BLACK OPIUM

— Пиздец… И он сейчас поехал забирать Арса из рук своего поехавшего отца? Антон обреченно кивает. — Пиздец… — Не переживай, надеюсь, Твист знает, что делает. — Наигранно бодро отвечает Антон. — О, если Твист едет в Москву, то тут стоит переживать за Москву, а не за него. — Натягивает улыбку Паша, пытаясь скрыть свое беспокойство. Ребята сидят и штурмуют ноут Твиста, где найти хоть что-то огромная задача со звездочкой, нет с тремя звездочками. Анархия, полнейшая анархия, так и хочется разложить и систематизировать все красиво по папочкам, но если Паша это сделает, то потом его тело аккуратно систематизируют по черным пакетикам. — Готово! — Паша достает из ноутбука флешку и гордо поднимает вверх. — Пойдем, вернем твое место в общаге! Антон на автомате кивает, пытаясь уловить ускользающую нить воспоминаний, и убирает кружки из-под чая и кофе в раковину. Поймал! — Стоп, то есть, когда Твист сказал, что вы познакомились, когда он пришел просить тебя выселить меня из общаги, это была не шутка? — Разворачивается первак на куратора. — Ну, просить это слишком мягко сказано, скажем так, во время нашего первого знакомства он себя не сдерживал. — Пиздец… Пиздец, Паша! А как-то можно было мне об этом сказать немного заранее?! Куратор смеется и начинает собираться под многочисленные вопросы первака. Твист стоит в промозглом тамбуре, потому что право сидеть у него, скажем так, выдрали из рук, смотрит в окно, покрывшееся инеем, прижимает Мистера Енота Младшего и ведет жаркий диалог по телефону. — Как! Вы его нашли? Он выжил? Как вы вообще такое допустили?! — Ваня, я тоже сильно переживаю, мы делаем все возможное, не волнуйся он скоро найдется. Твист шумно выдыхает и прижимает больную голову к холодному окну. — Я еду, к утру буду у вас и, надеюсь, Арсений тоже. — Хорошо, на вокзале тебя встретят. — Спасибо. До свидания. Твист сбрасывает звонок и бьется головой об дверь, проклиная себя за то, что довел друга до такого отчаянного шага. «Антон, глупый мальчик, ну зачем, зачем ты за меня так переживаешь. Да и я не умнее, скорее даже наоборот.» Арс стоит возле огромного бизнес-центра и собирается с мыслями, ну раз он уже сюда пришел, то обратно только вперед ногами. Он заходит вовнутрь, где его тут же встречает турникет и охранник, который ждет, что молодой человек приложит пропуск. — Здравствуйте, можете пропустить? — Вы к кому? — К себе. Охранник осматривает высокого брюнета, заросшего небрежной щетиной, в черных кроссовках, джоггерах, толстовке и черной куртке. — Арсений Сергеевич Попов. — Поясняет он. — Арсений Сергеевич? — Удивленно переспрашивает охранник, не веря своим глазам, он знал Арсения, у них в базе была фотография этого красивого парня, но то, что он видел перед собой сейчас, лишь его блеклая китайская подделка. — Да, какие-то сомнения? — Нет, никаких. Мужчина быстро нажимает кнопку, турникеты загораются зеленым, Арсений проходит к охраннику уже с другой стороны и наклоняется ближе. — Сергей Павлович у себя? — Нет, он еще не приезжал. — Хорошо, спасибо. Арсений отходит, нажимает кнопку лифта, тот открывается, он заходит в толпу офисных клерков, наряженных в монохром в соответствии с дресс-кодом, на чьем фоне он выглядел, как доставщик пиццы. Двери лифта открываются, он выходит, проходит по длинному серому коридору, осматривая бесконечные кабинеты-аквариумы с работниками, которых поглотил компьютер, и морщится от липкого ощущения стерильности. Он заходит в просторную приемную, где сидели важные мужчины в костюмах с черными папками в руках, уже с месяц ожидая встречи с его отцом. Арсений равнодушно проходит мимо, открывает следующую дверь, которая ведет в еще одну приемную поменьше, где уже сидела секретарша, не так много людей, и ждали они тут всего пару недель. Секретарша обводит Арсения подозрительным взглядом и уже хочет что-то сказать, но парень равнодушно идет к следующей двери. — Стойте, туда нельзя, там совещание! — Подскакивает секретарша. — И кого с кем? — Подает хладный голос Арс. — Сергея Павловича, ожидайте своей очереди, иначе я вызову охрану. — Вызывайте. Секретарша опешила от такой наглости. Она тянет руку к телефону, но парень уже скрывается за дверью кабинета. — Я так и думал, ну, здравствуйте, Сергей Павлович. — Сеня? За столом, в кресле его отца, сидит Татьяна Владимировна, а напротив нее два человека в костюмах, которые судорожно пытаются выпросить ее подпись. — Извините, давайте позже продолжим. Мужчины кивают и выходят, оставляя мать с сыном один на один. — Это даже не лицемерие, это искусство! Прими мои овации. А я думал, в кого у меня такой актерский дар. — Усмехается брюнет. Татьяна Владимировна улыбается, откидывается в кресле и облегченно выдыхает, ей и самой порядком надоела уже эта маска. — Как я и предполагала, от меня ты унаследовал не только внешность, но и ум. Присаживайся, чай или кофе? — Кофе. Арсений скидывает куртку и проходит к панорамному окну, откуда открывается вид на где-то там стоящую вдали многоэтажку, с которой он показывал Антону Москву. Секретарша приносит две кружки кофе и виновато смотрит в сторону Арсения Сергеевича, но Татьяна Владимировна снисходительно улыбается и машет ей, та кивает и быстро уходит. Арсений берет кофе и садится на пол, всматриваясь в серую Москву за окном. — Сеня, не сиди на полу вон сколько стульев. — Обводит Татьяна Владимировна просторный кабинет рукой. — Ты тогда попыталась упечь меня в психушку, но как только я сбежал, Твист в Сургуте рассказал тебе про Антона, и ты решила воспользоваться им. Ты подложила его фотографии в мою машину. Твист сообщил тебе номер поезда, ты подослала Марию и забрала меня под свой чуткий контроль. Ты ведь всегда действовала со стороны доброго полицейского, чтобы когда я получил компанию, управлять ей уже не руками моего отца, а моими. — Арс делает глоток кофе и усмехается. — А когда ты поняла, что я уже готов, вступить в твою игру, ты убила дедушку, не так ли? Он же всегда дистанцировал вас от семейного бизнеса, только вот он боялся не отца, а тебя. Он видел людей насквозь и сразу разгадал твои планы. Нет, мой ум не в тебя, а в дедушку, от вас с отцом у меня только проблемы. Татьяна Владимировна по-доброму улыбается, скидывает каблуки и садится на пол напротив сына. — О нет, ты мой. Я всегда с восхищением наблюдала за твоим умением решать проблемы, я очень рада, что у меня получилось взрастить такую властную, сильную, непоколебимую личность. — Дак, чего же ты теперь от меня хочешь? — Хочу, чтобы наша компания стала семейной, ты взял над ней контроль и бросил свой кружок самодеятельности. — А я этого не хочу. — Поверь, с годами люди склонны делать правильный выбор. Ты еще молод и сумасброден, но так или иначе, все будет как я сказала. — Не будет, в этот раз уж точно. Ты не получишь ни меня, ни компанию, ни-че-го. — Спокойно отвечает Арс, не отводя взгляда от окна. Татьяна Владимировна хватается за голову и чувствует сильную усталость. Арсений отставляет кофе в сторону, подходит к маме, берет ее на руки и перекладывает на диван. — Извини, но в этот раз я взял твою кружку кофе. Татьяна Владимировна улыбается и поглаживает Арсения по плечу. — Мой мальчик. Он отходит и идет к двери. — Прощай, мама. Он открывает дверь и замирает - напротив него стоит Мария и держит в руках пистолет с сонными дротиками. — Здравствуйте, Арсений. Мария стреляет и попадает прямо в шею со стороны артерии. Арсений отшатывается назад, вытыкает дротик, смотрит на него, ноги подкашиваются, он закрывает глаза, увидев напоследок пару голубых глаз. — Как думаешь, у них там все хорошо? — Думаю, да, правда мне Твист не отвечает, хотя, он и до этого мне не особо отвечал. Поэтому, да, думаю, все нормально будет. — Ты сказочный оптимист. — Да ладно тебе, главное мы разобрались с твоими экзаменами, а сейчас пойдем, будешь помогать разбираться мне с моим балом. Антон и Паша уходят в направлении студсовета, сойдясь на мысли, что просто надо занять себя чем-то и подождать.

***

Арсений просыпается утром в знакомой квартире Москва-сити. У него все еще немеют все части тела, поэтому пошевелить даже пальцем для него невыполнимая задача. — Эй! Тут есть кто живой?! — Кричит он сдавленным голосом. Дверь комнаты открывается и заходит Мария с недовольным лицом и кружкой кофе. — Мария, глаз у тебя алмаз. — Слегка улыбается он. Его, конечно, вся эта ситуация, мягко скажем так, не устраивала, но к Марии он вроде как привык, и видеть сейчас ее куда лучше, чем тупых шестерок. Девушка молча проходит, ставит кружку на тумбочку, уходит и возвращается с шприцем и жгутом. — Мария, вот только не говори, что обиделась на меня. Девушка кидает на него гневный взгляд, садится рядом, небрежно берет его вялую руку и начинает ей бить его же. — Мария, перестань, хватит, ну все. — Жмурится он от ударов собственной же руки. Девушка вздергивает носиком, разгибает его руку, осматривает вену, кивает и откладывает жгут в сторону. — Мария, ну, извини, что решил разобраться в ситуации и спалил дом. Девушка разрывает упаковку шприца, протирает руку Арсения и вкалывает иголку. — Ну, больно ведь! Да, нежности тебе не занимать. — А мне дак не больно было? На ваших глазах дом не взрывался! Вы потом себя не искали под завалами! — Обиженно рычит она и достает иголку. — Ну, знаешь, и тебя не держат как узника Азкабана. Мария протирает место укола и залепляет пластырем. — Отдыхайте, Арсений Сергеевич. — Ну Марииииииия… Девушка закрывает дверь и уходит. — День прошел, тебе Твист писал что-нибудь? — Устало лежит Антон на барной стойке. — Чтобы я пошел нахуй. — Смеется Паша, готовя завтрак. — А так нет, он телефон выключил. — Зато Макс не выключил, мозг мне уже весь ложечкой съел и все никак остановиться не может. — Почему, в Москву ты не уехал, из общаги не выселяют, вроде все в пределах нормы. — Потому что я в Воронеж на Новый год не еду. — А что вдруг? — Билетов нет, а те что есть стоят как самолет, да и не хочу никуда ехать, дождусь Твиста или Арса, хоть кого-нибудь. — Главное, чтобы не свою смерть. — Мне кажется, что ее я дождусь раньше. Паша смеется и ставит на стол завтрак. — Ты даже ему чай налил. — Улыбается Антон, глядя как на стол к Мистеру Еноту Старшему падает кружка чая. — Сказали присматривать, присматриваю. Будем! — Паша поднимает кружку чая, чокается с енотом и Антоном, делает глоток и чувствует ничтожность своих навыков в заварке чая по сравнению с Твистом. Арс лежит на полу в фотографиях Антона, на которых он курит и тусит с Пашей. Он не