Под алкогольным бредом

Желание вернуться в родной дом пропадает за дверью комнаты общежития, Элайджа его возвращению навряд ли будет рад, а дом выставленный с месяц на продажу не кажется таким уж приветливым. Единственное чего именно желал Рид это спокойствия и немного тишины, хотелось завернуться в одеяло как в детстве, и подумать обо всем. О Ричарда, об учебе, родителях о которых со дня их смерти Гэвин не упоминал при Элайдже. По факту родители не были для них обоих столь близки как могло показаться на первый взгляд. Они давали им стимул двигаться к высотам, но зачастую предпринимали для этого не лучшие действия. Внимания как такового не уделяли за исключением скромной похвалы за достижение, к которому мальчики долгое время стримились. Элайджа пошел по стопам отца в айди индустрию на удивление родителей с раннего возраста он был одаренным ребенком. А потом в их жизни появился Гэвин, которого они не планировали, но так получилось и финансы позволяли вывести ещё одного ребенка. С детства не отличался особыми талантами и умениями, простой ребенок с такими же детскими мечтами и идеями. Его главным развлечением была постройка шалаша из пледа и нескольких подушек, а не создание вредоносной программы уровня профессионального специалиста, а ведь Элайдже тогда было всего тринадцать. И в этом были их главные отличия, которые не нравились матери. Она старалась подстроить Гэвина под Элайджу, записывала его на кружки по робототехнике, на курсы программирования, но тот рвался в спорт и очень огорчал ее этим. Гэвин вспоминает все это и понимает, что с отцом он, кажется, ни разу не общался. Мужчина возвращался поздно с работы, а в выходные старался по максимуму отоспаться на последующие дни вперёд. Тогда, будучи ещё ребенком он не понимал этого, а чуть позже стал замечать подобное и за братом, после семинаров и множества конференций тот также сваливался замертво прерывая сон, лишь затем чтобы поесть и привести себя в надлежащий вид. Сейчас в памяти не всплывают душещипательные воспоминания о проведенном в кругу родных и близких Рождестве, только моменты, когда по работе родителей им приходилось переезжать и с друзьями приходилось расставаться, также быстро как и знакомиться. Так Гэвин и познакомился с Тиной, эта девчушка жила у них по соседству и часто произжала мимо их дома на велосипеде, пока Гэвин старательно делал вид, что слушает репетитора по иностранному языку. Они знали о существовании друг друга, но не знали как подступиться так, чтобы это не казалось назойливым проявлением чрезмерного любопытства. И такой шанс выпал ближе к Хэллоуину, когда Рид впервые за неделю вышел из дома ради бесплатного угощения. В Детройте семья обосновалась на долгие четыре года, но не опускала попыток вернуться в соседний штат, где у них осталась родня до которой никому из мальчиков дело не было. Гэвин занят Тиной и некоторыми знакомыми приятелями с соседней улицы, а Элайджа занимается чем-то, что должно перевернут мир науки, но пока не решаясь говорить в слух, лишь описывал обрывками. В семейных делах Гэвин не был знатоком, идеалом его фантазий была семья Чень. Мама, которая всегда поддерживала дочку даже в самых отвратительных ситуация и отец готовый заступиться и выслушать, если жены не было рядом. Их семья выглядила процветающей и счастливой, возможно поэтому Тина стала такой спокойной, просто потому что родители давали ей высказываться и прислушивались, и ей не приходилось криками доказывать свою точку зрения. Рид в подростков возрасте научился заранее подготавливать почву для своего будущего вранья, Тина этому удивлялась, а Гэвин улыбался и не понимал почему ей кажется это таким неправильным, ведь так у каждой семьи. Не правда ли? Наверное именно Чень начала замечать за Гэвином резкую перемену настроения при его родителях, враньё подкреплённое доказательствами, такими же лживыми, но на все сто оберегающие его от наказания. Колкие замечания матери и полное безразличие отца, когда она в порыве чувств оставила хлесткий след на щеке своего младшего сына. А Рид настолько покорно стоял склонив голову, что девушка не могла пошевелится наблюдая за происходящим. Сейчас вспоминая это появляется лишь неприятный осадок на душе, тогда же был стыд и красные от слез глаза, которые мать не видела, но распазнав обман решила так его наказать.  