BLACK OPIUM

Стук. Стук. Стук. Один бесконечный стук вперемежку с глухим матом. Антон жмурится в такт стуку, который отдается где-то на подкорке мозга. Удар. Жесткий, громкий, с ноги, от которого дверь чуть не сходит с петель. Антон открывает глаза и силится собрать расплывающуюся картину перед собой. Плитка. Плитка под ним и перед ним. Глухой мат. Стук. Антон сгибает и разгибает кисти, одна из которой глухо шкребется по двери. Глухой мат. Стук прекращается. Антон переворачивается на холодный пол и жмурится от лампы, которая светит ему прямо в глаз. Он никогда не был на операционном столе, но сейчас уверен, что лежит именно там. Его сшили по кусочкам, перебрав все органы, и вот сейчас он отходит от наркоза, тело потихоньку приходит в себя, ощущая всю боль проделанной операции. Он опирается на руки и поднимает себя в сидячее положение. Это была не лучшая идея. Кровь резко хлынула в мозг, разрывая его пульсирующими ударами. Антон цепляется за раковину и тащит себя вверх, еле удерживаясь за нее. Отражение. Лучше бы он его не видел. Серая кожа, красные глаза, опухшая губа, мешки, слипшиеся волосы. Он за один вечер постарел лет на десять. Ужасное зрелище. Антон смотрит на душевую кабинку, делает нерешительные шаги в ее сторону, запинается о бортик, падает руками вниз и переваливается, умещая свое долговязое тело в маленькой ванночке. Дрожащая рука срывает душ и включает холодную воду. Вода мигом поглощает его волосы, футболку, трико. По телу раздается мелкая дрожь, боль в голове утихает, туман перед глазами рассеивается. Антон откидывается на стенку и жадно хватает ртом ледяные капли. Он плохо помнит, что произошло накануне. Алюминиевые кружки. Соленые огурцы. Ночник. Макс пытался показать троянского коня. Поцелуй. Провал. Он орет на Арса. Провал. Он обнимает белого друга. Провал. Маты за дверью становятся более четкими. Антон их даже может разобрать. — Вот только выйди оттуда, я тебя убью! Макс наносит последний удар, а после тишина. Тело Антона трясет настолько, что душ в руке мечется от стенки к стенке, хаотично хлеща холодными струями. Хватит. Антон выключает воду, опирается руками в стенки, поднимается, но руки предательски проскальзывают, и он шлепается обратно. Тактика оказалась проигрышной. Антон перекидывает руки через бортик и тем же способом, которым он сюда залез, выползает обратно. Макс дрожащими руками наливает чай в две большие кружки. Его лицо выглядело изрядно помятым, то ли от алкоголя, то ли от бессонной ночи с девушкой. Позади раздается глухое падение, он разворачивается — промокший Антон лежит на кровати. Макс молча подходит к нему и ставит кружку чая на стол. Антон привстает, берет кружку, подносит к себе, отчего горячий напиток проливается на ноги, но он этого не замечает. А точнее ему на это пофиг. Ребята молча пьют чай, втыкая в пол. Антон снова встает и уходит в ванную комнату. Удивительно, если настолько часто пить, то щетка во рту двигается автоматически, от тремора рук, Oral-B со своими электрическими щетками сосите, первак вас переиграл и уничтожил. Антон возвращается в комнату и падает на колени перед тумбочкой, на удивление быстро вытягивая вскрытую упаковку разноцветных масочек для лица с разными зверушками. Когда-то во время очередной бессонной ночи при подготовке к кубку, напарница по танцам присобачила такую Антону на лицо, чтобы хоть как-то скрыть их изможденный вид, а оставшиеся оставила у него, со словами: «Настанет день и ты вспомнишь о них!» Такой день, и правда, настал. Антон достает две маски и катит одну Максу по полу. — Думаешь маска со слизью из жопы улитки чем-то поможет? Антон отрицательно качает головой, но усердно расправляет