Сделка

— Джисон-шши? — Хён? — У нас праздник? — Мы что-то снимаем? — Новая песня? Почему не сказал? Голоса звучали бодро, их обладатели привычно заговорили все разом и теперь пытались перекричать друг-друга. На мгновение Джисон позволил себе закрыть глаза и представить, что любая из версий — правда. Что угодно, кроме реальности, которая, к сожалению, никуда не собиралась отступать. Тем временем участники группы ввалились в тренировочный зал, шумно гомоня, но привычное веселье быстро угасло, как только каждый разглядел серьезное выражение на лице лидера. Все выстроились в линию, как-то сами собой, и напряженно замерли. — Спасибо что пришли. Мне нужно сказать вам кое-что важное. — Глубоко вдохнув, Джисон оглядел озадаченные лица своих ребят и малодушно понадеялся, что не запомнит то, как изменится их выражение три секунды спустя. — Я ухожу из группы. — Что?! Он даже не смог бы сказать, кто точно это произнес. Группа будто выдохнула вопрос в едином порыве, и под грузом их взглядов Джисон хотел бы провалиться в преисподнюю. Но такой опции, увы, не было, так что он обвел всех глазами и повторил — тише, но с прежней уверенностью: — Я ухожу из группы. — Но... Хён... Как это? — Ёнсу бросил потерянный взгляд на застывшего рядом Кюбина, который, не отрываясь, смотрел вперёд, на их друга, их лидера, будто надеялся прочитать его мысли и понять что к чертям происходит. — Моё решение окончательное. Спасибо вам всем за усердную работу. Джисон поклонился, но никто по-прежнему не мог выдавить ни слова. И он их понимал. Это должно было быть больше, чем шок. Они давно стали друг другу ближе, чем порой бывают члены семьи. — Ты нездоров? — осторожно подал голос Сонхо. — Нет, я в полном порядке. — нервно улыбнувшись, Джисон добавил: — Но спасибо, что беспокоишься. — Что ты нарушил? — Тэёб бросил быстрый взгляд на дверь. — Мы поговорим с менеджерами. Они не могут так с тобой поступить. И с нами. — Нет, компания не при чем. Это именно моё решение. По комнате прокатился низкий ропот. — Я понимаю, что это внезапно и возможно прозвучало слишком резко. Но у меня правда есть обстоятельства, которые заставляют меня так поступить. — Что это за обстоятельства, о которых ты не хочешь нам рассказать? — ровным тоном проговорил Джунхён. — Это... Действительно не так легко объяснить. Моя семья… — А мы? Кто для тебя мы? — Резко выступил вперёд Кюбин. Вздохнув, Джисон потёр запястье: — Ты же знаешь, хён. Вы тоже близкие для меня люди. — Тогда почему? — Сейчас сложное время. Мне стоит больше внимания уделять родителям. И будто опасаясь, что его вот-вот об этом спросят, быстро добавил: — До следующего концерта еще много времени. Пожалуйста, подготовьтесь к нему хорошо Снова воцарилось молчание. Спустя несколько тягостных минут Кюбин наконец произнес: — Спасибо, что был с нами.