знает, что будет дальше. Да, и, честно говоря, еще не может отойти от новости про Татьяну Владимировну. Может он поэтому и стал геем, ведь с детства чувствовал, что женщинам нельзя доверять. В своих раздумьях он отключается и медленно засыпает. В другой комнате раздается испуганный вскрик Марии, но Арсений его уже не слышит. Дверь тихонько приоткрывается, а следом к Арсу на грудь падает легкое холодное тело. — Как же они меня заебали! Как же я по тебе соскучился! Арс смыкает руки, прижимая к себе дохлое тело, и приходит в себя. — Твист? Парнишка, как котик, зарывается в грудь Арса и прижимает его сильнее. — Твист! Ты что тут делаешь? — Испуганно привстает брюнет и отрывает от себя парнишку, чтобы убедиться, что это и правда он. — В данный момент думаю немного поплакать, если ты не против. — Пожимает тот плечами. Арс садится и прижимает его к себе. Твист обнимает его руками и ногами как коала. — Никогда, никогда больше не оставляй меня с ними! Это было ужасно! Они монстры! — Стонет Твист ему на ухо и наносит пару легких ударов по спине. Арс втягивает такой родной запах и улыбается. — А я тебя убью. — Я знаю. Я готов. И поверь, Ад, куда я после попаду, покажется Раем, по сравнению с местом, где я находился последний месяц. Твист всхлипывает. Арс поглаживает его по спине, тот отлипает и берет себя в руки. — Так, отставить слезы, нам пора домой. — Отсюда не сбежать. — Обреченно вздыхает брюнет. — А мы не побежим, я вызвал сюда всех, кого только можно, начиная с пожарных, заканчивая ОМОНОМ под предлогом бомбы, пожара и наркоборделя, кто-то да заберет нас отсюда. — Я ставлю на ОМОН. — Улыбается Арс и протягивает руку. — Я на скорую. — Отвечает Твист. — Договорились. Твист прижимается обратно и смеется. — Да, смешно, самое время, чтобы поржать. — Ты колешься, ужас, твое лицо с этим закосом на мужскую брутальность выглядит ужасно. — Да и ты туда же! — Закатывает Арс глаза. — Правда плохо. — Я понял. — Просто кошмар. — Я понял. — Хуже ты еще не выглядел. Вот будто ободранная крыса сдохла на твоем... Арс тяжело выдыхает и шоркается бородой об лицо Твиста, с чего тот смеется и перекатывается на пол. Ему под руки попадает фотография Паши и Антона, которые держатся за руку, и он тут же вспыхивает гневом. — Это что за херня?! — Антон видимо не сильно по мне скучал в мое отсутствие. — Не успевает он договорить, как ему тут же по губам прилетает фотографией. — Не смей так говорить! Он чуть не подох, при том что я к этому даже усилий не прикладывал! Я конечно гуру сатрапа, но так издеваться над людьми даже для меня перебор! — Отчитывает его Твист. Арс хмурит брови, он даже и представить себе не мог ситуацию, в которой Твист бы заступился за Антона. — Я смотрю вы подружились. — Облегченно выдыхает брюнет, потому что был уверен, что они разорвут друг друга при первой же возможности. — Нет, но мы с ним спали. — Расплывается Твист в двусмысленной улыбке. — Ваня, когда я говорил, что убью тебя, я не врал, так что не ухудшай свое положение. Твист ползает по полу и собирает фотографии рыча от гнева. — Вот, мышь полевка! Приеду и ему пизда просто! — Думаю, давать пизды Антону все-таки моя привилегия. Твист смотрит на фотографии на Арса и усмехается. — Твоя мелкая пакость меня не интересует. — Вот что-то твое пребывание с каждой секундой меня радует все меньше. Тем более он старше тебя, так что единственная мелкая пакость тут ты. — Смеется Арс. — Ну уж ума побольше будет чем у него, да и чем у тебя тоже, надо же было додуматься ему письмо отправить! Ало! У нас двадцать первый век, на нем трекер стоял! Он как его пробил тут же и понесся хрен знает куда! Да, кому я рассказываю, человек дом спалил! Я, конечно, понимаю сгорел сарай гори и хата, но думать-то надо, а если бы тебя прихлопнуло, нервов с тобой не наберешься! Я три инфаркта словил пока сюда доехал! — Бубнит Твист себе под нос засовывая собранные фотографии в задний карман. — Какое письмо? — Любовное, как я понимаю. Я к вам пишу - чего же боле? Что я могу еще сказать… — Кривится Твист. — Стоп. — Загрузка в голове Арса идет медленно, но все же идет. — Мария… — Мда, совсем у тебя крышка в изгнании поехала… — Наклоняет голову на бок Твист, осматривая улыбающегося друга. — Ты даже не представляешь насколько. А за дом, извини, я помню, как мы его любили. Твист подползает к стене и опирается на нее, погружаясь в воспоминания. — Единственное прекрасное место в этом мире. Поля ромашек, речка, библиотека, ружья на шкуре медведя, хотел бы я его увидеть напоследок. — Прикрывает глаза Твист, выуживая яркие картинки детства. — Не хотел бы, там многое изменилось, кроме твоей комнаты, там будто время замерло. Я в ней и жил, рисунки твои, записки, еноты, засохшие ромашки, несмотря на весь пиздец вокруг, в ней было очень уютно как-то и спокойно. — Мысленно переносится Арс в ту самую комнату, которая так грела душу. — Да ты и в детстве в основном там и жил. — Улыбается парнишка. — Помню, как поначалу у меня сердце останавливалось, когда открою глаза, а ты сидишь в каком-нибудь темном углу. Вот все думают, что я альбинос, а у меня просто с тех времен еще волосы поседели. — А помнишь, как мы в библиотеке осенними вечерами сидели. И как ты один раз на себя книжную полку уронил, я тогда так испугался. Думаю, все, намертво прихлопнуло. А потом ты вылазишь, тянешь мне книгу и говоришь, вот эту почитай. — И ты читал мне, все читал, а я засыпал. — Господи, что с нами стало… — Откидывает голову на кровать Арс. — Жизнь. — Усмехается Твист. — Это точно. Ребята погружаются в молчание, вспоминая те беззаботные времена. — Арс, а можно просьбу, я понимаю, что в сложившихся обстоятельствах она прозвучит, мягко сказать, не к месту, но мне очень надо. Брюнет приподнимает голову и вопросительно всматривается в отчаявшиеся пепельные глаза. — Поцелуй меня. — Зачем? — Надо проверить кое-что важное для меня. Пожалуйста… — Шепчет парнишка, но его просьба остается без ответа. Комнату вновь окутывает тишина. Твист упирается в коленки, тихо раскусывая губы до крови. А чего он ожидал, что Арс согласится, поймет, увидит, что в нем, и правда, с каждым днем что-то умирает, а вместе с этим умирает и сам Твист? Поймет, что его друг хочет совершить преступление века? Что он хочет убить уже эту гребаную надежду, но без самого близкого человека не справится? — Хорошо, но на этом все. Абсолютно все. Ты меня понимаешь? — Наконец-то подает голос Арс. — Да. — Глухо отзывается парнишка. Арс кивает и вытягивает руки вперед. Твист переползает к нему, усаживаясь на бедра. — Ты еще что-то про меня говорил, сам-то до какого состояния себя довел… — Тяжело вздыхает брюнет, обхватывая истощенное лицо. — Опять ведь и не спал и не ел толком… — Он утирает пальцем кровавые губы и подступающие слезы с уголков глаз. Твист тихо всхлипывает и рвано выдыхает. Арс медленно притягивает его к себе за тонкие скулы и целует. Нежный, аккуратный, любящий поцелуй в знак благодарности за все то, что было в прошлом, в знак прощения, в знак свободного полета в будущее. Больно, да в эту секунду им обоим было больно. Это поцелуй с привкусом первого свидания у дедушки под кроватью, страшных ночей в комнате наказаний закрытого пансионата, летних ромашек на лугу в тайне от всех, пыльной библиотеки, украденного у взрослых шампанского на Новый год, доверия, любви, ненависти и дружбы. Это как печать на бутылочке, где хранился сок их юности. Сок, который больше они никогда не разопьют. Дверь резко открывается и в комнату врывается ОМОН. — Руки за голову, лицом в пол! Арса и Твиста раздергивают, скручивают и валят лицом друг напротив друга. — Ну как? — Чуда не произошло. И, кстати, ты выиграл, за нами прибыл ОМОН. — Рты закрыли! — Выводим! Твист и Арс издают смешки, за что им тут же прилетает под дых. — Антон, что-то я волнуюсь. — Паша, ты уже пятьсот раз перепроверил организацию бала, все будет хорошо. — А если колонка накроется, или микрофон, или рубка, или все набухаются и переблюются… — А если прилетят пришельцы и расстреляют нас слизью из лазеров так, что мы превратимся в желе, растечемся по полу, соберемся в одного желейного монстра и захватим весь мир. — Думаешь, я драматизирую? — Немного. — Вы определитесь сегодня уже или нет? Ребята стоят в гостях у Театрала, который забрал на дом почти все костюмы для стирки. — Да, давай вот эти два. — Показывает Паша на два костюма викторианского стиля. Театрал кивает и складывает костюмы в пакет. — Паша, дак ты подумал над моим предложением? — Игриво улыбается Театрал передавая пакеты. — Да, с театральной карьерой я завязал. — Жаль, но если все-таки надумаешь… — Напишу, позвоню, приду. — Арсений Сергеевич, ладно вас, меня-то зачем сюда притащили! Жмется Мария за спину Арса подальше от Твиста. — А что, вполне неплохой обезьянник. — Осматривает Твист решетчатую камеру. — Мария, ну а как же присматривать за мной и в горе и в радости, пока смерть не разлучит нас, вот исполняйте свои служебные обязанности в полной мере. — Да за что мне все это… — Пищит девушка. К камере подходит мужчина в форме и осматривает собравшуюся компанию. — Иван Робертович, Арсений Сергеевич, на выход. Ребята поднимаются и выходят из камеры. — А меня? — Подрывается Мария. — А вас, Мария, я попрошу остаться. — Улыбается Твист, отчего девушка тут же садится обратно. Ребята выходят на морозный воздух в одних толстовках, оглядываются и видят вдали человека, который подзывает их к себе. — А кто нас отсюда вытащил? — Инна Николаевна. — Святая женщина. — Ага, только ты к ней потом первый пойдешь, она тебе столько всего хочет сказать. — Усмехается Твист, отчего Арс нервно сглатывает. Ребята подходят к человеку, он быстро передает им ключи от машины и также быстро уходит. — Спасибо. — Произносит брюнет вслед, но его уже никто не слышал. Твист нажимает на сигнализацию, и неподалеку мигает Лада Веста. — Окси? — Окси. Ребята перебегают дорогу, запрыгивают в машину и стартуют. — О, наши вещи! Круто! А то я пиздец как замерз. — Оборачивается Арс на заднее сиденье, натягивает на себя куртку и замирает, оглядывая куртку Твиста, рядом с которой лежит Мистер Енот Младший. — Куртку надо? Твист отрицательно качает головой, но Арс все равно тянется, только не за ней, а за енотом. — Прикольный, где взял? — На Новый год подарили. — Кто? — Удивленно осматривает Арс друга. — Ночной кошмар. Твист все еще ощущает участие Паши в нарушении целостности своей задницы, отчего тут же вспоминает про ненавистные фотографии. Он достает их из заднего кармана и передает