Запечатлённая на коже вечность

Кое-как добираясь до Гандхарвы и игнорируя разбушевавшуюся погоду, Тигнари старался не перенапрягать ту часть тела, в которую больше всего отдавало колючим покалыванием. Хайпасия была в безопасности, а значит, теперь можно позаботиться и о себе, на чем так упорно настаивали Итэр и Паймон. Крупные капли воды больно били по лицу и затекали в чувствительные уши фенека, но Тигнари было уже абсолютно все равно, он просто хотел поскорее добраться до дома, чтобы обработать полученные от молнии ожоги. Карката заботливо шел рядом, стараясь подстраиваться под темп своего новоиспеченного наставника и прикрывать его от дождя одной из механических лапок. Это не на шутку умилило бы Тигнари и он бы, безусловно, похвалил его за такую неоценимую и нетипичную для его вида помощь, если бы у него оставались хоть какие-то силы. Добравшись до Гандхарвы и держась за изнывающую часть тела, Тигнари кое-как отмахивался от посторонних попыток помочь, спросить что произошло и просто мешать ему пройти в сторону дома. В глазах пульсировали круги, ноги не хотели слушаться и вовсе, все было как в тумане, еще немного и он просто рухнет в обморок, как последний идиот. Ввалившись в свою обитель, Тигнари первым же делом с трудом стащил с себя несколько слоев одежды, которая мешала осмотреть кожу и всю область поражения молнией. Ткань мокрыми тяжелыми тряпками спадала ему под ноги. Оставаясь в одних штанах, он смог полностью разглядеть всю нерадостную картину. Часть руки и все правое плечо до самой лопатки были исполосованы витиеватыми узорами молнии, которая совсем недавно пронзила каждую клеточку его тела насквозь. Тигнари стоял спиной к зеркалу, стараясь разглядеть себя со всех углов и нанести специальную мазь на основе красноплодника как можно равномернее, но одной рукой, да еще и в таком недоступном месте сделать это было крайне трудно. Сжав челюсть и почувствовав, как к глазам подкатывали предательские слезы боли, Тигнари осел на пол. Глубоко вдохнув и вывернув здоровую руку под определённым углом, он наконец-то смог дотянуться до пораженного участка кожи практически целиком, но менее больно от этого, к сожалению, не стало. Слезы бесконтрольно текли по щекам, пока Тигнари касался травмированной кожи, но он продолжал упорно игнорировать боль. Откуда-то позади до Тигнари донесся до боли родной голос, который он ни с чем не смог бы спутать, но практически мгновенно он был перебит громким раскатом грома на улице. Тигнари не мог сказать наверняка, точно ли он что-то слышал или ему просто показалось и это было секундное помутнение от болевого шока, но как только его ладони коснулась теплая рука, все сомнения вмиг растаяли. Он поднял глаза. Ласковые руки стали касаться влажных ресниц Тигнари, стараясь убрать остатки влаги. — Кто это сделал с тобой? — стальной голос Сайно раздался прямо возле уха Тигнари, из-за чего даже ему стало немного не по себе. — Нари, кто, скажи... я найду его и заставлю ответить за содеянное. — Знал бы я, — голос Тигнари звучал совсем неестественно и хрипло, из-за чего челюсть Сайно сжалась еще сильнее, — сам бы прострелил ему что-нибудь. Заметив тщетные попытки самолечения, Сайно неодобрительно покачал головой и перехватил руку фенека, настойчиво пытающуюся растереть мазь. — Прекрати, тебе только хуже от этого, дай коже отдохнуть, — сказав это, Сайно аккуратными движениями помог Тигнари встать с пола и пересесть на кровать. Фенек не сопротивлялся, у него не было сил на какие-либо препирания тем более со столь настойчивым Сайно. Оказавшись на кровати, он первым делом попытался сфокусировать затуманенный взгляд на Сайно, который присел на корточки рядом. — Сайно, мне нужно... обработать эти места, иначе будет еще хуже, — в руке снова болезненно стрельнуло и отдало покалыванием. Тигнари зашипел. — Я сказал, не