***
Несколько месяцев Роджерс исправно терроризировал их зал и, в частности, весь Страйк по-отдельности, вызвав на спарринг каждого, не обойдя даже единственную даму в команде. Один выход на ринг – и у Кэпа уже был готов список слабых мест и рекомендации, что с этим делать. Рамлоу мог поручиться за свою команду – лентяев он не держал, и любому из Страйка только повод дай улучшить свои навыки, но он не мог отрицать тот факт, что тренирующийся вместе с ними суперсолдат – та еще мотивация. Даже Таузиг, который все же был немного лентяем и любил хорошо поесть, решил взяться за ум, глядя на Кэпа, тягающего вес втрое больше собственного. Брок тоже не отставал, несмотря на то, что к нему у Кэпа претензий не было. Хотя это никак и не помогло им на первой совместной миссии, которую они с треском провалили. К чести Роджерса, сработались они и правда на отлично, но, к стыду и удивлению самого Рамлоу, не совсем так, как планировалось. Брок, конечно, был польщен, но как Командир группы огневой поддержки полностью провалился. Вместо того чтобы прикрывать одну патриотичную задницу, он сам оказался прикрыт вибраниумным щитом американских расцветок. Никто не понял, как это произошло, а Роджерс держал рот на замке, вовсе считая, что миссия прошла успешно. После этого Брок на тренировках поднапрягся еще больше, добавив к своей обычной программе несколько подходов. И отступиться от нового варианта ему не давала не только собственная упертость, но и прожигающий взгляд Кэпа, который теперь сверлил его спину на каждой тренировке, скрываясь в тени углов, словно какой-то сталкер. Брок как раз заканчивал очередную серию подтягиваний, когда снова почувствовал жар между лопаток, и то ли хотел что-то доказать, то ли просто покрасоваться, но продолжил подтягиваться до тех пор, пока руки не стали ватными. Спрыгнув на пол, он обернулся, безошибочно находя своего личного преследователя в противоположном углу огромного зала, и махнул ему рукой, то ли приветствуя, то ли показывая класс. Уставшие руки решили все за него, показав какой-то странный жест и опустившись раньше, чем ему хотелось бы. Недовольный предательством собственного тела, Рамлоу отвлекся, чтобы взять бутылку воды, а когда снова взглянул туда, где еще минуту назад был Роджерс, обнаружил там только пустоту. Кэп испарился из зала, словно его там вообще не было. Порой после такого Рамлоу даже начинал думать, а не привиделось ли ему все это?***
Брок сам не понял, как оказался на общем сборе Мстителей во главе с одноглазым директором. Но зато отчетливо ощутил, что они все об этом думали. Брок не рвался знать секреты этого сборища сумасшедших, и, развернувшись, вышел из зала совещаний, не дожидаясь, пока его проводят за ручку. Каково же было его удивление, когда через минуту вслед за ним вышел и Роджерс. Брок всей спиной ощутил жар, исходивший от него, словно он был не человеком, а ходячей раскаленной плитой. Брок поднял голову и встретился взглядом с темно-синими глазами. – Кэп? – выдал он привычное обращение, надеясь, что Роджерс поймет его и так. – Рамлоу, – в тон ему ответил Роджерс, и Брок вздохнул, понимая, что придется задать вслух свой вопрос. – Ты чего здесь? – Скучно стало. Брок проследил взглядом за тем, как Роджерс едва заметно пожал плечами и улыбнулся уголком губ, но, как ни пытался, не смог распознать эмоций, которые могли стоять за таким его поведением. – Ладно, – неуверенно ответил на это Рамлоу и сделал шаг в сторону, только сейчас осознав, как близко друг к другу они стояли все это время. – Можете быть свободны, Рамлоу, – бросил Роджерс и, развернувшись, ушел в противоположном направлении.***
