1
Киара открыла свои томные карие глаза и сладко потянулась. Довольно мурлыкнув себе и миру, она лишь на мгновение осталась в плену утренней дрёмы: королевские дела не умели ждать. Осторожно выбравшись из тёплых объятий сестёр-охотниц, она вскочила на лапки, отряхнулась и сразу же посвятила себя умыванию, старательно пригладив слежавшуюся повсюду шёрстку: принцессе не должно выглядеть какой-то дикой оборванкой. Осмотрев себя от кончиков мягких и округло-пушистых лапок до бурой кисточки изящного хвоста, молодая львица довольно сощурила мордашку и кивнула сама себе, справедливо рассудив: «Королевское дело номер один — умыться — сделано!» Помня о том, что в рождении нового дня её поджидает ещё немало других обязанностей, что следует непременно утолить своим вниманием, Киара, прыгая от нетерпения на кончиках янтарных лапок, спешно окинула взглядом главную пещеру, высматривая следующую цель.2
Она настигла своего молодого льва, сделав лишь пару тихих прыжков охотницы. Бережно положив лапки на плечи мирно спящего самца, принцесса медленно пригнулась к его ушку и ласково промурлыкала: — Сладкого утра моему будущему королю, — и, не дожидаясь ответа сонного льва, тут же обожгла горячим поцелуем сперва его шею, а затем и с готовностью отдавшуюся ей пастьку. Удивлённое выражение мордочки Кову сменилось совершенным умиротворением, а нежность любимой львицы тотчас разожгла пылкую влюблённость в его глазах. Жарко обнимаясь, юная парочка долго и страстно делила свой общий поцелуй. «Дело номер два — разбудить любимого льва… мррр!» — довольно решила принцесса, медленно, но с королевской настойчивостью освобождая свою пастьку из плена неутомимого черногрива.3
Стремительно выскочив из главной пещеры прайда, принцесса Киара ловко пропрыгала вниз по округлым камешкам, спускаясь к небольшой полянке у подножия скалы предков. Не найдя своего отца вместе со всеми, она, однако, точно знала, где он может быть. В тени большого древа, только вернувшийся с обхода, крепкий и статный алогривый лев словно ждал её появления. — Папа! — промурлыкала-пропела молодая самочка, в нежном нетерпении окунувшись в сильные объятия короля прайда. — Киара… — мягким басистым голосом встретил её король Симба, сладко вдыхая аромат шерстки юной львицы и мягко прикусывая за загривочек. Принцесса лучше всего на свете знала, что любит отец, а потому, не желая терять бесценное время зазря, ловко проскользнула под голову льва. Прижимаясь лапками к земле и ласково притираясь всем телом о статный живот самца, она сразу же нащупала носиком то, что всегда было к ней готово. Скрываясь мордочкой под хвостом короля, довольно щурясь от ласково кусающихся лучей солнца, она приступила к своему очередному обязательному королевскому делу, звонко и сладко причмокивая. «Моя умница», — довольно урчал лев, отгибая лапкой её хвост в сторону и смакуя языком раскрывшиеся ему влажные явства — хоть и опробованные в совершенстве за столько лет, но, точно любое талантливо приготовленное кушание, не теряющие своего вкуса день ото дня. Почувствовав на языке яркие нотки ароматной львиной патоки, принцесса довольно сощурилась вновь, мысленно признавая: «Дело номер три — пожелать доброго утра своему королю… мрррфф!.. сделано». Как следует облизавшись и старательно убрав с шёрстки самца всякий след их общей страсти, она получила от него свой одобрительный королевский поцелуй и справедливо добавила: «Сделано в совершенстве».4
На водопое был шум. Ругались антилопы: крокодилы снова вылезли сушиться на берег, и теперь ленно переворачивались с боку на бок, поглядывая на копытных с лёгким и непринуждённым желанием перекусить. Принцесса Киара ворвалась сюда с довольным рыком, радостно приветствуя очередную возможность навести порядок раз и навсегда. — Крокодилы! Слушайте свою будущую королеву! — грозно замурчала она, вскочив на камень у водопоя и забрав себе всеобщее внимание, — Это утреннее время утоления жажды, а значит, вы должны немедленно уйти прочь! Крокодилы, однако, не спешили слушаться, недовольно ворча и отворачивая мрачные малахитовые физиономии прочь от лучащейся светом молодой львицы. «Ах вот вы как!» — яростно блеснули глазки принцессы Киары. Полная решимости, она незамедлительно прыгнула с камня, прямо на спину одному из старых крокодилов. Взревев от испуга, тот тут же бросился прочь в спасительно манящую воду. Остальные рептилии недоумённо посмотрели на смелую охотницу. — Гррр! Ну-ка пошли прочь, прочь говорю, гррр! — выразительно оскалившись, принцесса вдруг неожиданно развернулась к крокодилам спиной, задрала хвост к небу и, грозно рыча, стала неумолимо надвигаться на них, яростно тряся бёдрами и прыгая из стороны в сторону. — Кыш! Кыш! Авуга, говорю! — грозно рычала львица, угрожающе закручивая хвостом воздух. Обезумевшие от ужаса хищники, даже не успев разглядеть все прелести, что им предстали, в панике поспешили прочь, рассудив, что эта кошка, верно, совсем лишилась рассудка, а потому предельна опасна и особенно непредсказуема. Благодарные копытные прыгали вокруг будущей королевы прайда и одобрительно ржали: — Принцесса Киара! Принцесса Киара! Смущённо прижимая ушки и довольно урча, молодая львица только и подумала: «Дело номер четыре — проверить порядок на водопое… Готово!» Зебры усыпали Киару бесчисленными комплиментами. Один из молодых и особенно выразительных жеребцов приблизился чуть ближе остальных и загадочно подмигнул принцессе. «Всему своё время», — ответила ему своим хищным взглядом львица и восхищённо облизалась, узрев сокровище, что скрывалось под хвостом полосатого самца.5
