая губы парня, не спеша наслаждаясь каждым вздохом, каждым ответным движением губ Се Ляня, каждым судорожным подергиванием пальчиков парня на его теле, когда тот то гладил бледную щеку демона, то стягивал алые одеяния в своих ладонях. Он перебирал эти сладкие лепестки, забыв обо всех заботах, сейчас для него существовал лишь Се Лянь, уста которого не хотелось отрывать от своих, жар которого хотелось чувствовать постоянно, чьи руки он бы не отнял от своего тела ни в вечность. — С-сань Лан, — чуть ли не простонал Се Лянь прямо в губы демона. Хуа Чэн словно вышел из-под гипноза, чуть отпрянув, лишь на последок смяв чужие губы, завороженно наблюдая во все глаза за раскрасневшимся и разнеженным парнем, который словно таял в его руках. Что было не далеко от правды. — Сань Лан, ты не представляешь, каким счастливым ты меня делаешь. Се Лянь так крепко сжал демона в объятиях, спрятав горящее лицо в чужой груди, чувствуя небольшую вибрацию в ней, от счастливого смеха демона. — Нет, это гэгэ тот, кто сделал меня счастливым, — Хуа Чэн оставил поцелуй на макушке парня. — Я хочу ее увидеть. Можно? — вновь подняв взгляд, спросил Се Лянь. — Конечно, — Хуа Чэн запечатлел еще один поцелуй на лбу парня, и еще один на переносице, на кончике носа, щеке, подбородке, спускаясь все ниже, целуя в стык шеи, прямо в адамово яблоко и, последний поцелуй, чуть ниже. — Готово, гэгэ, — прошептал сладким голосом демон, прямо в покрасневшее ушко парня, который, кажется, чуть дернулся от этого жеста. Се Лянь, весь покрасневший, как одежды, за которые он держался, смущенно взглянул на этого ухмыляющегося демона, потянувшись рукой к шее, аккуратно дотрагиваясь кончиками пальцев. Отведя взгляд, он закрутил головой, ища в кабинете любую зеркальную поверхность, чего в нем, к сожалению, не было. Хуа Чэн завороженно наблюдал, как парень неосознанно поглаживает его брачную метку, проводя кончиками пальцев так нежно, словно сакрально, хоть метка и принадлежала демону. Он понял, чего хочет Се Лянь, который блуждал глазами по всему пространству кабинета. Но здесь не было зеркал или стекол, потому Хуа Чэн вынул из ножен на поясе свой серебряный ятаган, протягивая его парню. Он видел, как парень осторожно взял в руки протянутое оружие, сперва проходясь завороженным взглядом по клинку, прежде чем его глаза остановились на лезвии, в котором отразилась, словно призрачная, с прозрачными тонкими крыльями, серебряная бабочка. Бабочка была будто настоящая, залезшая под кожу, неподвижным существом. От метки словно исходило небольшое свечение, отражаясь в серебре ятагана, таким же серебром самой метки. Се Лянь тяжело сглотнул, и бабочка словно порхнула крыльями, проследовав за движением кадыка парня. Он был заворожен. Эта бабочка – символ безграничной любви Хуа Чэна к нему. От этого осознания по телу пробегала дрожь, сердце заходилось от чувств, а в разуме была лишь такая же, ответная, безграничная любовь, разлившаяся сладкой патокой, заполнившей каждую клеточку тела. — Сань Лан, она так прекрасна, — произнес Се Лянь с такой гаммой чувств, что все переживания демона вмиг исчезли, позволяя расслабить напрягшееся тело. Хуа Чэн улыбнулся, намереваясь втянуть парня в очередной поцелуй, но стук в дверь не позволил исполнить задуманное. — Тц, — немного раздраженно цокнул демон, предпочитая сейчас вместо дел, завернуть парня в кокон рук и одеял на своей кровати, и предаться сладкому сну в объятиях любимого. Он посмотрел в глаза Се Ляня, лишь оставляя очередной, быстрый поцелуй на лбу парня. — Входи. Дверь распахнулась и порог переступил Инь Юй, отходя чуть в сторону, позволяя увидеть из-за своей спины две фигуры людей. Лан Цяньцю с Пэй Мином попытались сделать непроницаемые лица, однако, будучи безоружными, находясь рядом с правителем демонов, который чуть ли не давил их одним только своим взглядом, подкрепляя это аурой, они слегка опешили, но все еще держались уверенно. — Приветствую, Ваше Высочество Лан Цяньцю, генерал Мингуан, — хоть Хуа Чэн и назвал титулы, но из его уст это звучало, скорее, как насмешка, нежели настоящее уважительное приветствие. Се Лянь все еще стоял рядом с демоном, почти вплотную, хоть они уже и не были в объятиях друг друга, но все же поспешил сделать шаг назад, делая расстояние между ними