Ссоры

Итэр заметил странности между этой парочкой ещё в самую первую встречу с ними обоими. Если быть точнее, то как раз в предверии праздника, когда сам путешественник по просьбе Нилу навещал всех приглашённых. И тогда, в доме Даэны, он впервые увидел Кавеха. Который внезапно оказался не просто каким-то учёным, который не ладит с Аль-Хайтамом, а его сожителем. Паймон летала рядом с ним, с удивлением рассматривая странную парочку. Итэр же обводил их подозрительным взглядом, задерживаясь на том, как близко они друг к другу стояли, как жарко они спорили. Всегда хладнокровный Аль-Хайтам со странным огоньком в глазах парировал все выпады Кавеха, слишком явно излучая довольство. А ещё будто издевательски тянул, немного коверкая имя архитектора: — Ка-а-ави. И это выглядело до странного интимно. Итэр и Паймон, что немного обеспокоенно предложила их разнять ранее, после окончания спора, когда красный и излучающий злобу Кавех вылетел из библиотеки, подошли к Аль-Хайтаму, что выглядел не как холодный кусок камня, как обычно, а почти до неприличия довольным. Правда, лёгкая полуулыбка быстро стёрлась с его лица, стоило им подойти. Секретарь Академии вновь выглядел холодным и отстранённым, и лишь странный блеск глаз выдавал его состояние. Когда Итэр спросил, кто это был, мужчина лишь с пренебрежением ответил: — Это… Мой сожитель. Выпускник Кшахревара, Кавех. Не стоит обращать на него внимания. И путешественник, возможно, смог бы выкинуть его из головы, если бы на празднике в честь возвращения Сайно на должность матры Аль-Хайтам не оговорился про ключи. Итэра тогда как молнией ударило, и его подозрения насчёт этих двоих лишь увеличились. И с каждой встречей он всё больше понимал, что что-то между ними не так. И Итэру вот вообще не улыбалось в этом разбираться, наблюдая, как Кавех закатывает глаза на очередную колкость Аль-Хайтама и сам выдаёт что-то, тыкнув пальцем тому в грудь. И мужчина, так не любящий, когда к нему прикасаются посторонние люди, и слова тому не сказал. Точнее, сказал, но явно не об этом, игнорируя всё ещё не убраный палец. — Они какие-то странные… — растерянно пробормотала Паймон, покосившись на путешественника. Итэр был с ней полностью согласен. И вот сейчас он с внутренним усталым вздохом думал, как оказался в этой ситуации. Вот дёрнули же его Архонты согласиться на поход в ресторан с Кавехом. — Он меня бесит, — заныл архитектор, покачивая бокал с чем-то явно алкогольным. Итэр не вдавался в подробности, лишь смотрел грустно на свой уже давно допитый сок. Паймон давно улетела после «дегустации» местной кухни, оставив его с мужчиной одного. — Предательница, — тихо буркнул Итэр, продолжая слушать нытьё упившегося в сопли Кавеха. — Он думает, что он весь такой умный! Вечно меня поучает и нудит, а меня уже тошнит от его лекций! Итэр, ну вот что мне с ним делать?! У меня долг, я не могу от него съехать, потому что некуда. Но Хайтам такой чертовски невыносимый и правильный! Ещё одна особенность. Кавех был единственным, кто иногда называл своего соседа без префикса «аль». — Что-то я не вижу у тебя особого рвения съехать, — устало язвит Итэр, прикрывая глаза. Скоро он начнёт молить уже всех богов Селестии спасти его отсюда. Может, Нахиде вдруг будет нужна его помощь?.. Кавех вдруг возмущается, недовольно дёргается, привставая со своего места. Винные глаза яростно поблескивают, пока руки упираются в стол с такой силой, что бедная деревяшка почти трескается под пальцами архитектора. — Да как ты не понимаешь, Итэр! Я его не переношу, он просто отвратительный педант, не знающий, что такое эмоции! Чёрствый сухарь, чтоб его… — сил у пьяного Кавеха уже не остаётся, и он вновь присаживается на мягкий диванчик, утомлённо потирая виски и что-то неразборчиво бормоча. Итэр тяжело вздыхает и роняет голову на скрещённые руки, измученно застонав. Он больше никогда не пойдёт пить с Кавехом. Пусть с его нытьём Тигнари и Сайно разбираются… Спасает его, неожиданно, предмет возмущения архитектора. Аль-Хайтам появляется внезапно с самым недовольным лицом, кивает путешественнику и, перекинув руку уже почти отключившегося мужчины через свои плечи, уводит Кавеха, что едва переступает ватными ногами. Итэр торжественно благодарит Селестию и секретаря Академии за спасение его уже почти мёртвых нервов, и с лёгким сердцем уходит из таверны, думая о способах отомстить Паймон за предательство. Про Аль-Хайтама и Кавеха он благополучно забывает, о чём начинает жалеть уже через несколько дней. — Дом Аль-Хайтама должен быть где-то в этой стороне, — вещает Паймон, паря рядом с путешественником. Итэр кивает, осматриваясь, и вдруг вздыхает радостно: нашёл! Они идут в направлении красивого дома на отшибе, как вдруг до них доносятся странные звуки. Паймон взволнованно мельтешит, говоря: — Они что, опять ссорятся? Или… Им нужна наша помощь?! Но чуткий слух Итэра вдруг улавливает совсем другое: тихие ахи и стоны. А потом он замечает в окне два силуэта и ладони Хайтама, прижатые явно Кавехом к стеклу. Жар опаляет щёки путешественника и он резко разворачивается, пылая всем лицом. — Пойдём, Паймон. Итэр быстро шагает прочь, когда его компаньон взволнованно кружит рядом с ним. — Но!.. Но вдруг!.. — Поверь, им не нужна наша помощь, — отрезает уже полностью красный Итэр, — пойдём. Теперь он понял, какие отношения связывают этих двоих. Но радости ему это не принесло совсем. Пока путешественник с Паймон уходили, в доме прозвучал очередной стон. Довольный Кавех прикусил алую мочку уха, довольно рыкнув, и сделал ещё один толчок, выбивая из Аль-Хайтама, едва держащегося на ногах, всхлип. — Какой ты прелестный, когда не можешь озвучить свои мысли, — мурлыкнул тому на ухо архитектор, горячо выдыхая. Секретарь Академии вздрогнул, издавая очередной стон, и сквозь зубы едва выдавил: — Заткнись, ты… Очередной толчок выбил воздух из лёгких мужчины, и он прогнулся, прижавшись ближе к прохладному стеклу. Контраст температур заставил Хайтама вздрогнуть и с хрипом кончить, обмякая, пока довольный Кавех сам не дошёл до кульминации и начал ластиться к нему, целуя куда попадя и нежно оглаживая чужое тело. — Ненавижу… Тебя… — Я тоже, милый. *** — Я слышал, что ты вчера искал меня? — Аль-Хайтам приподнял светлую бровь, разглядывая странное выражение лица путешественника, — я вчера был занят. Паймон с Итэром переглянулись, одинаково скривившись. В конце концов он вкратце объяснил компаньону, что там происходило (Святые Архонты, как ему было стыдно!), поэтому они оба с выражением крайнего недоверия смотрели на секретаря Академии. — Кавехом? — сказала Паймон, прищурившись. Аль-Хайтам и бровью не повёл, лишь недовольно ответил: — Этот отвратительный тип… У него опять были проблемы, которые я должен был решать. О, Итэр, к своему сожалению, прекрасно знал, какие у него были проблемы… Подавив тяжёлый вздох и желание прикрыть ладонью глаза, путешественник понял, что что-то задержался в Сумеру…