Арсу. — Засунь вовнутрь, не хочу терять. — Зачем тебе фотографии Антона? — Ножи метать буду, а то в него уже неинтересно. — Ты метал в него ножи… — Устало выдыхает брюнет. — Ты сам его мне оставил. Развлекались, как могли. — Бедный мой мальчик. — Ало, это я тут бедный мальчик! Я! Это они мне весь мозг вынесли! Ни одной ночи спокойной! — Рычит Твист под смех Арса. — Паааааш, можно нескромный вопрос. — Останавливает Антон просмотр Гравити Фолз. — Ого, ну давай. — Садится куратор, прижимая енота к себе. — Почему тебе Твист понравился? И он тебе понравился также, как я понравился, или это два разных уровня понравился? — Ты мне просто понравился как человек, с которым было бы неплохо периодически трахаться. — Ну, спасибо. — А он… Вот знаешь, иногда смотрит на меня и страшно становится, потому что он видит меня таким, какой я есть. И мне нравится, ну что он принимает это, хотя навряд ли принимает, я больше пока нахуй иду. — Задумывается Паша. — Так, не будем о грустном. И в ответ на мою открытость, он начинает раскрываться сам. Думаю, поэтому. — Думаешь, у вас это навсегда? — Что навсегда? Ты еще не понял, я пока на стадии идти нахуй, я помру прежде, чем он начнет меня хотя бы обнимать при встрече. — Улыбается Паша. — А если серьезно, то я не верю, что в мире что-то бывает навсегда. Все временно, что-то начинается, что-то заканчивается, мы просто должны приложить все усилия, чтобы то, что нам нравилось длилось как можно дольше. Антон хмурит брови и задумывается. — А что тебя потянуло на такие философские мысли на ночь глядя? — Укладывается Паша обратно. — Я, просто, думаю, стоит ли стараться ради того, что в любом случае закончится. Чувства мимолетны, жизнь быстротечна… — Красота субъективна, пустота абсолютна, суждения оценочны, кабачковая икра по акции⁠⁠. — Заканчивает за него мысль Паша и смеется. — Ну, смотри, ты хочешь жить успешной, богатой, счастливой жизнью? — Ну, естественно. — А зачем? Зачем так стараться, впахивать, тратить свои нервы, если твоя жизнь по итогу закончится? Зачем дарить цветы, если они завянут? Зачем покупать книги, если они простоят на полке? Зачем делать ноготочки, если они отрастут? — Ладно жизнь, но ноготочки меня убедили. — Улыбается первак и зарывается в плед. — То-то же, учись пока я жив. — А нам пизды не дадут за то, что мы тут лежим? Паша осматривает кровать Твиста, его комнату и улыбается. — Дадут, если узнают, но мы не в уличном и я договорился с Мистером Енотом Старшим, он обещал не выдавать нас. Антон улыбается, смотрит на енота и с уважением пожимает ему лапу. Машина отъезжает от заправки и сворачивает в темный закуток леса. — Странно, что Татьяна Владимировна нас еще не поймала. — Мы работаем на опережение, и у нее пока другие проблемы. — Какие же? — Я слил необходимую инфу твоему отцу. — Натравил друг на друга моих родителей, я бы на это посмотрел. — Распечатывает сэндвич Арс. Твист тормозит, надевает куртку и выходит под косой взгляд брюнета. — Пойдем. Арс откладывает сэндвич, натягивает куртку и выходит следом. — Какое романтичное место ты выбрал для своей смерти. — Осматривает он темные ели и блестящий белый снег под звездным небом. Твист залезает и устраивается на капоте машины, Арс падает рядом. — Давай, кайся. Парнишка кивает, выдыхает, поворачивается на Арса и выговаривает все как на духу. — С того момента, когда я познакомился с Татьяной Владимировной, я держал ее в курсе твоей жизни. Я знал, что она из-под полы руководит компанией и твоим отцом. Я не знал, что она засунет тебя в психушку, узнал только тогда, когда приехал в Сургут. Я ей рассказал про Антона, фотографии были от нее, я сказал ей номер поезда. Я все это время знал где ты. А еще я подал наши документы на перевод в МГУ. А еще я почти отчислил Антона, чтобы тебя тут ничего не держало. Это если из последнего. Я ревностный малолетка эгоист, который не заслуживает тебя как друга. Арс отлипает от машины и делает пару шагов вперед, проваливаясь в сугробе. — И что, даже извиняться не будешь? — Нет. Это ничего не исправит. — Не исправит. — Арс разворачивается, сверля Твиста холодным отчужденным взглядом. — Ты ведь знаешь, что я с тобой за это сделаю? Парнишка кивает и готовится пролить кровь на этот белоснежный снег. Арс за пару секунд оказывается рядом, вздергивает его с капота машины, как куклу, берет на руки, подкидывает и запускает в сугроб, в котором он тут же тонет. Твист открывает глаза, смотрит в звёздное небо, поворачивает голову в стороны, но ничего кроме сугроба не видит, а слышит лишь смех своего друга. Твист пытается вылезти, но только больше проваливается и увязает в снегу. — Ты прямо, как маленькая собачка, которую в сугроб кинули. Хотя, да, все так и есть. — Смеется Арс, поднимает снег и кидает в утопающего рыхлым снежком. — Блеск, просто прекрасно, у меня перчаток нет. Арс смеется, делает пару шагов в сугроб, протягивает руки другу, но тот резко хватает их и тянет на себя, роняя в сугроб. — Ах, ты гадёныш! Ребята перекидываются снегом, встают и роняют друг друга обратно, выползая на четвереньках к машине. — Давно я не слышал твой смех. — Улыбается Арс. — А я вот совсем недавно его слышал и очень много раз, как оказывается. Почему ты на меня не злишься? — Во-первых, у меня было достаточно времени, чтобы все обдумать. Во-вторых, я словил дзен. — Разгибает Арс пальцы. — А в-третьих, я понял, кто станет моим другом еще в первый год нашего знакомства, если и злиться то на себя за такой выбор, а я не злюсь, потому что это один из лучших выборов в моей жизни. Да, до тебя иногда туго доходит, ты нервный, импульсивный, замкнутый, со склонностями к садизму, тирании… — Ускоряется он, припоминая все «лучшие» качества своего друга. — Но… — Но несмотря на все это, ты приехал за мной, да и Антон вроде жив, а это для тебя уже огромная победа. Да и я вел себя последние пару лет по-скотски, так что чего еще ожидать. — Арс поворачивается на заснеженного Твиста, на что тот немного отстраняется. — Что-то в тебе изменилось за это время. — Щурит он подозрительный взгляд. — Да твой Антон и мёртвого заколебет на пару со своим дружком! — Отворачивается тот. — Макс, это да, Антон тоже правильный выбор сделал. — Макс? — Усмехается Твист, желая отложить знакомство Паши и Арса на тот момент, когда сам решит, что с ним делать. — Одна сатана. — Погнали, только я поведу. — Го, а то меня пригласили на бал, не хочу опаздывать. — На бал? — Да, тебя кстати тоже. — Дак вот откуда поговорка с корабля на бал. Ребята смеются, очищаются от снега и запрыгивают в машину. Бал еще не начался, а Антон уже устал. Ведь быть главным помощником главного организатора очень утомительно. Они проверяли звук, свет, собирали фотозону, прогоняли текст с ведущими, поправляли украшения, реанимировали елочную гирлянду, помогали группам подключить аппаратуру, контролировали организацию фуршета… В общем, устал он, а вот Паша, наоборот, заводился с каждым часом все больше. Ну вот наконец-то все было готово, активисты стали по одному пребывать в зал в красивых платьях, костюмах и масках. Тематика бала — викторианский маскарад. Иногда хрен поймешь, что у Паши в голове, конечно. Ведущие, звукачи, помощники, музыканты, официанты заняли свои позиции, а это значит, что Паша с Антоном могут немного передохнуть. Антон взял бокал шампанского и устроился на балкончике второго этажа, глядя на темный зал, освещенный софитами и елочными гирляндами. Восхитительно, и как только у Паши получается так все хорошо организовывать? — Антон, пойдем… — Я и с места не сдвинусь, я закончился. — Устало тянет первак. — Пойдем перекусим, а то мы с утра ничего не ели. Антон улыбается, кивает и идет за Пашей к фуршетному столу. Как и ожидалось, Пашу облепила толпа активистов, которые, также как и Антон, восторгались организацией и сыпали комплиментами. Но что-то в нем изменилось, если раньше он мило стоял, терпел, услужливо отвечал и улыбался, то теперь он даже не скрывал, что ему так пофиг на них всех. С трудом он прорывается к Антону и делает пару жадных глотков шампанского. — Заколебут… — Ты неплохо держался. Если с утра у них не было времени, чтобы поговорить, то сейчас его хоть отбавляй, но они не хотели, потому что каждого интересовал все лишь один вопрос — приедут ли главные гости? Но раз их все еще нет, значит остается только ждать. Ждать и верить. — Твист, зачем мы приехали в это логово порока и разврата? — Потому что ты выглядишь убого, да и я не лучше, а на бал в таком виде ехать преступление. Тем более я попросил Микки подготовить нам костюмы на всякий случай. Арс без долгих уговоров пулей пролетает в ванну и начинает сбривать джунгли на своем лице. Парнишка проходит в комнату Микки, залезает в ее косметичку, достает масочку и приделывает на лицо, надеясь что это поможет. Он возвращается в свою комнату и в шоке застывает глядя на кровать, где лежали подготовленные костюмы. — Да она в край охренела!!! Арс высовывает голову из ванной комнаты, смотрит на кровать и начинает смеяться, как не в себя. Паша стоит на сцене и ему вручают какой-то подарок и торт за организацию. Он улыбается, кивает, поднимается к Антону, который так со своего местечка на балконе никуда не сдвинулся, трясет его за плечо и уводит в рубку, отпуская звукача тоже немного повеселиться. Паша кидает на стол торт и смотрит через стекло, которое в рубке было вместо стен, на сцену, где продолжается награждение всех председателей всех направлений. — Торт хочешь? — Нет, меня уже тошнит от сладкого и от шампанского, и от этой маски тоже тошнит. — Потирает Антон переносицу под черной маской. — Дак, переставай пить и сними ее. Антон улыбается и показательно делает глоток. — Скоро все это закончится? Паша смотрит на часы, на которых доходило уже почти одиннадцать, и кивает. — Еще час. Сходи хоть потанцуй. — Ага, прям сижу и из последних сил себя сдерживаю, чтобы в пляс не пуститься. В рубку вбегает взволнованная помощница. — Паша, там колонка, это, ну того самого, да искрится она короче. — Какая колонка? — Не знаю, мне сказали тебя позвать. Паша кивает, встает и выходит. Антон достает из пиджака пачку сигарет и выходит следом. Паша стоит рядом с колонкой, которая работала исправна на все сто процентов. Он смотрит на помощницу, та пожимает плечами. — Кто тебе про нее сказал? — Девушка с черными длинными волосами в платье таком темно-синем. — Ладно, спасибо, что сказала, а то если бы, и правда, искрилась было бы плоховато. — Опускает Паша руку ей на плечо и кивает в знак благодарности, на что