маску, присобачивает себе на лицо и откидывается на спинку кровати. Макс делает все тоже самое. Вот в комнате уже живут не Максим Анатольевич и Антон Андреевич, а панда с лисой. — Где Арс? — Я его вывел. — Спасибо. Первая пара. Была ли хоть капля здравого смысла в воскресной попойке? Нет. Жалеют ли об этом три мертвых тела на паре по психологии? Да. Антон лежал под самой последней партой и думал лишь о том, что препод поймет, простит и не осудит. Макс сидел рядом и втыкал в одну точку, пытаясь принять тот факт, что вечером у него еще тренировка. Арс сидел на ярус ниже в идеальной закрытой позе, откинувшись на парту ребят и спал, казалось, его вообще не волновал тот факт, что идет пара. Серега яро вел конспект, отчитывая Макса, что его не позвали на такую грандиозную пьянку. Мозг Антона раз за разом пытался собрать разорванные кусочки вечера и сшить их в одну картину, но в итоге все сливалось в один бесконечный бред, от которого парнишка постоянно просыпался, дергался и фыркал. «Действие. Эта игра тебя любит! Повторите! Все что угодно. Ты не умеешь пить. Уже не смешно. Ты хочешь просто быть моим однокомандником? Хочу сигарету. И поэтому ты уехал к Вите? Хочу вина. Твист для тебя не просто друг! Ты слишком пьян. Да пошел ты! Я хочу, чтобы ты был только моим. Извини.» Антон улавливает стремительно проносящийся мимо кусочек воспоминания, в котором он орет на Арса, мигом просыпается, подскакивает и с грохотом ударяется головой об парту над ним. Раздается шипение. Все трое вмиг просыпаются. Преподаватель обводит Макса подозрительным взглядом, на что тот разводит руками и невинно улыбается. — Что у вас там происходит? — Разворачивается Серега. — Что-то вроде самонаказания. — Смотрит Макс на потирающего голову Антона. — Последняя парта. Хорошо отдохнули вчера, дак ведите себя прилично! Тут знаете ли не вы одни страдаете! — Доносится ворчание препода. И правда, всегда бодрый и жизнерадостный препод, сегодня был больше похож на живого зомби, который монотонно зачитывал какую-то информацию со слайда презентации. День обещает быть длинным. Макс устало плетется по двору общежития, его голова забита информацией о предстоящих грандиозных соревнованиях, которые начнутся сразу после нового года. Что-то легонько касается его лица, еще и еще. Что-то холодное, но вместе с тем такое чудесное. Он запрокидывает голову и смотрит вверх. Снег. Первый зимний снег. Осень официально закончилась, впереди долгая, волшебная зима. Снежинки игриво падают на его лицо, оставляя после себя маленькие капельки. Макс улыбается своей детской улыбкой и высовывает язык. — Горло не застуди. — Едкое замечание в миг стирает столь волшебный момент. Макс опускает голову и видит рядом с собой Пашу. — Не застужу. Ребята синхронно делают шаг вперед и вместе идут к общежитию. — А как давно ваша комната превратилась в ночлежку? Макс поднимает удивленный взгляд, искренне удивляясь наглому тону, с которым с ним ведут диалог. Такое ощущение, что Макс провинившаяся студентка на сессии. — Если тебе есть, что сказать, то говори прямо. Любезничать с тобой у меня нет ни малейшего желания. — Как давно с вами живет Арсений? — Мне кажется или тебя это ебать не должно? Паша останавливается. — Я председатель, нарушения порядка, думаю да, ебать меня должно. — Хреновый из тебя председатель, раз допускаешь нарушения порядка. Макс заходит в общежитие и хочет быстро пройти через турникет, но его пропуск заблокирован. — Не такой уж и хреновый. — Усмехается Паша и свободно проходит. Макс поднимает удивленный взгляд на охранника. — Комендант заблокировал вам пропуск, пройдите к нему. Макс провожает Пашу возмущенным взглядом и идет в комендантскую. В холодном