Gay Chicken

Все знали правила. Никто никогда не заканчивал. Всё всегда заканчивалось неожиданно. Кто-то начинал смеяться слишком громко, слишком неловко. Комната разражалась истеричными криками, чтобы скрыть разочарование от того, что дальше дело не пошло. Никто никогда не заговаривал об игре до тех пор, пока все не были достаточно пьяны, чтобы на следующий день нельзя было вспомнить, кто первый это предложил. Никто никогда не признавался, что ему это нравится. Не вслух. Но они все смотрели. Только некоторые играли. Джеймс был там. В одной руке у него была бутылка водки. Его рубашка уже пропала, брошенная где-то в углу. Его последний противник был легко побежден. Джеймс облизал лицо парня, а затем расстегнул его брюки. Это напугало его, и он сбежал, вскинув руки вверх. Неловкий смех. Сразу после этого Джеймс сделал большой глоток. Никакого смеха. Жгучий запах водки смыл потный, маслянистый вкус кожи. Следующим претендентом был Дэйв. С пустыми руками, полностью одетый, он гордо прошел в центр тесного круга пьяных тел. Его не победить. — Отсоси ему! — крикнул голос откуда-то сзади, вокруг раздался громкий смех. Джеймс и Дэйв уставились друг на друга, улыбаясь, щурясь. Дэйв сделал первый шаг. Левой рукой он выхватил бутылку у Джеймса и сделал глоток. Отдавая бутылку, он слегка коснулся кончиками пальцев руки другого. В ответ Джеймс протянул свободную руку, соблазнительно касаясь бледного гладкого бицепса Дэйва, и шагнул ближе. Быстро скользнув пальцами по длинным серебристо-золотым волосам, заправив их за ухо, Дэйв сделал ещё полшага. Джеймс последовал его примеру и расчесал пряди рыжей гривы Дэйва, обрамлявшие его лицо. — Поторопитесь, блядь! Ёбаные слабаки! — вопила неугомонная толпа. Они теряли терпение, жаждали эскалации. Тяжелого напряжения. Неизбежного перерыва, когда кто-то выбывал из игры. Бойцы не торопились. Вернувшись к бутылке, Дэйв переплел свои пальцы с пальцами Джеймса вокруг горлышка и поднес обе руки ко рту, снова отпивая из бутылки. Джеймс провел противоположной рукой по руке Дейва от запястья до подмышки. Его пальцы ощущали больше, чем мозг, что кожа в порядке, рука сильная, вены выделяются. Он обхватил рукой бицепс. Узкая талия V-образного торса звала, блестя от пота в тусклом свету, и Дэйв провел рукой по ней. Даже не собираясь этого делать, его пальцы сжались, и он смутно почувствовал, как его обхватили вокруг талии, слегка притягивая. Подстегиваемый криками, льющимися в его уши со всех сторон, Джеймс выпрямился и закинул другую руку вверх и на плечо Дэйва, теперь он держал его в объятиях. Груди почти соприкасались, они смотрели друг другу в глаза, ни один из них не собирался отступать. Дэйв зацепил пальцами левой руки ремень на бедрах перед собой, и притянул их тела друг к другу. Он посмотрел на голую шею Джеймса и замешкался на секунду. Толчок бедер Дэйва к его бедрам был новым. Это была не та тактика, которую часто применяют в этой игре. Джеймсу понадобилось мгновение, чтобы придти в себя, но он продолжал. Он приблизился к лицу Дэйва, дразня его. Так много парней сдавались после такого. Но не Дэйв. С закрытыми глазами, когда вокруг него раздалось крещендо голосов, когда толпа увидела, что происходит, Дэйв прикоснулся губами к губам Джеймса и отстранился. Губы были бархатисто мягкими, не потрескавшимися, как у последнего парня, которого он поцеловал в этой игре. Джеймс даже не стал возражать и поцеловал Дэйва в ответ, ещё сильнее. Не позволяя ему отодвинуться, Дэйв провел рукой по шее Джеймса и поцеловал его снова. В ушах звенели крики и призывы, гудящие в такт его опьянению. Рука, лежавшая на его затылке, была приятна. Он заметил, как горячо стало внизу живота, но не мог позволить этому остановить его. Он должен был победить Дэйва. Джеймс открыл рот навстречу губам, используя язык. Дэйв ответил ему тем же, и слегка наклонил голову, буквально трахая его рот своим языком. По звукам вокруг он мог сказать, что выглядит это грязно. Но это было чертовски сексуально. Вкус Дэйва был сладким и неожиданным во рту Джеймса. Он не хотел запивать его водкой. Он знал, что должен был сделать ещё один шаг вперед, но поцелуй был слишком хорош, чтобы остановиться. Массируя пальцами кожу головы блондина, Дэйв целовал Джеймса с полной отдачей. Он заметил, как пальцы на его бицепсе сжали мышцу, ощущая её форму. Они поглаживали его кожу. Переместились к плечу. Рука толкнула Джеймса сзади. Потом ещё одна. Его бедра уперлись в бедра Дэйва, а толпа, возбужденная и взбудораженная, пыталась прижать их друг к другу сильнее, ближе. Дэйв почувствовал, как что-то жесткое уперлось в переднюю часть его джинсов и снова отодвинулось. Ещё один импульс в его члене от внезапного осознания того, что Джеймс твердый. Это также означало, что он знал, как он может победить Джеймса. Убрав руки с волнистых локонов, Дэйв расстегнул брюки Джеймса. Затем он расстегнул молнию. Никакой реакции не последовало, кроме более сильного поцелуя. Он начал стягивать черные джинсы за передние карманы. Резкий рывок за затылок, и Джеймс запустил пятерню в волосы Дэйва, оттягивая его голову, а пальцами, которые всё ещё держали бутылку, возился с пуговицей его брюк. Он выставлял Дэйва на показ, расстегивал молнию, демонстрируя его, и Дэйв не мог ничего с этим поделать, так сильно откинув голову назад, застигнутый врасплох. Это было слишком для Дэйва. Он, без штанов, на глазах у публики, на грани разоблачения. Замахнувшись правой рукой, он ударил Джеймса в живот. Драка нарушала правила. Толпа пришла в ярость, толкая их обоих. Со всех сторон раздавались крики и маниакальный смех. — Хэтфилд победил! — воскликнул кто-то. Джеймс немного оправился от удара и нанес ответный удар по челюсти рыжего. Правила были прокляты ими обоими. — Воу! Ты это видел? — Какого хрена?! — Вы оба в проигрыше! Убирайтесь! Дэйв набросился на Джеймса, обхватил его обеими руками и повалил на пол. Кулак поднялся, ударив его по ребрам. Он схватил блондина за челку и ударил его головой об пол. Слишком пьяный, чтобы удар черепа об пол причинил боль, он быстро нанес ответный удар, используя бутылку из твердого стекла, чтобы врезаться в позвоночник Дэйва. Кулаки летали, тела перекатывались, волосы вырывались. Кажется, больше их возбуждало насилие, чем нежные поцелуи. Толпа, охваченная ревом, не заметила, как Джеймс впечатался бедрами в бедра Дэйва больше чем несколько раз. Сотня рук оттащила их друг от друга и подняла на ноги. Дэйв рванул с места, как реактивный самолет, быстрые ноги пронесли его сквозь толпу тел к выходу из зала. С окровавленным носом Джеймс размахивал руками, отбиваясь от всех вокруг, прокладывая путь из центра. Кирк и Клифф были следующими. Джеймс и Дэйв к этому моменту были уже слишком далеко от комнаты, чтобы видеть, как проходит поединок.