девушка смущается и кивает в ответ. Вдруг музыка резко прекращается, Паша хмурит брови и снова кидает взгляд на колонку, подходит ближе и его оглушает Rammstein — Sonne. — EINS, ZWEI, DREI, VIER, FÜNF, SECHS, SIEBEN, ACHT, NEUN, AUS!!! Паша резко отпрыгивает, кидает взгляд в сторону рубки и расплывается в улыбке. — Вот, сучка! Он подрывается с места и быстро бежит вверх по ступенькам. Он открывает дверь и замирает. На столе рядом с диджейским пультом сидела девушка с длинными черными волосами, в черной узорчатой маске, в черных перчатках по локоть, в темно-синем платье из-под которого торчали немного оголённые ноги в черных бархатных туфлях на шпильке. Она держала в руках его торт и хотела откусить, но замерла, когда увидела в дверях Пашу. Темно-синий взгляд равнодушно скользит в его сторону, потом переходит на торт, и винные губы впиваются в сливки. Паша приходит в себя, хмурит брови и первым делом подходит к пульту, падает на стул и переключая музыку. — Тут могут находиться только организаторы. — Равнодушно бросает он в ее сторону, не отлипая от ноутбука. — И это мой торт. Девушка делает еще один укус, тянется к Паше, выдергивает из его костюма нагрудный платок и утирает губы под возмущенный взгляд главного организатора. Девушка берет шампанское и делает пару глотков. — Верни платок и перестань есть мой торт и пить мое шампанское! — Рычит Паша. Девушка кидает на него гневный взгляд, от которого организатор начинает сомневаться, а точно ли ей тут нельзя находиться или пора уже ему сваливать отсюда. Девушка опускает торт, достаёт из-под ноги крафтовый конверт, швыряет его Паше в лицо, зубами снимает одну перчатку и наносит пару пощёчин, отчего тот просто теряет суть происходящего. Девушка возмущенно вздёргивает носиком и ждет, пока тот откроет конверт. Паша открывает, засовывает руку, хмурит брови и достаёт фотографии, которые заставляют его глаза лезть на лоб. На фотографиях он обнимает Антона в торговом центре, а также ходит за ручку и гладит его по волосам. Паша поднимает удивленный взгляд на девушку и снова осматривает ее, улавливая до боли знакомые черты, которые не разглядел раньше в приглушенном освещении рубки. Девушка резко поднимает ногу и впечатывает организатора в стул, упираясь шпилькой в ямочку на шее. Паша всматривается в блеск темно-синих глаз и улыбается уголком губ. — Твой сучий взгляд ни одни линзы не скроют. Девушка откидывает голову набок и прижимает шпильку сильнее. — Малышка ревнует. — Улыбается Паша и обхватывает худую лодыжку, поглаживает ее и целует. — Ваше последнее слово? — Я скучал. Дверь рубки резко открывается и в нее вваливается Аня, а следом за ней заходит парень с длинными черными волосами, забранными в хвост. — Ох нихуя…ничего…вот это да… — Выдает из себя Аня, глядя на такую сцену. Девушка в темно-синем платье резко переносит ногу на грудную клетку и толкает в нее так, что Паша с грохотом опрокидывается назад. Аня подбегает к нему и помогает подняться. Девушка переводит взгляд на парня и внимательно осматривает его. — Дак, вот значит на почве чего вы спелись. — Протягивает девушка, заставляя Аню резко обернуться на знакомый голос и еще раз осмотреть гостью. — Да, а что-то имеешь против? — Ухмыляется парень. Девушка осматривает Аню и отрицательно качает головой. Парень подходит к девушке и пригибается, на что та легко целует его в щеку, вызывая у Ани уже полное негодование. — Я смотрю, мой костюмчик пришелся тебе по вкусу. — Одобрительно кивает парень. — Микки, ты когда-нибудь перестанешь надо мной издеваться уже или нет? Микки усмехается и отрицательно качает головой. — Твист, да я живу, чтобы издеваться над тобой. — Твист? — Удивленно вскидывает бровью Аня. Парнишка улыбается и закидывает ногу на ногу. — Вот нихрена ж себе тебя ебнуло! — Подскакивает Аня и начинает бесцеремонно лапать одногруппника, пока тот пытается оторвать ее от себя. — Аня, переставай, держи свои руки при себе, заберите ее от меня! Девушка отстраняется и радостно обнимает Твиста до хруста костей. — Ну только вот без этого! Да, что вы ржёте?! Снимите ее с меня! Твист отрывает от себя Аню под ее задорный смех. — Тебе очень идет! — Вы что сюда приперлись! — Кстати, об этом! Паша, там кто-то водку в шампанское налил, я хз что с этим делать, но боюсь, пять минут и все уже будут в говно. — Я и бал просто картина маслом! Год от года нихрена не меняется! — Рычит организатор, подходит к Твисту, стягивает его со стола и выводит из рубки. Микки и Аня провожают их улыбкой и спускаются танцевать. — Я с тобой никуда не пойду! — Рычит Твист, пытаясь выпутаться из рук Паши, одна из которых лежала у него на талии, а вторая вела за руку. — Ну уж нет, я хочу чтобы меня сопровождала сегодня самая прекрасная дама. — Шепчет он парнишке на ухо, опаляя горячим дыханием. — Антон пусть твой тебя сопровождает! Паша резко останавливается и вглядывается в разъяренные темно-синие глаза. — Так, откуда у тебя вообще эти фотки, следишь за мной? — Не за тобой, а за Антоном и не я, а мамаша Арса! Просто так совпало, что вы какого-то хрена все время вместе обжимаетесь! — Мы не обжимались! На той фотке я тащил его в ювелирный магазин, чтобы он мне помог кое-что выбрать, а он не хотел туда идти, потому что боялся скупить все кольца. А на фотке, где мы обнимаемся, это он пытался растечься по полу, потому что «какого хрена я должен выбирать подарки с тобой, а не с Арсом». — Пародирует Паша Антона и переводит строгий взгляд на Твиста. — Еще вопросы? — Конечно! Это вы не сосались, а ты искусственное дыхание делал! И не трахались, а просто он на тебя упал! — Так, вот такого там точно быть не могло! — Да пошел ты! Твист отталкивает Пашу, но он его ухватывает обратно в прежнюю позу и тянет вперед. Ребята спускаются к фуршету и находят Антона, который пристально осматривал бокал шампанского и был близок к состоянию креветки. — Антон, ты чего тут? Парнишка поворачивает голову, видит перед собой Пашу и беснующуюся девушку у него в руках. — Странное у вас шампанское, я вроде выпил немного, а въебало знатно. — Тянет он. — Сейчас я тебе въебу, ты когда нажраться то успел?! Твист вцепляется в него руками, но Паша его оттаскивает и прижимает обратно к себе. — Дамочка, держите себя в руках. — Да какая я тебе дамочка! Отпусти, я въебу ему уже наконец! — Рычит Твист, пытаясь оттолкнуть Пашу. — Антон, не пей больше, туда кто-то водку налил. — Хочу пью, хочу не пью, — Так, все, это уже какой-то цирк! — Устало выдыхает Твист и достает из декольте телефон. Паша удивленно вскидывает бровями, пальцем отодвигает ткань и заглядывает в декольте, на что тут же получает. — Ой, что-то мне не хорошо, пойду бутер закину. Антон шаткой походкой уходит в сторону закусок, пока Твист кому-то набирает. — Фак, я забыл, что у него нет телефона. — Раздаётся протяжный стон. — А где эта пакость мелкая? — Смотрит он в сторону горячих закусок. Паша осматривает вокруг, Антон будто испарился. — Так, я ищу Антона, ты Арса, встречаемся в рубке. — Командует Паша, на что Твист кивает. Ребята расходятся на поиски. Антон в прострации протекает сквозь толпу, всматриваясь в сливающиеся веселые лица. Он врезается во что-то мягкое и одновременно колючее. Антон хмурит брови и осматривает высокую елку, которая мигала разноцветными огнями. Он обходит ее по кругу, ведя рукой по гирлянде, и врезается в людей, которые фоткались у елки. Антон отшатывается от них, врезается в других, они его отталкивают, ругая вслед, на что он что-то им рычит и идет к светящемуся выходу. Арс разрезает толпу, пытаясь выцепить знакомое лицо, но все безуспешно, он видит что откуда-то из-за угла выходят люди, и спешно бежит в ту сторону, попадая в фуршетную зону. Он быстро осматривается, но и там никого. Антон выходит на улицу и повисает на перилах, стараясь прийти в себя. Арс выбегает в холл, видит туалет и забегает в него. Антон замерзает, идет обратно, видит двери туалетов и заходит в первую же попавшуюся. Арс выбегает из мужского и летит на улицу. Антона выталкивают из женского, и он грустный заходит в другую дверь, находящуюся рядом, не понимая, за что на него наорали и обрызгали водой. Арс возвращается с улицы, видит гардероб и залетает в него. Антон выходит из туалета и плетется обратно в зал. — Антон! — Разносится крик со спины. Парнишка разворачивается и видит перед собой парня в маске с пронзительно-голубыми глазами. — Антон! — Парень быстро надвигается на него. — Ну все, вот и белка пришла, допился. — Машет он перед своим лицом, пытаясь прогнать силуэт, но он не уходит. — Пошла нахуй! — Показывает Антон фак. — Нахуй иди, гребаная белка! — Он отшагивает назад и проваливается в зал, где его тут же поглощает толпа. Арс выходит из легкого ступора и бежит следом. Паша возвращается в фуршетную зону и видит Микки рядом с Аней. — Микки, ты Антона не видела? Тело, которое ты… — Я поняла. — Обрубает его Микки, косясь на Аню. — Он подошел к столу, сказал что-то про какую-то белку, взял бутылку шампанского и свалил. Паша матерится, выбегает обратно в зал и возмущенно вглядывается вдаль, где рядом с его девушкой стоит один из организаторов и усиленно тянет к ней свои ручонки. — Разрешите пригласить вас на медленный танец. — Ухватывает парень руку Твиста, на что тот уже прикидывает в каких местах его можно побольнее сломать. — Нет. — Пытается он учтиво отобрать свою руку обратно, чтобы Пашу не беспокоило нежданное появление скорой на его празднике. — Всего один танец, у нас же бал надо танцевать и веселиться. — Подтягивает он Твиста ближе, кладя вторую руку на талию. Он пытался, честно, но все же кто-то должен покинуть бал в карете, в карете скорой помощи. — Ну раз ты настаиваешь, давай веселиться. — Расплывается в садисткой улыбке Твист, которая в совокупности с бордовой помадой выглядела как последнее, что этот парнишка увидит перед смертью. Твист одной рукой до боли сжимает его кисть, а второй замахивается, но ударить не успевает, так как ее перехватывают. Парень скользит взглядом выше, отпускает руки, мило улыбается и растворяется в толпе. — Соблюдайте этикет, девушек в викторианскую эпоху за один косой взгляд на мужчину уже могли отправить на лоботомию, а ты хотела его аж ударить. — Не ударить, а оформить пару переломов, скрутить, назовем это так. — Пойдем, у меня есть план. Паша тянет Твиста за руку, и они уходят, пробираясь сквозь толпу. Антон заползает за сцену в темное холодное место, падает на пол и делает глоток шампанского. «Глупо было надеяться, что Твист его привезет. Мы же не в