До рассвета

Я оставил Итачи-сана приходить в себя. Мои яйца приятно ныли, я прошёл уже две третьи пути, остался главный босс, тот, кого сложно удовлетворить полностью, но мой член справится, не зря я готовился. — Здравствуйте, дорогой гость, Хидан находиться прямо по этому коридору, — девушка администратор сделала короткий поклон, кивая на проход. Удивительно, что Хидан не в общей комнате как обычно, ведь ему нравилось резвиться там, даже если ему платили гораздо меньше, просто такое большое количество внимания ему нравилось до безумия. Один раз мне удалось только увидеть его, ведь когда Хидан появляется в общей комнате, вокруг него сразу появляется толпа разносортных извращенцев. Этот парень мазохист до мозга костей, он ходит в бордель ни сколько за зарплатой, сколько за сексом, а деньги лишь приятный бонус. Я поблагодарил девушку, мои ладошки начали потеть, ведь это мой последний шаг, и это придаёт столько сил и какой-то надежды. Я вошёл в последнюю комнату. Стены ее были полностью красного цвета, создавая больше жуткую атмосферу, нежели интимную, будто тёмный переулок из-за слабого освещения. Комната была оборудована под БДСМ игры — крюки и цепи на стене, странные стулья, развешанные прямо на этих жутких стенах плети на любой вкус, но для меня это было бы не совсем честно использовать игрушки, я пришёл для честного сражения. Оглядывая комнату, я упёрся взглядом в белую фигуру — он сидел на кровати абсолютно голый, плечи и бёдра были усеяны толи засосами толи не большими синяками, но выглядел он довольным. Кожа мертвенно бледная и глаза из-за освещения отдавали красным, хотя я знал, что на самом деле они ближе к розовому. Парень широко улыбнулся мне, с оттенком безумия. — Чё встал? — хидан похлопал по кровати около себя, тем самым приглашая меня в глубь комнаты. Я же ощутил странную ауру, окружающую этого парня. Из-за неё покалывало внизу живота, всё внутри связывалось в крепкий узел возбуждения. -Хидан-сан, я собираюсь удовлетворить тебя, — парень поднял одну бровь, еще нахальнее и вызывающе ухмыляясь. — Ну и нахуй ты мне это говоришь, ты с какой эпохи вылез, расчехляй волыну, — я повалил парня на кровать, как и всех предыдущих. Он совсем не сопротивлялся, даже напротив, подставлялся под касания. Наконец получилось оценить фактуру его кожи — упругая и холодная. Он ведь сидел тут полностью голый, так что возможно замёрз. Само тело крепкое, жилистое, виднелись белые волосы на груди, руках и лобке. Видимо он не убирал их из-за того что всё равно было несильно видно, ведь они были крайне редкими. Я провёл пальцами по его плоскому животу, эти кубики пресса сводили меня с ума и то как они напрягаются под моими касаниями. Хочется исследовать его, такого необычного, даже можно сказать экзотичного. Я силой перевернул его на живот, принялся массировать его упругие ягодицы. Такое поведение слегка удивило Хидана, начавшего возмущенно бормотать. — Бля мужик странный т, — он не успел договорить свою фразу я шлёпнул по одной его ягодице, хотелось проверить насколько яркий след останется от моей ладони, а от этого действия Хидан будто поплыл. — Так тебе настолько понравилось? — я наклонился ближе к его уху, прикусывая розовеющий хрящик. — Да, только сильно не тяни, меня уже успели заинтриговать твоими размерами, — парень шевельнул бёдрами, я ощутил встающим членом его зад, и инстинктивно потёрся об него, желая получить удовольствие, пусть и мимолетное. — Потерпи немного, скоро ты сможешь принять его так много раз, сколько выдержит твоё тело, — парень свистнул, и отдал ситуацию в мои руки. Я небрежно плюнул в его отверстие, и стал растирать слюну головкой. — Блять, выеби уже меня, — я снова звонко шлёпнул его по заду. — Шлюха будет ещё мне указывать? — мой тон стал более угрожающим, я сам не понял, как меня понесло. Присутствие этого парня заставляло меня звереть, а его тело тряслось от предвкушения. Я вставил свой член крайне неторопливо, что бы Хидан смог ощутить каждый сантиметр, и решил выбрать крайне необычную позу для паня. Я развернулся лицом к его ногам, он ощутил, как член проворачивается в его теле но ничего не сказал. Заниматься сексом именно так было так же необычно как и он сам. Секс с ним был неописуемый, его зад был растянут, стенки ануса мягкие, очень тёплые, не смотря на температуру кожи, в какой-то момент хотелось узнать каковы же эти ощущения на ощупь, именно на пальцах. Я резко выдернул свой член, посадил Хидана и стал яростно долбится в его рот. Он смотрел на меня своими рубиновыми глазами, завораживал, заставляя трахать его больше и больше, именно этот взгляд на который я напоролся тогда, в общей комнате свёл меня с ума, я желал его, желал поглотить, заставить кричать, желать и поклоняться мне, даже причинить боль и заставить плакать. Я желал всего спектра эмоций, который может испытать человек, и я бросил всё, ради того что бы добраться до него. Я вынул свой член и с размаху ударил Хидана по щеке, да это то, чего я хочу. Он даже ничего не успел ответить как я снова вставил в его рот свой член, его горло приятно вибрировало от попытки что-то мне сказать, и я кончая обильно излился ему в рот, заставил глотать и с наслаждением наблюдал как дёргается его