Неоправданные риски

Ви чувствует себя дерьмово. Вернее, чувствует себя полным дерьмом. Предложение Джеки оторваться в клубе и найти ему кого-нибудь на ночь уже не кажется такой привлекательной. Особенно после нескольких шотов. Особенно, когда наёмник вспоминает, что на завтра на утро у него запланирован осмотр в клинике Виктора Вектора. Они ж с Джеки собрались вступить в Высшую лигу, значит и импланты должны работать на высшем уровне. Кироши полностью прижилось, и по-хорошему, ему стоило бы еще пару дней не пить ничего крепче воды из автомата перед домом, но… Джеки захотелось оттянуться перед делом, а Ви не смог устоять перед обаянием друга. Да и самому Ви тоже хотелось немного расслабиться, только вот совесть очнулась совсем невовремя. Красивый брюнет с имплантированной гортанью и линиями хрома по предплечьям уже минут десять как пытается уломать Ви оставить барную стойку и составить ему компанию в вип комнате. И Ви согласился бы еще месяц назад на вот такое вот спонтанное мероприятие, но сейчас… Отказываться не хочется — парень, гибкий в его руках, правда хорош. Да и дело вовсе не в нем. А в том, что Ви влип, вмазался по самую маковку в человека, которому интересен скорее как друг или как самый проблемный наёмник, которого вечно нужно доставать из полной задницы. Каковы вообще его шансы на взаимность, кто в здравом уме пойдет на риск — мутить с наёмником, когда в любой день в твой дом могут вломиться бандиты или копы, стребовать денег, угрожать, убить… Ви тяжело выдыхает и опрокидывает в себя еще стопку. Для храбрости. Потому что отказ парню с имплантами в руках, липнувшему к нему весь вечер, может оказаться фатальным. На самом деле, так и выходит. Скула болит, но зубы на месте. Парень добивает его ударом в ребра и заваливает на асфальт у мусорных баков — где ему самое место. Ви даже не бьет в ответ — заслужил. В какой момент они оказались на улице — наемник не вспомнит, слишком всё смешалось после принятых на грудь шотов. Координация там же, где и дикция — в полной жопе. Продираясь мимо системных сообщений о полученных травмах, Ви пытается дозвониться до Джеки, но тщетно — и просто скидывает ему смс, чтобы не искал, как протрезвеет. Если Ви еще хоть как-то следил поначалу за количеством выпитого, то вот Джеки с порога пошёл вразнос. Так что соскребать себя с асфальта и добираться до дома ему приходится самому. Ви с тоской вспоминает — облокачиваясь о кирпичную стену у какого-то ларька — как в свои двадцать мог хоть жареные гвозди жрать, заливать всё это сверху абсентом и совершенно не париться о последствиях. Сейчас же, его уже догоняет похмелье — или парень из бара по дороге до черного входа успел приложить его о стенку — в принципе и такой исход вполне возможен. Но тем не менее, Ви начинает трезветь, а это значит, что совесть навалится на него с новыми силами. Совесть с голосом Виктора, который завтра, вернее, уже сегодня — на часах три утра — будет отчитывать его за несоблюдение рекомендаций после операции. «Не пей высокоградусные коктейли, не ввязывайся в драки и избегай ударов по лицу» — все это Ви проебал за один вечер ровно перед приемом. Но, в общем и целом, как бы совесть не завывала глубоко в душе, Ви согласен просто слушать голос Виктора, если риппер будет говорить, да даже не обязательно с ним. Продавец ларька — на полках лежат разномастные бензиновые зажигалки — окликает Ви как раз вовремя, он почти дошел до той части своих рассуждений, которую ненавидит больше всего. Бессилие. Ви слепо смотрит на витрину, опирается плечом о стену, шатаясь в поиске опоры — таких как он, обрыганов и наркош, тут должно по сотне в день без дела шататься и залипать на гравировку на массивных зажигалках старого типа. На счету достаточно денег, чтобы купить одну безделушку, но не достаточно, чтобы решиться купить что-то действительно нужное. Наверное, если он вкатится к Виктору с чем-то, дороже билетов на субботний матч по боксу — его вежливо развернут за плечи еще у входа. Ви взвешивает в ладони зажигалку со спящим драконом и просит упаковать в коробку, чтобы уж точно не покоцать. Он сгребает коробку в поясную сумку и оставляет парню немного чаевых в качестве извинений за неудобства. Ви не уверен, зачем делает это, зачем пытается снова и снова проверять границы дружбы. Ну или терпение Вика, когда он наконец всё поймет, пошлет его нахер и захлопнет перед его носом дверь… Нет. Виктор же блять святой, он никогда бы так не поступил. Устроил бы лекцию на тему «мы не можем быть вместе», вежливо спровадил бы до Мисти, убедился, что Ви не собирается прыгать насмерть с ближайшего моста. Ви останавливается посреди тротуара и тянется