более почтительным. В руке все еще лежал холодной сталью ятаган, что не ускользнуло от взора их гостей, которые отметили, что хоть оружие и не в руках самого демона, но буквально под рукой. — Приветствуем, Господин Хуа, — таким же тоном вернул приветствие Пэй Мин. — Инь Юй, можешь заняться своими делами, пока мы тут беседуем, — сказал Хуа Чэн. Инь Юй кивнул и, смерив двух людей взглядами, вышел из кабинета, плотно закрывая дверь. Хуа Чэн развернулся, направляясь к низкому длинному столу, который был расположен, практически, посреди комнаты, положив одну руку на лопатки Се Ляня, ведя его за собой. Он сел во главе низкого стола, утягивая парня за собой, сажая его рядом с левой стороны, после чего сделал жест рукой, указывая двум людям на места чуть поодаль по правую руку. Се Лянь сел, протягивая Хуа Чэну его клинок, но тот лишь положил его перед парнем на стол. — Я внимательно слушаю, — сказал Хуа Чэн, поймав взгляд Лан Цяньцю. — Но сперва, вы извинитесь перед Се Лянем. Тон голоса правителя не предвещал ничего хорошего. Принц тяжело сглотнул уже чувствуя, как по спине пробегает холодок от давящей ауры Хуа Чэна. Он уже был готов снова произнести извинения, но его опередили. — Сань Лан, Его Высочество уже извинился передо мной и генералами, — мягким голосом сказал Се Лянь, спеша прервать эту нить убийственного взгляда демона. — Да, я принес извинения Се Ляню и генералам. Однако, вам, Господин Хуа, я подобной почести не окажу, — почувствовав, как после слов Се Ляня аура демона перестала быть такой давящей, Лан Цяньцю смог вздохнуть спокойно, возвращая трезвость мыслей. — Какая досада, — безразличным тоном протянул Хуа Чэн, подперев голову рукой, уперевшись локтем в стол. — Если это так, и никаких недомолвок нет… — демон взглянул на Се Ляня, который коротко кивнул, давая понять, что тот явно не имеет никаких претензий, хотя и был удивлен. — Тогда можешь начинать. Лан Цяньцю все решил для себя, и отступать он более не был намерен. — Я предлагаю заключить между нашими мирами мирный договор. Хуа Чэн не был удивлен, однако, приподняв уголок губ в ухмылке, заинтересованно протянул: — И как же Ваше Высочество намерен это сделать, если не является ни правителем, ни одним из советников? Я сомневаюсь, что вы пришли от имени своего короля, — демон приподнял бровь, ожидая ответа. — Я не намерен лгать или юлить перед вами, — тон принца стал более расслабленным, однако, в голосе просачивались нотки печали и небольшого напряжения. — Король не в курсе того, где мы, как и не в курсе моих планов. Его заботит лишь знать, да приписанные себе чужие заслуги. Также, он до безумия желает убить Вас, Господин Хуа, уничтожить всех демонов и захватить весь демонический мир. Он не тот человек, что должен править народом. Обычные люди не могут платить налоги, которые он установил, не могут свободно говорить. Каждый день все боятся, что за любой косой взгляд не на того человека, всю их семью казнят. Я более не могу потворствовать тирании дяди, но он настолько пустил свои корни в место правителя, подкупил всю знать, совет… Его поддерживают такие же нечестные на руку люди, а это более половины тех, кто могут влиять на решения в королевстве. И из-за этого, я не могу занять свое законное место, — Лан Цяньцю решительно посмотрел Хуа Чэну в глаза. — Меня поддерживает мало влиятельных людей, ибо я не намерен закрывать глаза на их незаконные дела. Но зато весь простой народ на моей стороне. Крестьяне проклинают нынешнего правителя, но они поддержат меня. В совете есть лишь пара людей, что помнят моего отца и каково было его правление. Я хочу пойти по его стопам, и мир с демонами… Это также была его идеология, и я могу понять его стремления. В любом случае, без поддержки извне, я не смогу свергнуть короля. На минуту в кабинете повисла абсолютная тишина. Принц с Хуа Чэном не прерывали зрительного контакта, пока демон не заговорил: — Ты ведь осознаешь, что не все люди будут рады новости о мире с демонами? — В любом новом законе всегда есть довольные и нет. Я также понимаю, что убийства между нашими народами продолжатся. Даже люди убивают людей, а демоны – демонов. Недовольства есть сейчас и будут при следующих правителях. Нельзя осчастливить всех, но можно попытаться сделать жизнь чуточку лучше. И война