Часть 1
9 ноября 2022 г. в 12:15
Зима только начинала вступать в свои права на Центральных равнинах, но люди в таверне уже заняли практически все свободные места, греясь после долгого пути горячей пищей и питьем. Но недавно спустившемуся с горы Сюаньду Шэнь Цяо казалось, что здесь гораздо теплее. Улаживая дела ордена, он и не заметил, как пролетело время, и весь горный пик оказался устлан небольшим, но уже не тающим слоем снега. Здесь же, на равнине, мелкие белые хлопья таяли, едва касаясь земли и густого лисьего меха на воротнике плаща Шэнь Цяо, оседая влагой на листе бумаги, исписанном несколькими строчками ровных иероглифов. Название таверны из письма соответствовало названию на вывеске.
— Добро пожаловать, даочжан, — сразу с порога поприветствовал один из работников, на ходу ловко управляясь с полным грязной посуды подносом. — Сегодня довольно людно, но для вас местечко найдется.
Шэнь Цяо сложил руки в вежливом поклоне, но работник уже успел убежать по своим делам, гремя посудой и оставляя посетителя разбираться со всем самостоятельно. Место действительно нашлось — единственный свободный стол в заполненной людьми таверне. Несмотря на многолюдность, шумно здесь не было. На небольшом помосте в дальнем конце зала сидела девушка в простом, но красивом платье, держа в руках пипу. Ее мелодичный голос разливался по таверне, лаская слух и сплетаясь со звуками струн, вылетающих из-под тонких пальцев. Казалось, что никто не хотел нарушать красоту ее песни, что сидящие в зале люди переговаривались друг с другом вполголоса.
За скромной трапезой Шэнь Цяо слушал последние новости, которые успел пропустить за свое отсутствие во внешнем мире. Исключительный слух, ставший только острее после оставшейся в прошлом слепоты, улавливал различные сплетни, даже если Шэнь Цяо вовсе и не хотел подслушивать чужие разговоры. Обычные люди, не замешанные в интригах мира боевых искусств, судачили о бытовых вещах — после смены правящей династии ситуация на Центральных равнинах начала стабилизироваться, и значимые события происходили все реже. Шэнь Цяо умиротворенно опустил ресницы, отпивая согревающий чай и чувствуя облегчение, что в страну постепенно возвращается мир.
— Уважаемый даочжан, извините, что прерываю вашу трапезу.
Чужой голос совсем рядом вывел Шэнь Цяо из размышлений, заставив поднять голову, чтобы взглянуть на говорящего. Молодой человек, который на вид только-только готовился переступить порог совершеннолетия, так и замер под чужим взглядом. Черты лица этого даосского монаха, скромно сидящего в одиночестве, оказались на удивление изящными, что молодой человек успел позабыть, что изначально хотел сказать.
— Место рядом с вами, кажется, не занято, — наконец-то продолжил он, чувствуя себя неловко из-за того, что так невежливо пялился на незнакомца. — Вы не против, если я сяду? Все остальные места заняты.
Шэнь Цяо перевел взгляд на пустующую скамью перед собой, отделенную от его собственной столом.
— Я кое-кого ожидаю, — спокойно ответил он, смягчая голосом свой отказ.
— Я совсем ненадолго. Мне только погреться и выпить чашечку чая перед дорогой. — Молодой человек явно был из настойчивых. Или же просто весь вид Шэнь Цяо говорил о его мягкосердечности, что тот осмелился его уговаривать. — Обещаю, что как только придет ваша спутница, я тут же вас оставлю.
Шэнь Цяо больше не смог отказать, и вскоре навязавшийся сосед уже угощал его чаем в знак благодарности. Приятный голос певицы все так же разливался по залу, радуя слух присутствующих длинной и романтической балладой о двух возлюбленных и их чувствах. А юноша на соседней скамье, казалось, нашел себе собеседника, будто очень долгое время ни с кем не разговаривал.