небольшом кабинете сидит комендант и усиленно заносит в компьютер всех отработчиков. Раздается стук. — Можно? — Да, проходите. Макс осторожно заходит, присаживается на стул рядом и терпеливо ждет, пока коменд закрасит окошки в гугл таблице. — Дак, что вы хотели? — Мой пропуск заблокирован. — Общежитие оплатили вовремя? — Да. Вот чек. Макс выставляет вперед телефон, коменд отрывается от компьютера, смотрит на чек, поднимает взгляд на Макса и расплывается в улыбке. — Максим, а я вас тут с утра жду. — В отличии от некоторых у меня учеба. — Ваша комната тактом не отличается. — Дак что с пропуском? — Расскажите мне, пожалуйста, кто с вами жил на выходных. — Я на выходных был на соревнованиях в Перми. — Да, но приехали вчера вечером, и кого вы обнаружили в комнате. — Умирающего от температуры соседа. — И все? — А кого-то еще? Чего вы от меня хотите услышать? — Кого вы провели в общежитие. — Так. Четких доказательств у вас нет. А если председатель, что-то видел, то разговаривайте с ним, а не со мной. — Хорошо, только напишите объяснительную. Что. Во сколько. И когда, вы делали по приезде в общежитие. Ваш сосед уже написал, сравню и проверю. Макс берет бумажку и начинает вписывать заранее согласованную с Антоном цепь событий. Неужели коменд и правда думал, что они попадутся на такую детскую проверку. — Готово. Коменд кладет перед собой два листа и бегает глазами с одного на другой. — Как под копирку. Удивительно. — Ничего удивительного. Можно мне уже разблокировать пропуск, и я пойду. — Хорошо. Коменд что-то тыкает в компьютере и убирает объяснительные в стол. — Максим, я же знаю, что вы проводили человека. Устав придуман не просто так. Не нарушайте его. Если мы вас поймаем, то вас могут выселить. — Хорошо, я вас услышал. Макс подходит к комнате и удивленно замирает. Рядом стоят стулья, тумбочки, обувь, коробки и сумки. Он заглядывает вовнутрь и устало падает на стул. В коридор выходит Антон и хватает обувь, чтобы занести обратно. — Мы что, переезжаем? Антон вздрагивает и выходит из своих мыслей. — Ты меня напугал. Первак начинает заносить все обратно, Макс берет стул, заходит в комнату и удивленно осматривает ее — такой чистой она еще никогда не была. — Кто ты и что ты сделал с моим другом? Антон ставит на стол ноут, методички, тетради и пару листов А4. — Меня все заебало! С сегодняшнего дня я изменю свою жизнь! Макс устало переодевается. — Это эффект от похмелья, не переживай, скоро пройдет. — Нет! Я серьезно! Скоро новый год и я хочу разобраться со всем прежде, чем он наступит! — О, Господи, за что, каждый год одно и тоже! Почему ты не можешь просто украсить комнату, посмотреть Гринча и на этом успокоиться. — Неееет, это слишком просто. — Для начала разберись с Пашей. А то встречи с комендантами мне не особо вкатывают. — Не переживай, я уже внес его в свой план. Антон поднимает разноцветный лист А4 с пунктами. — А почему Арс на последнем месте? Антон в замешательстве отводит взгляд в окно. — Ого! Там снег! Ты видел! — Слишком палевно переводит он тему. — Да. Дак почему? — Я еще не решил, как с ним разберусь. — Звучит угрожающе. Вы с ним хоть переспали? Антон краснеет и отрицательно качает головой. — Мда, поспать вместе у вас ума хватило, а переспать нет. — Мы всегда вместе спим... — Обреченно выдыхает Антон. — В какой-то момент это стало данностью. — В мире нет более тормознутых людей чем вы, хотя нет, не так, чем ты. — Отстань. Я со всем разберусь. Макс усмехается и ставит чайник. Месяц до нового года. Месяц зачетов, контрольных, долгов и грядущей сессии. Месяц, когда каждый пытается разобраться со всем пиздецом в своей жизни, чтобы не тащить его в новый год. Месяц исполнения