***

Дэйв распахнул дверь ванной и вошел внутрь, но прежде чем он успел её закрыть, она снова открылась. Джеймс ворвался внутрь и закрылся на защелку. Не было сказано ни слова. Они молча прожигали друг друга глазами. Взгляд Дэйва упал на струйку крови, стекавшую с верхней губы Джеймса. Джеймс прижал его к двери и провел языком по шее. В ответ на это Дэйв обхватили голую талию Джеймса с обеих сторон, притягивая их тела друг к другу. Дэйв подался всем телом вперёд, и его бёдра встретили такой же твердый комок в штанах другого. Они с остервенением набросились друг на друга, как собаки. Оторвав лицо от бордовых губ, Джеймс облизывал то место, где всего несколько минут назад его кулак с силой врезался в челюсть Дэйва. Его руки перебирали локоны великолепных, мягких, рыжих волос. Дэйв убрал одну руку с Джеймса и просунул её к себе в штаны. Он обхватил пальцами член внутри трусов, поглаживая его. Джеймс почувствовал, как костяшки пальцев прикоснулись к его твердому телу сквозь ткань. Он облегченно застонал от осознания того, что Дэйв прикасается к себе. Он стянул свои собственные уже расстегнутые брюки вниз. Ванная превратилась в какофонию сочных звуков и стонов, рты и языки липли друг к другу, к потным шеям. Дэйв остался в одной футболке, показывая Джеймсу то, что едва не было открыто в толпе. Его глаза, направленные на Джеймса, были темными от вожделения. Джеймс посмотрел вниз: толстый розовый ствол был выставлен напоказ по собственной воле. Желание захлестнуло его. Он обхватил пальцами Дэйва, чувствуя, как тот ласкает себя, затем оттолкнул его руку. Джеймс начал гладить их обоих в унисон. Изо рта Дэйва вырвался почти захлебывающийся стон. Он завел руки за спину, упираясь верхней частью тела в дверь, и толкнулся тазом в руку Джеймса. Хныкая и стеная, Дэйв громко и жадно наслаждался. Ему было всё равно, услышит ли их кто. За дверью было ещё громче. Ощущения достигали пика. Дэйв протянул руки и снял трусы с Джеймса. Он обхватил рукой его член, но это было уже слишком. Дрожь охватила его тело, лицо мгновенно нагрелось на тысячу градусов, в голове стоял гул. Из груди Дэйва вырвался гортанный вопль, и он яростно кончил, испачкав голый живот Джеймса. — Ты проиграл, — прохрипел Джеймс. Тяжело дыша после оргазма, Дэйв пришел в себя. Внезапно он толкнул Джеймса назад, заставляя сесть на край ванны. Всё ещё покрытый белой, липкой жидкостью, Джеймс ухватился руками за край, едва не свалившись. Одна рука Дэйва обхватила его член, быстро подергивая, другая была поднесена к его горлу, душила его и заставляла сильнее толкаться бёдрами. Дэйв кусал его за грудь, шею, ключицы, оставляя крошечные следы красных отметин. Костяшки пальцев Джеймса побелели от того, как сильно он сжимал кулаки. Было трудно дышать. Рука на его члене была тугой, теплой и быстрой. Неожиданно он сильно кончил, рыча, как дикий зверь, бёдра бешено выгибались, пока Дэйв удерживал его на месте сильной рукой. Чёрная футболка Дэйва была покрыта белой жидкостью. Они оба посмотрели вниз. Всё равно она была рваная, поэтому он снял её и использовал, чтобы вытереть собственное семя с пресса и груди Джеймса. Дэйв натянул штаны, когда Джеймс всё ещё оставался на месте, голый и развратный, выдохшийся. Он вытер кровь Джеймса со своего лица сухой стороной ткани. Отбросил её в сторону. — Называй это ничьей, — сказал Дэйв. Он открыл дверь ванной и молча вышел, растворяясь в шуме.