с демонами лучше жизнь людей не сделает. Речь принца поистине тронула Се Ляня, он не сказал неправильных слов и, судя по довольной улыбке Хуа Чэна, демону она тоже пришлась по душе. — Говоришь, народ недоволен правлением нынешнего короля? Ты уверен, что если свергнешь его, тебя тут же примут? — спросил демон. — Короля никто не поддерживает, кроме купленной знати, потому любая перемена в лучшую сторону их удовлетворит, и они будут более, чем не против, — ответил Пэй Мин, решив помочь принцу вести эти переговоры. — Да и, простые люди не так уж и глупы. Все знают истории о временах правления других правителей демонов, особенно о Бай Усяне. Старики до сих пор помнят рассказы их прадедов о тех временах и содрогаются, словно сами пережили их. И они явно видят разницу, что происходило раньше, и до Бая, и как ведут себя демоны сейчас. Они будут напуганы, но быстро поймут, что без агрессоров на тронах, с обеих сторон, бояться нечего. У Хуа Чэна было достаточно времени за свое правление, чтобы обдумать все "за" и "против" в мирном договоре с людьми. Однако, все познается на практике, а в теории его более чем, все устраивало. — Что ж, быть первым правителем демонов, заключившим мирный договор с людьми мне льстит, — с ленивой улыбкой ответил Хуа Чэн. Лан Цяньцю с Пэй Мином так и замерли на своих местах. И это все? Так просто было убедить Хуа Чэна к миру с ними? Хуа Чэн, словно прочитав их мысли, выпрямился. — Однако, теперь нам придется обсудить все детали. Демон открыл небольшой портал, куда могла лишь протиснуться рука, и вложил в него небольшой свернутый лист бумаги, сразу же закрывая портал. И уже через пару минут, в кабинет вошли четыре генерала, занимая места за столом, напротив пары людей. — Мы заключим мир с людским королевством, — сказал Хуа Чэн. — И на кой чёрт нам это надо? — слегка раздраженно подал голос Му Цин, уперевшись руками в стол. — Не тебе решать, заткнись и слушай, — ответил на это Фэн Синь. Угомонить двух спорящих генералов получилось быстро, когда Хуа Чэн схватил ятаган, до этого мирно лежащий на столе перед Се Лянем, и бросил его меж двумя орущими демонами. Ятаган со свистом пролетел, вспарывая стену за головами Му Цина и Фэн Синя, которые поняли посыл правителя и тут же заткнулись. Хэ Сюаню пришлось подняться, чтобы вытащить из стены клинок. Обсуждать выгоду мира было бессмысленно, ведь первым делом это всегда - торговля. Именно она станет тем мостом, что объединит два разрозненных мира в первую очередь, ведь есть столько материалов, что не могут заполучить ни люди, ни демоны, не побывав на чужой территории. — Что вы планируете делать с нынешнем королем? — спросил Инь Юй, когда генералам пересказали основную информацию того, что уже прозвучало в этом кабинете. Хуа Чэн выразительно посмотрел на принца. Он не намеревался лезть в государственные дела людей, потому и не спешил отвечать за принца и его короля. — Мы с генералом Мингуаном уже думали об этом. Свергнуть честными путями не получиться, ибо власть куплена. Просто убить – конечно вариант, но опять же, меня мало, кто поддержит, а среди толстосумов начнется борьба за власть, а прознай соседние государства об этом, так и вовсе может начаться война среди людей. Соседние королевства давно поглядывают на наши обширные территории, гадая, как оттяпать кусок побольше. Именно поэтому мы и пришли сперва сюда. Нам с самого начала нужна поддержка демонов, — Лан Цяньцю давно признал, что в одиночку он не справиться. Как бы стыдно не было принцу, ему нужен был Хуа Чэн и его влияние. Если демонический мир был един, то их людской был поделен на три части. Королевство Лан Цяньцю было самым большим по территории, так же, именно оно граничило с лесом и демоническим миром. Хоть открытой вражды с соседями у них не было, но интриги всегда плелись, и даже нынешний король поглядывал на соседние территории. — Король, конечно, и так ублюдок, но нам нужна конкретная причина, чтобы убить его, если хотим, чтобы Его Высочество без проблем занял трон, — начал Пэй Мин. — И пока мы дожидались вас, господин Хуа, у нас с принцем появился отличный план, как заставить людей проникнуться к демонам симпатией, а также, склонить их еще больше на сторону Его Высочества, — генерал хитро улыбнулся, переведя взгляд на того, кто явно