двигайся, дай мне попробовать помочь. Повернись спиной, — Сайно очень внимательно посмотрел на послушно развернувшегося Тигнари, пытаясь оценить его состояние, и аккуратно поднес руку к месту с отметинами от молнии, стараясь их ненароком не коснуться. Ладонь была так близко к коже, что Тигнари мог почувствовать горячее тепло ее хозяина. Сайно прикрыл глаза, и Тигнари снова услышал знакомый отвратительный треск молнии, от чего тело рефлекторно повело в сторону. — Нари, пожалуйста, — Сайно открыл глаза и внимательно взглянул на затылок Тигнари. — Не дергайся, я помогу. После этих слов звук разряда тока повторился, но Тигнари просто зажмурился и крепко сжал приближающуюся к себе ладонь Сайно. Второй рукой Сайно продолжал невесомо греть пораженный участок кожи. Тигнари почувствовал, как это ужасное покалывание стало вытягиваться из его кожи, как если бы всаженные колючки стали аккуратно доставать при помощи пинцета, одну за одной. Открыв глаза, он увидел фиолетовое свечение и, кажется, стал понимать, что именно Сайно намеревался сделать. Стихия податливо протекала через теплые и мягкие пальцы Сайно, не принося никаких болевых ощущений, и чем дольше это длилось, тем легче Тигнари становилось дышать. Глаз Бога махаматры размеренно мерцал в такт его сердцебиения, поглощая собой все больше стихии Электро. Когда отвратительного болевого ощущения в плече уже практически не чувствовалось, а на его месте осталось лишь легкое жжение и характерный разветвленный шрам, Тигнари вдруг почувствовал на своей лопатке касание мягких теплых губ. — Прости меня, — еще два влажных и теплых, таких успокаивающих поцелуя в том же месте. — Прости, что не смог предотвратить этого. Это я втянул тебя в эту чертову аль-Хайтамовскую авантюру. — Перестань, ты ни в чем не виноват. Я был обязан защитить Хайпасию от этих фанатиков из Снежной, — Тигнари развернулся к нему лицом, стараясь на всякий случай не тревожить плечо. — Никто не мог предугадать, что такое случится. — Я мог. Мой долг защищать жителей Сумеру и уж тем более вас с Коллеи, вы самые близкие и дорогие для меня люди, — Сайно перехватил ладонь Тигнари и прижал к своей щеке. — А если бы там не оказалось Итэра и Дэхьи? Что тогда было бы? — Не думай об этом, — Тигнари рефлекторно огладил подушечкой большого пальца смуглую кожу. — Они там были, а я жив. И спасибо тебе, что помог избавиться от этой гадости, это было невыносимо, я чуть не- Последнее слово Тигнари утонуло в чужих горячих губах. Сайно больше не хотел слышать ни единого оправдания или напоминания о его собственной слабости и глупости. Продолжая сидеть на корточках перед фенеком, Сайно приподнялся чуть выше, углубляя поцелуй и нежно переплетая их пальцы. Он так надеялся передать этими губами все сожаления, забрать у него всю боль, которую ему пришлось сегодня вытерпеть, стереть этот ужасный шрам с его белоснежной чистой кожи. Тигнари подтянул Сайно ближе к себе, зарываясь свободной рукой в белоснежные влажные волосы, так приятно отдающие ароматом пахлавы, солнца и пустынных пряностей. Тигнари любил этот запах больше всех ароматов Тейвата, а чуткий нюх позволял почувствовать его через множество километров. Сайно мягко отстранился первым, заглядывая в слегка покрасневшие от недавних слез изумрудные глаза. — Нари, — любимое имя сладко прокатилось по языку. Выдохнув его практически в шею Тигнари, Сайно прижался ближе. — Не нужно слов, я... — он ласково провел рукой по его жестким, немного спутанным волосам, снимая головной убор. — Просто можешь коснуться меня еще раз? Сайно не нужно было повторять дважды или что-либо объяснять. Аккуратно подтолкнув Нари спиной на многочисленные подушки, он ласково огладил его бедро, стягивая свободные штаны и обнажая его подступающее возбуждение. Усыпая множеством поцелуев каждый миллиметр нежной атласной кожи внутренней части