Благо светлого двора

      Когда я думал, что хуже быть не может прибыла в Хогвартс еще одна проблема. В лице журналистки. Как раз это было за пару дней до первого испытания. В начале нужно было проверить наши палочки, а после интервью… Тьфу. И вот свезло же, что прежде чем прибыл мастер палочек, здесь появилась эта Скитер.       — Какие очаровательные у нас участники Турнира, — сладко разулыбалась эта дамочка в вызывающей алой мантии, глаза ее пылали от обилия в них раскормленных бесят, — я Рита Скитер, репортер Ежедневного пророка, — поспешила та пожать всем руку, — но вам это безусловно известно…       Сколько же в ней самомнения. Лучше молчать на ее вопросы.       — … это мы о вас не знаем ровно ничего. Думаю, мы скоро развеем этот момент в следующем выпуске. И тут нам поможет ваша откровенность. Кто будет первым? — хитренько пометалась глазами она между нами, — начнем с младшего.       — Даже в ваших самых смелых мечтах этого не будет, — тут же отреагировал я, оставаясь на месте, не позволяя ей повести меня за собой.       Ее Прытко Пишущее Перо тут же наскребло в пергаменте:       Безобразный шрам, подарок трагического прошлого, портит во всем остальном очаровательное лицо Гарри Поттера, чьи глаза полыхают молниями цвета авады.       — Мистер Поттер, — вновь улыбнулась она и подошла ко мне со спины, рядом стоящему Седрику она взъерошила ему волосы, отчего его перекосило так будто он съел лимон, — у Ежедневного пророка к вам много вопросов! Как вы считаете, что бы подумали ваши родители?       …от упоминания родителей глаза стали поистине печальными. Боже он ведь их совсем не помнит.       — Лучше угомоните свое перо, пока я его не сжег, — медленно повернулся я к ней, переходя внешне на змею и резко зашипел. Та от неожиданности взвизгнула и отступила. Болгарин в этот момент крепко сжимал губы, а в глазах плясали смешинки, у француженки смесь отвращение и испуга. Видимо не любит она змей. Что там с Диггори не знаю, за спиной только услышал нервный смешок. И тут открылась дверь Скитер резво обошла меня, меняя «О» на ядовито-милейшую улыбочку.       — Дамблдор! — возликовала Рита Скитер, названный и остальная делегация появились очень вовремя. Быстро же она успокоилась. Перо с пергаментом Скитер в мгновение ока исчезли с коробки пятновыводителя, когти журналистки поспешно защелкнули застежку на крокодиловой сумочке. — как поживаете? — Рита подошла и протянула директору Хогвартса крупную для женщины длань, — надеюсь, вы видели мою летнюю статью о Международной конференции колдунов?       — Отменно омерзительна, — блеснул очками Дамблдор, — особенно меня потешил мой собственный образ выжившего из ума болтуна.       Рита Скитер нимало не смутилась.       — Я только хотела подчеркнуть старомодность некоторых ваших идей и то, что многие простые волшебники...       — Был бы счастлив узнать подоплеку ваших инсинуаций, Рита, — тут же остановил ее Дамби, — но боюсь, придется перенести нашу беседу на другое время. Сию минуту начнется церемония проверки палочек.       Тут же мановением палочки был подготовлен стол для судей и стулья для нас, Чемпионов.       — Позвольте представить вам мистера Олливандера, — обратился к чемпионам Дамблдор, заняв место за столом судей, — он проверит ваши палочки, дабы убедиться в их готовности к турнирным сражениям.       Я повернулся к окну. Там стоял пожилой волшебник с большими светло-серыми глазами. И правда, старый знакомый собственной чудаковатой персоной! Именно у него я три года назад купил свою волшебную палочку.       — Мадемуазель Делакур, начнем с вас, если не возражаете, — мистер Олливандер вышел на середину класса.       