не думал оказаться главной фигурой в плане мирного договора и свержения тирана в королевстве людей. — Что? — спросил Се Лянь, на которого, из-за взгляда Пэй Мина, теперь уже смотрели все присутствующие в кабинете. Споры, возражения, другие пути, планы и простые склоки велись, практически, до самого утра. Хуа Чэну с самого начала не понравилось, что эти людишки хотели использовать Се Ляня в своих целях. Однако, глубоко в душе признал, что план действенный, но соглашаться на него правитель демонов не собирался. Демонические генералы тоже не были в восторге, уже начиная открыто враждебно взвешивать все плюсы и минусы мирного договора с людьми. Однако, плюсов оказалось явно больше. Но даже так, никто не соглашался ставить на кон безопасность парня, который, хоть и был человеком, но метка правителя демонов на нем о многом говорила, что не позволяло генералам пренебрегать им. Рьянее всех от плана отказывался Хуа Чэн, но когда сам Се Лянь вступил в дискуссию, не слепо соглашаясь на помощь, а уже после того, как выслушал обе стороны, все плюсы и минусы, альтернативные варианты и все возможные последствия, отговоры всех демонов, заверения людей... В итоге согласился на все риски. Чему удивились Лан Цяньцю с Пэй Мином, так это тому, что именно Се Лянь смог уговорить Хуа Чэн согласиться с их планом. Лан Цяньцю не ошибся, именно этот человек поможет их мирам. За несколько часов до рассвета, кабинет опустел, план был полностью готов и все разошлись поспать несколько часов, до начала его осуществления. Им предстоит устроить настоящее шоу.

***

В полдень на следующий день, на границе людского королевства с лесом монстров, из портала вышли двое человек, на плече одного из которых, покоился еще один, связанный. Пэй Мин поудобнее перекинул Се Ляня на своем плече, чьи руки были связаны за спиной, веревка в несколько оборотов оплетала тело и ноги парня, а глаза и рот были завязаны. Генерал с принцем двинулись к ближайшим домам в поиске мага, что откроет им портал до столицы. — Ваше Величество, — кланялся перед высоким троном Лан Цяньцю, о появлении которого оповестили стражники короля, позволяя тому войти. — Где ты был? — с раздражением спросил король. Он знал о пропаже принца и генерала Мингуана, что был полностью верен лишь Лан Цяньцю, потому начал подозревать об измене племянника. — Я прошу прощение у Вашего Величества, но этот слуга пришел к вам с добрыми вестями, которые смогут принести Вашему Величеству вечную славу, — Лан Цяньцю знал дядю, знал на что давить и что говорить, чтобы добиться своего. — Вот как? — заинтересованно протянул король, переминаясь на своем золотом троне. — Подними голову, позволяю тебе говорить. Лан Цяньцю выпрямился, вставая во весь рост, показывая во всей красе свое потрепанное, грязное и порванное ханьфу, и слегка запачканное лицо. — Ваше Величество, сперва, позвольте этому слуге извиниться за столь неожиданное исчезновение без предупреждения, но медлить было нельзя. Отвечая Вашему высочеству, мы с генералом Мингуаном разузнали, что в демоническом дворце появился некто, на чьей шее стоит брачная метка Хуа Чэна. Уже после этих слов глаза короля жадно засверкали, а руки нервно дернулись. Величайшие страдания, которые только можно придумать для неприятеля – уничтожить всех, кто ему дорог. Люди знали, что означает брачная демоническая метка, и какие чувства она в себе несет. Те, на ком ставилась эта метка, были дороже демону собственных родителей, которых у Хуа Чэна, по их информации, не было. Король вмиг забыл об «измене» принца и Пэй Мина, желая узнать больше. И Лан Цяньцю был доволен этой реакцией. Советник короля, стоящий рядом, удивленно вскинул брови, заинтересованно слушая принца. — Мы с генералом Мингуаном решили действовать, и пройдя сквозь лес монстров, чтобы нас наверняка не обнаружили по открывшемуся порталу, проникли во дворец Хуа Чэна. Нам пришлось использовать два артефакта, чтобы изменить свой облик, представ демонами, но мы смогли осуществить это. За эти три дня мы следили за дворцом и обнаружили, что и впрямь нашлась личность, с его меткой, а сам правитель отбыл на прибрежные земли своего мира. Это был прекрасный шанс, и мы, дождавшись подходящего момента, смогли выкрасть жениха Хуа Чэна. Лан Цяньцю впервые узнал, что лес находится