Заприметив под кроной огромного баобаба старого шамана, Киара радостно поприветствовала его: — Славного дня общающемуся с духами! — И тебе ясного пути, моя принцесса, — Рафики бережно погладил по голове прижавшую ушки львицу, а затем что-то тихо произнёс и медленно потряс над ней своим посохом. — Ух ты! Значит, теперь духи защитят меня, да? — самочка восторженно посмотрела на выразительную палку шамана, словно львёна на порхающую бабочку. Старый обезьян добродушно засмеялся: — Они всегда тебя защищают, моя пушистая радость, — его рука приласкала загривок мурлыкающей дикой кошки, — Где бы ты не была. Смущённо поджав ушки и поддавшись благодарному мурчанию, юная львица поспешила поинтересоваться, не нужна ли старому шаману какая помощь от будущей королевы земель прайда. Тот на мгновение и впрямь как будто бы задумался, продолжая вкрадчиво разглядывать округлые и пушистые контуры ласкающейся львицы, а затем, точно вспомнив нечто важное и совершенно неотложное, слегка шлёпнул себя по голове и сокрушённо воскликнул: — И впрямь… Как я мог забыть, мне же следовало навестить вас перед утренней охотой! И как же теперь будет королева Нала без своей-то особой мази… — А что за мазь такая? — любопытствующая Киара осторожно проследовала за скрывшимся среди кокосовых панцирей шаманом, старательно обнюхивая всякие странные штуки, что встречались ей на пути. — Что для шерсти, конечно, — продолжал греметь панцирями обезьян, — Королева любит, когда та блестит, когда всё блестит. Чтобы всё было… хм… по-королевски. Юная принцесса выдохнула от изумления и молящим образом вопросила: — А мне такой можно?.. — встретив недоумённый взгляд шамана, выглянувшего из под навеса со всякими сушащимися травами, львица тут же вкрадчиво добавила, — Лишь капельку… попробовать. Обезьян немного подумал и снова рассмеялся. — Конечно, моя принцесса. Всё, что тебе будет угодно от старого Рафики. Схватив в руку один из дальних кокосов с какой-то загадочной алой жижей, он оказался у мордочки львицы. — Прикрой глазки, а не то обожжёт… вот так, да, — и шаман стал старательно втирать эту странную мазь в шёрстку самочки, что-то про себя проговаривая. Начав с ушек и загривка, он вскоре добрался до плечиков, а затем направился дальше по грациозной спинке. От заботливых, почти ритуальных движений старого обезьяна, Киара громко замурлыкала, напрочь погрузившись в какое-то особенное томное состояние, в котором весь мир напрочь исчез, и осталась лишь она одна наедине со своими ощущениями. Рука шамана оказалась уже у основания хвоста и медленно направилась вниз, выводя массирующие движения на той шёрстке, что обычно видит у львицы лишь самый близкий лев. Один из пальцев обезьяна, как бы невзначай, скользнул в небольшое пушистое углубление, чем заставил самочку вздрогнуть и громко выдохнуть от неожиданности. — Ох, мои извинения, принцесса, совсем уже стар стал, руки не слушаются, — тут же запричитал Рафики, ласково погладив Киару по грациозной спинке, — Сейчас, потерпи, уберу остатки, чтобы сильно не жгло. Принцессу не то чтобы сильно жгло, но сопротивляться старому и мудрому шаману совсем не хотелось, тем более, что ему-то было точно виднее. Выгнув спинку и опустившись на передние лапки так, чтобы обезьяну было удобнее, Киара сощурила глазки и довольно мурлыкнула, почувствовав, как заботливые пальцы медленно скользнули под хвост, осторожно забирая остатки мази. Сделав так с дюжину раз, шаман, наконец, остался совершенно удовлетворён результатом. Втерев остатки алой жижи в грациозные лапки львицы, он убрал в сторону кокосовый панцирь и довольно пошлёпал Киару по золотистому бедру: — Ну вот и всё! Дождись, когда мазь впитается. Думаю, к вечеру ты станешь самой яркой львицей этих земель… Если, конечно, я не успею сегодня добраться до твоей мамы, — обезьян вновь расхохотался. «Дело номер пять — навестить старого шамана. Сде-ла-но!» — промурчала себе под ушки молодая самочка, довольно направляясь в сторону небольшой охотничьей тропки.6
