Всё, что ты захочешь

      Где и в чём она ошиблась? Наверное, во всём. Так сказать, переоценила собственные силы, и это – если мягко выражаться.       Нет, поначалу, всё вроде бы пошло и неплохо. Они с Майроном бежали далеко на восток, прибились к людям, и бывший наместник Моргота много работал, помогая смертным справляться с различными невзгодами. Майрон привязался к ним и, возможно, даже полюбил. Тогда он по-прежнему мог кого-то ещё любить. Кого-то кроме неё.       Но всеобщее восхищение, исходящее от младшего народа, постепенно пробуждало в мужчине какие-то забытые чувства, будь то гордыня или же стремление к власти. Майа утверждал, что на этот раз всё будет по-другому. Что он будет править по-справедливости, и в его новом государстве все заживут счастливо. Майрон тогда не врал. Ведь она бы это почувствовала. Хотя… Может, и врал. Но врал, как и прежде, самому себе.       Так возник Мордор. А потом был Эрегион, штурм Серебристых Гаваней, нуменорцы и проклятое кольцо. Прежде обычное обручальное кольцо, перекованное в каких-то магических целях. Муж твердил, будто это – способ сохранения силы на случай смерти. Но в его голове мелькало немножко другое. И когда наконец-то дошло до затопления Нуменора, их брак всё-таки дал очередную серьёзную трещину.       Майрон развоплотился. Развоплотился, что стало следствием его же собственных необдуманных действий. Сам он позже признался, будто лично при помощи глаз показал Создателю всё, что творилось в островном королевстве, вызвав у последнего столь впечатляющий гнев. Но Мордор Эру не тронул, что уберегло Лютиэн от подобной участи. Только вместо красивого мужа несчастная эльфийка получила истинное чудовище.       Благодаря кольцу Майрон действительно смог сохранить всю свою силу. Более того, он смог создать себе новое воплощение. Кожа его почернела, а глаза полыхали огнём, от чего владыка Мордора был вынужден постоянно скрывать лицо под капюшоном плаща, чтобы от него не шарахались собственные подданные.       Или чтобы от него не шарахалась собственная жена.       Да, главная причина их размолвки заключалась не в поступках майи, но в его изуродованной внешности. Лютиэн не могла смотреть на мужа без содрогания. Майрон же сразу это заметил. Заметил и тут же обиделся. Ведь для айнур главной была душа, а тела не значили для них ровным счётом ничего. Эльфийка же по-прежнему хваталась за телесность. Конечно, она продолжала его любить, но подобный внешний вид вызывал у женщины искренний ужас и ни с чем несравнимую боль.       Лютиэн пыталась как-то ему помочь. Но тело супруга разъедал не Эру, а собственные ярость и злоба. Сколько бы майа не винил во всём Создателя, внешность он изуродовал сам. Стоило владыке Мордора подумать о чём-то скверном, как все старания Лютиэн теряли смысл.       Скрыть свои переживания от мужа эльфийка, естественно, не смогла. Ведь они продолжали разделять чувства на двоих. А Майрон не терпел к себе никакой жалости. И расстраивать женщину тоже не хотел. Так совместная жизнь снова привела их к совместным же страданиям. Вот и предложил он любимой супруге поселиться не в Барад-дуре, а где-нибудь ещё, что закончилось её переездом на побережье озера Нурнен.       Не видеть мужа вообще действительно было легче. Но поступок из разряда «с глаз долой, из сердца вон» оказался лишь очередной трагической ошибкой.       Лютиэн признала её только спустя множество лет. Да, жить на расстоянии стало гораздо удобнее. Майа обитал в своей Чёрной Башне, просто посылая ей различные чувства и мысли из разряда: «помню, люблю, скучаю». Но слишком поздно супруга осознала, что это был последний лучик света в его мрачной и озлобленной душе.       Она оставила мужа там, совершенно одного. Бросила без присмотра, утратив единственную возможность хоть как-то на него повлиять. И вскоре началась война, названная потом Последним Союзом Эльфов и Людей. Майрон в итоге опять развоплотился, но вместо того, чтобы возвратиться к жене, просто улетел незнамо куда искать своё дурацкое кольцо.       Он не хотел к ней возвращаться. Не хотел никакой жалости, помощи или чего-то ещё. Ощущать себя слабым духом при более могущественной супруге было для тёмного майи совершенно невыносимо. А забрать у Лютиэн часть той силы, что когда-то сам же ей и дал, мужчина отказался наотрез, воспринимая это чуть ли ни как развод. Ведь какая-то его часть всегда должна была находиться вместе с ней.       