Есть жизнь...
Есть смерть...
А есть Метрополь..
. Здесь холод. Я чувствую его внутри себя, а ещё я чувствую... Я чувствую то, что ощущает мой подопечный. Другого не дано. Я не умею есть, спать, радоваться... Мне не нужно дышать, а мое сердце застыло навсегда, так и не начав биться самостоятельно. Я смотрю на солнце, но не чувствую его тепла. Я смотю вниз и не чувствую страха перед смертью. Я смотрю на людей и ощущаю зависть вперемешку с отвращением. А такие же, как и я, стоящие на краю, смотря вниз, вызывают у меня скорбящую улыбку, ведь когда они сделают этот шаг - они станут мной. Их ненависть будет длиться вечность. Моя ненависть к себе длится многие тысячелетия и не закончится никогда. По моей вине погиб человек. Человек, которого доверили мне. Я видел много смертей моих подопечных, но он... Он был первым... Тогда мы с Колосом только вступили в ряды Хранителей и были совсем неопытными крылатыми. Нам дали первых, первых наших подопечных. Я помню, как внёс его душу в жизнь. Тод был потрясающим мальчишкой: конфликты стороной обходил, учился прилежно и каждую субботу с мамой в церковь ходил, благодарил Бога и меня за прожитую неделю. Я даже в Метрополь возвращаться не хотел, крутился вокруг Тода и посылал ему добрые сновидения. Но однажды влюбился парень, да из-за любви таких дел натворить успел. Девчонкой той тёмный крылатый управлял, ну и моего на эту же сторону перетянуть решил. Подсел Тод на наркотики, курить начал, чтобы крутым перед Робеккой показаться, а вскоре за нее и подрался, забив противника до смерти. А меня вообще из жизни выкинул, боялся в церкви показаться и забросил ежесубботние походы. С мамой вообще рассорился в пух и прах. Стоит, в зеркале сам себя не узнает : круги под глазами, на шее следы от уколов, и туманные серые глаза. В отчаянии я обратился к Колоску за помощью, а тот, от безысходности, и нарушил главное правило : воздействовал на выбор подопечного и изменил его судьбу. Около недели крутился он вокруг Тода в образе когда-то умершего человека и давил на парня со всех сторон, дабы вразумить его, но все вышло совсем иначе... После третьей попытки суицида, я был вынужден обратиться к наставникам, которые были в шоке, узнав о критическом состоянии моего подопечного. Воспоминания Тода вывели их на Колоска, которого сразу наказали, дня 4 я не видел его точно. Ну а меня отстранили от подопечного, да и вообще от работы. Я больше не имел права быть Хранителем. А моего бедного Тода положили в психиатрическую больницу... Колосок вернулся на 5 день, когда я заполнял отчёты в Главной башне. На тот момент мы ещё не были в полноценной мере главнокомандующими, поэтому и сидели в хилом кабинете, который был похож скорее на каморку. Николас вошёл тихо и шаркающими шагами прошел мимо своего места. Облокотившись об стену, тот спозл по ней, окинул комнату и посмотрел на меня. Глаза его были измучены, блеск их был не такой яркий, как обычно, а лицо было в порезах... как и руки... и ноги... и все тело... - Где ты был? - спросил я, наблюдая эту ужасающую картинку. Николас, не отрывая взгляда от меня, медленно и тихо произнес- в аду! - и улыбнулся какой-то сумасшедшей улыбкой. В тот момент я думал, что он сошел с ума, но спустя время он восстановился и стал таким, как и раньше... А может и нет... Он стал холодным, холоднее чем обычно. Он был, словно в прострации, из который не выходит и по сей день... А я, я, глядя на него, сидел и думал, долго думал, что же ждёт меня... Тайком я все же бегал к Тоду, ночью... Он жил совсем один, в маленькой палате. Днём его привязывали к