В следующий раз на собрании недовольных Мстителей они сидели вдвоем. В такие моменты Рамлоу казалось, что его вырубали где-то в середине пути и куда-то перемещали, а затем, разбудив, вели себя так, словно ничего необычного не произошло. Никак иначе он не мог объяснить себе тот факт, что он сидит рядом с Роджерсом, соприкасаясь с ним коленом под столом, а не стоит где-нибудь за его спиной или, на худой конец, у двери, как какой-нибудь телохранитель. Идиоты в костюмах изредка бросали на них непонятные взгляды, но, если они и имели что-то сказать лично Броку, разобрать их молчаливые позывы ему мешала огромная стена негатива, которую вокруг себя успел выстроить Роджерс за каких-то пятнадцать минут собрания. Рамлоу не понимал, что за муха его укусила. Возможно, все дело было в том, что говорил Фьюри, но Броку было настолько на это наплевать, что он даже не пытался вслушиваться в его слова. Но в чем тогда было дело? Вряд ли Роджерс мог так рассвирепеть только из-за того, что его закадычные супергеройские друзья невзлюбили отвечающего им абсолютной взаимностью Рамлоу. Устав об этом думать, Брок, как мог, незаметно пихнул Роджерса локтем в бок, привлекая к себе внимание, которое незамедлительно получил. Взгляд Роджерса полыхал таким гневом, что, если бы он действительно мог сжигать людей глазами, от Брока бы уже осталось только пустое место. – Все норм? – одними губами спросил он, разглядывая нахмуренное лицо Кэпа. Роджерс качнул головой – то ли в знак согласия, то ли наоборот – Брок не очень понял, и снова уставился на разглагольствующего о чем-то директора. Брок пожал плечами – в чужую душу он лезть не собирался, тем более, если его там видеть не хотели. Своей цели он, тем не менее, смог добиться – невидимая стена вокруг Роджерса стала менее ощутимой, и Брок тоже отвернулся, посвятив все свое внимание разглядыванию груди Вдовы, упруго выступающую из выреза ее идеального кожаного костюма. Мужская грудь привлекала его куда больше, но слепым он никогда не был. От созерцания чужих прелестей его отвлекла резкая боль, расползающаяся по всему бедру. Только десятки лет тренировок и работы над собой позволили ему остаться на месте, а не перевернуть тут все к чертям. Брок посмотрел на свою ногу, сжатую кэповской клешней до такой степени, что все ниже колена уже начало неметь. Медленно переведя взгляд на невозмутимого Роджерса, он едва заметно вздрогнул и шумно сглотнул. Невидимая стена вокруг того снова выросла, уплотнилась и заполыхала. Брок реально не мог понять, почему никто, кроме него, этого не замечал. Но что удивляло еще больше, так это реакция его собственного тела на необоснованную и выраженную таким странным способом агрессию. Броку, конечно, порой нравилось, чтобы его партнеры в постели вели себя с ним пожестче, но он никогда не замечал за собой мазохистских наклонностей. А с Роджерсом они даже не спали. Его бедро горело от чужой стальной хватки, и Брок уже мысленно представлял себе последствия, которые не скроет даже его смуглая кожа. Но вопреки здравому смыслу, который у Брока все же присутствовал, тело его думало иначе, наслаждаясь горячим, хоть и болезненным касанием. Сердце с предвкушением забилось сильнее, а низ живота опалило возбуждением. Брок попытался сдвинуть ноги, уводя бедро из-под чужой руки, но Роджерс не позволил ему сдвинуться и на миллиметр, вцепившись пальцами сильнее и ведя ладонью выше. Он замер в сантиметре от вздыбившейся ширинки Брока, и Рамлоу почувствовал, как у него начало гореть лицо. До неминуемого позора – что крайне удивило тяжело задышавшего Рамлоу – оставалось не так уж долго, но тут Фьюри наконец закончил разглагольствовать и махнул рукой, говоря тем самым, что все свободны. Брок еще никогда так быстро не вылетал из кабинета директора, ощущая при этом что-либо, кроме жгучей ярости. Добираясь быстрым шагом до душевых, Рамлоу мог думать только о том, какая же все-таки сволочь, этот Роджерс.***