Дикая львица фиалковых глазок неспешно следовала откуда-то с юга, млея в тепле ярких солнечных лучей и что-то довольно мурлыча себе под нос. Как опытная и лучшая охотница земель прайда, она ещё издали поймала след молодой принцессы, а потому ловко отскочила в сторону, когда мимо пронеслось что-то задорное, золотистое и пушистое. — Ой! — забавно покатилась и перевернулась на спинку Киара, едва лапы вместо горячих объятий сестры-охотницы, изловили лишь тёплый и сухой воздух саванны. — Попалась, папенькина дочка! — игриво дёрнула её за хвост Витани, задорно блеснув взглядом, — Чего ловишь тут, утром ранним? — Королевское дело, сама понимаешь, не до простых охотничьих ушей, — довольно щуря глазки и гордо задрав мордочку, передразнила её принцесса, не спеша поднимаясь на лапки, — А что тут позабыла ты, моя верная подданная? Чувствую с тобой незнакомый запах. — Ишь какая любопытная королевская львинка, — хвост дикой львицы деловито пронёсся у носа Киары, мягко шлёпнув по нему кисточкой, — Гостей встречала я. У тебя свои львы — целый прайд. У меня свои… все остальные, — склонившись над мордочкой принцессы, охотница мягко подула в округлое ушко. — Ой, щекотно! — засмеялась львица, пряча мордочку под лапками. — Неужели? — Витани стала игриво хватать её за всякие нежные места, с хищным удовольствием выслушивая задорные визги. — Сдаюсь! Сдаюсь! — отчаянно простонала Киара, когда ловкая лапка охотницы скользнула по её белоснежному мягкому животику ещё ниже. Дикая львица победоносно склонилась над своей добычей: — Ты проиграла, папина радость, и в качестве награды я требую свой королевский поцелуй. Просить дважды не потребовалось: едва мордочка Витани склонилась чуть ниже, её пастьку тут же изловил нежный язык сестры-охотницы. Вкус поцелуя был необычен и в то же время неумолимо знаком: чуть кисловатый и солёный, с необычной горчинкой и вязкой влагой, оставляющей на память терпкое послевкусие. Ощущая, как жадна в своей страсти юная принцесса, дикая львица довольно прикрыла глазки, коварно отбивая хвостом свою пленницу по беззащитным прелестям. — Если бы ты знала, что совсем недавно целовала это пастька… — мстительно лизнув Киару на прощание, проворковала она. — Рискну предположить, что знаю, — томно потянулась на лапках принцесса, хитро подмигнув, — Но не уверена с подробностями. — Как и я, — засмеялась Витани, незамедлительно боднув загривком свою пленницу. — Ни имён, ничего? — изумлённо поджала ушки Киара. — Не-а, — промурлыкала охотница, бессовестно схватив в пастьку кисточку чужого хвоста, — Но было та-а-ак шладко… — Даже слаще, чем я? — печально опустила носик принцесса. — Слаще тебя, моя золотистая прелесть саванны, нету ничего на свете, — лизнула на прощание её изящную лапку дикая кошка и тотчас устремилась прочь. «Шестое дело — узнать, как дела у старшей охотницы… хм-м-м…» — юная львица мечтательно облизала губы, воображая себе огромного черногривого яростного льва, которого гостеприимно встречала Витани, — «… сделано. Со вкусом».7
В высоких пещерах обыденно был шум, гам и совершенный беспорядок: десять пятнистых гепардушек-дурындушек старательно грызли всё, что попадалось им под лапу, будь то ветка, кость или чей-то, наивно коснувшийся земли, хвост. Их отец — среднего роста стройный гепард — обладал той особенной выразительно-невыразительной мордой молодого отца, что до самой капли познала печаль и тягость нестерпимого бытия. Пока его избранница гордо отправилась вынашивать очередное пополнение семейства, самец был предоставлен сам себе и своему драгоценному потомству, и, по всей видимости, не до конца справлялся со всеми возложенными на него обязанностями. Именно поэтому, и ещё по одной причине, едва завидев издали знакомый песчаный силуэт, в доселе совершенно безжизненном взгляде пятнистого кота загорелся яркий огонёк надежды, а измученный искусанный хвост бодро взметнулся ввысь. — Принцесса Киара, какое же счастье, что вы решили нас навестить! — гепард с искренней радостью потёрся о шею молодой львицы. — Киара! Киара! Принцесса Киара! — восторженно заверещали тонкие голоса, и вот уже все десять крошечных гепардят благополучно облепили самочку со всех сторон. Юной принцессе всё это было, конечно же, не впервой. Помня, что лучшее решение в такой, кажущейся безвыходной, ситуации, это оправданный в своей строгости порядок, будущая королева земель прайда тут же нахмурила мордочку и нарочито строго проурчала: — Ну-ка все сели рядышком! Декрет принцессы Киары! Детёныши покорно послушались, страшась гнева королевской особы. Отец-гепард облегчённо выдохнул, наслаждаясь случившейся тишиной. — Начнём с утреннего умывания! — не терпящим никаких капризов голосом промурчала-прорычала золотистая кошка. Один за другим, слабо сопротивляющиеся гепардышки оказывались в тёплых, по-нежному материнских объятиях молодой львицы. Киара старательно вылизывала каждый пятнистый клубочек шерсти от загривочка до кончика хвоста, особенно уделяя внимание скромным и тайным местам, отчего маленькие самочки истошно визжали от щекотки, а будущие самцы смущённо и даже немного возмущённо фыркали, продолжая, однако, стойко терпеть шершавый язык львицы. «Умыли. Теперь покормить», — удовлетворённо осмотрев детёнышей, решила Киара. С этим трудностей тоже не возникло — заботливый отец заранее притащил свежий кусочек мяса, оставалось лишь его поделить. Положив сверху лапку и впившись в сочную филейку зубами, львица старательно потянула её в сторону. Завидев, что принцессе нужна помощь, взрослый гепард в один прыжок оказался рядом и потащил мясо в другую сторону, так, что оно тут же надорвалось на две части. Сообразив таким образом кушание на всех жаждущих, взрослые кошки облегчённо выдохнули. Увидев на мордочке львицы небольшой алый след, гепард заботливо лизнул