кровати, ибо он пытался спрятаться от света. Он говорил, что был его не достоин. Ночью он сидел в темном углу и смотрел на пол, на который падали лунные лучи. Иногда он пересиливал себя и подползал близко-близко к этому свету, но так и не осмеливался поместить руку под него и вновь возвращался в свой темный угол. Я видел, как он плакал... Я наблюдал за ним. Я стоял на том месте, которого он боялся. Я ждал его, тянул к нему руки, звал его, просил вернуться, но он не слышал меня. Он боялся лучей, словно огня... Учесть моя обошла меня стороной. Мой отец уладил конфликт и я не отправился повторять судьбу Колоска. Но смысл моего существования был потерян, ведь я больше не смел появляться в мире людей. Я долго не мог смириться с тем, что свою вечность я проведу в Мотрополе, в этом мрачном грязном городке. Я не хотел быть главнокомандующим... Этого хотел мой отец. И он был мной доволен, впервые. Доволен моему провалу. Ведь с того дня я только и делал, что сидел в главной башне и работал... Тогда я впервые вышел на крышу главной башни и посмотрел вниз, стоя на самом краю. Я много думал, как помочь Тоду выкарабкаться. Ментяльная связь была разорвана не до конца, так как мой уже бывший подопечный оставался жив, но я все равно чувствовал эту боль. Эту скорбящую грусть... Я называю это запахом смерти. И в один из таких дней, сидя на краю и свесив ноги вниз, я решил рискнуть и открыться Тоду. Я вновь нашел его ночью, сидящим в углу. Глаза, цвета шоколада пристально смотрели на лунные лучи, или всквозь них... Тод смотрел в ничто, почти не моргая. Я сел рядом с ним и поместил руки в зоне висков мальчика, от чего тот моментально заснул. Я хотел поговорить с ним, просто поговорить. Во сне я вернул Тода в детство. Я показал ему дом, в котором он жил раньше. Я показал ему его, возвращающегося домой со школы с дневником, набитым пятерками. Я показал ему маму, встречающую своего сына с тарелкой блинчиков, его любимых блинчиков. Тод стоял и, словно в ацепенении наблюдал за матерью и сыном. Он улыбнулся, впервые за многие месяцы улыбнулся, наблюдая, как мальчик кушает любимое лакомство, а рядом сидит мама и гладит его по голове. - Мамочка... - промямлил парень, и из глаз его потекли слёзы. Вдруг женщина потянулась к ребенку и поцеловала жующего мальчика в голову, от чего взрослый Тод сразу встрепенулся, ибо тоже почувствовал прикосновение материнских губ. - Она все ещё ждёт тебя. - сказал я, и голос мой эхом разошелся по всюду, от чего парень начал оглядываться, выискивая источник звука. - Здравствуй, Тод. - вновь сказал я, на что парень ответил. - Кто вы? Где вы? - Я везде. Все вокруг тебя - это я. Помнишь этот день, Тод? Мама сказала, что скоро ... - не успел я договорить, как Тод продолжил сам. - Что скоро вернётся с войны мой папа. По этому поводу она и испекла блинчики, а еще приготовила его любимый пирог. - сказал парень и вытер намокшие глаза. - Мы были так счастливы... - Мы? А кто вы? - А ты не помнишь меня? Каждую субботу ты благодарил меня за каждую оценку, за каждого друга, за каждое мгновение... - Вы - Бог? - Он отправил меня охранять тебя, когда ты родился. - ответил я, а Тод задумался, пытаясь догадаться, кто с ним разговаривает. - Вы - мой ангел- хранитель? - Ну, можно и так сказать. - А почему я вас не вижу? - Людям не дано видеть крылатых, прости. Я итак нарушил правило и пришел к тебе. Я не мог смотреть, как ты наказываешь себя. Почему ты боишься света? - Я убил человека, я разбил сердце своей маме. Я достоин тьмы, Господи. Мне нет места рядом с тобой. - Тод упал на колени и опустил