Флер Делакур легкой походкой подошла к нему и протянула палочку.       — Хм-м, — протянул Олливандер, повертел ее в длинных пальцах как дирижерскую палочку. Из палочки посыпался сноп розовых и золотых искр. Мастер поднес ее к глазам и внимательно рассмотрел:       — Ясно, — сказал он спокойно, — двадцать сантиметров, не гнется, розовое дерево. Боже милостивый! Содержит…       — Волос с головы вейлы, моей гран-маман.       Вот почему я замечаю, как на нее так заглядываются. Как на Драко некоторые личности, только в отличие от нее он занят и, как он говорил мне, сдерживал свою ауру. Наверняка она сама вейла, вероятно наполовину, если не меньше.       — Да… да… — сказал Олливандер, — я никогда не использовал для палочек ее волос. Слишком уж они получаются темпераментные. Но каждому свое, и, если она вам подходит…       Мистер Олливандер пробежал пальцами по палочке, проверяя, нет ли царапин или каких неровностей.       — Orchideous! — воскликнул он, из палочки выскочил букет орхидей, и он протянул их Флер, которые она приняла как должное.       — Мистер Диггори, ваша очередь.       Флер полетела на свое место, по пути одарив Седрика улыбкой.       — А-а, узнаю свое изделие, — заметно оживился мистер Олливандер, беря палочку Седрика, — прекрасно ее помню. Содержит один волос из хвоста уникального экземпляра жеребца-единорога — около двух метров в холке. Чуть не проткнул меня рогом, когда я дернул его за хвост. Тридцать пять сантиметров, ясень, хорошая упругость. Регулярно ее чистите?       — Вчера вечером полировал, — улыбнулся Седрик.       Собственно, вместе и полировали наши палочки. В тот день, когда я ему хотел рассказать об испытании, предложил поговорить и заняться полезным делом. Он тогда еще отбрыкивался, когда я заметил, что он нервничает.       Мистер Олливандер выпустил из палочки Седрика серебристую спираль дыма на весь класс. Он остался ею вполне доволен и пригласил на середину комнаты Крама. Виктор Крам встал, повел плечами, ссутулился и вразвалку подошел к мастеру. Протянул палочку и, сунув руки в карманы, нахмурился.       — Хм-м. Ежели не ошибаюсь, творение Григоровича? Прекрасный мастер, хотя стиль не совсем тот, какой… Ну, это ладно…       Он поднес палочку к глазам и тщательно рассматривал ее, вертя так и этак.       — Да… саксаул и сухожилие дракона? — метнул он взгляд на Крама. Крам кивнул.       — Толстовата, довольно жесткая, двадцать семь сантиметров. Avis!       Палочка из саксаула выстрелила как ружье, из дула выпорхнула стайка щебечущих птичек и вылетела в окно навстречу солнцу.       — Отлично, — сказал Олливандер, возвращая Краму его палочку.       — Кто у нас еще остался? Мистер Поттер!       Я поднялся с места и так же вразвалку, прошел мимо Крама и протянул свою палочку. Выпрямился и руки скрестил за спиной. Хотелось быстрее со всем этим закончить заняться чем-нибудь более полезным.       — О-о! — расцвел мистер Олливандер, глаза его вдруг вспыхнули, — я очень хорошо ее помню.       До сих пор помню сколько мы тогда перебрали палочек, пока он вдруг не вспомнил об этой красавице. Тогда я едва себя сдержал чтобы на него не наехать. Он ее также, как и остальные палочки «осмотрел-облизал-обнюхал», а после вызвал сноп красно-золотистых искр и вернул ее мне. Хорошо хоть не упомнил ее родство с палочкой Темного лорда в очередной раз. Скитер была бы в восторге.       — Благодарю всех, — сказал стоящий за судейским столом Дамблдор, — возвращайтесь на занятия. Хотя, пожалуй, можете идти обедать, урок вот-вот кончится...       — Позвольте, Дамблдор, — зашевелился Бэгмен.       