её в щёчку, помогая избавиться от подобной неряшливости. Самочка довольно засмеялась и в ответ лизнула самца в губы — не то чтобы это требовалось по этикету, но, как воспитанная львица, она всегда внимательно отвечала нежностью на нежность. Дальше дела пошли проще — молодой отец, нашедший силы и веру в то, что даже совершенный беспорядок можно одолеть в хорошей компании, помог Киаре быстро навести чистоту в пещере и натаскать листвы и сухих трав, чтобы маленьким гепардышкам было теплее спать. Затем последовала интересная и захватывающая в своей сути история принцессы земель прайда. Наигравшиеся и накусавшиеся за утро яростные комочки один за другим засопели в своём обустроенном тёплом гнёздышке, так и не дослушав, как великая и отважная Киара прогнала коварных гиен со своих владений. «Что там ещё осталось…», — перебирала в уме обязанности пятнистой кошки принцесса, — «Ах, да…». Нетерпеливо укрыв молодую львицу жаром своих пылающих объятий, гепард довольно засопел и прикрыл глаза от удовольствия. Слушая скорое дыхание пятнистого самца, Киара осторожно прикусила лапку, боясь, что лишним звуком разбудит детёнышей, лежащих рядом. «Ох, какой же неумолимый… неудивительно, что у него уже сейчас такое потомство», — с долей зависти думала львица, ощущая как старательно трудится над ней пятнистый самец. Гепард то загонял её сзади, точно свою непокорную добычу, то смущённо просил перевернуться на бок, чтобы найти для себя больше удобства в этом непростом деле. Киара, понимая важность всякой своей обязанности, послушно следовала всем его указаниям, задумчиво нацарапывая когтями на камне пещеры палочки, обозначавшие этапы их «совместной охоты». В какой-то момент этих палочек оказалось столько, что принцесса вовсе забросила это дело в отчаянии найти хоть где-то место под новые. Ответив в очередной раз на вежливое предложение гепарда оставить ей потомство не менее вежливым отказом, Киара, наконец, почувствовала, что самец простонал и вымученно свалился с лап. Спустя какое-то время они уже отдыхали в тени пещеры. Пятнистый кот блаженно свесил лапы с края камня, с нескрываемым восхищением рассматривая свою молодую помощницу. — Спасибо, что утешили нас сегодня своим вниманием, принцесса Киара. Ваше благородство не знает границ. — Думаю, нам можно и не на «вы», — не сводя лукавых глаз с молодого отца промурлыкала принцесса, продолжая медленно и старательно вылизывать свои перепачканные прелести. — Ах, раз так, — смутился гепард, — Тогда я, наверное, должен сказать, что меня зовут… — Нет-нет, — принцесса спешно прикрыла лапкой его пасть, — Не настолько же близко, мррр! «Седьмое дело — навестить сем…» — Киара! — уже направившаяся прочь львица остановила в воздухе лапку и вопросительно обернулась к молодому отцу. — Мррр? — Ты… в общем… сможешь завтра снова прийти?.. Пожалуйста… — в глазах гепарда было столько надежды и отчаяния, что принцесса тут же сдалась, прижала ушки и мягко проурчала: — Слово принцессы, — и, изящно взметнув хвостом, устремилась прочь, провожаемая взглядом немало впечатлённого, весьма удовлетворённого и совершенно очарованного самца.8
Беззаботно искупавшись у небольшого озерца, дабы окончательно отбить от себя въевшийся запах гепарда, молодая львица встряхнула лоснящуюся шёрстку и направилась к пристанищу полосатых копытных. Новый вожак возглавил стадо совсем недавно, и Киаре, как принцессе этих земель, следовало обязательно с ним познакомиться и обсудить новые условия грядущего сезона охот. Зебры встречали королевскую кошку лёгким поклоном, боязливо держась от неё в отдалении — всё-таки, в первую очередь, перед ними была когтистая и клыкастая охотница. Проследовав в указанном ими направлении, львица осторожно протиснулась сквозь густую листву высоких кустарников и оказалась в тени большой акации. У основания дерева вальяжно лежал на спине молодой самец зебры. Его выразительная высокая и пушистая грива, старательно ухоженная шерсть и властный горделивый вид сразу выдавали в нём вожака стаи. Конечно же, Киара его тут же узнала — это был тот самый зебр, что оказывал ей знаки внимания на водопое. У копыт молодого самца устроились две симпатичные юные зеброчки: они старательно заботились о своём новом господине, приводя в порядок его особенно чувствительные места своими влажными языками. По правую сторону от них отдыхал другой самец, постарше. Заприметив принцессу земель прайда, он тут же вскочил на копыта и что-то спешно прошептал на ухо своему вождю. — Ихах! Принцесса Киара, вижу большую честь для всех нас в вашем присутствии, — ленно и беззаботно изрёк полосатый красавец, не меняя позы и не утруждая себя иными излишними манерами. — Найдите же покой здесь, — зебр посмотрел сверху-вниз на двух самочек, испуганно вылупивших глазки на большую хищную кошку, — У нашей близости. — Тихого дня правителю вольнолюбивых копытных, — медленно поклонилась молодая кошечка. — Принцесса, будет право нам говорить прямо и без не знающих места почестей? — с необычной дерзостью для уха львицы предложил молодой зебр, — Знание дано обоим нам, чего для весь этот разговор, ихах? Вы ловить в