кадык. — Не вздумай, что это всё, — Хидан высунул свой язык, боже, он так пошло сейчас выглядел с растрёпанными волосами, со всеми этими отметинами других мужчин, и с моим семенем на покрасневших губах. — Я собираюсь вытрахать из тебя весь дух, залить твою задницу спермой до краёв, и ты будешь еще молить меня повторить это снова, — с этими словами я в порыве страсти облизал его щёку прямо там, где недавно ударил его. — Но сначала ты получишь своё наказание. Я тут так много времени и другого общественного туалета помимо тебя я тут не нашёл, — я направил на него свой пока ещё не вставший член, струйка мочи полилась с его лба, стекая на губы, естественно он дёрнулся, но возбуждение взяло вверх, ему нравилось это унижение, щёки пылали от желания. Я скомандовал открыть рот, и он послушно подчинился глотая продукты моей жизнедеятельности. — Нравится? М? — Хидан что-то промямлил, и я ощущая как мой мочевой пузырь пустеет под конец залил мочой всё его шлюшье лицо и немного тело. — Не слышу «спасибо», — усмехнулся я. — Спасибо, — Хидан стал походить на вонючую уличную собаку, но это мне нравилось. Такой грязный развратный, облитый мочой Хидан — то что мне так хотелось увидеть и сделать с ним. Я снова грубо толкнул его на кровать, она была вся мокрой, но мне глубоко на это плевать. Я резко вставил свой член в его анус, на этот раз фрикции были быстрее, наши тела становились одним целым, делая все вокруг липким и скользким. В один момент я решил что ему этого мало, я просунул палец рядом со своим членом, и входил он туда крайне свободно. — Ты только по смотри, твой зад такой растраханный, сюда спокойной можно поместить целых два члена, — я плюнул ему в лицо, несколько из-за злости что не только я имею его, сколько от осознания что ему это нравится. — Блядская прошмандовка, да твой зад уже ничем не отличить от пизды, — парень выкрикнул что-то нечленораздельное, он кончил себе на живот, а я не переставая входил в его нутро, пропихивая уже второй палец, даже моего огромного члена мало для того что бы свести его с ума. Я повернул податливое тело боком, закинув одну его ногу к себе на плечо, вставляя уже три пальца, шли они туго, но это нравилось Хидану, доставляя и мне неимоверный кайф. — Ты порвёшь меня! Порви, порви меня! — парень залился жутковатым смехом, кончая ещё раз, он продолжал смеяться, дергаясь в экстазе, кажется, даже потерял понимание происходящего, но я не дал ему долго этим наслаждаться, вынув свой член и полив свою кисть маслом, стоявшем на тумбочке рядом. — Что ты делаешь? — его голос хрипел, а в глазах собирались слезы. — Бляди слово не давали, — осторожно я вставил четыре пальца в его тело, большой палец шёл последним. Хидан от небольшой боли выгнул свою спину, его руки сжимали простынь и подушку, а глаза все так же горели и блестели от слёз. Я продолжил свои действия, кисть поместилась полностью, я ощущал пальцами его прямую кишку, пусть это не мой член, но это все так же приятно, скорее от осознания. Я сжал кулак, теперь уже вбиваясь рукой, с каждым толчком вставляя глубже. — Насаживайся, давай, как настоящая шлюха двигай своей задницей, — парень послушался меня скользил по предплечью, я пальцем нащупал его простату, и агрессивно стал трахать только её. Его зад раскраснелся, по уголкам губ капала слюна, его разум должен покинуть его тело окончательно. — Блять, боже, ещё! Я собираюсь кончить, прошу ещё, — я довёл его до оргазма, никто другой кроме меня не мог бы сделать так же, ни те, кто были до, ни те, кто были после. Моя рука была приятно липкой и скользкой, и она пахла Хиданом, меня возбуждал этот запах. Я снова положил едва находящегося в сознании Хидана на спину, вставил свой член. Парень подо мной снова начал заливаться истеричным смехом, это меня так бесит, я пытался его заткнуть, но он меня не слышал, он ощущал только блаженный кайф от того что его трахают в зад. Положив руки на его крепкую бледную шею, я сжал их, лишая Хидана воздуха. — Ещё, — его холодные руки легли поверх моих, но он не пытался меня остановить, только задыхался и продолжал смеяться, хотя этот звук вообще не похож на смех. Он даже умудрился кончить ещё раз, приятно сжимаясь. — Мерзость, — он наконец успокоился, и я отпустил его шею. Не думаю, что из-за моих слов, он просто сам по себе перестал смеяться, и я наконец смог сновал наслаждаться его чудесными пронзительными стонами. — Открой рот, шлюха, — он опять послушно сделал это, я плюнул прямо ему на язык и он сглотнул это. Боже, одно простое действие заставило мурашки табуном пробежать по моей спине. Я кончил так, как никогда не кончал, заливая его зад до краёв. Так мы продолжали до самого рассвета, и даже немного больше — наши игры затянулись. Какие-то любопытные смельчаки пытались подглядывать, но быстро убегали, только заглядывая в комнату. Я трахал Хидана на всех возможных поверхностях комнаты: облокотив его об стену, заставляя грудью упираться в окно, даже открывал дверь и ебал его на пороге, что бы все могли насладится его развратным выражением лица, никто из нас так и не отключился, можно сказать, что ничья, но его заднице я запомнился надолго. Выходил из борделя я с гордо поднятой головой — моя миссия окончена, я сделал это.