В один из очень плохих дней, когда Агент после очередной разморозки повел себя как сбрендивший киборг, Брока ждало еще одно приключение в лице разбушевавшегося Кэпа. Он ворвался в зал Страйк, едва Рамлоу успел вернуться с самого начала провалившейся миссии. Одарив яростным взглядом каждого, кто на тот момент присутствовал в зале, Кэп дерганым движением головы указал на ринг. Рамлоу на это только пожал плечами, внутренне обмирая от мысли, что ничем хорошим это точно не кончится. Кэп бился как зверь, загнанный в угол, с каждым новым ударом только все больше распаляясь. На Брока он даже не смотрел, и ему отчего-то казалось, что больше и не посмотрит. Но кого это волнует? После пятого уложенного на лопатки бойца, Брок решил, что пора с этим кончать. – Эй, Кэп. Как насчет меня? Мои парни, конечно, крепкие, но против бешеного суперсолдата вряд ли устоят, – он ухмыльнулся, уже пролезая через канаты ринга, не дожидаясь позволения. Роджерс на это только согласно кивнул, расправив плечи, и стал, казалось, еще шире и выше. В его глазах горела жажда смерти, и Брок наивно понадеялся, что на него она распространяться не будет. Но стоило ему оказаться на ринге, как Роджерс набросился на него без всякого предупреждения, как дикая псина, голодавшая не один день. Брок с трудом успел увернуться за секунду до того, как кулак Роджерса встретился с его носом. Они кружили по рингу с сумасшедшей скоростью. Роджерс наступал, пытаясь загнать Брока в угол, но тот в последний момент успевал отступать. Дать достойный отпор у него никак не получалось, все его удары Роджерс блокировал с такой легкостью, что Брок засомневался в себе. Он не знал, сколько прошло времени, но дыхалка уже не справлялась, сердце билось с утроенной скоростью, оглушая и сводя с ума. Роджерс выглядел так, словно не он был его соперником, а просто пришел посмотреть на бой со стороны. Такое положение дел сильно било по самолюбию Рамлоу, и именно поэтому он совершил самую тупую ошибку, какую только мог – перестал здраво мыслить. Он кинулся на Роджерса, пытаясь ударить кулаком в бок, но тот успел увернуться, взяв в захват шею Брока, и повалил его на маты. Роджерс навалился на него сверху, придавливая рукой шею и всем своим весом ложась на грудь Брока. Брок брыкался под ним, хрипя и матерясь, пытаясь экономить кислород, доступ к которому у него теперь был слишком ограниченным. Роджерс наклонился к нему, пристально его разглядывая несколько долгих секунд, а затем прикрыл глаза, делая глубокий вдох. Через мгновение Брок понял, что с его запахом что-то не так, потому что Роджерс дернулся всем телом, уставившись на него взглядом, в котором теперь плескался весь огонь мира, происхождение которого Брок не мог разгадать. Его предательское тело и здесь решило над ним поиздеваться. Иначе, как издевательством, нельзя назвать тот факт, что Рамлоу снова возбудился от такого бешеного и разгоряченного Роджерса, чье выражение лица сейчас угрожало ему самыми жестокими смертями. Брок спустил это на нехватку воздуха, от которой уже начало темнеть в глазах, но прежде, чем он отключился, Роджерс отпустил его и поднялся на ноги одним слитным движением. Брок сел, глубоко вдыхая и пытаясь отдышаться, наблюдая, как Роджерс почти с нечеловеческой скоростью скрывается в раздевалке. Он почувствовал на себе с дюжину чужих взглядов, и только осмотревшись, вспомнил, что они с Роджерсом были здесь не одни. – Чего уставились? – кое-как выдавил он хрипящим голосом. – Дел нет? Так могу устроить, – он поднялся с матов и быстро слез с