Это чудо — бывший квиддичный игрок — с неуемной энергией. Вот почему он не прибыл еще позже? Я его не встречал, зато много слышал от Забини, который не пожелал идти в Vip-зону с нами на Чемпионате и повстречал сего индивидуума. Сей персонаж, конечно же, не мог промолчать.       — А снимки! — заволновался Бэгмен. — Всех судей и участников! Что вы скажете, Рита?       — Да, конечно. Сначала всех вместе, — она опять впилась в меня взглядом, — а потом по отдельности.       Этот ад продлился минут двадцать, а по ощущениям около часа. Потом одна из моих колдофото оказалась в номере Ежедневного пророка.       Рита Скитер такого понаписала, чего я не только в чулане, в жизни своей никогда не говорил.       — Моя сила — это дар, унаследованный от родителей, — сообщала статья, — если бы мама с папой увидели меня сейчас, они бы очень мною гордились. Да, по ночам я все еще плачу, вспоминая о них, и не стыжусь в этом признаться. Я знаю, на Турнире ничего со мной не случится, потому что родители смотрят на меня с небес…       В Хогвартсе Гарри встретил свою любовь. Его близкий друг Колин Криви говорит, что Гарри всюду появляется в обществе Гермионы Грейнджер, сногсшибательной красавицы-маглы, которая, как и Гарри, одна из самых блестящих студентов школы. Интересно не правда ли, уважаемый читатель? А как же статья моего коллеги, в которой говорилось об «истинных» Гарри Поттера. Как они ответят на такие новости? Об этом в следующем номере…       — Сучка! — взревел я на всю гостиную Слизерина, где я обнаружил эту газетенку. Всего-то вместе ходим порой в библиотеку и тут нате, держите и распишитесь.       Чтобы лишний раз не нервировать львят мы решили видится немного реже. И тем более на территории Гриффиндора. А вечером я и Драко выбирались на улицу и улетали прямиком в комнату близнецов через окно. Я тогда просто отшутился про окно, а ребята приняли это всерьез.       — О, бедный Поттер, — услышал я за спиной противно лилейный голос Нотта, а следом и Паркинсон:       — Не преподнести ли тебе носовой платок? Вдруг разревешься во время урока.       В мыслях у меня уже всплыла шальная мысль шибануть по ним Expulso. Чтоб их порвало в клочья.       — Да вы я смотрю в постели читаете, а не занимаетесь чем-нибудь позанимательней, — опередил меня Драко, спускаясь по лестнице, — неужели у тебя от переживаний за Гарри проблемы с эрекцией, Нотт?       По гостиной послышались сдержанные смешки. Нотт же в очередной раз побагровел.       — Все у Тео с этим в порядке, Малфой…       Глаза Драко озорно блеснули, раз Нотта защищает Паркинсон, зря она так.       — …но тебе этого никогда не узнать.       — И слава Мерлину, не хватало мне только подхватить от него вшей после совокупления с вами, мопси Паркинсон, — брезгливо поморщился он, намереваясь продолжить путь к выходу.       Некоторые все же заржали, на моменте подмены «мисс» на «мопси». Нотт следом выступил вперед, вытаскивая из мантии палочку, а следом и я:       — Baubillious! — выкрикнул тот из его палочки была выпущена белая молния, которую успешно избежал Драко.       — Expelliarmus! — перехватил я его палочку, — еще раз такое повториться, Нотт, и я не просто сломаю твою палочку, но еще и тебя ею нашпигую. Понял? — сказал я ему и резко выкинул его палочку в сторону.       