под наблюдением демонов в тот день, когда Се Лянь с Фэн Синем пришли им на помощь. На очевидный вопрос «Откуда они узнали», демонический генерал как ни в чем ни бывало ответил пожав плечами «Я слежу за лесом, и знаю, кто в него входит, а кто выходит». Как оказалось, для людей это было ничерта не очевидно, а значит, король и подавно об этом не знал. В любом случае, чем детальнее ложь, тем она правдоподобнее, потому, принц пришел в таком виде. — Я пришел доложить Вашему Высочеству об этом сразу, как вернулся. Прошу простить за мой внешний вид, и… — Где сейчас этот жених? — прервал король, не желая ждать и минуты более ненужных разговоров. — Генералу Мингуану пришлось пойти немного другим путем, чтобы наверняка запутать след перед демонами. Погони за нами не было, мы выкрали его тихо перед рассветом, однако вскоре его хватятся. Им пришлось придумать способ, как минимизировать, а после рыка Хуа Чэна и вовсе, исключить встречу Се Ляня с королем. — И где он сейчас? Когда явится? Нужно придумать, как надавить на этого пса Хуа Чэна с помощью его любовничка, — уже во всю строя планы о скорой славе, сказал король. — Генерал Мингуан появится в столице через два часа, а к тому времени, Ваше Величество, позвольте этому слуге высказать свое мнение, о судьбе жениха Хуа Чэна, — вновь поклонившись, спросил Лан Цяньцю. — Ну говори, что там у тебя. — Ваше Высочество, позвольте этому слуге сперва узнать, откуда Его Высочество и генерал Мингуан узнали о женихе Хуа Чэна? — наконец заговорил советник. — Конечно. До нашего отбытия, в этот же день, на границе с лесом генералу Мингуану удалось схватить демона, что пробрался похитить нескольких человек в пограничной деревне. Именно туда, сам Его Величество распорядился отправить генерала в тот день, вы ведь помните, Ваше Величество? — Лан Цяньцю почти не соврал, Пэй Мина и впрямь отправили в пограничную деревню, ибо по словам короля «там ему и место», вот только это было на день раньше, а памятью король не славился. — Конечно помню! — тут же ответил король. — Генерал решил не сразу убить демона, а пытать того, выуживая максимум информации. И вот, нам улыбнулась удача. Во всем демоническом мире сейчас на слуху, что у Хуа Чэна появился жених, на чьей шее красуется брачная метка правителя демонов. Он также рассказал о неспокойном море со стороны демонического мира, морские твари совсем распоясались и не… — Плевать на остальное! Так, так, как же нам поступить с этим женихом? — рассуждал в слух правитель, совершенно позабыв о том, что принц хотел что-то предложить. — Ваше Величество, мы не можем так рисковать, — стараясь унять нервы, сказал советник. Он был в более трезвом уме и мог предположить ущерб, который последует за всем этим. — Ваше Высочество, зачем вы его притащили в наше королевство? Хуа Чэн явится и перевернёт землю с небесами, чтобы найти его! О чем вы думали? — Идиот! — взревел король, уже почти полностью поддавшись безумию и предвкушению восторженных оваций его народа. — Когда выпадает такая возможность – нужно действовать! Наконец-то и от тебя есть польза, Лан Цяньцю. — Но Ваше Величество, это слишком опасно, — попытался вразумить короля советник, начиная слегка дрожать. — Ты… — начал было король. — Ваше Величество, у меня есть решение, как Вашему Величеству получить максимум выгоды, — прервал Лан Цяньцю. — Говори, — потребовал король, уже в нетерпении ерзая по своему трону. — Мы можем угрожать Хуа Чэну жизнью его жениха, чтобы он плясал под нашу дудку, но… Держать при себе жениха опасно. Демоны хитры, и Хуа Чэн наверняка найдет его, рано или поздно… — Так что же тогда ты предлагаешь? — аккуратно спросил советник. — Его нужно убить, но Хуа Чэн об этом не должен ни в коем случае узнать. Правителю демонов мы будем говорить, что с его женихом все в порядке. Если мы хоть раз покажем его Хуа Чэну, демон тут же убьет всех, но вернет своего жениха, но что будет, если возвращать будет некого, а демон об этом так и не узнает? Он никак не найдет жениха, ведь тот будет закопан бездыханным в сырой земле, — медленно и вкрадчиво говорил Лан Цяньцю, наблюдая, как горят глаза короля, разве что слюна не течет. Зная дядю, то, какие идеалистические мысли и планы он строит и выдает на советах, принц не сомневался. Ему эта бредовая идея