нужде, мы давать в необходимости. Условится всё не иначе. Так будем говорить от сердца? — Не возражаю, — мягко ответила львица, устроившись совсем рядом с правителем копытных. Ей сразу понравился его смелый и непосредственный тон. — Мых! Изыйти! — повелел своим молоденьким пассиям зебр, отчего те спешно вскочили, сделали быстрый поклон и с нескрываемым облегчением тут же ускакали прочь. В тени акации остались лишь два полосатых самца и юная принцесса. — Ихах! Сказать вижу так: я делаю охоту львам, львы отдают мне свою благодарность. Ваша награда — мои слова мых и всем, что тому воля стремительного народа. Без награды не бывать охоте. Тому должное понимание, львица? — Должное, — кивнула Киара, прекрасно понимая о чём идёт речь. — Быть тогда так. Отныне наградой видеть и чувствовать ожидаю принцессу. Заботу нежной хуру не чувствовал ещё от дочери льва. Ихах! Утешить лишь меня знает долг, мых недостоин. Но вопреки куруру мой — брат, — вожак копытных кивнул головой в сторону зебра, стоящего рядом, — Он не быть простой мых, он быть я. Киара вновь кивнула, нетерпеливо набивая хвостом и радостно блестя карими глазками: — Как принцессе, мне за честь быть верной помощницей своему прайду и славной подругой вожаку полосатого племени! Молодой зебр самодовольно заржал, ударив копытом о копыто: — Ихах! Значит, бывать так! Успокоившись, он властно и требовательно указал молодой львице на основу своей самости: — Горячей хуру от львицы имею власть ожидать. Киара послушно мурлыкнула. Устроившись на животе у копыт вождя, она подняла мордочку, с самым покорным видом ожидая дальнейших указаний. Ждать долго не пришлось: молодой самец что-то резко вымолвил другому зебру, и принцессу, обхватив за загривок, притянули носом прямо к околохвостью копытного. На мордочку шлёпнулся длинный жезл самца. Он был достаточно влажен, оставаясь при этом совершенно нетерпеливым в собственном жаре. Львица быстро сообразила свою роль во всём этом ритуале гостеприимного сближения, а потому ловко обхватила лапкой скользкое сокровище. Киара вдруг вспомнила, как однажды, долгой ночной охотой, когда света луны не было вовсе, ей понадобилось тащить изловленное полосатое копытное на большой ужин. Спеша и слыша раздражённые команды старших охотниц, она схватила свою добычу за то, что первым попалось под лапу. Склизкие ощущения на пушистых подушечках вызвали в ней сильное отвращение: она быстро ослабила хватку и смущённо осмотрелась по сторонам, надеясь, что никто не увидит произошедшего. Кто-то из львиц за спиной тихонько усмехнулся, старшая же охотница лишь недовольно закатила глаза, раздражённо бросив: — Вот уж кому-то явно не хватает львиного внимания. И хотя тогда молодые охотницы для лестного вида нервно посмеялись, все они прекрасно понимали, что львиного внимания как раз-таки не хватает самой Сарафине: у короля Симбы, неотвратимо пленённого ласкою сонма своих молодых львиц, редко оставалось времени и сил на подобную древность. Сейчас же Киаре хотелось испробовать то, на что не хватило смелости тогда. Сжав тёмный и упругий дрын пару раз, принцесса нетерпеливо удостоила его своего осторожного поцелуя. На вкус он был интересный: сладко-травянистый, пожалуй даже по-своему вкусный, немного напоминая на запах ту мазь, коей натирал шёрстку принцессы старый шаман. Вспомнив про папу и справедливо рассудив, что правители любых прайдов и стай должны любить похожие вещи, Киара прикрыла глазки и обхватила плоть зебры ещё сильней своей пастькой. Увлечённая этим ответственным делом, она не сразу почувствовала, как кто-то или что-то нетерпеливо потёрлось о её щёку. Открыв глазки, львица увидела, что второй зебр тоже пожелал взять свою часть уговора. Не обделяя вниманием довольно сопящего вождя, она стала ласкать лапкой другого травоядного. «У этого он поменьше… наверное, так они и решают, кто станет главным», — незамысловато рассудила юная принцесса, чувствуя как нестерпимою силой щекочет горло древко старшего самца. — Ихах! Хороша ты в хуру, дочь льва. В желании я видеть и все твои прелести, — зебр снова что-то скомандовал своему брату. Едва успев освободить пастьку, пленённую травоядным, королевская кошка почувствовала, как ловкие копыта в уже привычной бесцеремонности схватили её за лапки и перевернули на спину. Теперь прятать от самцов было нечего — все тайны дочери льва были бесстыдно выпячены всему ясному небу. На вкус другой зебр оказался даже немного слаще вожака. Пробуя то одного, то другого, молодая львица почувствовала, как в ней стало зарождаться новое, ранее совершенно незнакомое чувство. Между лап всё отчаянно завлажнело, а в голове вдруг вспыхнула мысль, что если прямо сейчас кто-то там, с той самой стороны, захочет ею воспользоваться — она, совершенно беззащитная, ничего с этим поделать, увы, не сможет. Заметив, как распалилась в своих фантазиях молодая принцесса, вождь что-то ехидно вымолвил другому зебру, и они оба довольно заржали. Едва Киара вновь обратилась со своей ласкою к младшему самцу, тот громко простонал, задирая голову. Едва увернув пастьку от густого молочного фонтанчика, львица, однако, оказалась