Одно лицо

И пусть мы не обнимемся снова, И я не почувствую вновь, Как дыханье твое обжигало Мою ещё живую кровь. Я надеюсь нашел мне замену, Среди всех позабытых особ, Пусть он вместо меня подарит Тебе множество ласковых слов. Пусть он собою заменит Все воспоминания со мной, Надеюсь, боль скоро пройдет Если боль появилась в тебе... Прости мне пустые слова мои За ложную надежду прости, За то, что боль наносил я молчанием Прости меня милый, прости. Об инциденте узнал малый круг лиц. Накахара и другие сотрудники мафии позаботились, что бы новости о том что босса мафии украла какая-то крыса не распространились по всей Йокогаме. Это был переломный момент, в который мафия должна была показать, что во время отсутствия босса они могут поддерживать авторитет. Конечно было сложно восстановиться после правления Федора, многие сотрудники были мертвы, а из тех кого уволили не многие остались живи. Но шло время, мафия сидела в затишье зализывая раны. Пополнились склады оружия, были расторгнуты договоры которые подписал Федор, появились новые сотрудники. Чуя который ещё недавно жаловался Дазаю о большой бумажной работе теперь не выходил из-за стола по уши в разных бумагах и папках. Вся работа босса Мафии временно легла на него, так что он чуть ли не поселился в здании мафии. Добродетельная кое время от времени приносила ему кофе, но вскоре перестала понимая что Чуя даже не притронулся к чашке. Дазай после всех происшествий вел себя как нивчем не бывало. Он сидел в кабинете агентство поглядывая как снежные хлопья снега покрывали улицы, как люди бегали с пакетами полными разных побрякушек ради подарков, скопившихся людей на дорогах и ребятню, что уходила на долгожданные каникулы. Умиротворяющая картина за окном заставляла задуматься о своих чувствах. Осаму вспоминал, как его накрыла, несвойственная для него, волна чувств. Он вспоминал с каким интересом слушал рассказ Накахары, как возвращался домой в раздумьях, пока в нем появлялась идея. Она горячим огнем появилась внутри него, приятно обжигая чуть ниже груди, из-за нее сердце стучало быстрее и ускорялся шаг. Было необычайно легко от этой идеи, казалось, что все до безумия легко и просто, что море по колено и горы не почём. Помнил как он остыл, и уже на холодную голову продумывал план, с неким садизмом продумывая детали, и представляя их в живую. А потом настиг момент несостыковки, он принялся копать и в нем появились сомнения и вот он уже почти на пороге правды. Шатен усмехнулся вспоминая эту забавную игру что устроил Федор, и мысленно благодарил его за то, что он развеял его скуку очередной и последней партией. Но почему он мучил босса, и не убил его сразу? Разве три месяца недостаточно что бы выбить из Огая всю информацию? Что-то тут не так.... Но ему не дали насладиться своим умозаключением, в кабинет ворвались разгорячённые от мороза коллеги, с пакетами алкоголя и закусок. Дазай усмехнулся, видимо на этом празднике он все таки поприсутствует, хотя бы пару минут, а затем... —А где Фукудзава-доно? — Раздался голос Танидзаки. Осаму посмотрел на рыжего паренька, а затем перевел взгляд на Куникуиду. —У директора важные дела, он просил не беспокоится. Дазай усмехнулся, он представил как большой серый волк зализывает раны своему избранному. Он прекрасно понимал что за важные дела у директора, но не стал в них вмешиваться. Реабилитация Мори была тяжёлой. Он потерял много в весе, был бледен как снег за окном, глаза впали из-за чего лицо выглядело не на сорок, а наверное на пятьдесят лет. На уговоры Фукудзавы пройти лечение у Есано тот отказывался, он не хотел что бы она видела его в таком жалком состоянии, говоря, что сначала он должен прийти в форму. Фукудзава скрипя зубами принял его решение, с условием что пока он будет восстанавливаться он будет