придется по душе, а также… — Гениально! Генерал Лю, срочно оповестите народ, что их король схватил самого жениха Хуа Чэна, и что завтра состоится прилюдная казнь! — с покрасневшими от напряжения глазами, раздавал приказы король. — Ваше Величество, нельзя делать это прилюдно! Если Хуа Чэн узнает… — попытался вразумить советник. — Как он узнает? Мой народ должен знать о заслугах их правителя! — Ваше Величество, есть небольшая загвоздка, — вновь обратился Лан Цяньцю. — Да, племяничек, говори, — став вдруг более благосклонным к принцу, чуть ли не проворковал король. — Пока мы выбирали лучшее время для похищения, мы смогли точно узнать, когда с дальних городов возвращается Хуа Чэн. К сожалению, мы узнали об этом довольно поздно, и оказалось, что он вернется в свой дворец уже сегодня, буквально, через три часа. Нельзя тянуть с казнью, иначе он вернет своего жениха, а наше королевство уничтожит. У нас мало времени, нужно решать сейчас же. Король не был намерен слушать голос разума, когда поджимало время, и когда была возможность кичиться заслугами перед народом, пытаясь таким образом, возвыситься до небес в глазах людей. Потому, король тут же согласился устроить казнь в тот же момент, когда придет Пэй Мин вместе с женихом Хуа Чэна. Об этой новости уже через пол часа стало известно всей столице. Кто-то радовался, крича, что очередное «отродье» будет казнено, да причем то, на чьей шее брачная метка самого Хуа Чэна. Более разумные граждане были в ужасе, уже представляя последствия этого «зрелища», что собирались устроить прямо на главной площади, где это мог увидеть любой. А также люди ужасались очередной мерзкой выходке короля. Многие были в настоящем шоке, когда узнали, что ради победы над правителем демонов, король заставил принца прибегнуть к гнусному методу, обратив того в ребенка, чтобы замучить до смерти. Некоторые не видели в этом ничего гнусного, и порицали принца, что тот не смог схватить ребенка. К счастью, таких было меньшинство. И вот, настало время казни, спустя два часа, когда Пэй Мин, шел прямо по главной дорожке, по обе стороны которой, казалось, вся столица собралась взглянуть на жениха правителя демонов, которого их король собирался казнить. За злословие в сторону короля до сих пор отрывали языки, потому никто не смел и пикнуть против, стоя на месте, лишь провожая генерала Мингуана, на плече которого было, казалось, безвольное тело, взглядом. Криков торжества, коих желал услышать правитель, сидя на своем месте, на возвышении, прямо перед «сценой», коей была плаха, практически не было. Лишь небольшая кучка народа, со всей столицы, разделяла взгляды их короля, а остальным, приходилось молчать, если не хотели попрощаться с жизнью. Тихие шепотки заполнили всю площадь, но даже среди этого шепота никто не смел протестовать. Горожане обсуждали тело, которое нес генерал, все, за что умудрялось зацепиться зрение. Они отмечали, что этот демон какой-то странный. Не было и намека на демоническую сущность, ни рогов, ни хвостов, ни звериных ушей, цвет кожи был вполне человеческий, ни чешуи, ни змей вместо волос. Некоторые успели состроить теории, что у жениха Хуа Чэна две головы, да семь рук, а кто не видел правителя демонов, и вовсе считали таковым его самого. Генерал Мингуан с бесстрастным лицом приближался к, наспех сделанному, выступу посреди площади. И только по мере продвижения в глубь, начали слышаться первые возмущения. Именно тогда люди, которые зарабатывали на жизнь с помощью духовных сил, начали замечать, что с этим «демоном» что-то не так. А точнее, что он и вовсе, не был демоном. Однако, толпа еще не успела вникнуть, о чем говорят некоторые люди, потому продолжала все так же, тихо наблюдать. Пэй Мин, приблизившись к креслу правителя, поклонился королю, насколько было возможно с телом на плече. Внешний вид генерала был не лучше, чем вид Лан Цяньцю два часа назад. Король был в предвкушении, и именно в этот момент, тело на плече генерала начало брыкаться и пытаться что-то говорить, но из-за кляпа во рту, не могло этого сделать. — Ваше Величество, поторопитесь, ведь Хуа Чэн может вернуться и раньше, — на ухо прошептал королю советник. Лан Цяньцю стоял по другую сторону от короля, про себя ликуя, что ему даже не приходится подталкивать короля, за него