неизбежно изляпана им от шеи до самого основания хвоста. Громко фыркнув, полосатый конь одобрительно посмотрел на ошарашенно осматривающую себя самочку: — Имеешь опыт и знания, принцесса Киара. — Но и незаконченные дела тоже, фархах! — недовольно добавил вождь, нетерпеливо шлёпнув своим весомым причиндалом львицу по носу. Старший самец оказался весьма терпеливым на чувства: золотистой самочке пришлось нестерпимо долго трудиться у его копыт, то касаясь его лёгким поцелуем, то старательно и глубоко беря внутрь, то осторожно облизывая у самого основания. Казалось, солнце успело опуститься на треть, когда, наконец, зебр сильно напрягся, закатив глаза. Киара попыталась было отвернуться в сторону, дабы густой млечный поток вновь миновал её стороной, но вдруг почувствовала, как её плечи крепко прижали к земле копыта, а выскользнувшая мгновением ранее склизкая оглобля вдруг с хлюпающим звуком вновь оказалась глубоко в её пастьке. Успев только что-то испуганно промычать, принцесса почувствовала, как нестерпимо режет язык и обильно давит на щёки густая вязкая жидкость. — Ихах, дочь льва! Должна ты иметь знание, что вода жизни, знающая начало от вождя, всеми временами и нравами суть большая честь. Бери же её удовольствием в своей хуру, — поучал откуда сверху самочку второй зебр. Вокруг всё стало темнеть, и львица, лишённая всяких сил и воли, к неожиданности для самой себя, отправилась в мир томных и сладостных грёз. Очнулась Киара от ласковых и нежных касаний на своей мордочке. Открыв глазки, юная охотница увидела двух симпатичных молодых зеброчек, тех самых, что ранее усердно заботились о своём вожде. Они ласково вылизывали шёрстку львицы везде и всюду, и даже там, где было нестерпимо щекотно и обжигающе приятно. Заметив, что принцесса земель прайда пришла в себя, полосатые самочки испуганно отпрыгнули, а над львицей опустилась другая тень: — Ихах! Должен дать сильные извинения, дочь льва. Не имели знания хуру прежде с твоим племенем, — вождь аккуратно помог самочке подняться на лапки и положил одно из копыт на её плечико, — Но пусть ты будешь знать, что мы с обязанной почестью желали встречать страстью королей свободных просторов. Зебр сделал уважительный поклон молодой охотнице. Львица радостно промурлыкала и ответила ему тем же, смущённо прижав ушки и справедливо заметив: — В том, что касается хуру, уж точно не льву говорить о королевском титуле. А вот правителю вольнолюбивых копытных вряд ли кто-то сможет в этом бросить вызов. — Дам знание мых, знающая благородство принцесса моих владений. И должен дать клятву — охота будет славной, — широко улыбнулся крайне польщённый её словами самец. Довольная кошечка вновь поклонилась сперва вождю, затем другому зебру, а потом и двум изумлённым полосатым самочкам, после чего тотчас устремилась прочь, блеснув изящным хвостом на прощанье. Братья-копытные встретились взглядами: — Ауав! Но в небеса вопрошая, мой вождь, не будем ли мы знать сожаления, что не возжелали взять большего в хуру с этой шавули? — Ихах! Всё знание в терпении, мой славный куруру, и потому должно видеть: сколь велики в своём числе охоты льва, столь велики в своей обжигающей сладости хуру с его дочерьми. Совершенно удовлетворённые таким нехитрым разговором, самцы, прижав поближе своих молодых полосатых кобылок, снова вернулись ко всяким важным травоядным делам. «Так… и по охоте дела сделаны!», — довольно промяукала себе под ушки молодая львичка, грациозно выскакивая лапками по отогретой уходящим солнцем земле, — «Что там ещё на сегодня осталось? Да вроде всё… Фух!.. Пора домой! К своим львам… И покушать бы чего… только не такого хищного, как эти двое».9
В главной пещере скалы прайда принцессу уже поджидал гривастый самец. Необычно усталый и вымученный, Кову устроился рядом у входа, поджимая губы и нетерпеливо высматривая в череде возвращавшихся с охоты львиц свою избраннницу. — Сладкого вечера моему будущему королю, — промурлыкала Киара, прижимая ушки и встречая горячий и истомлённый поцелуй своего самца. — Киара… — томно прошептал черногрив, пробуя её мягкими и страстными укусами и ощущая сильный аромат копытного на её шёрстке, — Ты ведь уже покушала, да? Львичка довольно кивнула ему мордочкой и поцеловала в ответ. К травянистому привкусу на языке примешался вкус желания молодого льва и что-то ещё, довольно необычное, но вполне знакомое, родное и немного солоноватое. «Значит, у моих львов тоже есть свои секреты», — хитро посмотрела на Кову принцесса земель прайда. — Всех ли удостоила сегодня своим особенным вниманием, моя неотразимая кошечка? — с нескрываемым и нетерпеливым желанием кусал её ушки и шею молодой самец. — Всех, мой лев, — Киара осторожно вынырнула из объятий своего льва и смущённо потёрлась о его загривок, — Но я так устала, Кову… может быть… в другой раз? — В другой… да, наверное… я понимаю, — понурил ушки черногрив. — Ну не грусти так, мррр, завтра приласкаю тебя, обещаю, — утешающе лизнула его в щёку самочка, — Давай, направляйся в нашу пещеру, а я только сообщу кое-что нашей новой старшей охотнице — и сразу в твои тёплые объятия. Кову вымученно улыбнулся, кивнул