жить с ним. Огай был удивлен такому компромиссу, но отказываться не стал. Несмотря на то, что они были вместе, они не разу не бывали у друг друга дома. В целях безопасности обоих они гуляли в тихих местах, снимали номера в отеле, и старались по минимуму контактировать с друг другом хотя бы на виду. Почему хотя бы? Потому что, как оказалось, босс портовой мафии был очень тактильным и когда он долго пребывал без внимания любимого, тому это могло вылезти боком. Сейчас же когда Огай был в плачевном состоянии Фукудзава оказался совершенно другим. Он оказался очень заботливым и внимательным к Мори, что не могло не радовать. Фукудзава готовил рисовые отвары, бульоны и другую лёгкую пищу, чтобы мори смог встать на ноги. Постепенно питание с бульонов перешло на жидкие каши, чаи и супы. Мори стал спокойно передвигаться по дому и иногда Фукудзава заставлял его выйти на улицу. Когда на щеках появился румянец Юкичи, стал заниматься вместе с Огаем. Небольшие упражнения, чтобы вернуть мышцы в тонус, но уже через 10 минут темноволосый жаловался как же ему болит спина. —Может быть у вас есть другие тренировки?) С лёгкой ухмылкой говорил Огай целуя голые и горячие плечи от тренировок. -Хотите ночной сеанс? -Ммм, было бы хорошо. -Тогда пройдемся ночью по парку. Раздался недовольный вздох Мори, наигранный, даже как то по-детски. Они лежали на полу без какого либо желания продолжать тренировку. Фукудзава это понимал и повернувшись к Мори посмотрел ему в глаза. Ещё минуту они молча смотрели друг на друга а затем... -Я тебя люблю. От этих слов Мори слегка удивился. Они никогда не говорили прямо о своей любви, даже когда они признавались они, виляли вокруг да около. Огай хотел бы ответить, но в груди появилось какое-то сомнение. Что-то колко прошлось сквозь него напоминая о старой ране. -Я тебя тоже люблю — Тихо сказал тот отводя взгляд он светловолосого. — И все таки я схожу сегодня проветриться... один. -Не отпущу, ты ещё слишком слаб. -Все будет хорошо. —С долей серьезности сказал мужчина, нежно целуя Юкичи в щеку. На Йокогаму навалилась ночь. Где-то в дали слышались звуки проезжающих машин, голосов и музыки. Но Огай этого не замечал, он молча шел вперёд в по-настоящему мертвецкую тишину. Руки, что он держал за спиной, иногда кололись об острые шипы двух роз, но боли тот не замечал. Взгляд выискивал на разных холодных камнях знакомое ему имя. Холодный ветер кладбища пробирался под пальто, от него еле-еле окрепший Огай слегка поежился. Он почему-то был уверен, что тот кого он ищет уже здесь, и тщательно выискивал нужную ему могилу. Сердце больно кольнуло всегда на очередном камне он увидел до боли знакомую фамилию и православный крест на надгробье. Он молча стоял, как бы осознавая, что все это не сон, а реальность. И ведь какую злую шутку с ним сыграла судьба...Мори усмехнулся от этой мысли и присев рядом с могилой положил две розы на пустое место. —Что же ты наделал, Федя... Мори почему-то почувствовал запах одеколона, которым пользовался Федор, хоть и крайне редко. Вспомнилась их первая встреча, хах, нож в печень, как романтично... Мори расплывался в улыбке, и сейчас больше был похож на старого кота, что вспоминает лихую былую молодость, в которой были явно самые приятные моменты. Как они смогли друг другу довериться Огай и сам до конца не понимал. Возможно Мори нуждался в человеке который примет его гнилое нутро и грязную от совести душу, а может Федор нашел в нем что-то важное, что-то родное в его понимании и хотел касаться кого-то без цели убить. Нет, они не стали встречаться, доля страха присутствовала у обоих, но это не мешало им перекидываться лёгкими поцелуями в шею и и сообщениями в телефоне. За все то время, что они провели в "дружбе" они перестали быть как таковыми врагами, даже дружбой