это делает, напуганный до смерти советник. Король кивнул Пэй Мину, веля нести "демона" на возвышенную пристройку, где уже ждал палач, с громоздким топором наперевес. — Мои подданные! — начал король, пока Пэй Мин медленно поднимался по ступенькам. — Сегодня сами небеса послали вашему королю благословение! Сегодня, свершится великая месть демоническим отродьям. Этот демон носит брачную метку Хуа Чэна, и сегодня, он лишится головы, — чуть ли не смеясь от безумия, кричал король. Люди были в настоящей панике, некоторые уже возвращались домой, собирая вещи и хватая детей, надеясь лишь успеть сбежать хотя бы из столицы. Хотя, спасет ли их это от гнева и скорби правителя демонов. Пэй Мин опустил парня на деревянный пол, при этом «случайно» задевая повязку на глазах и рту. — Нет! Хуа Чэн не хочет с нами войны, он согласен на мир! — тут же закричал Се Лянь, которого более не сдерживали повязки. Его волосы были завязаны в высокий хвост, полностью оголяя шею, на которой любой мог заметить или почувствовать настоящую, демоническую брачную метку. То, какую энергию эта бабочка на шее в себе несла, заставляло заклинателей обливаться холодным потом и трястись в самом первобытном чувстве – страхе. Однако, теперь даже простые люди заметили и другие странности. — Человек? — довольно громко спросил кто-то из толпы, от чего шепот среди людей, стал только громче. — Да, я человек, — услышал вопрос Се Лянь. — Я клянусь, что Хуа Чэн не хочет никому зла! — Заткни ему рот, Мингуан! — выкрикнул король. Генералу пришлось подчиниться, однако, было уже поздно затыкать парня. Недовольство среди горожан заметно возросло, и после осознания, что перед ними человек, и после слов парня, что правитель демонов не желает с ними войны, люди были возбуждены, от новой информации. — Так нельзя! — Скорее казните предателя! — Это человек! — Демоны не хотят войны! Лан Цяньцю слышал и знакомые голоса людей, которых он лично выставил в толпу, для подобного, разжигания недовольства, а также и голоса простых горожан, чему был более, чем доволен, хоть все еще и были слышны крики, с призывом поскорее расправиться с пособником демонов. В плотной толпе, что заполонила всю огромную площадь, и даже не помещалась в ней, выходя за пределы, расползаясь по дорогам и дворам уже жилых домов, словно волна передавались слова. Были слышны недовольства о том, как Хуа Чэн стал ребенком, но демоны без него только начали бесчинствовать, о истории правления Бай Усяня, об их обветшалых барьерах, о вернувшемуся в свое тело правителе демонов и, в конце концов, о человеке с брачной меткой демона. — Хуа Чэн нам этого не простит! — Нас всех убьют! — Он же человек! — Он такое же отродье, раз связался с демонами! — Пощадите! — Убить скорее! Как и предполагал принц, были и те, кто поддерживал идеологию короля, или же просто, ненавидел демонов и всех с ними связанных, однако, их было явное меньшинство. Королю было плевать на речи людей, он во все глаза уставился, как связанного по рукам и ногам парня, с брачной меткой Хуа Чэна, что подтвердил придворный заклинатель, тащат прямо под топор палача. — Хуа Чэн не желает никому зла! — продолжал кричать Се Лянь, которому Пэй Мин так и не завязал обратно рот. Но то уже и не требовалось, ведь палач, прямо сейчас, заносил топор над его головой, пока Пэй Мин крепко держал тело, чтобы тот не дергался. Секунда, и поднятая секира палача под своим же весом летела прямо к шее парня, но цели своей так и не достигла, звонко столкнувшись с широким мечом принца. Люди уже не боясь выражали недовольства, молили их короля одуматься. Самые смелые, уже во всю сквернословили на их правителя, браня последними словами, в придачу припоминая и высокие налоги, и ужасные законы. Толпа на площади стала неуправляемой, и в своем рвении, люди подняли настоящий протест в адрес короля. — Щенок! Что ты творишь?! — взревел король, обращаясь к принцу. — Ваше Величество, так нельзя, он ведь человек! — обратился Лан Цяньцю к правителю, звонким голосом перекрикивая толпу. — Чёрт, — выругался тихо советник, наконец поняв, что ему показалось странным в поведении принца. Это все было ловушкой. — Предатель! Казнить следом! — король походил на настоящего безумца. Точнее, он уже являлся таковым. Люди не были от речей и действий короля в