гребаном фильме с хэппи эндом в конце, где принц забирает принцессу с бала, и они уезжают в закат в свое долго и счастливо. Если я и принцесса, то только из сказок братьев Гримм.» Паша и Твист поднимаются в рубку. Парнишка берет микрофон, а активист уводит музыку. — Попов Арсений Сергеевич и Шастут Антон Андреевич подойдите, пожалуйста, в рубку звукача, повторяю, Попов и Шастун подойдите в рубку звукача. Спасибо. Паша подрубает музыку, смотрит на Твиста и смеется. — Такое ощущение, что двух детей на масленице потеряли. — Хуже, дети хотя бы не бухают. Антон реагирует на свою фамилию, делает пару поползновений в стороны, понимает, что его физические возможности пали под натиском водки с шампанским, шлет всех нахуй и занимает прежнее положение. Арс забегает в рубку, кидает раздраженный взгляд на Пашу, на что тот отвечает тем же, и переключается на Твиста. — Где он? — По последним данным ушел в закат с бутылкой шампанского, в которую подмешана водка. — Обнадёживает его Твист. — Пиздец! Я думал самое сложное будет доехать до сюда, как я ошибался… — Устало выдыхает он. — Позвони ему. — Миллион раз уже звонил. Ну давай рассуждать логически, если он сюда не пришел, значит он либо уже съебался, либо отключился. Его куртка тут, значит и он тут. А пьяное тело найти куда легче. — Я напишу ребятам пусть посмотрят. — Встревает в разговор Паша, на что Твист кивает. — Я пойду, если что зови. — Стой. Возьми. — Отдает Твист ему свой телефон. — Если что Паше звони. Брюнет переводит подозрительный взгляд на организатора, берет телефон и уходит. Арс протискивается за кулисы, осматривает музыкантов, группу подтанцовки, ведущих и отчаянно падает на свободный стул. — Я тебя найду! Из-под земли достану! — Рычит он, подрывается и хочет уйти, но чувствует легкий запах сигарет. — Блять! Предупреждала же тут не курить! — Шипит одна из ведущих, осматривая музыкантов, которые поднимают пустые руки вверх. — А мы то тут причем? Арс идет на запах, который приводит его к небольшой лестнице. Он поднимается по ней, попадает на темную просторную площадку, заваленную реквизитом и старым оборудованием, принюхивается и смотрит вверх на трап. Антон курит и смотрит на оранжевый тлеющий огонек, ощущая, как его водит из стороны в сторону. Он подносит бутылку шампанского к губам, но ее вырывают, а следом и сигарету, парнишка видит, как оранжевый огонек падает в бутылку и гаснет, оставляя вокруг темноту. — Отдай! Арс замирает от звука любимого голоса. Такой звонкий, тонкий, чистый, как ручей весной. Его хочется просто сидеть и слушать. Крепкие руки загребают первака в объятия, а в шею утыкается чей-то нос, опаляя горячим дыханием. — Эй, ты чего?! Пошел нахуй! — Вырывается Антон, но толку от этого мало. — Я так скучал. — Ты кто вообще?! Пошел нахуй! Антон находит зажигалку, чиркает ей, лицо в маске напротив на секунду вспыхивает и снова гаснет. — Пойдем домой. — Я никуда с тобой не пойду! Отпусти меня! Сильные руки поднимают его и тащат вперед, но Антон продолжает упираться. — Съебал нахуй! Я никуда не пойду! Антона встряхиваю, пытаясь привести в чувства. — Антон, это я Арс! — Гребаная белка… — Выдыхает парнишка и пытается сесть на пол, но сильные руки не дают ему это сделать. — Так, ладно, пойдем выведем тебя на свет. — Я никуда не пойду… Арс достает телефон, включает фонарик и подходит к краю лестницы. — Антон, сможешь спуститься? — Отъебись… — Вернулись к тому с чего начали, а чего я еще ожидал… — Вздыхает капитан. Арс сажает Антона на пол так, что его ноги свешиваются вниз и болтаются в пустоте. Он встает на первую ступеньку и тянет парнишку на себя, но тот ухватывается за перила. — Антон, тебе в любом случае отсюда надо будет спуститься. — Ничего мне уже не надо, отвали. — Откидывается он на пол. Арс поднимается выше, ставит колено между его ног и припадает к желанным губам. Антон в шоке выпучивает глаза и пинает его, отчего капитан чуть не падает навзничь с метровой лестницы, но успевает ухватиться. — Нахуй иди! У меня парень есть! Арс хватается за сердечко и улыбается от умиления так, будто его ребенок сказал первое слово. — Он сказал это… Он это сказал… — Арс быстро берет себя в руки и поднимает Антона в сидячее положение за рубашку. — И кто же позвольте поинтересоваться? — Гад один ползучий. Умиление Арса быстро разбивается о жестокую реальность. — Вот этот гад ползучий тебя ищет по всему залу. — Нихрена! Он съебался и бросил меня! И в МГУ переводится с дружком своим на пару! — Ладно, обсудим это позже. Арина пойдем! Антон в шоке замирает, боясь даже дышать, ему кажется, что голос звучал откуда-то сверху. — Пиздец, со мной Бог разговаривает. Ну точно белка. — Бог, весьма лестно. Арс обхватывает Антона со спины, буквально валит на себя, выпрямляет руки и медленно спускается. Парнишка думает, что падает, кричит и в панике обнимает человека в маске. Арс спускается, встает ногами на пол, прижимает Антона к лестнице и выдыхает. — Живой? — Не уверен, мы в Аду? — О нет, для нас Ад начнется завтра утром, пока это только чистилище. Антон облегченно выдыхает. Дверь рубки резко открывается, Твист вскакивает со стула и садится на стол к Паше. Арс валит на стул мертвое тело и разминает спину. — Нашел! — Ого, я уже надеялся его никогда не увидеть. — Я думал, у вас тут бал, а не попоичная, дайте-ка угадаю, в конце, как обычно, все переебутся и переблюбтся? — Рычит Арс в сторону организатора. Паша порывается ответить, но Твист его опережает. — Да твой Антон уже настолько проспиртовался, что его можно просто посреди зала поставить и сосаться с ним по очереди, вырубит с одного засоса! — Я для этого и оставил тебя присматривать! — А он на поводке отказался ходить, видите ли ему шею натирает, хотя ошейник из натуральной кожи был! — Ты что садил его на цепь?! — Ты сам мне его оставил, что хотел, то и делал! Паша в ахуе мечется меж двух огней, не понимая, как они вообще могли существовать вместе столько лет. Там же просто коса на камень. Но тут Твист сдавлено начинает хохотать, а Арс усмехается и закатывает глаза. — Возвращаю. — Протягивает Арс телефон Твисту, но тот его не берет. — Пусть у тебя будет. — Я у него заберу. — Косится он на Антона. Твист кивает и забирает телефон. — Так, мы поехали, тебе из машины принести что-нибудь? — Пойдем, я сам заберу. — Где его вещи? Твист лениво сползает со стола, берет куртку и рюкзак первака и выходит придерживая дверь. Арс закидывает Антона на плечо и выходит следом. Паша остается стоять в ахуе. Арс валит первака на переднее сиденье, пристегивает и закрывает дверь. — Ты когда вернешься? — Спрашивает Твист, забирая из машины куртку и енота. — Завтра ночью или уже первого утром. Ты домой уедешь? — Нет, мало ли что Татьяне Владимировне в голову ударит, пусть хоть тут ударяет, а не у меня дома. — Хорошо, тебя точно не надо отвезти? Твист отрицательно качает головой. — Не возвращайся в квартиру, сними отель пока я не вернусь, машину тоже не бери, только такси, понял? — Д-да, справлюсь тут уж как-нибудь. Арс обнимает Твиста, садится и уезжает. — Маску сними! Призрак оперы… Твист возвращается в рубку, скидывает вещи на стул, аккуратно сажает Мистера Енота Младшего сверху, устало падает на стол, скидывает каблуки, берет бутылку шампанского и делает пару глотков, но Паша выдергивает ее у него из рук, попутно проливая. — Она с водкой! — Протягивает он платок. — Да и пофиг, я заебался. — Хочешь, чтобы я тебя на руках носил, как Арс Антона, дак ты только скажи. — Обойдусь. — Фыркает Твист и переводит взгляд на толпу веселящихся людей. Паша достает невскрытую бутылку шампанского. — О, дай я открою! Паша улыбается и протягивает ему. Твист зубами срывает фольгу, откручивает проволоку, вытягивает тугую пробку, которая явно не хочет никуда вытягиваться, но он не сдается, пробка резко вылетает в потолок и отскакивает в Пашу, на что Твист смеется. — Вот для чего ты хотел открыть сам. — Нет, но так даже лучше. Твист делает пару глотков, смотрит на торт, зубами стаскивает перчатку, собирает пальчиком крем и слизывает, под пристальный взгляд Паши. — Чего тебе? — Непривычно тебя видеть в этом образе, у Микки определенно есть вкус. — А ума нет. И где они с Аней, не удивлюсь если она ее утащила уже в темный подвал. Паша смеется, подкатывается к Твисту на стуле, перехватывает у него бутылку шампанского, ставит его ноги себе на бедро, на что тот перекидывает их на подлокотник. — А главным организаторам разве можно пить? — А кто мне запретит. — А хочешь, чтобы было как в прошлый раз? Паша замирает и нервно сглатывает, нет, как в прошлый раз он точно не хочет. — Ты был в прошлом году? — Да, меня Аня затянула. Поэтому со знанием дела могу заявить, что в этот раз все куда лучше. Мне нравится. — Ну хоть что-то тебе нравится. Твист фыркает и забирает у него бутылку шампанского. — Странно, что я тебя не видел. — Видел, просто ты был немного в ином агрегатном состоянии. — Ухмыляется Твист и отдает шампанское обратно. Паша делает глоток и с недоверием смотрит на игривую даму в платье, которая уже мысленно навела на него дуло пистолета и готовилась спустить курок. Твист улыбается, поднимает торт и впивается в него. — Боюсь даже представить при каких обстоятельствах. — А вспомни, чем закончился тот вечер? — Мне кто-то въебал, и я отключился. — У меня тогда рука две недели болела. Все таки я люблю использовать чужую силу, а не затрачивать свою. — Стоп. Что? Серьезно? Это был ты? А за что? Хотя, зная тебя, там даже причина не нужна. — Ты меня засосал с полуслова. — Что? Нет! Да ну нет! — Паша делает еще пару глотков и Твист у него забирает бутылку. — Ага. Паша откидывается на спинку стула и потирает лицо руками. — Бляяя… Я же в твоих глазах таким кончем выглядел все это время. Прости, пожалуйста, мне очень стыдно. Твист с легкой улыбкой наблюдает за страданиями организатора и опускает ноги обратно ему на бедра. — Прощаю. — Паша обхватывает его ноги и легко поглаживает. Твист пьет, кидая нервный взгляд на сцену, кивает своим мыслям и отставляет бутылку в сторону. — Мы с Арсом поцеловались в Москве. Улыбка с лица Паши сползает, а глаза наполняются не гневом, а непониманием. — Хотел убедиться, что между нами все кончено. — Убедился? — Выдавливает из себя Паша. — Убедился. — В чем? — В том, что все кончено. Странно, а ведь только месяц назад, я был готов умереть от горя, узнав, что они с Антоном встречаться начали. А сейчас, ничего. Это пугает, но и восхищает одновременно. И то что, вечером тебе казалось трагедией наутро обратится комедией, над