Таким образом Лютиэн начала править разорённым Мордором, пока Майрон шлялся неизвестно где. С самого начала её правление являлось тайной даже для выживших жителей чёрной страны, и только спустя века, после того, как гондорцы сдали свои позиции, женщина постепенно превратилась в настоящую королеву. Именно эльфийка поднимала Мордор из руин, научившись заботиться даже об орках, что продолжали обитать в окружающих её страну горах.       Иногда она всё же ощущала в голове какие-то послания от мужа. Перво-наперво это были лишь расплывчатые чувства, но с годами они становились всё более чёткими, что свидетельствовало о возросшей силе сбежавшего майи. Впоследствии Лютиэн разузнала и о крепости, возвышавшейся на окраине бывшего Зеленолесья, ставшего теперь Лихолесьем, и даже побывала там лично.       Всего один раз. Приехала с целым отрядом воинов, как законная королева Мордора, впервые за полторы тысячи лет встретив собственного супруга. Но тогда он скрывал своё лицо под чёрным капюшоном, не позволив на себя взглянуть. И быстро сплавил Лютиэн обратно в Нурн. Впрочем, Майрон ни капли не оспорил права своей жены на звание королевы. Тёмный майа продолжал считать её женой, что естественно подразумевало законность этого титула. Мужчина держался вежливо, даже проявил какую-то обходительность, только все попытки осуществить слияние душ успешно отклонил. Так происходящее в его голове осталось для неё загадкой. Получив лишь просьбу наладить снабжение Дол-Гулдура, Лютиэн возвратилась домой.       И да, она выполняла потом все его поручения. Выполняла, потому что считала это разумным и желала обезопасить собственный народ. Восстановить Мораннон? Отлично! Занять Кирит-Унгол? Почему бы и нет? Между Нурном и Дол-Гулдуром постоянно сновали гонцы. Иногда посещали её и назгулы, хоть Лютиэн и сообщала мужу, что они ей совершенно не нравятся.       Лютиэн снова стала ощущать лёгкие мысленные контакты. Всего лишь краткие прикосновения чужого разума, что тут же обрывались, едва она это осознавала. Где-то на задворках чёрной души муж продолжал тянуться к своей жене. Ведь айнур не способны разлюбить.       Так продолжалось много веков, пока в голове эльфийки не возник простенький, но хитрый план – подбросить абсолютно анонимное письмо одному бродячему волшебнику. Всего лишь лёгкий намёк, что, мол, кое-кто скрывается там-то и там-то… Дол Гулдур быстро разнесли, а Майрону пришлось вернуться в Мордор.       И, казалось бы, вот оно – счастье, только всё пошло совсем не так, как хотелось. Майрон преспокойно поставил супругу перед фактом, что отныне править будет сам. Ей же он оставил только то, что было совершенно неинтересно. Образование, медицина и прочие обыденные мелочи, коими нередко занимались королевы во всех приличных странах. Разве могла она хоть что-то возразить? Народ был в восторге и полностью его поддержал.       Тёмный майа быстро отстроил Барад-дур, снова поселившись там. Теперь они виделись чуточку чаще. Лютиэн иногда посещала какие-то государственные мероприятия и изредка присутствовала на совещаниях. Вот только собственный супруг на неё даже не смотрел. Женщину откровенно задвинули назад. Людская память оказалась слишком коротка. Кем она приходится настоящему владыке Мордора, всё равно никто уже не знал, а сидеть на чёрной троне рядом с мужем ей не хотелось самой. Жители стали воспринимать эльфийку не иначе, как всего лишь важное государственное лицо, управляющее школами да госпиталями от лица Тёмного Властелина.       Но даже выполнять эти, казалось бы, простецкие занятия становилось всё труднее и труднее. Майрон готовился к очередной войне. Жизнь обитателей Мордора всё больше погружалась в самый настоящий мрак. А те, кто окружал её мужа, рухнули в этот мрак самыми первыми.       Всё началось в тот день, когда встревоженная новостями Лютиэн заявилась в главный госпиталь Нурна с внеплановой проверкой. Краткое послание, наспех написанное кем-то из лекарей, сообщало, что назначенный Майроном управляющий Нурна лорд Баразор, доставленный сюда с ножевым ранением после пьяной драки, в процессе выздоровления употребил излишнее количество целебной настойки и теперь ведёт себя откровенно неподобающим образом.       