Табаком здоровью не поможешь

      Это был первый раз, когда Хаджимэ позвали на вечеринку 78-В класса. Он словно стал безоговорочной частью коллектива, хотя не мог похвастаться выдающимися способностями. Доходило вплоть до того, что к нему обращались и другие абсолютные, пока он слонялся около корпуса основного курса. Любой бы на его месте воспринял это как возможность почувствовать себя кем-то важным, обзавестись связями с элитой общества и продвинуться в свет за их счёт, но Хината как ни странно чувствовал себя слишком обычно. Безумно странно, если быть честным. Для Хаджимэ 78-В класс был в первую очередь эксцентричными личностями, во вторую — абсолютными. Их выходки моментами доходили до такого абсурда, что Хината не был уверен, доконают ли его первым или же им наскучит его компания. Но оглянуться не успели, как закончилась первая сессия второго учебного года. Хотя у основного курса экзамены завершились ещё неделю назад, они решили любезно перенести вечеринку. Праздновать окончание сессии без Хинаты это как кусамоти без полыни. Теперь Хаджимэ имел возможность наблюдать за тем, как Ибуки и Аканэ на спор агрессивно трясли головой вверх-вниз под тяжёлую музыку, пока вокруг них крутилась Микан — единственная, кто волновалась об их шейных позвонках и циркуляции крови в голове. Иногда Хаджимэ сомневался, действительно ли перед ним дурачатся «будущая надежда человечества» или же просто чудаковатые дети. Впрочем это дало Хинате возможность выйти перекурить ненадолго, пока весь класс отвлёкся на разворачивающееся представление.       — Я пойду проветрюсь. Не теряйте! — крикнул Хината напоследок и скрылся за дверью.       Хаджимэ слегка поёжился от пронизывающего ветра в контрасте с тёплым помещением. Температура стала заметно ниже с тех пор, как село солнце. Холодный вечер даже для начала ноября. В памяти промелькнуло воспоминание о шапке, которую он благополучно не взял, но для десяти минут было терпимо. На выходные класс снял коттедж за пределами города, чтобы их никто не потревожил. Кругом не было домов, лишь поляна, простирающаяся вдоль просёлочной дороги и немного деревьев. Веяло атмосферой уединения, если бы не шум и возгласы, доносящиеся изнутри коттеджа. Перед тем, как обосноваться там, Хината приметил заманчивое крыльцо, где можно было бы перевести дух, но, как оказалось, не одного его посетила эта идея.       — Комаэда, ты совсем рехнулся?! Жить надоело?!!       Парень с нездорово белёсыми волосами поперхнулся табаком от столь резкого замечания. Хаджимэ передёрнуло от звука протяжного кашля, сопровождаемого отчётливыми хрипами, будто человек задохнётся, если не выровняет дыхание.       — Тебе-то какое дело, резервник? — Голос прозвучал неровно, осипло от приступа кашля и, как Хинате показалось, обиженно.       Нагито всегда был таким. До ужаса вредным, когда дело касалось иерархии, построенной в его же голове. Хаджимэ мог до последнего гадать, как Нагито относится к нему: с одной стороны демонстративное неприятие, а с другой — именно он первым навязывался Хинате, не в состоянии пройти мимо. Особенно тяжело было первое время, когда каждое появление студента с резервного курса рядом с одноклассниками вызывало в везунчике чувство несправедливости мирового масштаба, что приутихло к концу учебного года. С Комаэдой никогда не угадаешь, в какой раз ему захочется проявить остроумие, а в какой рассказать всю свою биографию, ведомый загадочными мотивами.       — Ты последний, кого я ожидал увидеть с сигаретой в руках.       — Кто бы говорил, — усмехнулся Комаэда, указав кончиком сигареты на карман Хинаты, из которого выглядывал характерный коробок.       — У меня по крайней мере не третья стадия лимфомы.       Хаджимэ достал слегка озябшими пальцами сигарету и зажёг её, прикрыв ладонью зажигалку. Короткая затяжка — и выдох. Какое-то время они стояли молча. Комментировать было нечего. Два непохожих подростка стояли вместе на крыльце и курили. Оба считали друг друга куда более благоразумными, но никто не оправдал ожиданий.       — Как так вышло? — нарушил тишину Хаджимэ.       — Мне предвещали смерть ещё в первом полугодии. Как видишь, я ещё живой. Было бы огромным разочарованием, если бы Абсолютный Везунчик умер всего лишь от каких-то сигарет.       Если раковая опухоль в лимфоузлах считалась за «умер всего лишь от каких-то сигарет», то Хината сгорал от желания придушить этого идиота на месте, но приличия ради продолжал заглушать накатившее возмущение никотином. Нагито всегда выглядел болезненно, но Хаджимэ не предполагал, что он будет прилагать усилия, чтобы свести себя же в могилу.       — А ты почему опустился до моего уровня?       — Чувствую себя спокойнее с сигаретой в руках.       Хината не стал упоминать, что за время сессии он прокурил все свои мозги от чувства тревоги и напряжения. Несмотря на то, что на резервный курс брали по большому счёту, чтобы пополнить бюджет Пика Надежды, образование претендовало на высший уровень, чтобы не опорочить репутацию академии. А то, каких жертв семнадцатилетнему ребёнку будет стоить сдача экзаменов по всем предметам в течение двух недель, уже мало кого волновало. За дополнительную пересдачу можно заплатить, а для отчисленных всегда найдётся замена.       — Спокойнее от того, что сокращаешь популяцию обычных людей?       Хината в ответ лишь неопределенно хмыкнул.       Нагито тем временем выкурил сигарету и полез за новой, от чего у Хаджимэ глаза на лоб полезли.       — Ты серьёзно куришь эту дрянь?       Порой Хината даже не знал, как реагировать на подобные выходки Комаэды. Нагито из обеспеченной когда-то семьи, обладает абсолютным везением, может выиграть любую лотерею специально или случайно, но из всех возможных сигарет Комаэда выбрал самые дешёвые, отвратительные на вкус, от запаха которых накатывает мигрень. Такое Хаджимэ при всех проблемах с личным бюджетом не стал бы брать.       — Да. Завидно?       Комаэда уже обхватил сигарету между указательным и средним пальцами и собирался поджечь, как его прервал озабоченный голос Хинаты.       — А ты выкинешь эту мерзость, если я перестану курить?       — С какой стати? — Нагито заинтриговано взглянул на Хаджимэ, вертя сигарету в руке.       — Микан бы не одобрила.       — Стрелки переводишь? — Комаэда с лёгкой ухмылкой рассматривал серьёзное лицо, пытаясь прочитать, что кроется за внезапным решением. — Впрочем, мне несложно бросить курить. А вот на тебя, не находящего себе места от недостатка никотина, я бы посмотрел.       — Вот и договорились.       В подтверждение своим словам, Хината выкинул коробку сигарет в ближайший мусорный бак, пока Комаэда сопроводил его любопытным взглядом.       — А ты серьёзно настроен для не столь близкого человека, — подчеркнул Нагито.       Не то чтобы Хаджимэ был в самом деле уверен, что может бросить курить так просто, когда одной пачки порой хватало только на двое суток. Но смотреть на ровесника, который уже выглядит как будущий покойник, в отличие от него, и придерживается не менее вредных привычек, было слишком жалкой картиной. На удивление терзало совесть. Пусть Комаэда делает что угодно, лишь бы не курил эти чёртовые дешёвые сигареты в его зоне видимости. А Хината как-нибудь перебьётся. Найдёт ведь укромное место, где его маленького нарушения не заметят.       — А ты меня за друга не считаешь? Или резервники слишком низкие по статусу, чтобы зваться друзьями.       Комаэда на секунду посерьезнел, словно потерял дар речи.       — Нет, считаю.       — Тогда пошли в коттедж. Там наверняка все нас уже заждались.       Хаджимэ поскорее ускользнул внутрь, пока его не одолело желание залезть обратно за своими сигаретами. Нагито намеревался пойти следом, но уже после того, как похоронит пачку в том же баке. Он и подумать не мог, что кто-то действительно запомнит его диагноз, сказанный мимолётом, и обратит это против него же.