своей принцессе и неспеша направился прочь, скорбно влача хвост. «Бедный мой», — посмотрела ему вслед львица, — «С этими королевскими делами совсем не успеваю быть с ним рядом». Но её последнее дело тоже не терпело ожиданий, а потому, наскоро оставив все эти мысли сожаления, Киара внимательно осмотрелась вокруг и отправилась искать старшую охотницу. В просторной пещере одиноко умывалась королева Нала. Намеренно скрывшись от всего суетного мира, дабы никто своими лишними вопросами и сомнительными взглядами не докучал, она печально размышляла о своей судьбе. Дела в последнее время шли не самым лучшим образом: лишённой титула хозяйки охоты, ей приходилось сохнуть в своей тёмной каменной темнице, ведь пускать зеленоглазую львицу со скалы прайда Симба строго-настрого запретил, разумно рассудив, что её злоключения со всякими сомнительными самцами на границе вряд ли прекратятся. «Нашёл повод… у нас и было с ним всего раз, пару раз, ну может чуть больше… Да и умел тот, в силу возраста, побольше этого… и было у него побольше этого…». Королева расстроенно закатила глаза, высматривая в каменном куполе пещеры маленькую щелочку, за которой проглядывалось вечернее небо. «Почему меня никто не любит!..», — чуть не прорычала от досады львица, безжалостно отбивая хвостом камень пещеры. Не успела королева и наполовину изойтись в своей злости, как её ушки изловили сильную и усталую поступь льва, а вместе с нею — какой-то раздражённый, пусть и предусмотрительно тихий говор. Она тут же испуганно перевернулась на бок, поджала хвост и притворилась спящей. — «Кову, извини, сегодня у меня лапы болят, а сегодня… сегодня я совсем устала, а в этот раз… ну просто вот так вот получилось, что совсем настроения нет», — недовольно ворчал черногривый лев, неспешно следуя к месту своего ночлега, — Что же, Ваше принцесское величество, может быть немного снизойдёте до простых хвостов Своего прайда и уделите мне хотя бы одно место в списке Ваших важных ежедневных дел? — Кову, — необычно манящий и ласковый голос королевы прайда застал молодого самца врасплох. — Ах, ваше величество, — черногрив тяжело выдохнул и чуть поклонился Нале по старой привычке дикого льва, — Извините, не хотел беспокоить ваш пок… Изящным движением королева лапкой прикрыла его пасть. — Значит, моя дочка не сильно жалует тебя своим вниманием, мррр? — промурлыкала львица точь-в-точь как Киара, ласково притираясь всем телом о бок принца. — Я… я не хотел, чтобы вы знали… это наша проблема… моя… — смущённо вымолвил лев, очарованно наблюдая за грациозными движениями бёдер самочки. «А она, кстати, вполне ничего. Имеет свои… королевские виды», — незатейливо подумал черногрив. — Мой львёнок, ты должен знать, что твоя единственная проблема в том, — соблазнительно кружила вокруг Кову королева прайда, — Что ты, как будущий правитель этих земель, получаешь непростительно мало внимания. Молодой самец хотел было что-то сказать, но лишь утонул в свете пленительных изумрудных глазок львицы, а затем и в её долгом и нестерпимо жарком поцелуе, таком, коего он ещё не чувствовал ни с кем и никогда. — Иди ко мне, мой будущий король, — устроилась у его лап Нала. В томном желании задрав мордочку, она широко развела лапки, являя льву все свои прелести, — Не беспокойся, у королевы прайда найдётся для тебя местечко в списке своих дел… а может быть, даже несколько… Витани не оказалось ни в большой, ни в гостевой, ни даже в охотничьей пещере, и оттого Киара, едва не отчаявшись, с великой радостью и совершенной случайностью отыскала её на одной из дальних и неприметных вершин скалы прайда. Разумеется, там же нашёлся и король Симба и, разумеется, львы были заняты своими самыми неотложными делами: закусив лапу и закатив глаза от удовольствия, Витани принимала страстную благодарность алогрива за особенно успешную вечернюю охоту. Король, жадно сжимая в пасти загривок молодой самочки, был настолько увлечён своим делом, что не сразу заметил дочь рядом. Киара хотела было незаметно вернуться, чтобы подождать внутри пещеры, но тут же была хищно учуяна подругой-охотницей. — Кажется, твоя дочка тоже соскучилась по тебе, мой лев. — А? — изумлённо обернулся Симба, обернувшись через плечо, — Киара! Подойди поближе, лапочка моя ненаглядная, скажи, что случилось. — Да я, наверное… подожду лучше… когда вы закончите, — осторожно предложила принцесса. Но тон и строгие жесты короля не знали возражений. Чуть прижав ушки в смущении, Киара проследовала ко львам. Алогрив, не выпуская Витани из своих жарких объятий, мягко притянул к себе за шейку дочь. Обнюхав её шёрстку, он коварным тихим басом проурчал: — Весь день трудилась, да? И, не дожидаясь ответа, указал ей лапкой на место рядом со старшей охотницей. — Вот тебе очередное королевское дело, моя принцесса. Устраивайся и чувствуй себя как дома. Не решившись перечить воле и желанию своего отца, Киара послушно последовала его приказу. Устроившись рядышком, бок-о-бок со своей сестрой-охотницей, она тотчас словила ехидный взгляд фиалковых глазок: — Ну я же говорила: папина дочка. В ответ юная принцесса лишь игриво укусила Витани за