которой ты будешь смеяться, попивая пиво с друзьями в баре. Паша зарывается носом в подол платья, обнимая голые ноги, и чувствует, как на его макушку падает легкая рука. — Спасибо. Если бы не ты, то в конечном счете меня бы это убило. — Ты сам меня нашел. — Да, я рад, что заснял именно твою порнуху. — Улыбается Твист, опускает вторую руку и пропускает меж пальчиков густые темные, как горький шоколад, волосы. — А главного организатора отпустят потанцевать? Паша отрывает голову, подставляя под его руки лицо. — Отпустят, но предупреждаю сразу, я так себе танцор. — Ты мои заниженные ожидания в любом случае не разочаруешь. — Быстро же в тебя иссяк источник милоты. — Я на тебя потратил то, что копил десять лет, радуйся. — Улыбается парнишка, берет бутылку шампанского и делает глоток. — Бьюсь в экстазе. Паша поднимает с пола туфельки и осторожно приподнимает ступню Твиста. — У тебя такие маленькие ножки, это так мило. — Паша ловит на себе гневный взгляд и быстро надевает туфли. — Огромные ноги, очень, самые огромные ноги в мире. — То-то же. Твист спрыгивает, подходит к ноуту, что-то нажимает, берет Пашу за руку и выбегает в шумный зал. Они становятся прямо возле елки в толпе людей. Твист стоит неподвижно и чего-то ждет. Паша не понимает, что происходит. Музыка переключается на вальс из Анастасии, Твист радостно улыбается и протягивает Паше руку. — Разрешите пригласить вас на танец. — Я не умею, я не знаю, я последний раз вальс на выпускном танцевал. — Я поведу. Паша кивает и нерешительно протягивает ему свою руку. Твист уводит ее в бок и притягивает его за талию. — Расслабься, а то так у нас ничего не получится. — Вот, когда тебя просят расслабиться, вот тогда-то у тебя все и напрягается. Твист улыбается и делает первый шаг, Паша отступает и его разворачивают. — Видишь, ничего сложного. Паша кивает и пытается максимально отдаться контролю Твиста. — Так странно ощущать себя почти на одном уровне с тобой. — Улыбается парнишка, первый раз за вечер находя плюсы каблуков. — А вот мне что-то некомфортно. — А так? Твист резко разворачивает и осторожно наклоняет Пашу. — А так еще более некомфортно. — Пищит организатор, на что Твист улыбается и поднимает его. — Ты где так танцевать научился? — В закрытом пансионате. Арс из Московской аристократии, мы за один вечер по двадцать девушек в танце кружили. Твист прокручивает Пашу вокруг своей оси, останавливает жесткой хваткой и продолжает вальсировать. — Закрытый пансионат? — Я умею удивлять. — Я понял это еще с нашей первой встречи. — Кстати, почему меня испепеляют взглядом все девушки в радиусе километра? — Я завидный жених в этом универе. — Самодовольно улыбается Паша. — Я из валентинок на четырнадцатое февраля могу составить уже одну большую и накрыть ей Россию. — И это ты еще что-то про мою корону говорил... Твист на секунду задумывается, улыбается хитрой улыбкой, отчего у Паши сердечко сжимается, предчувствуя недоброе. Он перекладывает руку организатора себе на талию и отклоняется назад, прогибаясь всем телом. Твист скользит по его руке, плечу, перекладывает руку на скулы и томно смотрит в глаза, поглаживая большим пальцем по губам. Паша офигевает от жизни и поднимает его обратно. — И что ты вытворяешь? — Хочу, чтобы они ночью умылись слезами. — Обводит он сучим взглядом девушек по периметру. Паша улыбается, притягивает его вплотную и аккуратно целует, покусывая губу, отчего Твист непроизвольно дергается назад. — Ну чтобы наверняка. Музыка заканчивается. Паша делает поклон, Твист реверанс, они переглядываются и смеются. Аня вваливается в рубку, а за ней заходит Микки. Твист сидит на стуле, закинув ноги и голову на подлокотники, пьет шампанское, кусает торт и ждет, когда Паша закончит принимать зал. — Твиииииист. — Бежит Аня на него, но он отворачивается так, что она врезается в стул. — Ну и ладно! Ну и все! Я сделал выводы! — Вы чего все еще тут? — Разворачивается он на Микки. — Мы как раз уезжаем, вас отвезти? Твист отрицательно качает головой и выцепляет гуляющий взгляд Ани. — Аня, напиши, как дома будешь, хорошо? — Твист даже не начинай. — Шипит Микки. — Хорошо? — Повторяет он вопрос Ане. — Хорошо. — Улыбается она, и они вместе с Микки уходят, сталкиваясь и прощаясь с Пашей. — Какая милая пара. — Подмечает он. — Кто знает, в Микки я бы не был так уверен. — Отчего же? — Ее периодически клинит, поэтому она по жизни одинока. — Тебя тоже периодически клинит. Твист допивает шампанское и показывает Паше фак, на что тот лишь усмехается. — Ты куда сейчас? — Хотелось бы нахуй. — Поднимает он на Пашу насмешливый взгляд. — Будешь так шутить выебу прямо тут. Твист откидывает голову и устало смотрит в потолок. — Да много куда. — В плане? — Сначала на хату, ключи ведь у тебя, а то я Арсу свои отдал? — У меня. — Гуд. Сначала на хату, потом в отель. — Зачем в отель? — Переезжаю, в квартире небезопасно. — Ты меня убиваешь. — Падает он на стол. — Я тебе помогу, а то куда даме заниматься переездом, тут нужны сильные мужские руки. — Что во фразе, в квартире небезопасно, было тебе непонятно? — Прорезаются металлические нотки в уставшем голосе. — А что во фразе, ключи у меня, было непонятно тебе? — Не уступает ему Паша. — Заебешь… — Заебу. — Усмехается организатор, на что получает очередной фак. Такси останавливается возле знакомого дома, ребята выходят, Твист прижимает к себе Мистера Енота Младшего, отчего Паша нисходит в притоках умиления. Ребята поднимаются до третьего этажа и Твист резко замирает, отстраняя Пашу в глубь лестничной площадки. Он прислушивается, осматривается по сторонам и впихивает Паше в руки енота. — Ох, да, этот корпоратив в тематическом стиле просто нечто. — Смеется он женским голоском, отчего у Паши пробегают мурашки по спине. — Но это шампанское самая коварная вещь в мире завтра я буду жалеть, что не смогла вовремя себя остановить. — Твист задирает подол и отцепляет с ремня на ноге пистолет, Паша видит это и резко разворачивает парнишку на себя. — Да, где мои чертовы ключи! — Твист подтягивает к себе Пашу и шепчет на ухо. — Если ты не сделаешь, как я скажу, то мы никогда больше не увидимся. Может я их там оставила, вот дурочка. Уходи, вызывай такси и едь к Микки. — Твист, что происходит? — Уезжай, быстро! Твист наставляет на него пистолет, Паша смотрит в пепельные напуганные глаза, кивает и спускается вниз. Твист дожидается звука домофона, снимает каблуки, скидывает куртку и ступает легким шагом наверх, прижимаясь к стене. — Ой, давай только не тут, потерпи, сейчас я уже открою. Твист замечает на четвертом этаже парня, который делает вид, что пытается открыть дверь, прячет пистолет прихватывая подол платья, кричит и бежит вверх. — Помогите, он…он…домогается до меня! Вызовите милицию! Твист бежит выше и видит на подоконнике еще одного курящего парня. — Там, пожалуйста… Ааааа! Он поднимается! — Смотрит Твист в пролет, замечает что оба парня отвлеклись, прицеливается и стреляет в них сонными дротиками. Парни падают. Твист доходит до пятого этажа — никого нет, он быстро спускается до первого, проверяя не зашел ли кто еще, и бежит опять на пятый. Он достает ключи, прячет пистолет обратно в ремень и начинает скрестись в дверь, изображая пьяного. С пятого раза он ее открывает и вваливается в квартиру прямо на пол. — Ну что за пиздец, вот кто делает такие твердые полы… — Пищит он, замечая на кухне свет. — Как бы тут подняться, ну, стены, ну, вы куда… — Твист поднимается и снова падает на обувную полку, осматриваясь. — Фаааак… Твист сползает на пол, открывает обувную полку, достает еще один пистолет и закидывает в декольте, благо пустого места там хоть отбавляй. — Раз, два, встали… — Твист поднимается, неровной походкой заходит в гостиную и падает на диван. — Удачное приземление. Фаааак… В туалет надо. — Твист поднимает голову, тяжело опираясь на диван, смотрит на кухню, где стоит около пяти человек и целятся в него аналогичными пистолетами. — Здравствуйте, а что вы тут делаете? Твист не говорил, что у него гости. Я Агата. — Улыбается он и повисает на спинке дивана. Девушка, которая сидела на подоконнике, закатывает глаза и кивает двум в сторону двери, те уходят в прихожую. — Вы что уже уходите? Я вам помешала? Извините… А если вы к Твисту, то он сейчас придет, он за продуктами пошел и за минералочкой. Минералочка… А дайте попить, ой нееееееее… Я сначала в туалет. Твист сползает с дивана, идет в комнату Арса, резко заваливается и видит там еще одного человека. Твист закрывает дверь и падает на пол. — Ох, нихрена тут бардак, здравствуйте, а вы не подскажите, где тут туалет? — Следующая дверь. — Усмехается мужчина. Твист кивает, отворачивается, достает пистолет, разворачивается и резко стреляет, сопровождая все действо громким пьяным смехом. — Какой забавный, а как его зовут, красивый такой… — Выходит Твист из комнаты, расплываясь в улыбке, чем вызывает дерганье глаза у девушки на подоконнике. — Сказал, что ванна вторая дверь. — Твист встает напротив двух дверей. — Первая, вторая! Мне сюда! — Твист заходит в свою комнату и видит там еще одного человека. — Здравствуйте, как вас тут много, я Агата, о кроватка. — Твист падает на кровать, сбивая енота. — Ой… Это любимый енот Твиста, он меня за него убьет. — Он сползает на пол, поднимает енота, прижимает к себе, раскачивается из стороны в стороны, резко врезается в компьютерный стул, грохотом прикрывая очередной выстрел. Твист вываливается с енотом в гостиную комнату. — Да кто-то мне объяснит, где тут ванная, я сейчас обоссусь. — Пищит он на всю квартиру. — Какой кошмар, я думала у Ивана Робертовича вкусы куда изысканней пьяных подобранных девок. — Подмечает девушка и пальцем показывает на оставшуюся дверь под сдавленный смех шестерок. — Спасибо, а вы кстати зачем пришли к Твисту? Вы ему кем приходитесь? — Строит он ревнивый взгляд. — Женой. — Усмехается она. Твист подозрительно осматривает ее и отступает к двери ванны. — Врешь, у него нет жены, у него есть только я. — И как давно вы познакомились? — Сегодня! И я уверена, это любовь с первого взгляда! — Скорее уж с первого минета. Твист фыркает на нее, открывает дверь, находит там еще одного человека и быстро закрывает, прижимаясь к ней спиной. — Извините, я не знала, что там занято. Ой, как стыдно… — Хватается Твист руками за щеки и падает обратно на диван. — Свяжите уже ее и заткните рот. — Командует девушка. Один из парней кивает и направляется к дивану, он нависает над Твистом и тут же падает. — Какого! — Взвизгивает девушка, и тут же в коридоре