ринга, взглянув на страйковцев вопросительным взглядом. – Вам что, отдельное приглашение надо? Разошлись все! – рявкнул он. – И чтобы в душевую ни ногой. Его парни хоть порой и строили из себя тупых и не понимающих очевидных вещей, в этот раз осознали все быстро и скрылись из виду, прежде чем Брок успел дойти до двери в раздевалку. Внутри Брок стянул с себя одежду и, не заморачиваясь аккуратностью, бросил ее прямо на пол. В душевой парило так, что впору забеспокоиться, не решил ли Роджерс свариться вместо принятия душа. Погрузившись в эту духоту, как в горячее масло, Брок сразу заметил Роджерса, занявшего последнюю кабинку и уткнувшегося лбом в сложенные на стене руки. Он подошел ближе, не рискуя прикасаться, хотя точно знал, что его уже заметили. – Эй, Кэп, – позвал Брок, и от его голоса Роджерс все же немного вздрогнул. День все страннее и страннее. – Помощь нужна? – он старался сделать свой тон мягким и поддерживающим, ни на что не намекающим, но почти на сто процентов был уверен, что вышло у него из рук вон плохо. Роджерс резко обернулся к нему, смотря на него каким-то невидящим взглядом и тяжело дыша приоткрытым ртом. Брок подождал пару секунд, надеясь хоть на какой-то ответ, но его не последовало, и он решил, что в их случае и молчание можно считать за согласие. Он подошел к Роджерсу вплотную, с нажимом проведя ладонями по его плечам, груди, прессу и остановившись, лишь когда его пальцы коснулись возбужденного члена. Он ухмыльнулся, толкнув и прижав Роджерса к стене, и плавно опустился перед ним на колени. Если потом его за это придушат в какой-нибудь темной подворотне или застрелят на одной из миссий, жалеть он об этом точно не будет.***
После горячей сцены в душевой Брок никак не мог успокоиться, сидя в своем кабинете и пытаясь писать отчет, в котором через слово сами собой вставлялись хвалебные отзывы о кэповском обнаженном теле. Вставлялись, вставлялись, вставлялись. "Что это, черт возьми, за слово такое?" – думал Брок, сминая очередной лист с отчетом, который он не иначе как от размягчения мозга начал писать от руки. Они с Роджерсом договорились встретиться после работы, но Роджерс, эта суперсолдатская машина, сдался первым, заваливаясь к Броку в кабинет спустя час, как они разошлись, и вытягивая его из-за стола. До квартиры Рамлоу они добрались в считанные минуты, за которые Брок пару раз начинал молиться всем Богам во Вселенной, лишь бы пережить эту поездку. Они ввалились в прихожую, на ходу стягивая друг с друга одежду и обтирая собой чуть ли не каждую стену. Брок не заметил, как они оказались в спальне, и очнулся, только когда Роджерс с нетерпеливым рычанием разорвал на нем футболку и откинул ее в угол, расправившись со штанами, он так же быстро разделся сам, не размениваясь на ответную любезность. На кровать они упали уже полностью обнаженными. Роджерс навалился на Брока, почти вгрызаясь в его рот жестким поцелуем и водя ладонями по всему телу. Он сжимал и мял его, словно большую плюшевую игрушку, едва ли контролируя собственную силу, но Брок уже в который раз удивлялся своему искреннему восторгу от подобного отношения. Он постанывал в рот Роджерса, кусал губы, не уступая в жестокости, сплетался с ним языком в самой настоящей битве за первенство, но все равно был совсем не против проиграть это сражение. Они терлись друг об друга вставшими членами, и Брок, множество раз испытывавший подобные чувства и уже давно переросший подростковые годы, был готов кончить только от мысли, что вызывает у Роджерса такую реакцию. Несколько мгновений понадобилось на то, чтобы Брока затрясло от охватившего все тело возбуждения и кайфа, как какого-то девственника. Оргазм приближался с неотвратимостью снежной лавины