лучше бы ты умер.

Вечер. Очередной вечер, обычный для всех день, кроме Стаса и Дани. В отношениях они месяцев пять, и половина этого времени — ссоры, крики, слезы, плачи. Да, сначала все было просто прекрасно. До одного момента. Ревность — до жути плохая штука, которая до хорошего не доведёт никого. Стас слишком ревнивый для мальчика, и это убивает обоих. Вот одна из ситуаций, которая уже превратилась в традицию. — лучше бы умер блять, — злобно кричит парень вслед уходящему Подолянчику, что всхлипывает и плачет, быстро набрасывая на себя легкую джинсовку и впопыхах обуваясь. За ним вслед гонится Лаврухин и мгновенно останавливает, держа за руку и крепко вцепившись пальцами в худое запястье мальчика. — дань, пожалуйста, прости.., — уже дважды, или трижды извиняется Стас за сказанные ранее им слова, и пытается притянуть юношу ближе к себе, но все бесполезно, тот лишь брыкается, отдергивает руку парня и продолжает трепетно. — лучше бы я умер? Хорошо, я выполню твою просьбу, Стас, — на одном дыхании говорит младший, пока по щекам мгновенно стекают влажные дорожки слез, не позволяющие почти ничего разглядеть. Худые колени сводит в мелких судорогах от наболевшего, холодные ручонки так и дрожат на весу, сердце колотится быстрее. Ну вот почему всё блять так? Почему все опять пошло по пизде? Подобные мысли не покидают голову Дани, невозможно слышать сейчас даже то, что ему кричит Стас, пытаясь хоть что-то донести до младшего. Тот лишь вырывается из очередной хватки и бежит куда глаза глядят. Хотя, он даже видеть ничего не может сейчас из-за накопившихся в уголках глаз слез, о чем речь идет. На улице темно, пусто. Эта гробовая тишина даже пугает немного, и ее прерывают лишь тихие всхлипы Дани, какой несётся куда-то в неизвестном направлении. Далее, позади находится тихий Минск, что крепко спит уже, Даня забежал слишком далеко. Он на дороге, ну, точней около неё стоит, и он хочет совершить этот поступок. А что терять, в целом то? Он без ничего. Он без тепла, без Стаса, без этих обнимашек, милых поцелуев по утрам, все уже кончено, все давно кончено, этих прелестей больше не случится. Что ему остаётся? Даже идти некуда. Кажется, выход есть не всегда. Юноша лишь бежит и не останавливается, истерит, плачет. Глаза заполонила пелена слез, что не позволяла разглядеть что-то, ничего не видно, совсем. Сердце так и колит изнутри, разрывается, словно в него тычут сотней иголок, проходясь ими насквозь. Вдали сверкает что-то так ярко, что ослепляет мальчика. Подолянчик выбегает на дорогу и совсем не замечает машину, что на максимальной скорости едет в его сторону. Крики, визги, слезы, стук, биение. Всё черное, темное. Глухая темнота, Даня больше ничего не видит, Дани больше нет. Ты выполнил просьбу Стаса, поздравляю, малыш. Жаль, он не узнает об этом, ни сегодня, ни завтра. *** Прошло ровно год с того момента. Где Даня, и куда ушел он, Стас до сих пор и не узнал. На вопросы знакомых, где же его малыш, знакомые лишь отрицательно кивая головой и говорили, что с ним все будет хорошо, отлично. Может, он просто решил отдохнуть? Уехал куда-нибудь, но забыл предупредить? Он умер, его нет. Да, конечно у Лаврухина были и такие предположения, но все же, самое худшее, что могло случиться с Даней, он решил выкинуть из головы. Сейчас парень так же обеспокоен мальчиком, он помнит его до сих пор, он сохранил его вещи. Милые совместные фото в белой рамке, что стояли на их тёмном комоде в общей спальне. Маленького размера плюшевый динозаврик, какого Стас купил мальчику за то, что тот все же выучил параграф по истории и успешно пересказал его. Эта игрушка тоже стоит там, рядышком. Даже больно как-то понимать, что для старшего Даня совсем неизвестно где, и куда он пропал. Противные мысли, пожирающие Лаврухина изнутри, прерывает телефонный рингтон,что раздался неподалёку от Стаса. Кудрявый берет в руки мобильник и отвечает на звонок. Это Лёша. Его хороший друг, с которым он познакомился еще давно, в начальной школе. Парень лишь удивляется кратко, давно они не болтали. — привет, Лëх, — кудрявый чувствует, как блондин едва заметно улыбается по ту сторону экрана, разговаривая с давним другом. — привеет,стасямба! Я тут по дельцу звоню, спросить хотел. Сегодня же у Даника День Рождения, навещал его?, — голос чуть грустнее, он знает, что с Даней? И почему навещал? Этот Подолянчик пропал куда-то, так и не сказал, куда ушел, почему и зачем. — навещал? Даника? Ты знаешь где он?!, — кудрявый встает с мягкого дивана чуть ли не валясь на него же, Леша молчит. Он воды в рот набрал блять? Даже Майсак, с которым мальчик был не так близко знаком, понимает, о чем идет речь. — стас блять..