Через некоторое время им пришлось переехать обратно, Гэвин уже не казался тряпичной куклой для матери, а отец наблюдая за их руганью не порывался вступать в комфликт. Элайджа оставался нейтральным, одной ногой находясь в Кембридже, а второй совершая одно научное деяние за другим. Ближе к совершеннолетию желание сбежать в Детройт было невыносимым, воспоминания о близких людях преследовали каждый день и хотелось поскорее воплотить их воссоединение. Деньги на переез у Рида имелись, учебное заведение тщательно отобрано, а документы на зачисления находятся на руках. Элайджа помог уговорить родителей на столь необдуманное действие, а сам уехал подальше от этого семейства. Он и сам решился начать новую жизнь с чистого листа, а уже через полгода будет мелькать на телевизионных каналах под другой фамилией. И Гэвин сейчас рад за него, искренне и без какой либо зависти, ведь брат был единственным человеком, который действительно поддерживал его. А месяц назад пришло письмо адресованное Гэвину, оно благополучно было отброшено ещё на неделю, а по стечению этого срока поздней ночью до него дозвонился Элайджа и с порога заявил, что родителей больше нет. Хотелось посмеяться сказав, что это не смешная шутка, а после позвонить матери и спросить как у нее дела, но Элайджа молчал после попросив его приехать обратно, и поучаствовать в организации похорон. Желания ехать совершенно не было, но у Элая был такой уставший голос, что Рид собрал вещи и выехал в этот же день, заранее предупредив куратора и некоторых преподавателей. Та неделя прошла в тумане, кажется Элайджа тоже мало что помнил с того момента, а Гэвин запомнил только момент с опусканием гроба в землю. Особую церемонию по этому случаю они устраивать не стали, лишь похоронили, а придя домой напились до потери сознания. С того момента об этом они особо не разговаривали, но негласно это тема стала неприкосновенной для них обоих. Сейчас в его жизни все было довольно легко, на удивление, но из этого всего выбивалась слишком заметная деталь Ричард. Этот парень появился в его жизни с момента знакомства с Коннором, они часто проводили времена вместе с начала учебы, а с самим Риком Гэвин познакомился, лишь спустя месяц. У них были совмещённые лекции и им приходилось часто видится, с помощью Коннора их общение немного продвинулось, но недостаточно чтобы звать их друзьями, скорее близкими знакомыми, но не более. Гэвину он нравился как собеседник, с ним было приятно общаться и также приятно проводить время. Ричарда был единственным человеком, с которым можно было просто помолчать и это молчание не будет напрягать, это было также приятно как и их бессмысленные разговоры на любые темы. Нравился также и его характер, нарциссическая обёртка скрывающая за собой, довольно тихого юношу не умеющего достаточно хорошо общаться с окружающими. Для него было нормой иметь одного-двух друзей, но таких с которыми он будет чувствовать себя достаточно комфортно, чтобы показывать себя настоящего. И это тоже нравилось Гэвину. Он мог перечислять ещё множество качеств, которые ему нравились в Андерсоне, но был недостаточно увенным, что Ричарду нужно все это.  *** Шторы плотно зашторены, в комнате царит приятный полумрак, а парень лёжа под одеялом поедает которую по счету пачку чипсов смотря телевизионное шоу по планшету. На прикроватной тумбочке бледным теплым светит ночник оставляя на стенах едва заметные следы своей работы. Гэвин переворачивается высовывая из-под импровизированного шалаша голову вдыхая прохладный воздух и протяжно зевает смотря на время. Девять - пятьдесят утра, а у него температура и состояние желе растопленного в микроволновке, глаза болезненно слипаются, и горят огнем от любого движения глазных яблок. Сегодня понедельник, он должен был быть на парах ещё с половины девятого утра, но здоровье не позволяло даже до туалета дойти не ударившись по дороги. Элайджа узнавший об его болезни прислал список необходимых лекарств и дозировок, а также прислал их все с помощью курьера. Гэвин поблагодарил, но выпил лишь жаропонижающее и цитрамон. Кажется, почти никто его отсутствия не заметил, за исключением Тины и того-же Коннора, которому он задолжал конспекты по последним лекциям, на которых близнецы отсутствовали по семейным обстоятельствам. Пропуск Гэвина Чэнь заметила спустя пару лекций и несколько пропущеных сообщений в некоторых месенджирах, поняв, что друг отвечать в соцсетях не будет решила позвонить и получив ответ сообщила, что после лекций обязательно заглянет к нему. Рид бы соврал, если бы сказал, что не рад этому. Все же лежать в одиночестве тоже надоедает спустя какое-то время, а находится в таком состоянии в одиночестве вдвойне неприятно. Протяжно хныкнув и замотавшись поплотнее в одеяло парень потянулся в сторону мобильного, впервые за утро взяв его в руки. Несколько раз за час ему писал Коннор и новый чат с неизвестным пользователем висел непрочитанным, в него Гэвин по привычке заходить не стал сразу же удалив посчитав за спам рассылку. В коридоре послышались гулкие шаги отразившийся от стен пустого помещения шум дошел до комнаты Рида расположенной в самом конце. Гэвин не