и с такой же пугающей силой, но кончить Броку не дали. Роджерс вдруг замер, нависнув над ним, и обернул пальцами основания его члена, крепко сжимая. – Перевернись, – рыкнул Роджерс, сверля его безумным взглядом горящих алым глаз. Брок от этого только взвыл, словно раненый зверь, но приказ – а это был именно он – все же выполнил. Перевернувшись на живот, он поднялся на колени, без стыда отставляя задницу для лучшего доступа, как последняя блядь, за что тут же был награжден крепким шлепком по ягодице. И, когда язык Роджерса оказался там, куда Брок редко позволял кому-то даже смотреть, думать о его глазах сил уже не осталось. Он уткнулся лбом в простыни, подставляясь и открываясь еще сильнее, и окончательно потерял связь с реальностью.***
Утро встретило Брока болью в заднице и горевшим левым боком. Роджерс прижался к нему вплотную, сложив на него все свои конечности. Его рука была перекинута через шею Брока и крепко прижимала его к кровати, отчего он едва мог сделать полноценный вдох. С трудом повернув голову в сторону своего неожиданного и очень темпераментного любовника, Брок только чудом сдержался, чтобы не вскрикнуть от неожиданности. Кэп не спал. Он лежал на боку с безмятежным видом, но под этой маской Брок разглядел отчетливую угрозу. Красные зрачки Кэпа казались ненастоящими, он сверлил Брока застывшим взглядом и молчал, ожидая первого слова от него. Прочистив саднившее от ночных стонов горло, Брок каркнул хриплым голосом: – Значит, не показалось, – то ли утверждение, то ли вопрос, Брок и сам не знал, что имел в виду. Роджерс придавил Брока к кровати своим тяжелым телом, удерживая запястья над головой и не давая двинуться. Брок смотрел на него из-под приоткрытых век, сквозь муть перед глазами различая красные огни на его лице, словно точки прицела. Роджерс двигался в нем глубокими сильными толчками, и Брок плавился под ним от горячего возбуждения, текущего по венам. Если бы в данный момент он мог хоть немного мыслить здраво, он обязательно бы озаботился вопросом, какого черта происходит, но ему было совершенно не до того. – Нет, не показалось, – улыбнулся Роджерс. – И что теперь? – Решать тебе. – Что я должен решить? – Брок попытался дернуться, но Роджерс опередил его, чуть сместив ладонь и ухватив его шею пальцами, ощутимо надавливая. – На чьей ты стороне, – улыбка с лица Роджерса стекла так быстро, словно ее и не было, и невидимая стена отчуждения снова выросла вокруг него. – Но я... – начал он, но Роджерс его перебил: – Я знаю, что ты состоишь в Гидре, и я знаю про Зимнего Солдата, – на несколько мгновений он замолчал, давая Броку возможность переварить информацию, и быстро закончил: – И я почувствую, если ты мне соврешь. Броку не понадобилось много времени, чтобы дать ответ. Роджерс наверняка уже знал обо всем: и о том, какими способами Рамлоу и его отряд затащили в Гидру, о его попытках выбраться самому и о его планах вытащить всех своих парней из этого дерьма, во что бы то ни стало. Рука на горле усилила хватку, и было не понятно, от волнения Роджерс это делает или от злости. Брок разлепил вмиг пересохшие губы и едва слышно произнес: – С тобой. В ту же секунду жизни Брока перестала угрожать опасность, невидимая стена вокруг Роджерса с грохотом обвалилась, а из него самого ушло все напряжение. Он стал расслабленным, будто растаявшее желе, и прижался к боку Брока еще сильнее, хотя Рамлоу казалось, что сильнее уже просто некуда. – Хорошо, – прошептал Роджерс ему в самое ухо и тут же отрубился. Броку ничего не оставалось, как последовать его примеру и еще немного поспать, несмотря на огромное желание отлить. Все равно выбраться из стальных объятий в ближайшее время не представлялось возможным.