голову, продолжая вытирать глаза рукавами своей пижамы. - Меня зовут Франциск, я не Господь. - Франциск... - промямлил парень - Забери меня, Франциск. Забери туда где нет боли. Прошу тебя, убей меня, я не могу больше жить, я не хочу больше жить... - Туда... туда тебя не пустят. У тебя на душе грех. - ответил я, отчего Тод не смог больше сдержать слёз и закрыл руками лицо, чтобы их спрятать. - Мама! Мама! Папа вернулся! Папа вернулся! - закричал мальчик и побежал к двери встречать военного. Услышав крики, Тод поднял голову и увидел маму, папу и его самого, обнимающихся на полу у двери - Я был так счастлив, Франциск. - сказал парень, а предательские слезы оставляли мокрые дорожки на его бледных щеках. - я был так счастлив... - Иди к ней, Тод. Она - твое искупление. - А вы? - А я всегда был и буду рядом с тобой, - ответил я и еле заметно улыбнулся, отчего Тод окончательно сломался... Стоя на коленях, он наблюдал за своей семьёй, плакал и улыбался, ведь это были его родители... - Тод! Времени нет! Просыпайся! Тод! Просыпайся! - я становился все настойчивее и голос мой становился все громче, от чего Тод вскочил и понял, что все ещё сидел в том темном углу. Мальчик огляделся и вновь пристальныо уставился на свет, забыв обо всем, что случилось... Я же сидел рядом с ним и ждал его действий, но когда их не последовало, я вновь поместил руки в районе висков и уже в голове Тода эхом, не утихая, повторялась одна и та же фраза . - Иди к ней, Тод. Она - твое искупление. Иди к ней, Тод... - Мама... - Тод вспомнил сон и вновь подполз к свету, протянув к нему руку. - Я хочу к тебе - промямлил он - но ты здесь -он поместил руку близко-близко к этом свету, но так и не подносил. - Мама, я скоро к тебе приду. Я иду мамочка - сказал парень и внёс руку в свет лучей, закрыв глаза. Ночь. Но дорогу видно. Он шел посередине трассы домой, к ней. Вишенки... Этот маленькое село было не близко, но он шёл. Вдруг, на горизонте показалась машина. Тод лег посередине дороги и закрыл глаза. Транспорт остановился, из нее вышел старичок и подошёл к лежащему парню. Тод вскочил и лёгким движением руки перетянул его, от чего тот упал, и рванул к машине. Угнав её, парень спешил в Вишенки. Ночь... Но дорогу видно... Он ехал, набирая скорость. Он спешил к ней... Но вдруг на середину дороги выбежала девушка и развела руки в разные стороны, закрыв глаза. - Тебе жить надоело? - спросил Тод, резко остановив машину и высунувшись из окна, отчего девушка открыла глаза и подбежала к транспорту, сев на пассажирское сиденье. Разглядев ее вблизи, Тод увидел множество синяков, растрёпанные волосы и круги под глазами. Девушка дрожала то ли холода, то ли от страха, Тод так и не понял, да и спрашивать не стал, когда она сказала "Гони". И он поехал. - Куда? - Подальше. - ответила девушка и расслабилась, смотря в даль. Я же сидел на заднем сидении, с интересом разглядывая девушку. - Я Энни. - прервала тишину девушка. - Тод. - отрезал парень, краем глаза поглядывая на неё. - Ты совсем с ума сошел! Ты совсем сумасшедший! Что ты творишь!? - рядом со мной появился Николас и отчитывал меня, как ребенка. Я же молчал. - Ты хоть понимаешь, как легко ты отделался? - Я не хочу такого существования, Ник. - Поверь мне, лучше жить так, чем ад! - Смотря на то, что для тебя является адом: место или отец. - Николас отвернулся от меня и смотрел в окно, потом взрогнул и бросил взгляд на девушку. - Ты тоже чувствуешь? - спросил он и направил руку на Энни. - Беременна. Я сразу это заметил. - ответил я, смотря вдаль. Впереди был поворот, уходящий влево и скрывая за