***

— Джисон-а. — Мам? — Мы можем поговорить без посторонних? Не самое лучшее начало разговора. Поежившись от целого сонма недобрых предчувствий, Джисон начал спускаться с кровати, стараясь не разбудить только задремавшего Ёнсу. — Сейчас вечер, ребята почти все дома, — извиняющимся тоном произнес он, как только выбрался на крышу общежития. — Ты хочешь, чтобы я включил видео? — Да. На экране телефона тут же возникло лицо его матери. И по тому как недовольно были поджаты ее идеально накрашенные губы, Джисон безошибочно понял, что надвигается буря. — Дома все хорошо? — Всё в порядке, спасибо, что спросил. Повисла пауза. Мать разглядывала его внимательно, изучающе, и Джисон старался не опускать глаза, потому что… В конце концов, он же ничего не сделал? Мучительно прокручивая в голове события последних дней, он никак не мог понять, что могло спровоцировать такой внезапный звонок. — Джисон-а, ты помнишь мою подругу Суджи? — Что? — Причем тут госпожа Ли?.. — Да, конечно. — Не знаю, в курсе ты или нет, но у нее есть дочь. И эта очаровательная девушка недавно побывала на одном мероприятии и не могла не поделиться с матерью своими эмоциями. Кроме прочего, она сделала несколько записей. Джисон почувствовал, как по шее поползла предательская капелька пота. Да что такого она там наснимала?.. Такого, что перебило бы негодование его матери по поводу выхода «Либидо», которое она вроде как уже пережила. — Вчера мы созванивались с Суджи, чтобы договориться о встрече. И знаешь, что она меня спросила, как будто вскользь? Джисон медленно покачал головой. — Она спросила, как я отношусь к тому, что мой дорогой сын, возможно, конечно, ей только показалось, но если нет, то всё-таки как я отношусь к тому, что мой сын — гей. — И… что ты ответила? В смысле, ты же понимаешь, что это концепт?.. — Хватит, — отрезала мать, — я уже говорила, что думаю по этому поводу. Я закрыла глаза на этот ваш концепт. Но, скажи пожалуйста, а что такое происходит на ваших живых встречах? Этот вопрос совершенно сбил Джисона с толку. — Ничего необычного… Танцуем, иногда поем. Общаемся с фанатами, всё как у всех. — Да, разумеется. И лапаете друг друга еще сильнее, чем обычно. — Мама! С чего ты это взяла? Но, кажется, он уже догадался. Укджини, чёртов неугомонный мальчишка… Ну почему он так и не научился быть сдержаннее. — О, я вижу на твоем лице зачатки понимания. Скажи, Джисон-а, тебе действительно нравится, когда он так с тобой поступает? Он же тебя практически уронил! — Но это весело! В этом нет ничего такого… — Ничего такого?! А за какое место он тебя держал? С каких пор для тебя это стало нормальным?! Джисон-а! Она была в ярости, и Джисон мог бы сказать, что никогда не видел мать такой. И от этого становилось по-настоящему страшно, потому что… — Ты же знаешь, что я могу купить всю вашу компанию одним днём? Потому что у нее было слишком много власти и возможностей. — Зачем бы тебе это делать, мам? — А ты оставляешь мне другие варианты? Я не желаю слышать от своих друзей, что мой сын — гей и не хочу, чтобы тебя со всех сторон ощупывали другие парни, даже не стесняясь камер! — Ты должна была быть готова ко всему, когда меня взяли в компанию! Столько лет прошло, почему ты сейчас… Наверное, не следовало повышать на неё голос. — Мне отвратительно во что ты превратился, Джисон-а. Я думала, ты сможешь что-то сделать с происходящим, но тебе же всё нравится. Это-то я прекрасно вижу. О, у меня есть менее финансово затратная идея. Мы можем сойтись на том, что вышвырнут только этого Чон Укджина. Это даже не будет слишком дорого, я уверена. — Мама! Джисон почувствовал, как сердце грозит пробить грудную клетку. Ему нужно было что-то сделать, потому что она не шутила. Он точно знал, что не шутила.