Если бы не это, мы бы уже были на полпути в библиотеку, где нас уже ждет «моя подружка». В наших планах было найти побольше информации о драконах и их уязвимых местах. Я все еще надеюсь, что у меня выйдет поговорить с драконом, но подготовиться не помешает. Залтис сказал, что также постарается помочь уже на самих испытаниях. Так же, как он мне помогает вовремя соревнований с Крамом. У этих соревнований была своя польза: мой резерв малыми шажками увеличивается, не смотря на помощь Залтиса. С Драко мы уже перебрали некоторые варианты. Ослепление мы отмели. Дракон может взбеситься и что-нибудь сломать, за что я могу получить меньше баллов. Он предположил, что чем элегантней или необычней будет выполнено испытание, тем больше баллов будет присуждено. Подумали, что можно дракона и просто усыпить. Даже пробовали на Залтисе. Усыпить его было очень непросто. Василиски, равно как и драконы имеют естественную защиту от магии. Сам видел, как несколько драконоводов одновременно применяли чары, чтобы смочь усыпить одного из драконов. Мне же удавалось усыпить Залтиса только раза с пятого. Дракона в лучшем случае смогу только раза с третьего, если поднапрягусь. А пока буду это делать он меня зажарит и съест. Еще был вариант Cave Inimicum… по идее его применяют на определенное пространство. Эти же чары наложены на сам Хогвартс. По идее если смочь зафиксировать эти чары на мне, то я буду не только невидим, но меня будет даже невозможно учуять. По крайней мере Залтиса эти чары сбивали с толку и взаправду не позволяли меня «учуять» языком. Вот только у меня никак не получалось зафиксировать поле этих чар на себе. Они выходили исключительно статичными.

***

      Тот самый день вскоре наступил… И что же мне делать так и не решили. Ни Нарцисса, ни Сириус ничего не смогли посоветовать тоже. В том смысле, что они написали письмом о то, что мы уже и так узнали. Люциус все так же не отсвечивал, а вот они, Нарцисса и Сириус, написали, что обязательно прибудут, чтобы поболеть за меня. Сири писал, чтобы не обращал внимания на то, что пишет эта Скитер и как относятся к моему участию в Турнире в школе. Во-первых, после того как я пройду первое испытание, в чем он не сомневается, все сразу обо всем забудут. Хотя он и был и согласен с Грюмом. Кто-то хочет моей смерти. Во-вторых, поэтому сейчас нужно думать о другом: кому нужно мое участие? В том числе поэтому Сириус приедет в Хогвартс. Оказывается, пока мы здесь ищем тот или иной выход из ситуации, они пытаются найти хоть какую-нибудь информацию. Нарцисса в своем кругу, а Сириус в своем. И ему, на удивление, его аврорская выучка говорит о том, что нужно искать информацию в замке. Надолго он не сможет остаться, поэтому теперь нам нужно присматриваться к происходящему в замке. Даже прислушиваться к слухам.       Чемпионы в палатке заметно нервничали, не меньше меня. Хотя по Виктору так и не скажешь. Учитывая, что он спортсмен, скорее всего нервничать для него дело привычное и он уже привык с этим справляться. Седрик справляется не так успешно и нет-нет, да ходит туда-сюда. Его хватает лишь на жалкие минуты, чтобы хотя бы не мельтешить перед нами. Француженка же сидела на месте. Ее глаза бегали по палатке. Судя по покрасневшим губам, она периодически покусывает их почти до крови от нервов. За спиной я услышал копошение… вроде не мои… ага, они как сказал Драко, где-то на трибунах.       — Гарри, — тихим голосом позвала… Гермиона?       — Герми? — тут же метнулся я к прорехе в палатке, — что ты тут делаешь?       — Просто, — судорожно вздохнула она, — все волнуются. Даже Драко был рад, что я решилась прийти, — в ее голосе послышалась улыбка.       — Драко? — усмехнулся я, — либо ты его раскусила, либо хорошо читаешь людей.       Та все-таки не выдержала и резво зашла в палатку, чтобы обнять меня. И тут за спиной послышался звук вспышки колдоаппарата и этот противный женский голос.       — Ах, первая любовь…       Скитер… уже чувствую, как колышутся мои волосы от изменений на эмоциях. Чувствую, как нежная рука подруги пытается сжать мою руку посильнее.       — … как трогательно, — диктует она своему перу.       — Insendio!       Зеленое прытко пишущее перо вспыхнуло, вместе с тем и бумага с подставкой.       — А-а-а! — воскликнула та, когда я направил энергию гнева в колдоаппарат, разрывая его вдребезги.       — Я ведь предупреждал, Скитер, — тихим голосом напомнил я ей, — и жалуйся куда хочешь! — предупредил я ее бессмысленные угрозы. Она хоть и была напугана, но явно не желала сдаваться, — ваша провокационная статья развязала мне руки. Мне плевать на штрафы, да и на все остальное. Если не хотите, чтобы я сам начал под вас копать, то лучше отступитесь. Уверен у вас есть скелеты в шкафу пореалистичней вашей писанины.       Зыркая в мою сторону она достала обычное перо и новый пергамент. Подставку же она успела потушить, почистить и немного починить. Судя по ее лицу, ей все равно придется подставку заменить. Не успела она что-то начать говорить, как зашел Бэгмен и компания, вместе с директорами. Дамби одними глазами усмехнулся, посмотрев на меня. Видимо заметил, что Скитер теперь «не в форме».       — Это день настал, дорогие Чемпионы, — заговорил Бэгмен.       — Быстрее уходи пока тебя не заметили, — зашептал я замершей подруге. Та спохватилась и убежала тем же путем, которым пришла.       — … вашим испытанием будет добыть самое ценное, что есть в гнезде настоящего дракона, — тем временем продолжал вещать Бэгмен, — яйцо. Данное яйцо вам поможет понять следующее испытание, которое будет двадцать четвертого февраля. Как вы можете понять, яйцо необычное. Вы его ни с чем не спутаете. Оно золотое. А сейчас мы узнаем какой же вам достался дракон, — с этими словами он достал мешочек из красного шелка.       То-то я почувствовал что-то непонятное. Дракончики, которых мы доставали оттуда, не были настоящими. Даже изрыгаемый ими огонь отдавал лишь теплом, когда они уже были в наших руках. Вначале я подумал там что-то живое, хотя энергия жизни в них была своеобразной. Ненастоящей. Седрику попался шведский тупорылый дракон. Флер валлийский зеленый. Виктору китайский огненный шар.       — Венгерская хвосторога, — восхищенно оповестил Бегмэн, хотя в его глазах была заметна жалость ко мне.       Дракончик расправил крылья и рыкнул на меня. Я ему тыкнул по носу нахмурив брови. Но этот гаденыш начал дышать на меня огнем… успокаивало то, что он ненастоящий поэтому он даже и не думает подчиняться. Моя магия даже не может найти с ним контакт.       Далее было нудное ожидание. Как только Седрик вышел наружу тут же заголосили множество голосов. Бэгмен комментировал каждое действие выступающего чемпиона. Это вызывало только больше напряжения. Могли бы все звуки заглушить… хотя это, наверное, напрягало бы еще больше. Каждый драконий рык отличался от другого. Я слышал страх, гнев, ярость, боль… что-то мне подсказывает, что все эти чувства вызваны не из-за яиц. Может там все яйца ненастоящие? Если рассуждать логически, будь там яйца настоящие, то все были бы в реальной опасности. Не только отдельно взятый чемпион.       Так и наступила моя очередь. Хмф. Сделали имитацию горного ущелья. Шел я плавно и осторожно. Яйцо я заметил практически сразу, но не стал тут же кидаться к нему. Позади я услышал жаркое дыхание и такие звуки будто меня пытались обнюхать.       — Ну как? Я очень ароматный? — спросил я, медленно разворачиваясь к драконице.       — Мелковат, а так очень даже ничего.       На трибунах пронесся вздохи сильного удивления.       — У тебя красивый голос, — наконец обернулся я к ней.       