ты серьёзно?, — дерьмо. Всевозможные маты, что только существуют, старший чётко, быстро проговаривал у себя в голове. — сегодня ровно год, как он умер, он умер в свой День рождения, шестнадцатого сентября, и был похоронен на Центральном кладбище, — звонок сброшен. Парень еле садится на диван, все трясется. Телефон с громким звуком выпадает из вспотевших рук, падая куда-то, на это Стас и не обратил внимания. Он умер, он выполнил своё обещание. Хотя..почему Лаврухин должен верить в это? По любому сейчас сидят там с Даней и смеются на пару вместе с этого наивного дурачка, который повелся на такой детский розыгрыш. Точно первоклашки звонят в домофон и говорят, что отпиздят тебя, когда ты выйдешь на улицу. Но вот, правда ли это? Нет конечно, может, наша ситуация не будет исключением..? Сейчас Лаврухин даже не задумывается об этом, лишь мигом берет ключи от машины и выбегает из дряхлого подъезда помещения, направляясь к тому месту, что не так давно произнес Леша. *** Уже вечереет, красивый закат проявляется на небе. Фиолетовый, с нежно-малиновым оттенком, такой же, как любит Даня. Ну, любил точней. Говорят, после смерти художникам дается возможность расписать прекрасное, вечернее небо напоследок. Даня любил рисовать, у него была огромная страсть к этому хобби. Старший до сих пор помнит, как мальчик подарил ему портрет возлюбленного, что он писал с таким трудом ,вкладывая туда абсолютно всю свою любовь, ни капельки не жалея. Этот рисунок кудрявый хранит и сейчас, он небольшого формата, поэтому спокойно и под чехол поместился, вот как подошло, точь в точь. Парень пробегается глазами по невысоким, дряхлым могилам, что окружали его со всех сторон, взгляд падает лишь на одну. На верхушке была изображена фотография мило улыбающегося Подолянчика, дата рождения, а далее и смерти. Данечка.. Слезы сами уже поступили на глаза, скатываясь по щекам. Он слишком дорожил таким любимым малышом. Жаль, время не вернуть назад, как и слова. В глазах лишь мутнеет, Лаврухин присаживается на голубую скамейку напротив могилы и рассматривает такое любимое личико Дани, какое он раньше расцеловывал, не оставляя там и живого места. Он слышит шаги, топот маленьких ножек, Стас на это и внимания не обращает, лишь продолжает рассматривать Подолянчика. Он чувствует тепло, его приобнимает кто-то, словно ребенок маленький. Парень поворачивает голову, там..Даня? Он улыбается старшему так по детски и совсем не отпускает, лишь крепко обнимает обеими руками, прижавшись у Стаса под боком. — прости, стась..я не мог по другому, я слишком слаб, прости пожалуйста, любимый, — юноша чуть грустит, такая милая улыбочка мгновенно пропадает с его бледного лица, Стас хрипло продолжает. — малыш..я так соскучился..я дурак, прости меня, мне больно, мне больно без тебя, очень, — слезы так и не прекращают скатываться по мокрым щекам, капая на кофту Лаврухина. — у меня не было выбора, пойми, стась, у тебя все будет хорошо..Обещаю, ты сможешь прожить и без меня..), — ласково мурчит Подолянчик у того под боком, а после слегка отстраняется от тела справа от него. — ладно, мне пора уже..пока, люблю тебя, стась!, — так по детски трепещет младший и растворяется, словно утренний туман, он опять пропал. Он ушёл, его больше нет. — данюш.., — уже в пустоту проговаривает парень, до конца осознавая, что мальчик все же умер, он покинул его. Так хотелось обнять этот дрожащий комочек вновь и прижать к себе, это уже невозможно, никак. Может, мальчик будет догонять любимого во снах и встречать его там, целуя так нежно и крепко обнимая. Жаль, это уже не вернуть, этого больше не будет, никогда, это конец.