Госпиталь, к счастью, эльфийка разместила прямо возле своего же замка, что позволяло ей быстро туда прибежать. Лорд Баразор был хорошо известным подонком, давно к тому же положившим глаз на земли Лютиэн. Ведь по мнению управляющего Нурном всё здесь должно принадлежать исключительно ему.       Если уж говорить прямо, то проблема заключалась именно в земле. Когда-то давным-давно всесильная королева Мордора заняла для собственных нужд самое красивое побережье озера Нурнен, соорудив там небольшой замок, а потом и госпиталь для больных. Лорд же Баразор, года два назад получивший от Майрона замок гораздо больший, но в менее красивом месте, был чрезвычайно этим раздражён, мечтая прибрать чужую землю к своим рукам. И с тех пор они откровенно не ладили. Власти Нурна делали всё, чтобы её госпиталь закрыть.       Иногда они, впрочем, сами туда попадали, как вышло и на этот раз. Только никакой благодарности Лютиэн уже не ожидала. Не ожидала и оказалась права.       - Сейчас же меня отпустите! – орал управляющий Нурном, вырываясь из рук стражников. – Клянусь, я повешу вас на площади к завтрашнему утру!       Не учёл он, похоже, только одного. Охрана Лютиэн официально относилась к гарнизону Барад-дура и на данный момент подчинялась непосредственно ей. Что же до собственных стражников Баразора, то те стояли чуть поодаль, угрюмо косясь на своих конкурентов, но так и не решаясь напасть. Ибо за убийство стражей Чёрной Башни на площади вздёрнули бы их.       - Лорд Баразор, - заявила эльфийка, выслушав все жалобы собственных подчинённых, - если вы забыли, вас доставили сюда с целью лечения. Вы же явно злоупотребили нашим гостеприимством, лишив лекарей ценного лекарства…       - Я требовал принести вина! – перебил управляющий Нурном, не переставая вырываться из чужих рук. – А эти мрази посмели мне отказать!       - Вас задержали при попытке изнасилования работницы госпиталя! – добавила Лютиэн, всё больше выходя из себя.       - Эта девка - жалкая деревенщина! - Баразор хохотнул. – И на ней ошейник рабыни. Я здесь хозяин! Что хочу – то и делаю!       - Все рабы, доставленные для работы в госпитале, являются государственной собственностью, - напомнила истинная королева Мордора, гордо выпрямив спину. – Как и сам госпиталь! И я требую немедленно его покинуть, поскольку дальнейшее лечение вам явно неинтересно!       - Я – законный представитель власти! – взревел откровенно неадекватный лорд, продолжая качать свои права. – Я представляю самого владыку! А кто дал тебе право занимать побережье Нурнена?! Думаешь, я не знаю?! Ха! У меня в архиве хранится множество интересного. В том числе нашёлся и указ о передачи этой земли из государственного фонда в твоё распоряжение! Так вот он – откровенная фальшивка. Там стоит какая-то несуразная дата, и подписи Владыки нет вообще! Ты выдала эту землю сама себе!       Лютиэн стиснула кулаки, но всё же промолчала. Потому что крыть ей было нечем. Ну не сжигать же идиота на глазах у всех? Понимая, что эльфов тут не любят, женщина носила мудрёный головной убор, прикрывающий короткой вуалью как уши, так и её глаза. Но подобное сокрытие собственной расовой принадлежности имело обратную сторону. Люди просто не представляли, сколько же ей лет. И поэтому дата передачи земельного участка показалась им и впрямь совершенно несуразной. Не говоря уж о том факте, что эльфийка на полном серьёзе предоставила когда-то кусок побережья Нурнена самой себе.       - Вот увидишь, глупая стерва! – орал управляющий Нурном, расталкивая стражу. – Я начну расследование всех твоих тёмных делишек! И если эти факты подтвердятся, назгулы скормят твой труп своим летающим коням!       - Выкиньте его в окно, - распорядилась Лютиэн, чувствуя, что иначе просто взорвётся.       - Что?! Да как ты смеешь?! – продолжал орать Баразор, активно размахивая руками. – Меня назначил сам владыка! Ты не имеешь никакого права…       - Прямо в это, госпожа Тинувиэль? – уточнил стражник, неуверенно покосившись на свежевыкрашенные оконные рамы. – Тут всего второй этаж.       - Вот и ладно, - Лютиэн вздохнула. – Не будем расстраивать Владыку внезапной кончиной его наместника.       - Эээээ! – только и успел возразить Баразор, прежде чем мускулистые парни потащили его к внешней стене.       Не желая на это смотреть, эльфийка пошагала к выходу. Но напоследок всё же обернулась к застывшим в каком-то шоке охранникам нурнского лорда.       - А вы чего встали? Идите ловить своего хозяина!       Перепуганная кучка чужих бойцов бросилась на выход вперёд неё. Госпожа Тинувиэль была известной ведьмой. И пускай присланный из Лугбурза лорд Баразор ни капли в такое не верил, каждый коренной житель Нурна прекрасно это знал. Ведь страшные сказки о древнем замке на побережье ходили тут с давних времён.       В этих старинных историях часто говорилось о какой-то королеве Мордора. О её неземной красоте, сводящей мужчин с ума, о странном колдовском пении, а также о жестокости и коварстве. Да, наверное, госпожа Тинувиэль не была той женщиной из сказок. Но жилище её всегда ассоциировалось с ведьмами. И если она живёт в том самом замке, то кто она, как ни ведьма?       Лютиэн жалела только об одном. Прибить управляющего Нурном и отправить его Майрону по частям она в тот день так и не рискнула. Казнь настолько влиятельной фигуры вызвала бы полное непонимание остальных чиновников. Ведь где это видано, чтобы важного человека казнили за обычную попойку?       Зато проклятый лорд Баразор уже потихоньку готовил свою «ужасную месть». И спустя несколько дней Лютиэн наконец-то получила его официальное письмо. Письмо с совершенно наглым требованием либо предъявить законные права на земли, подписанные Владыкой, либо срочно их освободить.       - Тупой говнюк, - прошептала эльфийка, в ярости перечитывая довольно корявые слова. – Что же ему всё неймётся?!       Но от ругани легче не стало. Как ни крути, а нужно было срочно искать какой-то выход. И после длительных раздумий разум Лютиэн наконец-то посетила нехитрая в общем-то идея. Почему бы не запросить все нужные бумаги у родного мужа? Вряд ли он откажет ей в такой несущественной просьбе.       Правда общаться с Майроном лично женщина теперь как-то даже и не хотела, будучи не в силах простить ему ни столь долгое отсутствие, ни последовавшее за этим откровенное пренебрежение. Раздобыв письменные принадлежности, эльфийка уселась за стол и принялась сочинять письмо в самом формальном стиле.       - Владыке Мордора от госпожи Тинувиэль из Нурна… - пробормотала Лютиэн, полностью проигнорировав имя этого самого владыки и собственный титул. – Прошу как можно быстрее документально подтвердить моё право распоряжаться замком у побережья озера Нурнен, а также государственный статус расположенного рядом госпиталя, с целью разрешения территориальных споров с управляющим Нурна лордом Баразором. А иначе указанный госпиталь будет в скором времени закрыт, что не позволит мне завершить подготовку лекарств, необходимых для войны с Гондором.       Вроде, звучало вполне убедительно. Скрутив пергамент и как следует его запечатав, эльфийка привязала послание к лапе большой чёрной птицы и выпустила её в окно.       Когда из Барад-дура прилетел ответ, люди лорда Баразора уже буквально стучались в её ворота. К счастью, Майрон не подвёл, и вскоре управляющий Нурном уже вовсю недоумённо читал последний указ владыки.       - Сим предоставляю… - произнёс мужчина, бегло просмотрев полученное послание. - Земли на западном побережье озера Нурнен… В полное пожизненное владение… Что?!       - Вы чем-то недовольны? – уточнила Лютиэн, стараясь сохранять невозмутимое лицо. – Если нет – то проваливайте.       - Здесь сказано, будто владыка передал тебе даже ту землю, что принадлежала госпиталю! – обвиняющим тоном заявил разгневанный лорд, быстро сообразив, что все его старания обернулись ничем. – Эта земля была государственной!       Закатив глаза к потолку, эльфийка издала раздражённый вздох. Похоже, что Майрон, как обычно, всё напутал. Он вообще читает поступающие письма? Или только по диагонали?       - Ну, передал и передал, - проворчала Лютиэн, отмахнувшись от Баразора своей изящной рукой. – Значит, теперь, госпиталь тоже мой. И все его работники отныне принадлежат мне.       - Владыка подписал указ всего лишь вчерашним днём! – возмутился мужчина, явно пытаясь придумать что-то ещё. – А до этого земля принадлежала тебе незаконно!       - Хочешь с ним поспорить?       - Я хочу докопаться до истины! Как тебе удалось раздобыть такую бумагу?! У тебя есть связи в Лугбурзе? Кто-нибудь подсунул владыке твою писульку, и он подмахнул не глядя!       - Хорошего же ты мнения о нашем владыке, - заметила эльфийка, хитро усмехнувшись.       - Просто я прекрасно знаю, как это делается! – огрызнулся нурнский лорд, покрасневший так, будто изнывал от жары. – Ничего не выйдет, женщина! Я соберу на тебя улики и отправлю их через назгула! Владыка должен узнать обо всех твоих преступлениях!       - Давай, собирай, - заухмылялась Лютиэн, уже представляя лицо супруга, когда он это прочтёт.       Спокойная жизнь королевы Мордора продлилась ещё две недели, потраченные на придание госпиталю нового статуса. По мере продвижения тёмного воинства на запад раненных становилось всё больше и больше, как и работы по уходу за ними. Но свои угрозы Баразор сдержал, и вскоре эльфийка получила второе послание от мужа, совершенно невероятного содержания. Буквально вытаращив глаза, Лютиэн снова и снова перечитывала странные слова, словно отказываясь верить в то, что Майрон был способен на подобную подлость. Но от постоянного перечитывания слова никуда не делись. Ровные строчки, написанные аккуратным подчерком, гласили следующее:       - Многоуважаемая госпожа Тинувиэль… - прошептала женщина, просмотрев послание в третий раз. – Потрудитесь объяснить, на какие цели были потрачены средства, направленные Вам с целью открытия пяти новых школ в провинции Нурн, ибо мне доложили об открытии только трёх, а создание двух других было приостановлено по невыясненным причинам. Также прошу разъяснить столь срочную необходимость перевода рабынь для работы в Ваших госпиталях из Литлада, где они трудились на плантациях, пополняя припасы, необходимые для ведения войны.       Да он, что, издевается?!       Следующие два дня Лютиэн усердно собирала все запрошенные мужем финансовые документы. Свой отчёт эльфийка подкрепила письменным отказом лорда Баразора предоставлять землю под две оставшиеся школы, объяснявшего это тем, что детей будет лучше распустить по домам, где они смогут работать вместо отправленных на войну отцов. Заверив владыку в сохранности выделенных средств, королева также расписала всю экономическую целесообразность перевода рабынь с плантаций для работы в госпиталях, поскольку начавшаяся война привела к резкому росту обитателей этих госпиталей. И только затем женщина отправила письмо обратно Майрону.       Но уже через несколько дней история повторилась. Очередное зловещее письмо требовало срочно вернуть оставшиеся средства в казну, так как с доводами лорда Баразора владыка Мордора оказался полностью согласен. Про рабынь в госпиталях майа, к счастью, больше не спрашивал, зато теперь интересовался стоимостью лекарств, ибо кто-то доложил ему, будто они продаются народу по заниженным ценам.       Откровенно решив завалить мужа своими отписками, Лютиэн подробно расписала и рецепты лекарств, и размеры оплаты работы травников, но и это не сработало. Новое письмо требовало отчитаться о ремонте моста через реку, ведущего в замок эльфийки. Вслед за этим Майрону приспичило разобраться в вопросах обеспечения семей, потерявших кормильца, и создания приютов для беспризорников. А потом его нервы не выдержали. И последнее письмо от мужа вызвало у женщины вымученный смех. Кажется, страдания королевы Мордора наконец-то близились к концу.       - Достопочтенная госпожа Тинувиэль, - прочла Лютиэн, развернув новенький пергамент, принесённый птицей из Барад-дура. – Прошу Вас и лорда Баразора впредь не донимать меня своими малозначительными проблемами и по возможности вести переписку напрямую друг-с-другом. Если же Вы думаете, что мне нечем более заняться, кроме пересылки Вашей писанины наместнику Нурна, то напоминаю Вам также о захвате Минас Тирита, подготовка к которому осуществляется в данный момент. Советую и Вам заняться чем-то более полезным, например – отправиться в Литлад и помочь с восстановлением плантаций. Лорд же Баразор, в связи со внезапно раскрывшимися талантами в счетоводстве, отправится с инспекцией в Мораннон разбираться с хищениями провианта для орков. Искренне Ваш владыка Мордора. Ответ можно не писать.       Пересчитав, сколько же раз Майрон написал «Вы» и «Ваш» с большой буквы, Лютиэн победно рассмеялась и быстро убрала бумагу в ящик письменного стола. Кажется, дело решено. И пускай ей придётся ехать в Литлад, но оно того стоило! Лорд Баразор получит своё сполна! А инспекция у орков надолго отобьёт у этого идиота желание совать свой нос в чужие дела!