желаний, предвкушения чего-то нового и прощания со старым. Антон сидел на подоконнике в пустой учебке и ждал. Он был готов сделать первый решающий шаг на пути к новому году. Об этом свидетельствовало все, даже его внешний вид. Черные полуоблегающие брюки, белая, тщательно отглаженная рубашка, туго завязанный галстук и даже черные лаковые туфли. Он чувствовал себя в этот момент настоящей сукой. Ему не хватало только бокала вина и тонкой сигареты. Он находился не в себе, от милого доброго податливого мальчика не осталось и следа. Он был строг, холоден и надменен, кое-где в нем даже проглядывались черты Арса. С кем поведешься, как говорится. Он сверлил взглядом входную дверь и ждал, когда человек придет проверять все ли тут в порядке, перед тем как закрыть ее на ночь. Антон сидел уже не первый час, буквально превращаясь в статую, но он чувствовал себя хищником, который мог просидеть хоть всю ночь, ради своей жертвы. И вот, дверь открывается, в комнату заходит Паша, обводит ее пристальным взглядом и удивленно останавливается на Антоне. Он знал, что им давно уже пора поговорить, но то что Антон станет инициатором, ему и в голову прийти не могло. — Привет. — Строго произносит младший. Аура холода и негодования за эти часы успела поглотить каждый кусочек в комнате, Паша это сразу почувствовал, но подумал, что кто-то из студентов опять забыл закрыть окно. — Привет, Антон. Он отчетливо помнит тот вечер. Ему было стыдно за свое поведение, но при этом он был крайне возмущен появлением Арса. — Ты натравил комендантов на мою комнату? — Ты знаешь правила, гостей водить нельзя. — Меня могли выселить, но ты все-таки сделал это. — Я бы не дал тебя выселить. — То есть, это была демонстрация силы? Паша тонкий психолог, не зря же он отдал столько денег за курсы, и сейчас он понимал, что рычать нет смысла, иначе это все сведется к скандалу. Нужно быть холодным и беспристрастным. — Это было предупреждение. — Предупреждение усвоено. Паша садится на парту в метре от Антона. — Дак что делал в твоей комнате Арс? — Помогал справиться с пьяным, попутавшим все нормы приличия, парнем. — Я понял. Мне, и правда, не стоило себя так вести, я, и правда, был слишком пьян. — Не стоило. — Дак, что делал в твой комнате Арс? — Ну ты уже наверное решил в своей голове, что, как и в каких позах мы делали? — Не без этого. Но я хочу услышать от тебя. — Что? Оправданий и извинений? — Нет. Ответ на мой вопрос. Что он там делал? — Постепенно в беспристрастном голосе стали ощутимо проглатываться нотки агрессии и недовольства. — Он пришел ко мне в гости. — Зачем? — А зачем друзья ходят друг к другу в гости? — Дак, значит вы уже друзья? — Да. Тебе это не нравится? — Нет. Мне это не нравится. — А Макс тебе тоже не нравится. — Не нравится. — Почему же? — Потому что и тот, и другой настраивают тебя против меня. — А не твои вечные собрания, походы в бар, мероприятия и дружки, с которыми ты меня не знакомишь и держишь постоянно в стороне? — Я не считаю нужным объединять компании. У меня есть друзья, у меня есть свои увлечения и у меня есть ты. — Именно в таком порядке. О нет, Антон ведет себя не как сука, а как конченая стервозная дамочка, и ему это безумно нравилось. — Антон! Чего ты от меня хочешь? Я не тот парень который будет сидеть рядом с тобой двадцать четыре на семь. Ты часть моей жизни, но не ее доминанта. — Приятный бонус? Одна из возможностей приятного времяпровождения? — Да. Нет. Ты все сводишь к абсурду. Ты мне нравишься, и я хочу быть с тобой, но ты должен понять, что и у меня есть право на личную жизнь, увлечения и друзей. — У меня тоже. Но почему-то ты мне можешь диктовать свое возмущение, а я тебе нет. — Я знаю грани