к сигаретам. Конечно, лучшая добавка к вечеру самокопания. Не то чтобы у него были суицидальные наклонности, но одна только его работа наёмником с лихвой перекрывает все гештальты. Однажды Виктор пошутил, что Ви, возможно, специально ловит пули, чтобы потом оказаться в его рипперском кресле. А Ви, недолго, да и вообще не думая, и под действием обезболивающих ответил, что готов поймать хоть все пули мира, если только потом его будет латать такой же горячий врач. Вик только посмеялся над его словами, и больше они эту тему не поднимали, а Ви был более осторожен с тем, что говорит. И с тем, что делает. Чем меньше он притягивал к себе внимания шутками или историями, тем больше у него было возможности разглядывать Вика, пока тот не видит. Ви действительно надеялся, что делает это как профессионал — несмотря на темные очки, у Виктора всё же не было глаз на затылке, и хоть со спины наёмник мог на него смотреть, залипая на широкую спину и перекатывающиеся под рубашкой мышцы. Черт. Ви делает последнюю затяжку и кидает бычок под ноги. Мысли скачут, как один его знакомый по крышам. И соскакивают именно туда, куда Ви хочет меньше всего. Ему правда нравится Виктор, но потерять его как друга он не хочет, потому и не рискует. Один неверный шаг между домами, один неверный выстрел, одно неверно сказанное слово — как мало надо, чтобы умереть. Морально или физически — не важно. А в Высшей лиге рисков будет в сто крат больше. Вику оно не надо было, он же не так просто ушёл из неё. И Ви с каждым днём всё больше и дольше взвешивает, а надо ли оно ему. Вечно оставаться на окраине жизни, получать мелкие заказы и умереть безызвестным или взять от жизни всё, пожать руку легендам, быть звездой и сиять на вершине шпиля небоскреба Арасаки. Правда недолго. Долгая безынтересная жизнь или яркая, но пиздец короткая. Виктор приводил в пример Джонни Сильверхенда, Амелию Бладборн и еще несколько имён ярких звезд, оставивших свой след в истории. Один сторчался и устроил теракт в Арасака-тауэр, вторая была легендой нетраннерства, но не рассчитала сил и ей поджарили мозги конкуренты. Где слава, там и деньги, а где деньги, там и большие риски. Ви знает себя, знает своё пристрастие к адреналину, но даже так он все равно сомневается. А когда начинаешь сомневаться, лучше бросать заказ, пока не стало слишком поздно. Поднять пару человек с низов до вершин — ничего не стоит, только вот действительно хорошо закончивших людей можно пересчитать по пальцам одной руки. И Ви знает лично только Виктора. Спорт, бокс — что бы это увлечение ни прикрывало собой, на Викторе оно оставило свои шрамы. Ви иногда замечает их, в самой глубине чужих глаз, когда Виктор снимает очки и смотрит открыто и прямо, втолковывая в его дырявую голову что-то о безопасности. Возможно, все его лекции наконец возымели эффект, если Ви раз в жизни задумался — а стоит ли оно того. Ключ-карта к апартаментам проскальзывает в руке, лифт мерно гудит, поднимая Ви на нужный этаж. В голове только Джеки, совершенно счастливый и воодушевленный, хлопающий его по плечу со всей звериной силой: «Такой шанс даётся раз в жизни, chumba». Ви не уверен, что сможет даже сейчас написать Джеки, что он хочет соскочить. Но, позже они могут взвесить все за и против, и Мисти точно будет против. Одно дело он сам, никому не нужный наёмник, едва ли с кем-то хорошо знакомый, другое — Джеки. У него есть любящая семья и чудесная девушка — и никто из них не будет требовать у него прыгнуть выше головы, скорее наоборот. Ви благодарен Мисти за то, что она заземляет Джеки, насколько может и, вероятно, в этот раз им придется постараться, чтобы переубедить Джеки. Дело и правда мутное, если копнуть поглубже, а биография у фиксера, Декстера ДеШона, еще мутнее. Ви закрывает за собой дверь апартаментов и тяжело приваливается к ней. С души словно камень падает. Он и не замечал, как сильно был напряжен в последние несколько дней. На горизонте все еще маячит вероятная ссора с Джеки, но Ви не собирается ввязываться во всё это дерьмо с Высшей лигой. Она ломает людей, а он и так сломан весь от и до последней косточки и каждого разорванного нерва, чтобы сейчас ввязываться во что-то столь грандиозное. Он считает, что верно оценивает свои силы — по крайней мере сейчас, когда нестерпимо хочется ссать, а в голову уже бьётся мигрень после попойки в баре. А еще сейчас ему стоит умыться, выпить таблетку и лечь спать, если утром он действительно собирается заглянуть к Виктору. А он собирается, равно как и сообщить, наверное, хорошую новость. В любом случае, об этом он подумает через часа четыре спокойного сна, если ему повезет не напороться на кошмары.