лапку, на что тотчас получила ловкий кусь охотницы в шейку. — Ишь какая хищная сегодня. Лев выпустил из своих объятий дикую львицу и мягко, но с должной грубой страстью, овладел Киарой. — Папочка, а может не надо… а то у меня сейчас… могут львята быть… — без особой надежды вопросила принцесса, чувствуя как накрывает мордочку густая грива самца. — Не переживай, так не будут, — смешливо проурчала ей сбоку Витани, вылизывая жгущее подхвостье. — А-а-х, — простонала Киара, сжимая лапы от жажды своего льва, — Я вообще-то тебя искала, ты, шакалья до-о-очь… — Ну, ты меня определённо нашла, папина шалопайка, — перевернулась на спину дикая львица с готовностью сдаваясь в объятия вновь вернувшегося к ней короля. — В отличие от тебя, шкурка самцовая, я вот дела делаю… с охотой там всякие вопросы решаю, — важно проворчала принцесса, стыдливо поджимая хвост к уже опробованной королём впадинке. — Да-а-а… вижу… вижу, — прикрыв глазки от удовольствия простонала охотница, выгибая спинку под сильными и резкими движениями самца. Симба вновь разжал свои объятия и потянул к себе за лапку дочь. Видя, что та не знает, что нужно делать, Витани нетерпеливо утащила её в свои тесные объятия, прижимаясь к её мягкому животику своим, уже совершенно обмокшим в страсти. — Чего задумалась, юная шлюшка земель прайда? — горячо лизнула её в шею дикая львица, блеснув фиалковыми глазками, — Совсем как не родная. — Это кто тут шлюшка? — возмущённо прижала ушки принцесса и яростно поймала поцелуй своей подруги. — Ммм, — сладко облизала губы Витани, — Дай-ка угадаю… Судя по вкусу у нас здесь… Кову, для приличия, стадо зебр и… ещё несколько дюжин других львов, о которых никто не знает, верно?.. — Гррр! — недовольно сверкнула глазками Киара. Молодые львички тёрлись своею нежной шёрсткой, мягко царапая друг друга игривыми лапками. Король восседал над ними властной тенью, низко и яростно урча в такт своим ощущениям. Его лапа небрежно оттягивала то один, то другой капризный хвост в сторону, чтобы снова и снова овладевать скрываемыми ими тайнами. Сколько львиц он уже успел перепробовать, но такой идеально подходящей друг другу пары ещё не знал. «А может, они и впрямь сёстры?.. Да нет, вряд ли я мог успеть…», — преисполненный своих тяжких королевских дум, лев неспешно накручивал на лапу хвост дочери: его нестерпимая страсть заставляла самочку стонать всё быстрее и громче. Огласив грозным рыком всю скалу прайда, алогрив украсил своими знаками внимания обеих львичек, томно и покорно вытянувшихся у его лап. Устроив сперва старательное умывание своему королю, самочки, довольно мурлыча и смеясь от щекотки, привели в порядок уже друг друга. — И кто же из нас будет лучше по мнению короля? — ехидно посмотрела снизу вверх на льва старшая охотница, игриво прихватив в зубки кисточку хвоста юной принцессы. Симба хищно притянул самочек к себе, властно положил одну лапку на мягкое и округло-пушистое бёдрышко дочери, а другую — на гибкий и строгий в своей стройности круп дикой львицы: — Ещё не решил. В следующий раз, возможно, смогу сказать, — и самец с хитрой мордой чмокнул в шейку Киару, а затем мягко укусил в неё же Витани. Оказавшись в пещере, львы застали лишь сладко спящего в уголке Кову, да устроившуюся рядом в весьма фривольной позе королеву прайда, что тоже, по всей видимости, уже давно дремала. Повалившись рядом и невозмутимо притянув к себе под лапу свою спящую львицу, алогрив поманил лапой остальных: — Давайте, ложитесь поближе, вечера сейчас что-то совсем холодные стали. Витани тут же устроилась между Симбой и Кову, сладко потянувшись, перевернувшись на бок и в скромной наглости закинув обе лапы на своего короля. — Ты же знаешь, что бывает за такие вольности, а, дикая львица? — не оборачиваясь, тихой угрозой проурчал ей лев, поглаживая сопящую рядом Налу по грациозному бёдрышку. — Знаю, — довольно прохихикала старшая охотница, закинув на самца ещё и хвост. — Завтра я тоже найду что на тебя накинуть, непокорная львица прайда, — мягко прорычал ей король. — Эх… Поскорей бы завтра, — мечтательно закрыла глазки Витани. Киара осторожно прилегла рядышком, прижавшись мордочкой к своему черногриву. Почувствовав на шёрстке льва запах мамы, она сперва немного смутилась, но тут же успокоилась, подумав, что королева, вероятно, просто решила получше познакомиться со львом своей дочери. «Они ведь и вправду совсем незнакомы…», — пришло на ум принцесса земель прайда, ласково приглаживающей гриву своего самца, — «Ну ничего, у нас всё ещё впереди… Скоро мы поведём прайд за собой, мой лев…». Самочка прикрыла глазки, пытаясь заснуть. Сновидения никак не желали её изловить, а потому она решила обратиться к своему излюбленному способу поскорее уйти в царство сладких дрём. Совершенно позабыв о мире вокруг, львица стала мечтать о самом сокровенном. О том, какой же невероятно славной принцессой её запомнят. О том, сколько милых львят ждёт её впереди. О том, как они торжественно взойдут на трон со своим новым королём. О том, какими… ох, какими же невероятно огромными и соблазнительными сокровищами обладают некоторые представители травоядных племён!