— Надеюсь, заморозки в этом году придут хоть чуточку позже, — болтал он, подливая чай в опустевшие чашки. — Хотелось бы успеть добраться до Северной Чжоу, пока не стало совсем холодно в дороге.
На спокойном лице Шэнь Цяо отразилась заинтересованность, и это только придало смелости юному собеседнику.
— Говорят, в Чанъане появился новый даосский храм, который набирает учеников, — воодушевленно делился тот, почему-то видя в Шэнь Цяо благодарного слушателя. — Хочу попытать своего счастья и изучать боевые искусства. Даочжан, скажите, у меня есть шансы?
Шэнь Цяо мысленно вздохнул. Как тесен мир боевых искусств. Этот юноша даже не представлял, что перед ним сидит глава горы Сюаньду и его филиала в Северной Чжоу. Но Шэнь Цяо не был тщеславным, чтобы сообщать о своем статусе.
— У молодого господина есть потенциал, — вежливо ответил он, но в этот момент певица закончила исполнять свою балладу, и тихий голос Шэнь Цяо потонул в аплодисментах и похвальных выкриках.
Стало шумно, и Шэнь Цяо отвернулся от сцены, вновь погрузившись в мысли и терпкий вкус чая, который в этой таверне был очень неплох.
Низкий мужской голос, раздавшийся со сцены, оказался полной неожиданностью для всех присутствующих на контрасте с нежным и мелодичным голосом девушки-певицы. Этот голос был слишком знаком Шэнь Цяо.
На подушке посреди небольшой сцены, заняв место своей предшественницы, сидел Янь Уши. Даже в этой скромной таверне, сидя практически на полу перед пусть и небольшой публикой, он выглядел так, будто весь мир принадлежит ему. Он даже не потрудился снять свой темный походный плащ на меху, который сейчас только добавлял ему колорита, контрастом оттеняя серебристые пряди на висках. Его пальцы, способные одним движением убить кого угодно, перебирали струны пипы, одолженной у девушки неизвестно какими неправдами. Было понятно, что играть на инструменте глава клана Хуаньюэ не умел, но, похоже, его это вовсе не волновало.
Даже в заполненном людьми зале таверны взгляд Янь Уши безошибочно встретил Шэнь Цяо, его губы растянулись в довольной ухмылке. Тот поспешил отвести глаза, игнорируя своего эксцентричного возлюбленного. Янь Уши нисколько не изменял своему характеру, и Шэнь Цяо от неловкости хотелось уткнуться лицом в ладонь. Но Янь Уши ждал от него именно этой реакции, поэтому игнорирование было лучшей тактикой. Спустя столько времени общения с ним у Шэнь Цяо все же иногда получалось сохранить лицо.
В отличие от игры на струнах, пел глава клана Хуаньюэ хорошо, используя свой глубокий и красивый голос, которым одарила его природа.
— Что это за песня такая? — Шэнь Цяо перевел взгляд на своего юного соседа, глядя, как его лицо постепенно заливается краской.
Он чувствовал, как и кончики его собственных ушей обожгло предательским жаром смущения. Вместо романтических баллад и стихов о приключениях из уст Янь Уши лилась песня о страстной любви, бесстыдная в своей откровенности и будоражащая воображение, и Шэнь Цяо знал, для кого она предназначена. Его возлюбленный всегда был на шаг впереди и постоянно находил новые способы, как его в очередной раз смутить.
Как только прозвучали последние ноты, по залу прошелся вздох разочарования, что песня закончилась, а за ним последовала волна аплодисментов. Шэнь Цяо оторвал взгляд от чашки с чаем, но на сцене Янь Уши уже не было. Поющая девушка вновь вернула себе внимание публики. Юноша перед ним беспокойно ерзал на скамье, явно впервые слышавший подобного рода исполнения, румянец все еще алел на его скулах.
— А-Цяо, стоило только этому достопочтенному оставить тебя одного, как ты снова привлекаешь к себе неравнодушных. — Глубокий бархатистый голос, ранее звучавший со сцены, теперь раздался чуть ли не над самым ухом, хотя его владелец возвышался над сидящими за столом. — Так увлекся новым знакомым, что даже не удостоил вниманием мое выступление.