дозволенного! — Рычит Паша. — А я значит не знаю? — Видимо нет. Раз позволяешь себе оставлять на ночь всяких придурков! Или что, в Москве времени не хватило, вы решили тут продолжить? Ты ведь меня после этого стал игнорировать! — Паша вскакивает на ноги, чтобы быть на уровень выше Антона. — Придурок тут только ты, раз даже не додумался поговорить со мной, а сразу натравил на меня комендов. — Чем вы тогда занимались? Смотрели фильм или же мило беседовали? — Ничем, он просто у меня переночевал, так сложились обстоятельства. — Охотно верю. Слишком уж у вас всегда обстоятельства удачно складываются! — Ты мне не доверяешь? — Я не доверяю ему! — То есть ты считаешь, что меня как марионетку можно гнуть в разных позах, я и слова не скажу! — Бровь Антона презренно ползет вверх. Паша на секунду замолкает, пытаясь сдержать себя в руках, но уже слишком поздно. — А разве это не так? — Ухмыляется он. Антон был готов к любому развитию событий, но такую пощёчину он терпеть не намерен. Он наконец-то опускает затекшие ноги, встает и медленно уходит. — Нам не о чем больше разговаривать. Паша хватает Антона за руку и в миг валит на парту. — Дак в чем я не прав? Я его слишком хорошо знаю, такого ублюдка не смутит ничего! Впрочем, как и тебя! Антон парализован и напуган, он никогда не видел Пашу таким, конечно он замечал, что в некоторые периоды ему сносит крышу, но чтобы настолько, он даже и представить не мог. А ведь Арс был прав. Он сразу раскусил, что натянутая маска позитивного, заботливого весельчака, скрывает под собой злобных демонов, которым только дай повод выйти. Антон упирается ногой в торс нависшего Паши, но то лишь сдергивает ее, размещаясь между его ногами. Он резко разрывает ремень и расстёгивает брюки. — Стой! Отвали от меня! — Так надо было в Москве говорить! Паша хватает Антона за рубашку и припечатывает его к столу, отчего младший ударяется головой об парту, и перед его глазами появляются темные круги. Он чувствует, как холодные руки скользят по его телу и больно давят в районе ребер. Антон скулит и ежится. — Больно! Паша разворачивает его на живот и стягивает брюки. Обида, слезы, ярость, боль, страх, в этот момент смешалось все в его голове. Он ждал, он ждал момента. У Антона тоже были демоны, только им нужен был более весомый повод, чтобы проснуться. И поверьте не буди лихо, пока оно тихо. Паша наклоняется к Антону, оттягивая резинку боксеров. — Я конечно не Арс, но тебе понравится. — Усмехается тот. Антон чувствует его дыхания рядом со своим ухом. — Тебе нет. Антон хватает его за волосы и со всей силой впечатывает в парту лицом. Паша резко отстраняется, хватаясь за нос, из которого медленно вытекали струйки крови. Парнишка поднимается, натягивает на себя брюки и разворачивается на оторопевшего Пашу. Видимо, и правда, некоторых людей нужно иногда бить, чтобы у них на место мозги вставали. Антон заправляется, поправляет растрепанные волосы и медленно выходит из класса. — Прощай. — Антон Андреевич, вы меня пугаете, еще только начало месяца, а вы уже с расчётной. — В шоке рассматривает пачку распечатанных листов в своей руке препод по математике. — Вы заболели? — Я просто хочу уехать домой на Новый год и не париться с долгами. — Правильная тактика, хорошо, тогда вот вам следующая. — Спасибо. Антон выходит из кабинета. — Вот он прилежный ученик номер один! — С долей иронии хлопает его по спине Макс. — Ты бы тоже не затягивал. — Вы только посмотрите, он меня еще и отчитывает. — Смеется друг. — Ты в общагу? — Нет, у меня еще одно дело. — Тебя подождать? Первак радостно кивает, и они уходят в сторону лифта. Антон осторожно стучит в дверь и заходит вовнутрь. — Федор Михайлович, можно?