бедер фенека, Сайно поднимался все выше. Дорожка из влажных касаний губ и языка казалась хаотичной, беспорядочной, но от этого еще более приятной для Тигнари. Вздрагивая от каждого касания пальцев и губ, он не мог предугадать, где стоит ожидать следующее. Тигнари резко втянул воздух через нос, когда почувствовал касание горячего языка на своем члене. Мягкие и нежные поглаживания Сайно в области бедер и ягодиц интенсивно перерастали в настойчивые оттягивания. Тонкими и сильными смуглыми пальцами он сжимал его кожу, оставляя на ней белые следы, которые спустя несколько секунд окрашивались в алые оттенки. — Ох, Архонты... — Тигнари пытался ухватиться хоть за что-то, но все казалось таким лишним и ненадежным. Он цеплялся за плечи, волосы Сайно, стараясь немного отстраниться от чересчур интенсивных ласк в области члена, но ему, конечно же, не позволили этого сделать. Сайно лишь крепче схватился за бедра фенека, углубил движения и ускорил темп. Он чувствовал, как влажный орган скользит по его языку, небу, глотке. Чувствовал, как Тигнари изнывал под ним, не понимая, чего хочет больше: остановить эту сладкую пытку или позволить Сайно делать с ним все, что тот пожелает. Сладковатый вкус смазки во рту махаматры был лишь доказательством правильности всех его действий. Сайно искренне наслаждался сладко-солоноватым вкусом, который был присущ Тигнари. Чувствовать, как ты и только ты доставляешь любимому человеку немыслимое удовольствие — истинное счастье. От всех этих мыслей, вида растрепанного Нари на подушках и ощущения его члена во рту, в низу живота начало стремительно тяжелеть и приятно покалывать. С губ Тигнари сорвался первый протяжный хриплый стон, когда Сайно вошел в него одним пальцем, предварительно нашарив рукой злосчастную мазь на основе красноплодника. Сайно отстранился, но лишь для того, чтобы скинуть с себя все лишнее и нависнуть над Нари, который плотно прижал свои уши к голове. Продолжая размеренно и настойчиво двигать пальцем, он медленно добавил к нему еще один, мгновенно перехватывая очередной стон фенека губами. Тигнари почувствовал, как эти самые губы переместились на его шею, нежно посасывая и выцеловывая каждую чувствительную точку, наверняка оставляя следы. Сайно уж очень любил это делать на его особо светлой для сумерцев коже. Мурча что-то нечленораздельное, Тигнари часто-часто задышал, стараясь сфокусироваться на каком-то одном из множества ощущений. Его пальцы заскользили по смуглой и влажной от пота спине, случайно впиваясь ногтями при каждом нарастающем толчке. — С-сайно, пожалуйста я-ах! — в нем двигалось уже три скользких и ловких пальца, старательно касающихся самой приятной точки. Кажется, Сайно сделал уже практически все возможное, чтобы довести фенека до исступления. Глаза неконтролируемо закатывались, а хвост и уши дрожали в преддверии скорой разрядки. — Скажи мне, Нари — бархатистый голос тепло выдохнул столь желанное для него имя прямо в ушко фенека, — чего ты хочешь? Обещаю, я сделаю это для тебя, — утробно прорычав на последнем слове, Сайно почти больно прикусил столь чувствительное ухо. Он просто не мог оставить эти прекрасные, мягкие, нежные и такие любимые ушки без внимания. — Мх-хаа... Архонты, просто... я не знаю, пожалуйста! — Тигнари чувствовал, как перед глазами белыми пятнами расплывались все его мысли, а по венам кипятком растекались возбуждение и похоть. — Архонтов тут нет, Нари, тут только я, — Сайно прикусил второе ухо, заставляя Тигнари что-то неразборчиво пискнуть. — Посмотри на меня. Тигнари распахнул застеленные туманной пеленой глаза, встречаясь с огненно-красными и полными желания. Сайно, оперевшись на локти, навис над фенеком. — Пожалуйста войди, я хочу. Так хочу... Пожалуйста, Сайно ммм-ах! — в уголках зажмуренных глаз скопились капельки влаги. Сайно вошел медленно. Мучительно и