их отношения было сложно назвать. Но обоих это устраивало, по крайней мере Огая, но Федор... Когда Мори сблизился с Фукудзавой, Федор вскипел. Каждый раз как мафиози упоминал о нем русский хмурился и переводил тему. Огай пытался разъяснить всю эту ситуацию с Федором, напоминая что они не пара, говоря это и замечая, как в глазах Достоевского что-то проскальзывало. В один из дней когда они уже не виделись может месяц завязался разговор в переписке. Довольно неприятный и наверное последний. Они долго спорили, у обоих было разное мнение и желания, но в один момент переписка сошла на нет. [А я ведь вас любил Мори Огай] Мори молча смотрел на экран переваривая информацию. Когда смотришь кино, на развитие персонажей зритель четко понимает, что нужно делать герою в подобных ситуациях и негодует когда персонаж поступает неправильно. Вот и Огай сейчас чувствовал себя таким персонажем, он не знал как поступить и не знал что он чувствует. Его как подростка застали врасплох и он не решился рисковать. [....] [Вы в своем уме?] Грубо. Холодно. Неправильно. Огай понимал что поступает крайне жестоко с человеком к которому он, наверное, не безразличен, но не мог поступить иначе. Это действительно было опасно, он не хотел привязываться к тому кто мог ударить его ножом во второй раз. Сообщение не прочитано... На этом их переписка и закончилась. Они больше не пересекались в реальной жизни, Федор не пытался связаться и не отвечал на звонки. Первые дни Мори судорожно проверял телефон в надежде увидеть заветное письмо, но ничего не было, даже сообщение не было прочитано.. Босс как будто выбился из колеи, он не мог сосредоточиться на работе, он не мог выкинуть мысли из головы. Он все думал о Федоре, и то как он с ним поступил. Он выбрал неверное решение? Он точно его не любит? А может стоило помягче сказать... Мысли крутились как рой мошек в голове, куча вопросов которые остались без ответа, и наверное единственный способ их найти это переступить через гордость и поговорить с Федором в живую. Этого не случилось. Огай предпочел биться в конвульсиях совести, но знал, что рано или поздно это пройдет. Надеясь выкинуть мысли о Федоре, Мори сблизился с Фукудзавой и даже смог снова раскрыть сердце другому человеку...но не полностью. Он чувствовал что не может быть так уверен в каком либо человеке, как в Достоевском. Нет, он не искал его в других людях, он старался заглушить его найдя новые проблемы и новые возможности в своей жизни. И знаете, даже получилось. Он стал любить Юкичи, перестал просматривать переписку, ушел в работу с головой и былая волна чувств, что окутала его, утихла. Нет, он не забыл о Федоре, он до сих пор не знал что он к нему чувствует, хотя, скорее всего знал, но не хотел признавать. Он надеялся, что на этом все и будет закончено, но Федор напомнил о себе, очень больно напомнил... -Решил мне так отомстить, да? Спросил Мори пустоту, смотря на бездушный булыжник рядом с ним. Какие бы муки не принес ему Федор, самую большую он поднес ему после смерти...Огаю придется всю жизнь глушить свои чувства с которыми он не смог разобраться тогда в переписке, притворяться что любит другого человека, что он не любит Федора, что между ними ничего не было. Это все больно разрывало его душу, хотелось снова поговорить с Федором, даже если он окажется в той проклятой коробке обитой металлом, пусть его снова мучают но он хотел, что бы Федор снова был жив. Мужчина тяжело вздохнул чувствуя как холод пробирает до костей, и что Фукудзава начал написывать ему. Он встал с земли и последний раз глянул на могилу. Неужели это все? Неужели это ему за все его грехи? Что ж, больше он никому не расскажет о своих переживаниях, больше никому не довериться и...постарается не влюбиться в человека, с которым он не сможет быть...