восторге. — Принц настоящий правитель! — Его Высочество должен занять трон! — Свергнуть правителя! Со всех сторон раздавались крики недовольства, и король, словно сходя с ума каждую секунду все сильнее, и вовсе перестал походить на человека. Глазные белки стали красными от полопавшихся сосудов, перекошенное лицо было ужасно в своем виде, изо рта брызгала слюна, когда король завопил: — Убить всех! Убить их всех! Стража, убейте всех! Отрубите головы всем недовольным! Люди на площади ужаснулись. И это их король? Однако, недовольства стали только громче, еще более ярые, более гневные и более сопереживающие. Стража сперва опешила, но они не могли ослушаться приказа. Потому, слегка неуверенно, стражники начали выходить из ровных рядов. Однако, далеко они не ушли, наткнувшись на, поднявшийся в одну секунду, барьер. — Забавно слышать это из уст того, кто должен оберегать этих людей, — послышался ровный голос, но хоть он и был тихий, но услышал его каждый человек на площади, словно сказавший это, был прямо за спиной каждого, от чего толпа вмиг затихла, чуть ли не нутром чуя, что стоит замереть и лишний раз не дышать. Вот только сказал эти слова не человек, а демон, который прямо сейчас выходил из портала, прямо в толпе людей. Его красные одежды будто полыхали под ярким солнцем, черные рога были словно демоническая корона, а аура заставляла любого в радиусе сотни ли замереть от ужаса, не говоря уже о тех, кто стоял рядом, забыв, как дышать, пока демон шел сквозь толпу, которая неосознанно расступалась перед его поступью, заставляя каждого опустить голову вниз, потупив взгляд и не сметь даже раскрыть рта. Хуа Чэн стремительно приближался к деревянным пристройкам, ровно посередине, где с одной стороны возвышался король, а с другой, связанный, возле палача, лежал Се Лянь. Демон нахмурился, и решил покончить со всем этим абсурдом как можно быстрее. Словно и вовсе не ступая по земле, в одно мгновение Хуа Чэн оказался прямо перед королем, вынимая ятаган из ножен, легким взмахом руки отрубая голову короля, выражение лица на которой, так и застыло, не то в изумлении, не то в гневе и страхе. Голова с грохотом, на безмолвной площади, упала на деревянный выступ, покатившись вниз по ступенькам. Корона с королевской головы соскользнула, лежа у кресла, в котором так и осталось безголовое тело короля. Хуа Чэн поднял корону, разворачиваясь ко второй пристройке, кидая ее прямо в руки Лан Цяньцю. — Думаю, теперь у вас нет выбора. Поздравляю, новый король, — безэмоционально сказал Хуа Чэн, перепрыгивая между пристройками, между которыми были пару десятков метров, приближаясь к лежащему парню, от которого уже давно отошел Пэй Мин, не пытаясь держать. Он одним движением разорвал веревку, связывающую тело парня, и подхватил его на руки, словно сам Се Лянь не мог ходить. — Сань Лан, — тихонько позвал парень, со слегка покрасневшими скулами. От этого вида Хуа Чэн слегка улыбнулся, убирая свою удушающую ауру так, что все простые горожане смогли свободно дышать и двигаться, и самое главное, говорить. И вопреки всему, они не сказали ни слова в адрес демона. — Наконец-то, свобода! — Более не будет тирании безумца! — Да здравствует Его Высочество Лан Цяньцю! Лан Цяньцю посмотрел на Пэй Мина неверящим взглядом. У них получилось. Он повернулся к демону, который все еще держал на руках Се Ляня, явно не собираясь его отпускать. — Благодарю, что защитил моего возлюбленного, — бесцветным голосом сказал Хуа Чэн, однако достаточно громко, чтобы горожане это услышали. «Хоть немного правдоподобней бы играл, боги» — думал Пэй Мин. Лан Цяньцю кивнул, а толпа начала ликовать. Они смотрели на странную пару, один из которых – человек, что лежал на руках демона, смотря на того с безграничной любовью, и демон, что смотрел лишь на его единственного со всей нежностью, и с такой аккуратностью целуя парня в лоб. Никто и на секунду не засомневался в их чувствах, и в том, что правитель демонов полюбил человека. — Они словно Ша Юймин и Цзи Шао, — восхищенно протянула какая-то девушка в толпе, от чего другие девушки тут же подобрались развивать эту мысль. — Точно, точно! Или как Вэй Ин и Лань Чжань, — подхватила другая девушка. Это было последнее, что услышал Се Лянь, прежде чем Хуа Чэн пересек портал, с ним на руках.