Янь Уши насмешливо поцокал языком, с интересом человека, изучающего букашек под своими ногами, наблюдая за паникой и смятением молодого человека, занявшего его место. На лице того читалось осознание, что перед ним исполнитель той самой песни, так смутившей его. Глава клана Хуаньюэ делал явные успехи в запугивании одним своим присутствием ни в чем не повинных людей, которые чувствовали угрозу даже не зная, кто перед ними.
— Главе Янь не стоило было так утруждать себя, — спокойно ответил ему Шэнь Цяо, поднимая свое светлое лицо, чтобы встретиться взглядом с собеседником.
Янь Уши опустился на освободившуюся скамью напротив, даже не обратив внимание на проскользнувшего мимо него юношу. Тот принял мудрое решение поспешно ретироваться, подальше от этих двух странных людей.
— Мы так давно не виделись, а А-Цяо так холоден со мной, — обиженно протянул Янь Уши, но весь его вид говорил о том, что он наслаждается ситуацией.
Шэнь Цяо мысленно закатил глаза и потянулся к своей чашке, но ловкие пальцы опередили его, выхватывая чашку прямо у него из-под носа. Губы Янь Уши обхватили ободок именно там, где до этого были губы Шэнь Цяо. Подобная выходка была для него не в новинку, поэтому тот только вздохнул.
— Наверно глава Янь голоден, — вежливо поинтересовался он, наполняя из чайника чашку, которая ранее была его. — Нас ждет долгий путь.
Стоило только Шэнь Цяо опустить чайник на стол, как его ладони тут же оказались в плену чужих пальцев. Изящные, будто выточенные из нефрита, руки таили в себе необычайную силу и всегда были маленькой слабостью Янь Уши, если у Демонического Владыки вообще такая может быть.
— Если этот достопочтенный и изголодался, то только по обществу своего А-Цяо. — Его голос стал ниже и вкрадчивей, интимней, когда он обводил подушечкой большого пальца выступающую косточку на запястье Шэнь Цяо.
— Глава Янь, имейте самоуважение, — поспешно отозвался Шэнь Цяо, пряча взгляд за длинными ресницами и аккуратно, но настойчиво вытягивая руку из чужого захвата.
Янь Уши рассмеялся и с легкостью отпустил его, довольный выполненной миссией вновь смутить своего тонкокожего возлюбленного. Его одежды еле слышно зашелестели, когда он внезапно поднялся из-за стола.
— Идем, — позвал Янь Уши, оставляя рядом с опустевшими чашками звенящий серебром мешочек, абсолютно не беспокоясь, что там явно больше, чем необходимо было для оплаты ужина.
Шэнь Цяо послушно поднялся следом. Впереди их ждал не самый близкий путь до Чанъаня. Даже если они сейчас возьмут лошадей, то дорога займет не один день. Отправиться прямо сейчас было самым верным решением.
— Ты куда, А-Цяо? — Чужая рука вновь поймала Шэнь Цяо за локоть, ловко уводя его подальше от выхода из таверны. Тот поднял на Янь Уши удивленный взгляд.
— Разве мы не собирались вместе отправиться в Чанъань? — Темные брови Шэнь Цяо слегка изогнулись в непонимании.
Глубокий смех раздался прямо над ухом, когда Янь Уши обвил рукой его талию, притягивая к себе ближе. Ладони Шэнь Цяо тут же на автомате уперлись в чужую грудь, будто собираясь оттолкнуть.
— Шэнь-лан, разве ты не хочешь вновь послушать, как поет этот достопочтенный в более уединенной обстановке? — вполголоса поинтересовался Янь Уши, и его губы невесомо касались ушной раковины Шэнь Цяо, пока он говорил. Ему даже не нужно было применять Дьявольское очарование — одного его низкого голоса с бархатистыми нотками хватало, чтобы Шэнь Цяо смог повестись на очередную прихоть своего возлюбленного.