И кстати даже не обманул. Можно подумать, что с такими размерами у нее должен быть бас, а нет. Но и не сказал бы что выше сопрано. Ее чешуя блестела на солнце, а свирепые глаза внимательно наблюдали за мной. Она в любой момент готова отреагировать на любое мое резкое действие.       — Да и сама какая… Даже жаль, что мы не одного вида, — дракониха отчетливо фыркнула.       — Забирай уже свое золотое яйцо пока я не передумала.       — Спасибо, — спешно я поклонился и тут же улетая к яйцу.       Вернувшись в палатку, я понял насколько мне было страшно. С макушки по коже и волосами пот бежал ручьем. Настолько напрягся, что теперь конечности кажутся такими тяжелыми… Мадам Помфри тут же подошла проверять меня на предмет повреждений. Ее реакция граничила с шоком и радостью, от того что я в полном порядке. Разве что предложила умиротворяющий бальзам. Из всех нас пострадали только Седрик и Флер. Последняя видимо сильно взволновалась или наоборот рано обрадовалась, что заполучила яйцо. У ребят же все пошло не по плану. Седрик как выяснилось силен в трансфигурации, но не настолько, чтобы его творение могло в полной мере отвлечь дракона. У Виктора же… зря он ее ослепил. Можно было так подумать. Виктор все же был впереди меня по баллам. Этот Каркаров зажал мне баллы: по итогу я получил тридцать девять очков. Всего балл меня отделял от первого места, которое получил Виктор. Вроде бы и пофиг… но прям хочется выдрать эту «козлиную бородку»! Как озвучили баллы я поспешил выйти из палатки. Там меня уже ждали. Близнецы тут же подхватили меня на руки и давай меня подкидывать в воздух. Вокруг же столпилась разношерстная компания из разных Домов.       — Гарри! Гарри! Гарри! — кричали со всех сторон вокруг меня.       Кучка лицемеров. Но я решил не портить вечер. Близнецы понесли меня в гриффиндорскую гостиную. Уж не знаю удивляться ли… Я не о том, что это никого не смутило. Точнее вообще ничего не смутило. По правилам никому нельзя входить комнаты Домов, кроме тех, кто в них входит. Тут же сумасшедшая ситуация: несколько слизеринцев вошли ко львам, не считая меня и Драко. Видимо им любопытно, что в этом яйце. Так как они же поддержали первыми Финнигана, когда тот подал его мне и предложил открыть его.       — Не стоит, — тут же ответил им Залтис.       — Но его ведь все равно нужно открыть!       Голосили другие пока я рассматривал яйцо. Странное оно. Энергия в нем статична… как у выключенного радио… В ней звуковая дорожка?       — Вы хотите оглохнуть? — спросил змей сквозь хор голосов.       — Хорошо, Залтис, — остановил я это безобразие, — и как же нам узнать сообщение из яйца? Я так понимаю здесь записана звуковая дорожка?       — Присмотрись к рисунку внимательнее.       — Ну-ка дай, — забрал его Драко, начиная вертеть его так и эдак, — рисунок… на замок вроде похож, но… Город?       — Город, — кивнул Залтис, — не замечаешь какой?       — Солнце какое-то странное, — подметил Колин, рассматривая яйцо рядом, — будто его очертания искажены.       — Задание будет под водой, почти уверена в этом, — задумчиво произнесла слизеринка Дэвис, — я бы лучше открыла яйцо под водой.       — Зануды, — прогудел неизвестный мне лев, тут же резво открывая яйцо.       Гостиную объял громкий визг. Близнецы собрали золотую «скорлупу» назад и закрыли яйцо. Пронесся вздох облегчения. Залтис зашипел на того льва нависая над тем. Тот со страху упал и закрылся.       — Идиот, — зловеще шипел он. Даже мне стало не по себе.       — Я-я-я-я, знаю пароль от ванной старост, — заикаясь затараторил тот.       — Пф…       — …удивил, — фыркнули близнецы.       — Будешь новым подопытным, — предложил неожиданно Рон.       — Ронни…       — …да ты никак в бизнес метишь, — по-доброму усмехнулись они.       — Отвяньте, — нахмурился тот для виду.       — А мож…       Тот видимо хотел отвертеться, но Залтис тут же зашипел на него. Зря тот думал, что у него есть выбор после такого казуса. Близнецы смотрели на все это с выражением на лице «маньяка перед жертвой». Только пылающих ифритских глаз не хватало. Я даже начал ему сочувствовать, пусть этот придурь сам виноват.       На этом ничего не закончилось. После того, как приговор был оглашен, закатили вечеринку по случаю моего небольшого, но триумфа. Дай им только повод называется. Участвовать плотно со всеми в этом шабаше у меня не было никого желания, поэтому тихо мирно с Драко сидели в кресле у камина. Точнее я в кресле, а он у меня на коленках. Все уже и так все знают, поэтому я не видел никаких проблем. Это Драко для приличия брыкался, но вскоре успокоился и уже полулежал на мне. Близнецы, да Залтис напротив были в центре всего события. Причем они либо предвидели вечеринку, либо сами были инициаторами. Стоило только кому-то об этом заговорить, как близнецы убежали в свою комнату и оттуда притащили парочку ящиков со сливочным пивом. Естественно сразу заголосило дружное «О!». Финниган фыркнул и вместе с Дином принесли ящичек Огдена… Какие потом все были «мертвые» на следующий день. Откуда у них вообще взялся огневиски я узнал позже. Оказалось, у нас в школе учиться один из детей Огдена. В курсе ли сам глава семейства история умалчивает, но то, что сыновья по дешевке продают семейную продукцию в школе факт. Вроде как там есть еще старший брат, который закончил учебу, как раз четыре года назад. Подозревают, что тот продает излишки продукции — вот так через младшего брата. Всем же от этого только радость. Ни мне, ни Драко этот огневиски не понравился. Он меня так еще и на вино подсадил на каникулах. Поэтому мы просто сидели и попивали сливочное пиво в виде хоть какой-то альтернативы. Близнецы же пару бокалов все-таки выпили. У них-то и болела голова потом на следующее утро. Драко предусмотрительно подготовил парочку пузырьков антипохмельного.       — Как же хреново…       — … с языка снял, братец, — вяло переговаривались близнецы.       — Будто кто-то заставлял вас смешивать алкоголь, — тут же цыкнул Драко.       Собственно, по окончанию вечеринки мы остались у близнецов. В отличии огневолосых бестий мы уже были бодрячком. Спокойно ждали их пробуждения после душа в транфигурированных креслах из незанятых кроватей. Мне как участнику Турнира волноваться об экзаменах хоть и не нужно, но не изучать магию я не могу. Да и Драко отлынивать не позволит. Будет ворчать пока не согласишься.       — Не так громко, — проскулил те в ответ.       — Лучше бы дали чем похмелиться.       — Зелье от Снейпа на тумбочке, — от моего упоминание про «зелье от Снейпа», близнецы вяло усмехнулись. Драко же кратко фыркнул. После они кое-как перевернулись к тумбочкам по бокам и начали неуверенными движениями пытаться нащупать флаконы, — О! Стоп! Сейчас снесете все! Да куда ты руку тянешь!       Пришлось подойти и помочь. Флаконы-то целы остались, зато вниз полетели какие-то учебники, подготовленные шуточные сладости для пробы на успех, зачем-то здесь лежащие инструменты. Надо сказать, близнецы порой немного безалаберны. Нередко вещи лежат у них ни на своих местах. В Хогвартсе это не так заметно, но дома их шмотье вечно раскидано по всей комнате. Даже эльфы иногда на них жалуются.       — О!       — Хорошо-то как! — оживились те.       — Между прочим…       — …если бы мы не смешивали…       — …то не узнали бы пароль от ванной старост…       — …Эрик оказался крепким орешком…       — …только в оригинальности хромает…       — …была «сосновая свежесть», стала «морской свежестью».