собой неизвестность. Напряженную тишину прервал звук разгоняющегося мотора сзади нас. Мы с Колосом повернулись и увидели свет фар. - Это что ещё такое? - спросил Колосок, а я пожал плечами, но вскоре мой подопечный начал думать, передавая мысли мне по ментальной связи. После сна она стала сильна, как никогда, и мы с Тодом словно стали единым целым, но жаль, что связь была односторонней. Тод подумал, что это тот старичок поймал попутку в надежде вернуть угнанную машину и надавил на газ, ускоряясь все сильнее. - Что творит твой подопечный? Там же резкий поворот! - закричал Колосок, оборачиваясь на машину, которая тоже набирала ход. - Он думает, что это погоня. Он не знает, что делать: тормозить или гнать. Поворот слишком близко, а та машина совсем впритык с нами. Он хочет попробоваться заехать на скорости, ибо если затормозит, то машина врежется. - процитировал я мысли Тода Колоску, а тот уставился вперёд. - Франциск, мне это не нравится. — напряжённо сказал Николас, наблюдая за задними видами светящихся фар. Машина не отставала и набирала газ, быстрыми темпами сближаясь с нами. Мысли в голове Тода мелькали, словно светлячки, их было много, всех не прочесть, но одну я услышал ясно. Она была такой громкой, что оглушила меня на пару секунд. Он попросил помощи у Господа. Впервые за много месяцев. Он попросил ангела Хранителя. Он хотел, чтобы я появился вновь. - Франциск! Я слышу машину впереди, она сейчас завернет! - закричал Николас, и я тоже услышал шум двигателя приближающейся машины, а вскоре Тод увидел ее сам, отчего звук двигателя сменился его пронзительным криком. Резкий тормоз… В нас сзади врезается та машина и толкает на встречный BMW. Они не успели затормозить и мы продолжали двигаться, ведь гнали почти за 200. Единственное, что успел сделать Тод, так это вытолкнуть девушку из машины, пока нас тянуло прямо на встречный автомобиль, который уже стоял на месте из-за низкой скорости. Мы врезались через 4 секунды и столкнули машину с обочины. Наши противники были всмятку, как и Тод. Очухавшаяся девушка еле вытащила полу-мертвого парня из машины. Тот ещё был в сознании, но явно не надолго. Окровавленный мальчик лежал на руках девушки и смотрел на небо. Был рассвет. Мы с Николосом, растерявшиеся, стояли и не знали, что делать. Я ощущал в себе большую дыру, из которой выходит жизнь. Мне было грустно. Я до сих пор помню это ощущение. Мне хотелось стоять, замерев на 100 лет или отдать свою жизнь вместо него. Я чувствовал его страх, страх перед покоянием, страх перед смертью. Я видел, как он еле поднимает глаза к небу, видя силуэт мамы где-то вдали. Я заплакал. Впервые я заплакал от потери, да и вообще заплакал. Одинокие, но полные горя слезы предательски оставляли свои следы у меня на щеках, пока я вытирал их. И знаете, в тот день я понял, что каждая тварь тоже чувствует, даже крылатый. Возможно, и в их мертвом сильном теле и бессмертной душе где-то в глубине есть эмоции, доказательством чего служат слезы, которые мы прячем, закрывая лицо руками. Дело о ДТП замяли, а кровь парня превратилась в розы, стоящие у надгробия. 