А может...

      Она устала. Она просто устала. Подумать только, Гермиона Грейнджер, золотая девочка, в которой, кажется, всегда течёт неиссякаемый источник энергии – устала. Но да, это так. Ей надоело всё: эти глупые вопросы, постоянные просьбы о помощи. Она ведь не психолог, не энциклопедия и не бюро добрых дел. А ещё её достали подколки этого несносного белобрысого хорька. Точнее, Драко Малфоя – хорьком она его называет только в присутствии Гарри и Рона, потому что они никак не могут понять того, что ей он ничего плохого не сделал и врагом она его не считает.       И вот девушка сидит на Астрономической башне под согревающими чарами, любуясь на звёздное небо, и сдерживает слезы, которые готовы были пролиться весь день. Не хватает лишь одной маленькой детали, но какой? Какой же? Как.... – Не спится, Грейнджер? – этот голос, что Гермиона узнает из множества.       Да, эта та самая деталь. "Враг" всех школьных времен видит её разбитой, только этого не хватало. – Присядешь, Драко? – осипшим голосом говорит она, шмыгая носом. – Ревешь? – в словах нет ни презрения, ни ненависти, лишь понимание. – А что это запрещено?       Драко присаживается рядом с ней, протягивая банку маггловского пива. Она благодарно кивает и пшикает ключом. Слизеринец продолжает. – Наоборот. Плакать нормально, мы не роботы. Нам нужно как-то выплескивать эмоции. А твоя чаща уж точно переполнилась, – какой из него отличный психолог. – Почему ты так думаешь? – как это странно, вот не далее, чем сорок минут назад они сыпали оскорблениями друг для друга, а теперь болтают, словно старые друзья. – Я не слепой, Гермиона, – он назвал её по имени, это ещё страннее, – твой святой Поттер, который постоянно пытается выведать твоё мнение, потому что у него нет своего. Эта фурия Уизли, что тянет тебя на всякие авантюры, зная, что в случае чего, ты все исправишь. Это рыжий увалень со своими коментариями, которые пошатывают твоё самообладание. Все однокурсники, что нагло пользуются твоими мозгами и терпением. – Перестань, – шепотом, уже не скрывая слёз. – Ты знаешь, что это правда, – он забирает у неё пустую банку и подвигается ближе. – Знаю, но от этого не легче, – поворачивается к нему.       Гермиона смотрит на него лишь секунду, а в следующую ложиться на колени. Драко запускает руку в кудри и массирует голову. – Прекрати быть для всех спасателем, Гермиона. Для всех хорошей не стать. Никогда, – молчание. Он так чертовски прав.       Гермиона молчит и плачет. Она не ненавидит его за эти слёзы, она ему благодарна. Ей нечего сказать. Драко говорит правду, очень болезненую, но её. – Тебе самой нужен спасатель, – продолжает парень, – уже не вывозишь. – Но у меня его нет. И не будет. Для всех я странная заучка, с которой общаться надо только, чтобы списать. Я не считаю себя какой-то особенной, но меня правда никто не понимает, – впервые за долгое время она кому-то открылась. И не просто кому-то, а кровному "врагу". Ей даже страшно немного. – Знаешь, Герм, – как давно её так не называли, ей нравится слышать это сокращение её имени от него, – может я стану твои спасателем?

The end, или нет.