раздаются шум, удары и грохот. Девушка кивает парням, двое подрываются и спешно идут в коридор. Твист выныривает из-за дивана и подбивает их с пяти выстрелов. Девушка и парень на кухне прячутся за дверью холодильника и стреляют дротиками в ответ, но попадают только в диван. Твист выглядывает, стреляет и попадает парню в ногу, но этого мало, нужно точное попадание. Твист привстает, вытягивает пистолет и прицеливается, но его оглушают, он падает, видя, как в комнату втаскивают окровавленного Пашу, которого кидают на стул, и он валится на барную стойку. Девушка подходит, осматривает его, поднимает за волосы и наносит пару пощечин, чтобы привести в чувства. Паша приоткрывает глаза и сплевывает на пол кровь. Твист чувствует, как кто-то вытягивает из его руки пистолет. — А с ней что делать? — Запри в туалете, я пока с ним побеседую. Твиста поднимают на руки и тащат в сторону ванной, он видит расплывчатый силуэт, виноватый взгляд и легкую улыбку. — Паша… — Шепчет он и пытается вырваться. — Ну тише-тише, не мешай людям общаться. Твиста заволакивают в ванную комнату и кидают в душевую кабинку, мужик закрывает створки, но Твист успевает втиснуть ногу. Мужик улыбается, осматривает девушку с ног до головы, облизывает сухие губы, садится, берет ее под колено и скользит по бедрам вверх. Твист смотрит на него блядским взглядом и расплывается в улыбке. — А ты хорошенькая, пожалуй, когда мы тут закончим, я заберу тебя себе на денек другой. Мужик обхватывает лицо Твиста и придвигает к себе, на что тот собирает все свои силы, ударяет в кадык, на что тот хрипит и откидывается назад. Твист набрасывается на него, прижимает его лоб к полу и с размаху выбивает челюсть. В ванне раздается хруст, а после оглушительный визг. Твисту на глаза падают шторки. Бегите, кричите, но ваши молитвы уже никто не услышит. Он хватает корчащегося от боли мужчину за волосы, швыряет его в душевую кабинку, достает зубную нить, закрывает дверцы и намертво перевязывает ручки. Он открывает тумбочку под раковиной, достает последнюю полку, залазит в тайник, из которого извлекает черный чемоданчик. Он открывает его, достает пистолет, вставляет обойму, снимает с предохранителя, заряжает и толкает дверь, на что та медленно открывается. — Посмотри, что там происходит. — Отправляет девушка шестерку к ванне. Шестерка кивает, подбегает к двери, хмурит брови, оглядывая девушку, лежащую на полу без сознания. Шестерка делает шаг вовнутрь, видит движение руки, следом пистолет, слышит глухой выстрел, он вываливается обратно в гостиную и падает, хватаясь за простреленную ногу. Девушка в шоке смотрит на него, достает пистолет и прицеливается в сторону двери, из которой выходит Твист. Он подходит к корчащемуся от боли парню и втыкает шпильку в отверстие от пули, вызывая свинячий визг на всю квартиру. Твист наводит пистолет на девушку, не отрывая взгляд от тела на полу, которая в ответ переводит свой на Пашу. — Как ты посмела зайти в мой дом. — Твист кидает затуманенный от гнева взгляд на девушку, но при этом его тон становится пугающе холодным. — А, Мария? Мария вздрагивает и еще ближе придвигает пистолет к Паше, который лежал в отключке, откинувшись на стену. — Меня отправили с вами поговорить. Твист резко вытаскивает шпильку, разворачивается и делает пару шагов на Марию. — Разговоры ведутся один на один, а не с толпой шестерок. — Подойдете ближе, и я выстрелю в него. — Стреляй. Шестерка за спиной Марии медленно тянет руку в карман куртки. Раздаются два глухих хлопка и парень тут же падает, закрывая руками простреленные ноги. Мария вздрагивает, снимает курок и целится паше в бедро. Твист видит это и замирает на месте. — Стой. Я поеду с тобой, только его отпусти. — Пистолет. Твист откидывает пистолет и пинает его к ней. — Все. Парнишка в страхе смотрит на Пашу, а точнее на его дергающийся уголок губы. Твист запускает руку в декольте, потом под юбку и кидает два пистолета на пол. — А теперь медленно подними один и выстрели в себя сонным дротиком. Твист кивает, опускается на пол, берет нужный пистолет и приставляет его к шее. Мария внимательно следит за каждым его действием, но тут ее руку сшибают, отводят в сторону, хватают за пиджак и тянут на себя. В комнате раздаются звуки выстрелов. Мария ударяет с локтя Пашу в нос, отстраняется, наставляет на него пистолет, и у он тут же вылетает у нее из рук. Твист выбивает ей колено, та падает на пол и тянется к лежащему на полу пистолету, но Твист наступает ей на колено, вызывая истошный крик. Твист резко садится на нее и припечатывает к полу, но та хватает его за волосы, тянет, парик не выдерживает и слетает. Твист вмазывает ей по лицу, встряхивает, ударяя пару раз головой об пол и начинает душить. — Как ты посмела прийти в мой дом?! Как ты посмела угрожать мне?! — Девушка пищит и сопротивляется, Твист наносит еще пару ударов, пачкая руки в ее крови. — Как! Ты! Посмела! — Впечатывает он ее голову в пол, отчего светлые волосы покрываются кровью. — Сука! Убью! — Иван Робертович… Пожалуйста… — Убью! Сука! Сожгу заживо! — Рычит он, заносит руку, но ее останавливают, а следом тащат на себя, заставляя встать. Твист заламывает руку, впечатывает человека в стену, подбивает колени, хватает за волосы и уже хочет разъебать его личико, но резко останавливается, отпускает его и отстраняется. — Паша! — Рычит он. — Не мешай! Твист возвращается к Марии, выбивает ногой из ее руки пистолет, хватает его, падает обратно и поднимает ее за рубашку. — Отвечай! Что ты тут забыла?! — Меня послали поговорить… Твист наотмашь наносит удар рукоятью в скулу, отчего она выплевывает кровь и жалобно скулит. — Говори. Последняя попытка. — Приставляет он дуло напротив ее глаза. — Иван Робертович… Пожалуйста… — Неверно. — Твист давит на курок, но его резко вздергивают вверх. — Ваня, успокойся, слышишь, успокойся! Твист рычит, пытается вырваться, запрокидывает голову, кидает гневный взгляд и замирает, глядя на сочащееся кровью лицо Паши. — Убью! — Рычит он и кидается на Марию, но Паша его не отпускает. — Иван Робертович… Пожалуйста… — Плачет девушка, смешивая кровь со слезами. Паша разворачивает Твиста лицом к себе и зажимает рукой скулы. — Ваня, успокойся, остынь, слышишь? Все хорошо… Твист немного приходит в себя, но потом видит разбитую бровь, нос, губы и взрывается новой вспышкой гнева. — Отпусти! Я сказал отпусти! Я ее не буду убивать, я ее продам, чтобы ее под наркотой до конца дней пускали по кругу, пока она не подохнет от спида или передоза! Мария всхлипывает в рыданиях. — Ваня, все хорошо, успокойся, со мной все хорошо, а это так царапины, больше крови, чем беспокойства. Пожалуйста, выбрось пистолет, он меня пугает. — Паша поглаживает Твиста по щеке, откидывая его челку с глаз в сторону. — Пожалуйста… Твиста пробивают испуганные карие глаза, гнев постепенно уходит, пелена с глаз рассеивается, разум возвращается. Он кивает, откидывает пистолет, постепенно расслабляясь у него в руках. — Вот так, все хорошо, поехали, пожалуйста, домой, брось ее. Твист кладет свою руку поверх его и утыкается в нее носом. — Возьми мой ноутбук, под раковиной позади оранжевого ящика жесткий диск и аптечку из моей комнаты. — Хорошо, я все возьму. Паша его отпускает. — Посмотри секунду за ней. Паша кивает, Твист уходит в комнату Арса и возвращается с электрошокером в руках. Паша испуганно смотрит на него, но отпускает ситуацию и начинает собирать вещи. — Иван Робертович, не надо, пожалуйста, во мне нет прослушки... — Паша, уйди в мою комнату. — Нет, не надо! Пожалуйста! Нет! — Верещит она, пытаясь встать, но подбитое колено не дает ей этого сделать. Паша кивает и уходит. Твист встает на диван коленями, оттягивает ее голову за волосы и въебывает по ней разрядом, отчего она верещит, а потом падает на пол, теряет создание и трясется. Паша выходит из комнаты Твиста с ноутбуком в руке и в шоке уставляется на Марию. Парнишка срывает связку ключей с крючка, берет Марию на руки и выносит из квартиры. Паша берет остальные вещи и идет за ним. Твист открывает машину, ставит Марию на землю, опирая на себя, открывает багажник и укладывает ее в него. Паше кажется, что все это неправильно, но он ничего не может сказать, потому что адреналин заставил забыть всю речь. Твист заводит машину, но Паша отворачивает ключ зажигания обратно. — Ты выпил. — Не лезь. Твист заводит машину, подбирает подол платья на колени и стартует. Машина останавливается около остановки, Твист смотрит на Пашу и кивает на дверь. — Выходи. — Я никуда отсюда не выйду. — Уверен? — Уверен. — Кидает он на Твиста непоколебимый взгляд, на что тот кивает и газует. Машина притормаживает в лесополосе за городом и съезжает с дороги. Паша осматривается и видит вдали небольшую деревушку. Они останавливаются возле большого, по сравнению с другими, дома, Твист берет связку ключей и выходит. — Сиди тут. Паша выходит следом и подходит к багажнику, который уже открыл Твист. В багажнике лежит залитая собственной же кровью Мария, которая жмется в угол, плачет, в ужасе смотрит на Твиста и отрицательно качает головой. Он тянет к ней руки, но Паша их перехватывает, отстраняет, подхватывает Марию сам и достает. Твист подходит к дому, открывает дверь, заходит вовнутрь, и на порог тут же прибегает мужчина лет пятидесяти по телосложению военный в отставке. — Иван Робертович, подготовить комнату? Твист кивает и проходит вперед, Паша идет за ним. Мужчина останавливается возле железной двери с задвижным окном, открывает ее, Твист кивает Паше, он проходит в комнату, больше похожую на камеру, укладывает Марию на кровать и выходит. Твист стоит у соседней двери и смотрит в окно камеры, в которой сидят три человека. — Кто это? — Тихо спрашивает Паша. — Арс в Москве, когда они выступали с КВН, поскандалил с отцом. По приезде мы тут же переехали в новую квартиру. Антон не знал этого, и поехал к Арсу, где его поджидали шестерку его отца. Мы забрали Антона, не без нарушения его физической целостности, конечно, но забрали, а потом Арс провел чистку. — Спокойно отвечает Твист, не отводя взгляда от трех людей, которые больше уже походили на животных. — Они тут больше месяца сидят? Твист кивает. — Иван Робертович, пойдемте я вашему другу раны обработаю да чаем напою. — Нет, спасибо, мы поедем. — Отвечает Паша. Мужчина выжидающе смотрит на Твиста, на что тот отрицательно качает головой. — Можно мы у вас травки возьмем немного? — Да сколько угодно! Сейчас принесу. Мужчина спешно уходит, Твист задвигает окно железной шторкой. — А там кто? — Паша