4 цветка в небольшой надколотой вазе колыхались под ветер, холодный и грубый, изредка роняя свои лепестки на могильную землю. Тод долго не знал покоя, скитался в поисках Энни и проведывал скорбящую мать. Я же пытался найти девушку из Метрополя. Умирая, Тод отправил девушку в Вишенки. Он ждал, но Энни не появлялась, а мама с каждым днём чахла все сильнее. - Я хочу поговорить с ней. - обратился ко мне Тод, наблюдая, за мамой, заснувшей у окна. Она верила, что никакой аварии нет и не было. Она все ещё ждала своего сына. - Я тебя понял. Какое воспоминание ты хочешь поднять в ее сне? - спросил я, сложа руки на груди. - Отправьте нас в день, когда он вернулся к нам в последний раз. - Правила ты знаешь: ты должен быть сном, а не видением. Не пытайся взболтнуть что-то лишнее и сломать ей психику. Она должна думать, что ты... - Просто сон. - ответил он, на что я кивнул и мы вновь оказались в доме, в другом доме, в счастливом доме, в доме, который ещё не видел смерти... На тот момент Тод был в 11 классе. Вернее в костюме 11 классника, в теле 11 классника, артистом, которому нужно было хорошо сыграть свою роль. Смотря в окно, парень не увидел ждущей матери и тихо вошёл в дом. Уже у входа повеяло запахом блинчиков, таким родным запахом, таким потерянным запахом. На мгновение Тод забылся, задумался, стоя на пороге, наслаждался воспоминанием, не желая заканчивать его, и вдруг... появилась она. - Дорогой, что на пороге стоишь? А ну-ка пошли блинчики кушать! - она сняла с него куртку, обняла своего сына и повела на кухню, но остановился посередине коридора и встал, как вкопанный, смотря в ее удивлённые глаза. - Мама. Мамочка. - Тод не выдержал, не смог, упал в объятия матери, в последний раз, последнюю минуту, мысленно умоляя меня, чтобы я позволил. Но вдруг он оторвался от матери, не управляя своим телом и сказал, будто не своим голосом - Ой, прости, я просто очень соскучился по тебе, мам. - звучали мои слова из его уст. Я не мог позволить ему продолжить управлять сном, ведь он мог сказать ей лишнего, он мог свести ее с ума, а второй сломанной судьбы мне не хотелось. Наставники итак пришли в бешенство, узнав что в смерти Тода без меня не обошлось. Они хотели отправить меня в ад, но вмешался сам Тод. Он сидел рядом со своим телом на коленях, шатался, словно сумасшедший, смотря на труп и просил меня. Он не хотел, чтобы я его оставлял... - Мам, я хочу тебя кое с кем познакомить- вдруг в дверях кухни показалась Энни, придерживая свой живот. Тод, словно кукла, встал, подошёл к девушке, поцеловал ее в лоб и представил ее маме. - Это Энни, моя девушка. - сказал парень, приобняв её - А это твой будущий внук - продолжил Тод, положив руку на ее живот. И вдруг... Спектакль окончен. Она проснулась. Вскочив на своем кресле, женшина огляделась, в поисках своего сына и той девушки, но увидела лишь фотографию своего мальчика, фотографию с черной лентой и одинокой горящей лампадкой, стоящей рядом с ней. А он вновь стоял рядом с ее креслом и наблюдал за ней Он вновь тянул к ней руки, в надежде, что сможет прикоснуться. Он вновь хотел оказаться в объятиях своей мамы... Девушку мы с Тодом нашли сидящей на автовокзале и провели подобную манипуляцию со сном, указав точный адрес дома моего подопечного. Девушка сразу направилась туда, ибо ей было нечего терять. Оказалось: в той машине, что врезалась в нас, были люди ее богатого мужа, который хотел отнять ребенка Энни и использовать в корыстных целях бизнеса на черном рынке. Девушка сбежала от него, дабы защитить дитя, но долго прятаться у нее не выходило, он всегда находил ее, он всегда был рядом, он всегда был... Мама Тода сразу узнала Энни, когда увидела ее, замученную, стоящую на пороге своего дома. Убитая горем женщина без лишних слов пустила ее и относилась, как к родной дочери, а когда узнала, что та действительно ждёт ребенка, не была удивлена этому. Она лишь улыбнулась, как-то облегчённо, словно огромный груз слетел с ее плеч. Она вновь вздохнула полной грудью, ведь ей было, ради кого жить. Энни тоже нашла свой покой. Богатый