***

После скомканного прощания, участники группы потянулись к выходу. Один за другим они покидали танцевальный зал. Все, кроме того, который всё это время молчал, и только теперь подошёл ближе и уставился на Джисона в упор. Кюбин шел последним. На пороге он обернулся, но Джисон неловко кивнул ему, мол, всё в порядке, и тот, вздохнув, хорошо прикрыл за собой дверь. Как только в зале не осталось никого, кроме них, Укджин прищурился и с силой толкнул своего теперь уже бывшего лидера в грудь. — Что же ты им правду не сказал? — О чем ты? — Ты же струсил, да, хён? Ничего у тебя не случилось. Просто стало с нами страшновато немного. Да? — Укджин с трудом перевел дыхание. — Что, пересмотрел последнее видео и зассал? Или мамочка опять отругала? И ты наконец-то решился! Так знаешь что — ну и проваливай, — он продолжал наступать, оттесняя Джисона к стене. — Ты думаешь, мы без тебя не справимся?! Что ж, теперь каждый момент, когда Джисон был не уверен, каждый раз, когда он был смущён, действительно играл против него. И не объяснишь же… и ничего уже не докажешь. — Наоборот, я уверен, что вы отлично справитесь. — Хотелось сесть на пол и разрыдаться как маленькому ребенку, но вместо этого Джисон криво улыбнулся и мягко погладил Укджина по волосам. — Кюбин-хён не даст вам пропасть. — О да, конечно, ещё скажи, что это он тебя подсидел. Фыркнув, Джисон дёрнул к себе этого несносного мальчишку и крепко сжал в объятиях. — Не злись, Укджини. Так правда будет лучше для всех. — Для кого для всех? — вырвавшись, Укджин едва не сорвался на крик. — Для фанов? Для группы? Для меня? — Для тебя в первую очередь — Да какого хрена ты за меня решаешь?! — Ты младше. Ты плохо держишь себя в руках. Даже сейчас ты кричишь и не думаешь, что кто-то может это услышать. Застонав от бессильной ярости, Укджин попытался отвернуться, чтобы уйти, но оказался перехвачен. Джисон снова прижал его к себе, обхватил ладонями лицо — и поцеловал. Один раз, второй. Последний. — Лучше я разобью тебе сердце, чем угроблю жизнь. Сбросив его руки, Укджин всмотрелся в лицо Джисона и недоверчиво покачал головой. — Да что ты несёшь? А впрочем… — он отошёл на два шага назад и нарочито равнодушно пожал плечами. — Впрочем, проваливай уже. Кем там твоя мать хотела, чтобы ты стал?.. Сейчас самое время начать, может, даже в универ поступишь. Удачи. Укджин отвернулся и направился прочь. Никто не ушел. Они все были здесь: Кюбин облокотился на стену прямо рядом с полупрозрачной дверью в зал, будто охраняя ее от чужих взглядов, рядом с ним на корточках примостился Тэёб. Чуть поодаль Джунхён обнимал Сонхо и шмыгающего носом Ёнсу. Когда дверь открылась, все они подняли головы и под их взглядами Укджин едва заметно успокаивающе кивнул. Он отошел в сторону, пропуская идущего за ним Джисона, но даже не посмотрел вслед, когда тот уходил, сосредоточившись на потолке. Дождавшись пока стихнет звук шагов, Кюбин подошел к Укджину и положил ладонь ему на плечо. За ним подтянулись остальные. Они встали кругом, обняв друг друга за плечи и опустив головы, будто готовились к выходу на сцену. — До вечерней репетиции еще полдня. Нужно поправить хореографию, — ровно произнес Укджин. — Я подумаю, что можно сделать, — кивнул Сонхо. — Можем отработать хоть сейчас. — Отлично, в четвертый зал? — В пятый, четвертый занят. И там места побольше, — ответил Кюбин. В едином порыве круг сомкнулся теснее и стало будто бы чуточку легче. Они раз за разом прогоняли хореографию, меняясь местами, пробуя новые комбинации. Сонхо останавливал танец в самые неожиданные моменты, отходил в сторону и придирчиво рассматривал тех, кого хотел поставить на место Джисона. Все работали на редкость слаженно. Не было ни привычных жалоб на усталость, ни бесконечных шуток, превращавших репетицию в цирк шапито. И даже Укджин раз за разом беспрекословно и точно выполнял свою партию. Каждый участник группы то и дело норовил бросить на него незаметный взгляд, но Укджин был разве что молчаливее обычного. В его абсолютно сухих глазах плескалась ярость, а движения казались едва ли не раскованнее, чем было нужно. — Я думаю, в «Либидо» оставим Чунджи, — вытерев лоб, наконец, вынес вердикт Сонхо. — Укджини, тебе как? — Нормально, мне нравится. У этого хёна есть за что подержаться. На лицах появились первые улыбки, кое-кто даже сдержанно рассмеялся. Атмосфера сразу стала полегче. Прошли еще несколько раз. Уже сейчас выходило сносно, так что фаны не должны были бы сильно разозлиться. По крайней мере, все на это надеялись. Правда, привыкнуть к тому, что в группе теперь всего шестеро будет непросто… всем. — Ну что, погнали обедать? — Когда подошло время перерыва, Тэёб легко пихнул Кюбина в бок, а тот показушно охнул и широким жестом указал на дверь. — Онливаноф, вперёд! Кто последний, тот будет убирать со стола! Угроза подействовала незамедлительно, и участники группы понеслись на выход. Кроме одного. — Идите, я еще немного потренируюсь, — бросил Укджин и повернулся к зеркалу. Кюбин понимающе кивнул, Тэёб помахал рукой и, когда все вышли, плотно прикрыл дверь. — Может, лучше не оставлять его одного? — осторожно спросил Ёнсу, остановившись на полпути и оглядываясь на зал. — Нет, — покачал головой Джунхён, потянув его за собой. — Не переживай, наш макнэ очень сильный. Он справится, — добавил Сонхо. Из-за закрытой двери зазвучала музыка. Но как бы она не старалась, перекрыть громких отчаянных рыданий ей было не под силу.