показывает на еще одну дверь. — У нас есть друг Инна Николаевна… — Твист открывает окошко за ним сидит еще совсем молодая девушка, на вид лет восемнадцать, если не меньше. — Она пыталась ее убить. Паша отстраняется к стенке и шумно выдыхает. Твист все также не отрывает взгляд от маленькой девочки. — Иван Робертович, вот, держите. — Возвращается мужчина и протягивает ему пакет с травой, которую он собирает каждое лето. — Спасибо. — Принимает пакет Твист. — У вас тут все хорошо? — Да, не беспокойтесь, все ладно складно. Твист кивает, открывает дверь и просит Пашу рукой выйти, тот отлипает от стенки и уходит. — Не дайте ей подохнуть, я еще не закончил. — Кидает Твист напоследок и удаляется. Машина останавливается во дворах, ребята забирают вещи и выходят, картина конечно странная. Побитый Паша весь в крови, Твист в разорванном платье, с разбитой губой и бровью, в накинутой куртке с енотом на спине и в руках, которых предусмотрительно спас Паша. Зато сейчас они как никогда лучше смотрелись вместе. Ребята под косые взгляды проходят по мосту, Твист достает телефон и выкидывает в Неву, Паша заказывает такси, они молча едут, выходят у метро и еще минут десять идут до знакомого отеля. Ребята поднимаются в номер, который Твист снял, еще когда ждал Пашу в рубке, скидывают вещи. Паша сбрасывает кроссовки, уходит в ванную комнату и Твист слышит щелчок замка. Он первый раз от него закрылся. Паша смотрится в зеркало, на лицо на котором крови было больше, чем в нем самом в данный момент. Он включает воду и быстро умывается. От вида собственной крови его начинает трясти, он трет усерднее, смывая и свои слезы. Ноги подкашиваются, он сползает на пол, обхватывает себя руками, а лицо утыкает в колени. Пред глазами мелькают картинки выстрелов, людей искаженных болью, Марии со слезами на глаза, жуткого взгляда Твиста. Он тогда испугался совсем не пистолета, а этого взгляда. В голове сотня мыслей. Живы ли те люди? Что им надо было от Твиста? Откуда у него оружие в доме? Где он научился с ним так хорошо обращаться? Мозг кричал во все горло «беги», а тело от пережитого не могло даже пошевелиться. Это все неправильно! Ну а с другой стороны, что тогда правильно? Правильно было бы не ехать с Твистом? Или уйти, когда тот его попросил? Или выйти на остановке? Или перестать общаться, когда его Антон предупредил в первый раз? Или дать Твисту ее убить? Или позволить ему уехать с Марией? А вообще, есть ли в этом неправильном мире хоть что-то правильное? Паша приходит в себя, только когда вода начинает выливаться из раковины ему на ноги. Он понимает, что оставил Твиста одного, подрывается, ощущая всю боль побоев и выходит из ванной комнаты. Он возвращается и находит Твиста в полусогнутом состоянии, задыхающегося с ножом в руках. — Ты чего творишь! — Выхватывает он нож у него из рук. — Сними…его пожалуйста…сними… — Хрипит парнишка, сотрясаясь всем телом. Паша быстро вспарывает шнуровку, разрывает пуговицы и расстегивает молнию. Твист стаскивает платье наполовину обнажая грудь, но не доставая рук из рукавов, и падает на пол, хватая ртом воздух. Паша падает рядом и бегло осматривает его взволнованным взглядом. — Что происходит? Твист отрицательно качает головой, смыкает руки и прикладывает ко рту, пытаясь остановить приступ панической атаки. Паша берет полотенце с раковины, мочит его холодной водой и прикладывает ему на шею и лопатки. Твист немного приходит в себя и поднимает взгляд на Пашу. — Прости… тебя не должно было там быть… прости…прости… — Повторяет он дрожащими губами, но при этом он даже не может заплакать. — Ты бы ее убил? Твист пожимает плечами. — До этого я еще никого не убивал, думаю, и ее бы не смог. Но в тот момент, думал, что смогу, как только представил, что она тебя… Был готов. Прости… Паша тянет к нему руки, но Твист резко их отбивает. — Не трогай меня! Не трогай меня пока… пожалуйста… Твист поднимается на ноги, зубами отрывает пуговки на рукавах платья, снимает его, обнажая голое тело, он срывает ремень с ноги, откидывает его в сторону, подходит к раковине, включает холодную воду и начинает умываться, темно-синие линзы соскальзывают с глаз и уносятся в водосток. Твист, как в бреду осматривается, видит чайник, наливает в него воды и ставит нагреваться. Казалось, он просто пытается занять себя хоть чем-то, чтобы мозг переключился на обработку простейших действий. Твист поднимает аптечку и наконец-то приземляется обратно к Паше, который сидел оперевшись спиной на кухонную тумбу. Он расстегивает его рубашку, пуговки на рукавах, снимает и накидывает на себя. Твист достает шприц и салфетку. — Что это? — Обезболивающее и противовоспалительное. — У меня ничего не болит. — Позволь, я просто вколю! — Голос с вскрика резко срывается на шепот. Паша кивает. Твист вскрывает упаковку, протирает вену, рвано выдыхает и его дрожь в руках сходит на нет. Он вкалывает, медленно вводит препарат и заклеивает ранку пластырем. Он достает вату и перекись водорода. Твист протирает Паше рассечения, сотрясаясь телом и глухо рыча. — Лучше поплачь, сдерживать будешь, станет хуже. — Я сдерживаю не нытье, а злость. — На нее? — На тебя. Наори на меня, ударь, почему ты такой спокойный, почему ты сидишь тут и не уходишь? — Тихо шепчет парнишка. — Не хочу делать ничего из этого. Прийти туда был мой выбор, почему я должен злиться на тебя и уж тем более уходить. — Потому что я конченый, психованный маньяк, который чуть не убил ее, чуть не разъебал тебе лицо и держу почти в подвале людей! — Про людей в подвале ты меня предупреждал. А все остальное ты делаешь не по своему желанию. Их выбор был тебя там ждать. Не было бы причины, не было бы и последствий. Паша шипит от неприятного пощипывания, Твист придвигается и легонько дует. Паша охватывает его трясущееся тело и переносит себе на колени. Парнишка рычит и наносит удары по кухонной трубочке, рассекая костяшки. Паша перехватывает его руки и прижимает к своей груди. — Я за тебя так испугался… Мне так страшно еще никогда не было… Прости… Ты не должен был это видеть... Я… Я не хотел тебя пугать... Локти Твиста подкашиваются, и он обессиленно падает на грудь Паши, обнимая его. — Да я и испугаться-то не успел, просто немного много охренел от происходящего. Ума же хватило туда пойти. Ты вроде умный, но такой тупой. Паша прижимает его к себе и зарывается в пепельные волосы. — Когда мы забирали Антона из той квартиры, я не понимал, почему Арс потом чуть всех не поубивал, а теперь понимаю, как же я его понимаю. Твист отрывается от Паши и смотрит в его улыбчивое лицо. — Вот какого хрена ты опять улыбишься! — Ты меня обнял, первый раз за все время, сам и даже нахуй не послал. — Какой же ты дурак... Тебя чуть не убили, а ты такому радуешься. — Это того стоило. — Да блять не стоило! Твист откидывает ватку и достает карандаш и какие-то наклейки. — Скажите, доктор, я буду жить? — Я постараюсь вас вылечить, но сейчас будет больно. Твист проводит спиртовым карандашом прямо по крупным рассечениям у виска и на брови, отчего Паша сильнее сжимает его талию. — Я тебе наклею швы, будет стягивать. Паша кивает. Твист отклеивает полосочки и фиксирует рассечения. — Готово! Парнишка хочет слезть, но Паша его не отпускает. — Повернись, я тебе спину обработаю. Пациенты врачей должны слушаться. Паша отрицательно качает головой и игриво смотрит на Твиста, тот выдыхает и оставляет легкие поцелуи на рассечениях. — Вот, так уже намного легче. Паша отпускает Твиста, поворачивается к нему спиной, тот надевает перчатки и достает спрей. — Не пугайся сейчас будет холодно. Твист обрызгивает участок с проявляющейся гематомой и протирает его салфеткой. — Вот теперь точно готово! — Не готово. Паша берет перекись, мочит ватку, ухватывает Твиста за подбородок и обрабатывает разбитую губу и бровь. — Спасибо. — Обращайся, хотя нет, давай это будет последняя разбитая губа. Твист улыбается и пожимает плечами. — Как пойдет. Будешь травку? Паша кивает. Парнишка заваривает травку и приносит Паше, который уже перелез на пуфик. Твист подтаскивает второй и садится рядом. Они сидят молча и всматриваются в ночной заснеженный Питер, осознавая, чем бы это все могло закончиться при ином раскладе. — Ты завтра домой поедешь? — Нет. Не хочу везти этот пиздец в дом. — Получается, остаешься на Новый год тут? — Остаюсь. — Встретим вместе? Твист кивает. — Серьезно? — Поднимает блестящие от радости глаза на него Паша. — Серьезно. Твист смотрит в эти глаза и все остальное кажется таким неважным. Он ставит кружку на пол, Паша замирает, Твист улыбается, придвигается к нему ближе, рвано выдыхает, чувствует, как у него в ушах бьется его сердце и невесомо припадает к избитым губам в поцелуе. Паша перетягивает его к себе, заключает в объятиях и отвечает на поцелуй. Парнишка всхлипывает, отлипает и по его лицу стекают крупные капли слез. — Так, переставай рыдать после каждого нашего поцелуя, а то я, и правда, начну сомневаться в своих способностях. — Я это не контролирую… — Всхлипывает Твист и утыкается в его плечо. Паша улыбается и прижимает его к себе. — Пойдем спать. Твист кивает. Ребята стоят у кровати, Паша обнимает Твиста со спины за талию, опустив подбородок на его плечо. — Я так долго ждал этого. — Тяжело выдыхает Паша ему на ухо. — Я тоже, давай быстрее, а то я уже не могу. — Скулит Твист. — Ты точно хочешь этого? — Вся моя жизнь сейчас свелась к этому желанию, и я больше не могу ему противиться. Они переглядываются, кивают, падают на кровать, пролазят под одеяло и зарываются в подушку. — Какой кайф. — До Нового года меня не будить. Паша притягивает к себе Твиста и утыкается в его пепельные волосы. Парнишка прижимается к нему ближе и вплетает пальчики в его руку. — Если я завтра открою глаза и не увижу перед собой твою моську, в следующий раз пристегну наручниками. — Увидишь. Сладких снов. — Спокойной ночи. — Целует Паша его в висок и засыпает. Арс заходит в комнату Антона, и улыбка расползается по его лицу. — Макс, отдашь Антону подарок на Новый год, только смотри, чтобы он раньше его не открыл. Да, конечно Арс, не переживай, все будет в лучшем виде. — Передразнивает он Макса и осторожно поднимает полароид с кровати. — Думаю, это нам понадобится. Он выкатывает в коридор собранный чемодан Антона и сумку, складывает ноутбук, открывает шкаф, захватывает толстовку и трико для себя и выходит. Арс утрамбовывает вещи в багажник, открывает пассажирскую дверь и опускает сидение на котором спал Антон. Арс занимает водительское место, настраивает навигатор и стартует.