муж больше не смог выйти на след своей жены. Дело в том, что села Вишенки не существует вовсе. Так называется город, который находится очень далеко от села Вишневское, которое местные и прозвали Вишенками, чтоб покороче. Ну и я со своей стороны постарался запихнуть несколько палок в колеса этому мафиози, исказил воспоминания людей, повстречавших Энни, чтобы сбили со следа своими рассказами, так и вышло. Вскоре успокоился и Тод. Вернувшись в дом, который вновь был наполнен хлопотами вперемешку с блинчиками, он подошел к ней, снова... - Мамочка... - он вновь протянул ей руку, в надежде, что она услышит, что она отзовётся, что от всех ужасов жизни и смерти она спрячет его в своих объятиях. - Идём, Тод. Пора возвращаться в Метрополь.- вмешался я и парень посмотрел на меня. - На суд? В ад? - Спросил дрожащим голосом Тод, посмотрев на меня. Я молча протянул ему руку, ожидая дальнейших действий. - А как же мама? Я увижу ее вновь? - Туда, куда мы идём, места живым нет. Остаётся только ждать, когда придет их час. В твоем случае ожидание будет недолгим. Ей лет 30 осталось. Она умрет в старости, в окружении правнуков и своей новой дочери. А когда настанет время, вы встретитесь вновь. - Вы позаботитесь о них? Хотя бы раз в месяц, раз в год... - Тод занервничал, переводя взгляд то на меня, то на маму, которая уже несла горячие пончики Энни. - Твоя мама, ее потомки и потомки потомков будут под моей защитой. - сказал я и вцепился в руку Тода сам, потащив его к выходу, от чего тот начал кричать, продолжая тянуться к ней, продолжая называть ее имя...***
Последнее место, которое я показал Тоду в Метрополе спустя 34 года, была огромная пещера в скале с видом на город и главную башню. Нашел я это место, когда решил сбежать от отца и скрылся в Темных лесах. Это место я никому не показывал, ибо прятался тут сам, когда хотелось побыть наедине с собой. Тод сидел рядом со мной. Никогда не забуду, как он кричал, кричал своим молчанием. - Пойдем со мной. Пришло ее время.- прервал тишину я и вновь протянул Тоду руку. - В ад...? - спросил он, но я проигнорировал его вопрос и вновь схватил его за руку первым, отчего тот не спротивляясь пошел за мной, предчувствуя свою участь. - Ты убил человека, Тод. У него было большое будущее. - сказал я, ведя его по судной дороге, по его последнему пути. Я видел ясно и четко, а Тод шел, словно слепой. - Ты поддался дьяволу, Тод, выкинул меня из жизни. - на мгновение он начал отпускать руку, но я сжал ее сильнее и продолжил - если ты отпустишь меня, то твари Судного пути утянут тебя в ад, и я не смогу тебе помочь. - Тод вцепился в меня ещё смльнее и продолжил этот нелегкий для него путь. Вдруг в конце показался маленький лучик света, который становился все больше и больше. - Но ты спас Энни, спас ее ребенка и свою маму, ведь она безумно хотела внуков и боялась одиночества. Ты спас их всех и заслужил покой. - свет в конце дороги вывел нас на улицу и Тод узнал родной дом. - Это что, мой... - Нет, не твой. Мы все ещё в Метрополе. А это всего лишь воспоминание того самого дня, когда твой отец вернулся живым последний раз. Не только ты хочешь пережить это мгновение ещё раз. - мы зашли в дом, который выглядел точно так же, как и на земле. Мы прошли в гостиную, где на кресле сидела его мама, как и всегда глядя в окно и ожидая своего мальчика. Тод стоял, как вкопанный, закрыв рот рукой, чтобы не закричать от радости и скорби, переполняющих его. - Мама! - закричал вместо него я, отчего женщина встрепенулись и отозвалась на зов, посмотрев на своего мальчика, стоящего в дверях...