непередаваемо медленно. Так медленно, что фенек мог досконально прочувствовать каждый его сантиметр изнутри. Тигнари снова открыл глаза, желая встретиться с ним взглядом, и то, как завороженно он смотрел на него, то, как восхищался открывшемуся перед ним видом, то, как в процессе продолжал влажно целовать его плечи, шею, руки, уши... Тигнари не мог подобрать слов о том, каким же он был счастливым в эти секунды. Напоследок глубоко и мокро поцеловав Тигнари с языком, Сайно ухватился зубами за краешек его уха и ускорил темп. Свободной от удержания собственного веса рукой, Сайно сжал хвост фенека у самого его основания, приятно почесывая и разминая сильными пальцами столь чувствительное место, о чем свидетельствовал очередной всхлип Тигнари. Член Тигнари интенсивно терся об их животы, от чего они окончательно перемазались в смазке и пахнущей пустынными ягодами мази. Скрип кровати перебивался пошлыми шлепками влажных тел, как в самых развратных борделях. В эту самую секунду они любили друг друга. Любили-любили-любили: до искр перед глазами, до приятной ноющей боли в спине, до темных плывущих кругов в сознании. Кажется, Тигнари на несколько мгновений понял, о какой вечности все так восторженно твердили в Инадзуме. Сайно ни на секунду не переставал доставлять удовольствие мягкими, влажными, контрастирующими с интенсивными движениями снизу, касаниями губ. Целуя место шрама от молнии, Сайно шептал Нари на ухо о том, как же он прекрасен. — Ох... Сайно, Сайно, Сайно я- Тигнари не успел сказать что-либо связное. Тихо поскуливая и кусая плечо Сайно, буквально спустя пару секунд, он обильно кончил на собственный живот и протяжно застонал, окончательно расцарапывая и без того заалевшую смуглую спину. Сжимая сильными бедрами область поясницы партнера, Тигнари невольно заставил Сайно войти еще глубже. Продолжая интенсивно толкаться и видя выражение истинного наслаждения на лице Тигнари, Сайно чувствовал, как оргазм огромными пульсирующими волнами постепенно настигает и его. — Нари, могу я, — Сайно уткнулся носом возле ушка фенека. — Внутрь, прошу, я сейчас сойду с ума, клянусь. Тихое и едва различимое «‎да, прошу» во влажную шею Сайно стало последней каплей в его океане вожделения. Он тут же почувствовал, как тот огромный тугой узел возбуждения внизу живота взорвался на тысячи осколков. Прохрипев имя Тигнари возле самого его уха, он аккуратно привалил его своим весом, погружая в теплые любящие объятия и утыкаясь носом в пушистую макушку. Спустя несколько тягучих минут наслаждения сладким запахом волос фенека, которые приятно отдавали лесом и лечебными травами, Сайно приподнялся на одном локте, чтобы взглянуть на блаженно прикрывшего глаза Тигнари и снова изучающе посмотреть на его шрам. Нежно проведя по нему подушечками пальцев, он недовольно свел брови к переносице. — Тебе точно больше не больно? Ты не терпел? — Точно, не переживай об этом, — Тигнари прижался к Сайно вплотную, обвивая его ногу пушистым длинным хвостом. — Твой Глаз Бога действительно очень помог. Сказав это, Тигнари ласково чмокнул Сайно в ближайшую к нему щеку, оставляя едва заметный влажный след. — Я люблю тебя, ты знаешь? — Сайно тепло повел носом вдоль виска фенека. — Знаю, уже давно вообще-то, но ты продолжай-продолжай, — Тигнари ехидно ухмыльнулся. — Повторяя это из раза в раз, ты тешишь мое хрупкое самолюбие. Сайно легонько щелкнул Тигнари по носу, от чего тот прыснул. — Я тоже люблю тебя. Очень. Это так чертовски банально звучит, да? — Тигнари прижался к Сайно ещё ближе, упираясь щекой в теплое родное плечо. — Не банально, Нари. Я готов слышать это от тебя по тысяче раз в день. Шум утихающей грозы перекликался с ритмом их сердец. Продолжая блаженно улыбаться в теплых объятиях, Тигнари медленно затягивало в сладкую дрему после столь утомительного и насыщенного на события дня.