Mutual Feelings

Маша с самого детства любила этот праздник, и ее отношение к нему не менялось даже в тот по всем фронтам сложный период: убийство по неосторожности, проблемы с учебой, отчисление, покушение на ее убийство, самоубийство отца, проблемы с матерью — все эти ситуации не повлияли на то, что сейчас она сидела с Марком один на один в его квартире, принадлежавшей теперь и Марии в каком-то смысле. Они улыбались друг другу, и у обоих на душе было тепло. Марку казалось, что до отношений с Машей ему никогда не было так хорошо, а в моменты срывов он думал, что никогда не было так плохо. Плюс плохих дней в том, что рано или поздно они заканчиваются, и сейчас было именно так. — О чем ты думаешь? — Марк не отводил взгляда от своей девушки. — Я… — Маша замялась, и в отличие от него на мгновение посмотрела вниз. — Я думаю… нет, знаю, что я тебя люблю. — Я тоже тебя люблю, — улыбка Марка стала еще шире и теплее. — Я знаю, — улыбнулась Мария в ответ. — И всегда буду любить, — добавил Бортников и взял ее за руку, переплетая их пальцы между собой. — Всегда? — Маша перешла на шепот. — Даже если мы… — Т-ш-ш, — он приставил указательный палец к своим губам, не желая слышать продолжение фразы, о котором догадался, стоило Маше начать ее говорить. — Даже если да. — Марк, ты не подумай только, что я хочу тебя бросить. Я знаю, что в глубине души ты всегда так считаешь, хоть и ни разу не сказал мне об этом. Все равно я вижу, что ты очень чувствительный и хочу, чтобы ты доверял мне и моим чувствам, потому что это абсолютная правда. — Я знаю, солнце. Я знаю, — уверенным тоном произнес он последнюю фразу и, не отпуская руку Марии, потянулся к ее лицу. Маша сжала свою ладонь еще сильнее и ответила взаимным жестом перед тем как нежно коснуться губ ее парня и почувствовать, как он делает то же самое, но немного увереннее, отчего их поцелуй становился глубже во всех смыслах. Марк любил целоваться с ней по-французски. Сначала он переживал, что Марии это противно, поскольку не всем такое нравится, но спустя несколько таких поцелуев и слов Маши о том, что все в порядке, он поверил ей. Поверил, потому что всегда желал доверять ей, но не мог даже сейчас. Бортников иногда был просто не готов ей открыться в чем-то личном несмотря на то, что их отношения стали самыми длинными в жизни Марка, и более того, ему нравился факт, что именно с Машей он впервые занялся сексом, ведь до этого никогда не доходило, из-за чего он чувствовал себя каким-то неправильным, раз никто не мог воспринять его таким образом. Никто не мог, а она восприняла. И не только, ведь она также старалась понимать все то, что сам Марк считал в себе огромными недостатками: его характер, зависимости, интенсивные эмоции, с которыми он не мог справиться. С Машей все будто стало легко, хотя просматривалось время от времени, однако Марку было невероятно хорошо от того факта, что у него была Маша. Девушка, которую он мог называть любимой и также чувствовать любовь от нее самой. *** — Я сопьюсь, а ты будешь играть в спасателя, — в сердцах сказал ей Марк в тот вечер, когда у него, наконец, хватило смелости признаться в его отношении к Маше. Сейчас он понимал, что все сложилось совсем не так по одной причине — он стал реже пить, бросил наркотики, обратился к психотерапевту, и на все это его натолкнула Маша, но не потому что настаивала, а потому что Марк, наконец-то, захотел помочь сам себе и нашел на это силы, которые ему давала его любимая, при этом сама до конца не осознавая этого. *** — Как Вы думаете, это ремиссия? — решился спросить он на последнем на тот момент сеансе у психотерапевта. — Я думаю, что сейчас гораздо важнее Ваше мнение об этом, а не мое, — улыбнувшись, мужчина опустил голову и что-то записал на листок. — В том и дело, что я не знаю, — занервничал Марк. — Тем не менее, спасибо что Вы делитесь этими сомнениями, ведь это важная часть нашей с вами работы, — терапевт поправил очки. — Я не знаю, — повторил Марк и заерзал на мягком кресле. — Мне кажется, что ничерта не помогает, понимаете? — он раскинул руками. — Я все время возвращаюсь к той точке, с которой начал! — Бортников повысил голос, опустил голову и не увидел, как мужчина напротив улыбнулся и снова что-то записал. — Я просто хочу сказать Вам одну важную вещь, заключающуюся в том, что Вы сейчас можете не замечать этих маленьких шажков к так называемой ремиссии, о которой Вы спросили в диалоге и это абсолютно нормально, ведь некоторые люди привыкли замечать только что-то большое на этом пути, однако небольшие продвижения — тоже очень хорошо. — Ладно, — Марк расслабился и улыбнулся. — Спасибо вам большое. *** Маша действительно помогла Марку прийти ко всему этому, и он был бесконечно ей благодарен, выражая это привязанностью и огромной симпатией, которую принято называть любовью. — Ты такая хорошая, — прошептал он Марии, когда от поцелуев они снова перешли к тому, что смотрели друг на друга и улыбались, только теперь соприкасаясь лбами. — Ты тоже хороший, — Маша протянула руку к лицу Марка и нежно погладила его по щеке, прикоснувшись к подбородку. — Вот почему я тебя люблю. За окном снег падал крупными хлопьями на землю, покрывая ее белым цветом. Пара сидела на полу в темноте, что освещалась лишь огнями на искусственной новогодней елке, и обоим искренне хотелось, чтобы этот нежный момент никогда не заканчивался.