обратил на это внимания подумав о том, что в общежитии отвратительная звукоизоляция и кто-то пораньше освободился с лекций, возможно, при других обстоятельствах он бы позавидовал этому человеку, но не сегодня. просмотр «Сверхъестественного» возобновился с открытием новой пачки чипсов и падения планшета Гэвину на грудную клетку от неожиданного стука в дверь. В голове пронеслась мысль, что это Тина или Коннор не дождавшийся окончания лекций и прибежавший с недовольным лицом за конспектами. Первый вариант отпал почти сразу же Тина заранее сообщила, что задержится в кафе со своим парнем, а Коннор как прилежный ученик и гордость отца не посмеет огорчить родителя. Пока новые варианты непроизвольно возникали в голове Рида незнакомец за дверью стал активнее стучать похоже зная о том, что Гэвин находится внутри. Подъем с кровати дался тяжело, но стук в дверь не останавливался, а становился еще более громким и заинтересованным в его скором появлением в коридоре. Кричать ни сил, ни желания не имелось, а головная боль лишь неприятно давила на виски доставляя неудобство, также как и нежданный гость расположившийся как нельзя комфортно за дверью уже без особой надежды постукивая по двери. — Кто там? Пошатываясь и чувствуя слабость в ногах Рид открыл дверь, наблюдая за удивленным выражением лица Ричарда. — Коннор попросил меня забрать конспекты. Быстро проговорил Андерсон на одном дыхании, кажется почувствовав неловкость ситуации и напряженность Гэвина. Рид отошел в сторону безмолвно пропуская внутрь незванного гостя, а сам тем временем с нескрываемым нежеланием поплелся в сторону рабочего стола заваленного разными бумажками и тетрадями. Ричард молчаливой тенью проследовал следом и встав за спиной наблюдал за поисками тетради с конспектами, и распечатками лекций быстро перекачевавших в руки Андерсона. Молчание напрягало их обоих, но в тоже время было спасительным островком их "обычной" жизни, в которой Гэвин Рид просто знакомый Ричарда Андерсона и наоборот, и между ними нет никаких недомолвок с недосказанностями. — Вот. Последний листок вместе с флешкой оказались в руках андерсона, но на удивление Рида остался стоять неподвижна не зная куда себя деть. Гэвин некоторое время смотрел на Ричарда нервно сжимающего тетрадные листы в ладонях, но чуть погодя улегся обратно в кровать чувствуя слабость в теле и блаженный шум в голове перекрывающий все оставшиеся мысли. — Ты что-то хочешь сказать? Ричард моргнул повернув голову в его сторону вопросительно приподняв бровь откладывая в сторону ненужные бумажки. — Ты смотришь на меня так, будто что-то хочешь сказать, но не можешь найти нужный для этого момент. Ричард попытался засмеяться, вышло крайне неловко и в тоже время натянуто, но Гэвин не стал комментировать это вслух. — Я хотел поговорить про тот день. У гэвина от услышанного задрожали ладони и сердцебиение ускорилось, сердце готово было выпрыгнуть из грудной клетки оставляя его бездыханное тело остывать без помощи жаропонижающего. Паника быстро окутала своими цепкими ручонками глотку сдавливая ее настолько, что Рид не мог вымолвить ни слова наблюдая за реакцией Ричарда. — Стой-стой-стой, попридержи коней ковбой я сейчас не в том состоянии, чтобы обсуждать пьяные заварушки. Хрипло засмеявшись Рид постарался скрыть надвигающееся смущение за маской безразличия, но Ричард почувствовав напряженность момента пожал плечами оставаясь безэмоциональным к сказанному Гэвином. — Вообщем я хотел сказать спасибо за то, что в тот день ты остался рядом и поддержал меня. Парень закусил губу задумавшись над чем-то своим переведя взгляд в сторону отложенных на столе учебных материалов посчитав их за отличный повод для скорого ухода. Гэвин поняв намек махнул рукой в сторону выхода без особо желания вставая следом чтобы закрыть за гостем дверь. сам в то время нервничая до потных ладоней стараясь не смотреть собеседнику в глаза концентрируя внимание на чем угодно. — Выздоравливай поскорее. Ричард позволяет себе легкое прикосновение к волосам Рида по дружески потрепав по голове и ободряюще улыбнувшись на прощание, ощущая после легкое недоумение за свои действия и слова несказанные в тот момент. Кажется идя по коридору у него в голове было намного больше мыслей, чем при личной встречи с Гэвином. Тогда он чувствовал панику вперемешку с полнейшей пустотой в голове и неуверенностью в собственных действиях. Хотелось просто молчать и надеяться, что собеседник поймет его по единому взгляну или движению конечностей, по непонимающему выражению лица или легкой дрожи в ладонях когда их ладони пересеклись при передаче конспектов. Гэвин к сожалению его не понял, но ощутил напряженность атмосферы и смущение Ричарда, потому не решался вставлять свои пять копеек.